Мировая политика и международные отношения

Мировая политика и геополитика

Мировая политика как относительно самостоятельное научное направление сформировалась в рамках неолиберализма к концу 1970;х гг. Тогда многие исследователи международных отношений стали обращать внимание на возрастание роли экономического фактора в мировых процессах. Это привело к формированию научной области, получившей название международной политической экономики (international political economy), объединившей политику высокого уровня (high politics), ориентирующуюся на обеспечение международной безопасности, и политику низкого уровня (low politics), связанную с проблемами экономики. Глобализация экономических, финансовых и политических процессов сыграла в этом решающую роль. Значительный вклад в формирование теории мировой политики внесли исследования связей и взаимодействия между международными и внутренними факторами экономической и политической жизни государств, а также изучение структуры и социальной роли международных организаций, транснациональных корпораций, многие из которых (наряду с государствами) стали влиятельными акторами мирового политического процесса. В рамках собственно политических исследований политика государства предстала как процесс взаимодействия и конкуренции различных внутригосударственных социальных структур. Мировая политика представлена следующими основными разделами:

• • теорией международных отношений, изучающей социальные отношения между государствами и иными акторами мировой политики на международной арене;
• • международной политической экономией как разделом теории международных отношений преимущественно между негосударственными акторами мировой политики;
• • сравнительной политологией, изучающей однотипные политические отношения, институты, процессы, явления и режимы в различных политических системах, а также международные организации.

В центре внимания мировой политики находится анализ тенденций мирового развития и политической структуры современного мира. Но здесь возникает вопрос о том, как соотносятся на теоретическом уровне мировая политика и международные отношения?

Теория международных отношений возникла в начале XX в. как область междисциплинарных исследований исторических, экономических, правовых и иных отношений между государствами-нациями. Мировая политика исходит из признания в качестве акторов международной жизни не только государств, но и других субъектов политического действия, ориентируясь на выявление сути глобальных тенденций мирового развития. В этом смысле ее теоретический статус значительно выше. Дискуссия по этому поводу еще не завершена, а ее многоплановость фиксируется в понятиях. Так, мировую политику иногда называют международной (international politics) или глобальной политикой (global politics). Мировую политику и международные отношения нередко объединяют общими названиями «международные исследования» (international studies) или «глобальные исследования» (global studies). Суждение о более высоком теоретическом статусе мировой политики может быть обосновано ее тесной связью с философией политики.

Предметом мировой политики выступает собственно политическая природа мирового развития, ее структура, функции, противоречия и тенденции, тогда как предметом философии политики являются универсалии мира политического, т. е. мировоззренческие и ценностные основания политической теории. Теория мировой политики заимствует у политической философии базовые принципы политической онтологии, антропологии и эпистемологии. Для теории мировой политики существенное значение имеет учет объективных оснований политики, специфики политического пространства и политического времени, творческого потенциала политической деятельности, возможностей различных акторов политической деятельности и власти, а также новых методов анализа мира политического. Следуя современной методологии, выделяют три уровня анализа мировой политики:

• 1) уровень индивида (individual level of analisis);
• 2) уровень отдельного государства (state level of analisis);
• 3) глобальный уровень (global level of analisis).

На первом анализируются индивидуальные особенности субъектов политической деятельности, вовлеченных в политические процессы на мировой арене. В рамках политической психологии исследуется поведение политической элиты и масс. К политической элите относят тех, для кого политика стала профессиональной деятельностью. При составлении психологических портретов представителей политической элиты используются главным образом исторические и психоаналитические методы, а также анализ процесса принятия решений политическими деятелями. Политическая активность масс рассматривается с точки зрения присущих им установок, ценностей, представлений о международной жизни. При этом обращается внимание на то, как в массовом сознании все многообразие политических процессов редуцируется к полярным понятиям «мы — они», «свой — чужой», «победа или смерть» и т. п. Установлено, что в процессе этой редукции возникает феномен «приписывающего искажения», выражающийся в том, что любые поступки противоположной стороны объясняются злым умыслом, а свои воспринимаются как исключительно праведные. Этот феномен американский психолог Р. Уайт назвал «дьявольским образом врага».

На уровне анализа отдельных государств процессы принятия политических решений исследуются с позиций механизма их принятия, присущего тому или иному государству. В данном случае в центре внимания находятся не психологические особенности политических лидеров, а то, как и каким образом те или иные политические силы внутри государства влияют на принятие политических решений.

На глобальном уровне выделяются не только государства, но и все политические акторы, определяющие мировую политику: международные организации, транснациональные корпорации, тайные общества, обеспечивающие глобальное сотрудничество и глобальное управление мировым политическим процессом.

