Государственно-правовое регулирование рождаемости и демографические процессы

К одному из показателей благополучного состояния общества относятся происходящие в нем демографические процессы.

Существуют три основных показателя демографического положения страны: смертность, миграция населения и рождаемость. В России в настоящее время особое внимание уделяется программе стимулирования рождаемости. Правительство приступило к реализации комплекса финансовых и административных мер поддержки молодых семей, женщин, материального стимулирования рождения второго ребенка. Однако решение демографической проблемы в России требует привлечения не только финансовых мер, но и других возможных и доступных средств, среди которых важную роль играют меры правового порядка.

Возможность регулирования демографических процессов и государственно-правового контроля за рождаемостью были известны уже греческой цивилизации. Аристотель в «Политике» рекомендовал: «Пожалуй… должно поставить предел скорее для деторождения, нежели для собственности, так, чтобы не рождалось детей сверх какого-либо определенного числа. Это число можно было бы определить, считаясь со всякого рода случайностями, например с гем, что некоторые браки окажутся бездетными. Если же оставить этот вопрос без внимания, что и бывает в большей части государств, то это неизбежно приведет к обеднению граждан, а бедность — источник возмущений и преступлений»^[1]. В IV—III вв. до н.э. демографический вопрос в Древней Греции решался ограничением рождения одногодвух детей в семье.

Нельзя не обратить внимания, что для Аристотеля самая важная проблема — проблема перенаселения, в качестве основного средства решения которой он выбирает аборт. Не логично ли предположить, что в условиях нехватки населения следует обратить внимание на механизмы государственно-правового регулирования производства абортов в стране, чтобы уменьшить их число? Положение в государстве, с одной стороны, теряющего население катастрофическими темпами, с другой — законодательно никак не ограничивающего массового производства абортов, вряд ли можно считать нормальным. Именно такая ситуация сложилась в России. В стране фиксируется устойчивая тенденция падения рождаемости, но не предпринимается правовых мер для ограничения производства абортов как основного фактора регулирования рождаемости.

Более того, все более очевидным становится ряд негативных особенностей существующего правового регулирования производства абортов в России. Одна из них связана с его явно антинаучным характером. Об этом свидетельствует анализ научно-теоретических положений о начале человеческой жизни как в естественнонаучных исследованиях, так и в гуманитарном знании.

Неудивительно, что в последние годы отечественные юристы все чаще поднимают вопрос о необходимости совершенствования конституционноправового регулирования репродуктивных прав человека^[2]. Важные изменения были приняты в 2011 г. в ФЗ «Об основах охраны здоровья граждан Российской Федерации». В ст. 56 нового закона в отличие от ст. 36 «Основ законодательства Российской Федерации об охране здоровья граждан»^[3] отсутствует понятие «право женщины на аборт».

Морально-этическая некорректность искусственного прерывания беременности веками сохраняла за абортом статус преступления «против жизни, против семьи и общественной нравственности» в законодательствах европейских государств. В Уголовном уложении России — с 1832 г. (первое издание) до революции 1917 г. — «изгнание плода» классифицируется как вид смертоубийства. Даже в СССР с 1937 по 1955 г. аборт был уголовно наказуемым действием^[4].

Учитывая позиции, регламентирующие проведение аборта в многих европейских государствах, а также принципиальную роль права, которое наряду с моральными принципами является основной формой регулирования поведения человека, все чаще обсуждается вопрос о допустимости в нашей стране проведения аборта исключительно по социальным и медицинским показаниям, исключая другие произвольные основания. Действующее законодательство открыто для совершенствования, в том числе и с точки зрения достижения этической корректности. Реальные изменения отношения к абортам в обществе связаны с изменениями законодательства об абортах, что, в свою очередь, рассматривается как важнейший этико-правовой фактор положительного решения демографических проблем страны.

• [1] Аристотель. Политика. М., 1984. Т. 4. С. 416—417.
• [2] См.: Перевозчикова Е. В., Панкратова Е. Л. Конституционное право на жизнь и правовой статус эмбриона человека / Медицинское право. № 2(14), 2006. С. 16—22; Чернега К. Л. Юридические аспекты права врача отказаться от производства абортов / Православие и проблемы биоэтики. Вып. 2. М., 2006. С. 79—84 и др.
• [3] Полный текст: «Статья 36. Искусственное прерывание беременности. Каждая женщинаимеет право самостоятельно решать вопрос о материнстве. Искусственное прерывание беременности проводится по желанию женщины при сроке беременности до 12 нед., по социальным показаниям — при сроке беременности до 22 нед., а при наличии медицинских показаний и согласии женщины — независимо от срока беременности. Искусственное прерываниебеременности проводится в рамках программ обязательного медицинского страхованияв учреждениях, получивших лицензию на указанный вид деятельности, врачами, имеющимиспециальную подготовку. Перечень медицинских показаний для искусственного прерывания беременности определяется Министерством здравоохранения Российской Федерации, а перечень социальных показаний — положением, утверждаемым Правительством Российской Федерации. Незаконное проведение искусственного прерывания беременности влечетза собой уголовную ответственность, установленную законодательством Российской Федерации».
• [4] УК РСФСР. Ст. 140 (а, б). Аборт. М.: Госюриздат, 1953. С. 45.