Влияние наполеоновской кодификации

Наполеоновская кодификация может считаться образцовой именно потому, что в себе несла все вышеотмеченные пункты, выработанные в XVIII в. философией Просвещения. Вместе с тем Кодекс Наполеона оказался и прекрасным образцом унификации, а не только воплощением идей экономического индивидуализма. Именно потому, что во главу угла законодателем была поставлена задача примирения старого с новым: римского права с кутюмами (обычаем). Примером такого компромисса можно считать ст. 1184 Кодекса. Если римское право не признавало возможным отмену договора в силу неисполнения обязательства одной из сторон, то кутюмы как раз такую возможность предоставляли. В результате компромисса появляется альтернативная норма: в случае неисполнения обязательства стороной противная сторона может требовать исполнения в натуре либо взыскания убытков в связи с нарушением договора. Так примирялось старое с новым.

Другая сторона кодификации Наполеона также не могла не быть привлекательной в условиях государства модели laissez-faire. Это отказ от обычая или судебного решения (res iudicata) в качестве источника гражданского права. Его единственным источником мог быть только закон как пресловутое проявление «общей воли», т. е. разума, тогда как обычай был явно продуктом привычки — продуктом бессознательного, а судебное решение — продуктом произвола судьи. Самому судье ФГК грозил преследованием за отказ от правосудия, побуждая его толковать закон в таком объеме, каковой требовал бы появления разумных доводов в решении, выраженных хотя бы в аналогии закона (ст. 4).

Исторически рецепция ФГК шла двумя путями. Первый мог быть условно назван «рабским копированием». Отчасти это объяснялось тем, что Наполеон Бонапарт в ходе своих завоеваний вводил в действие Кодекс на завоеванных территориях. К таким странам относятся: Бельгия, где Кодекс был введен в 1809 г., причем после присоединения этой страны к Голландии в 1814 г. Кодекс сохранил свое действие, также он сохранил его и в 1830 г., когда Бельгия получила независимость. Даже новый Бельгийский гражданский кодекс 1864 г. почти полностью копировал систему и содержание ФГК. В самой Голландии ФГК действовал до 1838 г., затем его сменил национальный кодекс, но за образец был взят опять-таки Кодекс Наполеона. Из других европейских стран ФГК восприняли: Люксембург (1806 г.), Зарейнские земли Германии (Гессен-Дармштадт, Баден-Баден, Вестфалия, Франкфурт и Нассау), Италия (1865 г.), Испания (1889 г.), франкофонские кантоны Швейцарии (здесь он действовал до 1907 г.), Румыния (1864 г.), Польша (1807 г.). Последняя, даже находясь иод русским владычеством, сохраняла в качестве привилегии, lex personalis, кодификации Наполеона. Очень близки к ФГК национальные гражданские кодексы латиноамериканских государств, для которых образцом послужил ГК Чили 1855 г., для которого, в свою очередь, образцом был Кодекс Наполеона. Наконец, ФГК продолжил свое действие в штате Луизиана после присоединения его территории к США.

Второй путь можно назвать опосредованным влиянием. Это страны, в которых ощущалось влияние кодификаций Наполеона наравне с влиянием кодификации Австрии (ABGB) и Германии (BGB). Прежде всего, в Германии на кодификацию гражданского права огромное влияние оказала теоретическая мысль, представленная исторической школой права. Представители этой школы отвергали возможность рецепции иностранного права в корне, полагая, что национальное право каждого государства развивается вследствие развития национального духа — общей инерции развития народа. Высшей формой такого развития становился обычай. Но поскольку обычным правом Германии с начала XVII в. стали считать Usus modernus Pandectarum, то по сути историческая школа права вольно или невольно предлагала просто унифицировать институты этого нового обычая употребления Пандект. За образец, тем не менее, не брались принципы, предложенные ФГК (принцип компромисса), взамен предлагалось нечто свое — собственное видение и решение некоторых проблем, которые прошли мимо внимания французского законодателя в начале XIX в.

Например, к таковым относят случаи злоупотребления правом — шиканы (Tabus de droit или Missbrauch des Rechtes), как эта проблема была решена в ГГУ: «Не допускается осуществление права исключительно с целью причинения вреда другому лицу» (§ 226). Сюда же можно отнести такие институты, как «dcr dingliche Vertrag» — «вещный договор», «Grundschuld» — «вещное обременение», «Gesamte Hand» — «долевая собственность» и др. К одной из ярких форм опосредованной рецепции наполеоновской кодификации можно отнести редакцию 1864 г. Сербского гражданского кодекса (1844 г.), Японского ГК 1898 г. и ряд других.