Создание теории мировой политики предполагает использование ряда методов, позволяющих охватить многоликую структуру и динамику политических процессов. Так, для построения теории в качестве Источниковой базы используются первичные и вторичные данные. К первым относят официальные документы, выступления и публикации политических деятелей, статистические данные, исторические факты. Их научная обработка образует массив вторичных данных. Большую роль играют количественные методы: контент-анализ (анализ содержания текста с целью установления частоты появления в нем тех или иных ключевых слов и словосочетаний) и ивент-анализ (выявление частоты возникновения определенных событий, например, международных конфликтов, государственных переворотов, «цветных революций» и т. п.). В политических исследованиях значительное место занимают качественные методы: ситуационный анализ (составление прогнозов относительно возможных сценариев дальнейшего развития), анализ конкретных ситуаций (case study) и др.

Представление о мировой политике как о научной дисциплине будет неполным, если не рассмотреть основные этапы ее развития. Условно в истории мировой политики можно выделить три этапа: до заключения Вестфальского мира (1648), после его заключения, положившего начало государственно-центристской политической системе мира, и современный этап, ознаменовавшийся господством глобальных тенденций. Суть мировой политики как науки выражают вопросы, объединяющие воедино прошлое, настоящее и будущее международных отношений:

• • исчерпала ли себя Вестфальская модель мира и что ей может прийти на смену?
• • какова роль государства в современном мире, нс умаляется ли его политическая роль по сравнению с другими акторами политической деятельности?
• • что составляет основу современной системы международных отношений?
• • каковы тенденции развития политической структуры современного мира?

Ответы на эти и многие другие вопросы дают международные исследования, представленные различными теоретическими школами.

В государственно-центристской модели, зародившейся в недрах Вестфальского мира, на протяжении трех с половиной веков политика четко разделялась на внутреннюю и внешнюю. Соответственно «разделенными» оказались области научного знания — теория международных отношений и теория политики разрабатывались независимо друг от друга. Развитие мировых процессов в глобальном измерении на рубеже XX—XXI вв. привело к стиранию различий между внутренней и внешней политикой, что обусловило необходимость формирования целостной теории политики. В настоящее время принято выделять следующие основные теоретические подходы к осмыслению мировой политики: реализм и неореализм, либерализм и неолиберализм, неомарксизм и постмодернизм. Американские авторы Ч. У. Кегли и Ю. Р. Уиткопф, сравнили эти подходы по некоторым критериям (табл. 3).

Таблица 3.

Сравнение теоретических подходов в мировой политике, но базовым

показателям

Классическая геополитика зародилась на рубеже XIX—XX вв. как теоретическая система, соответствующая устройству Вестфальского мира, основными политическими акторами которого были суверенные государства. Все многообразие межгосударственных отношений в геополитическом ключе интерпретировалось следующими суждениями: 1) государство есть пространственный феномен, подобный живому организму. Это суждение порождало и соответствующие образы: дерево (Ф. Ратцель), руку человека (Р. Челлен), анаконду (А. Мэхен); 2) функция государства — силовой контроль над пространством; 3) геостратегия государства заключается в установлении прямого силового контроля (военного и политического) над пространством.

К концу XX в. мир изменился коренным образом, поскольку акторами мировой политики, наряду с государствами, стали выступать негосударственные и межгосударственные организации, транснациональные корпорации, геоцивилизации. Взаимодействие политических акторов порождает ряд проблем, требующих совместного решения на основе политической философии, геополитической теории, норм международного права. Речь идет, во-первых, об ответственности политических акторов за их действия на международной арене, так как они могут идти вразрез с национальными интересами (например, международные террористические организации). Во-вторых, деятельность многочисленных и разнородных акторов, возникших во второй половине XX в., порождает ситуацию неопределенности, размытости политической карты мира, непредсказуемости действий. В-третьих, нарушается соподчиненность и согласованность действий акторов в рамках одного государства или региона. В-четвертых, политическая карта мира представлена геоцивилизациями, которые объединяют государства по исторически сложившимся этническим, конфессиональным, хозяйственным, пространственным параметрам. Нормы международного права не регулируют отношения между геоцивилизациями. Пока мы знаем лишь тот тип отношений между ними, который С. Хантингтон определил как «столкновение цивилизаций». Все это является показателем фундаментальных подвижек в Вестфальской системе мира и необходимости определения контуров новой системы совместными усилиями теории мировой политики, международного права и глобальной геополитики.

На рубеже XIX—XX вв. геополитика зарождалась как одно из направлений политической географии (Ф. Ратцель, X. Маккиндер) или же в качестве раздела политологии (Р. Челлен). Мировоззренческим основанием новой науки выступила «философия жизни» (В. Дильтей, Г. Риккерг), в соответствии с которой «государство является живым организмом, укорененным в почве» (Ф. Ратцель).

Спустя столетие классическая геополитика трансформируется в глобальную геополитику (ее еще называют цивилизационной геополитикой), опирающуюся на значительно большее число отраслей научного знания. К тому же мировоззренческие и методологические основания глобальная геополитика заимствует из политической и социальной философии, философии культуры. В равной степени это касается расширения понятийного аппарата и разнообразия геополитических концепций. Помимо традиционных понятий территории, Суши, Моря, номоса, географической оси истории, почвы, пространства, границы в содержание современного геополитического дискурса включаются новые понятия: геоцивилизация, глобализация, геополитический код, геополитическая эпоха, историко-культурная зона, виртуальное пространство, лимитроф и др.

Необходимость разработки математического аппарата глобальной геополитики определяется тем, что ее акторами выступают не только государства (отношения между которыми в рамках классической геополитики определялись преимущественно столкновениями национальных интересов), но также различные государственные коалиции (политические, военные, экономические), транснациональные корпорации и геоцивилизации. Следовательно, возникает необходимость в анализе динамики геополитических процессов, протекающих в полицентричном мире, учет взаимодействия интересов различных акторов в коалициях (военных, экономических, торговых и др.), а также прогнозирование поведения этих акторов в среднеи долгосрочной перспективе. Целесообразно включить в этот аппарат, в первую очередь, методы моделирования глобальных процессов и теорию игр. В области моделирования глобальных процессов отечественные ученые уже достигли значительных результатов, что подтверждают фундаментальные исследования последних лет.

Теория игр, интенсивное развитие которой началось во второй половине XX в., находит свое применение в исследованиях геополитической динамики и конфликтного взаимодействия акторов мировой политики, апробировав свою методологию в экономике и в сфере международных отношений. Достаточно вспомнить классическую работу Дж. фон Неймана и О. Моргенштерна «Теория игр и экономическое поведение» (1944), которая положила начало применению теории игр в сфере анализа экономических процессов, выбора оптимальных стратегий, максимизации ожидаемой полезности, доминирования на рынке, коалиционных соглашений и др. Эвристические возможности теории игр тесно коррелируют с различными геополитическими доктринами, которые принято классифицировать исходя из тех политических отношений, которые служат реализации государственных интересов на международной арене, будь то конкуренция, доминирование или кооперация.

Так, стержневым в геополитических построениях X. Маккиндера был мотив конкуренции мировых политических сил, баланс которых является, с одной стороны, результатом географических, экономических и стратегических условий, с другой — относительной численности, мужества, оснащенности и организации соревнующихся народов.

Отношение доминирования было изначально присуще американской геополитике, в недрах которой формировались представления о полюсах силы, определяющих зоны доминирования. В послевоенные годы доктрина «сдвигов в балансе сил» Н. Спайкмена определила американскую политику глобального контроля мирового пространства. Политические отношения конкуренции и доминирования (и соответствующие политические институты) инициировали развитие разделов теории игр, предпринятое в свое время Т. Шеллингом. В работе «Стратегия конфликтов» (1960) он задается вопросом: «Если игра с нулевой суммой есть предельный случай чистого конфликта, то какова другая крайность?» И отвечает на него следующим образом: «Это должна быть игра „чистого сотрудничества“, в которой шроки побеждают или проигрывают вместе, имея идентичные предпочтения относительно исхода… Игроки должны понимать друг друга, находить модели индивидуального поведения, которые делают предсказуемым поведение каждого игрока для его партнера». Из этих рассуждений следует сделать вывод, что именно в области теории игр был предложен логический переход от классической к глобальной геополитике, позволивший раскрыть природу взаимодействий акторов мировой политики в формирующемся нолицентричном мире.

В глобальной (цивилизационной) геополитике в полной мере может быть реализована доктрина, выражающая третий тип политических отношений — кооперацию. Ее примером может служить «слабая геополитика» И. Лакоста, выражающая социальнополитическое устройство «цивилизации Берега» (в отличие от англосаксонской «цивилизации Моря» и немецкой «цивилизации Суши»). Другой пример доктрины кооперации — отечественная евразийская геополитическая школа. Своеобразным эпиграфом к дальнейшему формированию математического аппарата глобальной геополитики, реализующей доктрину кооперации коалиций государств или геоцивилизаций, являются слова «последнего евразийца» Л. Н. Гумилева: «Надо искать не столько врагов — их и так много, а надо искать друзей, это самая главная ценность жизни. И союзников надо искать искренних».