Проблемы католической теологии

Во введении в догматику рассматриваются экклесиологические вопросы, г. е. положения касательно католической церкви. Далее следуют: учение о Боге, о сотворении мира видимого и невидимого, о человеке и его падении, о личности и деле Спасителя, мариалогия, учение о благодати, таинствах и эсхатология. В изложении учения о Троице обнаруживается догматическое различие православия и католицизма, так называемый вопрос о Filioque. Продолжая субординационистские традиции западного богословия со времен Тертуллиана, следуя определениям Толедского собора 589 г., принятым сначала франкской церковью, а затем и римскими панами и вошедшим в главные исповедания веры, католическая церковь учит, что Святой Дух исходит не только от Бога Отца, но и от Бога Сына (Filioque — «и от Сына»).

Особое место в католической догматике занимает проблема первородного греха и его следствий. Она, как и вся догматика, направлена на обоснование учения о единосиасающей силе церкви и на беспрекословное соблюдение церковной дисциплины. Используя разработанные Августином различения видов благодати Божией и распространившиеся в решениях западной церкви на различных соборах формулировки, Ансельм Кентерберийский, позже Дунс Скот и другие теологи стали учить, что существо первородного греха состоит в утрате той праведности, которую первый человек получил при его сотворении как «добавочный дар благодати» («donum gratiae superadditum»). Последствия грехопадения осмысляются как наказание. В лишении этого дара сверхъестественной благодати, направлявшего к добру естественное взаимоотношение тела и души, состояло наказание прародителей и их потомков. Эта концепция была окончательно принята и конституирована как догмат Тридентским собором. За это протестантские полемисты упрекают католицизм в полупелагианстве.

Определение отношений греха и благодати оказалось на Западе в центре внимания антропологии и сотериологии. Юридическое мышление, питаемое римским правом и вошедшее в самый латинский язык богословия и догматики, создало особый тип благочестия, который выдвигал на передний план проблему «сатисфакции» (satisfactio) — удовлетворения, возмещения Спасителем Иисусом Христом праведного гнева Божия и оправдания грешного человека. Схематизации и некоторому упрощению эта проблематика подвергается у Григория I Великого, согласно которому смерть Христа предстает как выкуп, уплаченный духу зла за человечество, которое после грехопадения является его собственностью. Ансельм Кентерберийский смерть Иисуса объясняет как удовлетворение, благодаря которому Бог прощает людям грехи, грешник получает оправдание. Учение о спасении включает трактат о благодати и любви Божией. Природа и благодать понимаются в их взаимном дополнении, гармонии. Человек предстает и по природе предрасположенным к спасению, спасение же рассматривается как исполнение природы, преображение природно предрасположенного к спасению человека. Сам он, будучи добрым по сотворению Богом, оставшись таковым по своей природе и в падшем состоянии, способен и должен содействовать своему спасению.

Благодать понимается как сверхириродная милость Бога, которая может постепенно возвысить природное. Но, будучи после грехопадения расстроенным, поврежденным в соотношении своих природных сил, тела и души, человек не может в полной мере осуществлять добро. Человек, утративший в результате греха «благодать первоначальной праведности», нуждается для спасения в помощи церкви. В церковных таинствах верующим даруется спасительная благодать. Считается, что помощь Божья, благодать, с одной стороны, и активность человека — с другой, гармонично и пропорционально участвуют в деле спасения. Под влиянием протестантской критики католические богословы стремятся в последнее время более строго основываться на Библии, подчеркивают повреждение всей природы человека первородным грехом, дисгармонию, внесенную грехопадением, но в целом учение о грехе (хамартиология), о благодати и спасении сохраняет традицию.

В спасении человека большое значение придается процессу накопления заслуг. В христианском богословии еще до разделения Восточной и Западной церквей был разработан взгляд, что человек спасается, усваивая заслуги Иисуса Христа верой в Него и добрыми делами. В учении Христа при этом различались заповеди и евангельские советы. Заповеди предписывались всем как обязанности, советы считались средством достижения высшего совершенства. Католическое богословие переосмыслило эту общехристианскую схему следующим образом: исполняющий не только заповеди, но и советы, совершает «сверхдолжные дела», которые для спасения самих совершителей этих дел не являются необходимыми. Вознаграждение за этот излишек добрых дел Бог зачисляет другим людям, которым нс хватает своих добрых дел, чтобы оплатить блаженную жизнь в вечности. Все сверхдолжные дела поступают в пользу церкви благодаря таинственному союзу, соединяющему ее с Христом. В церкви существует сокровищница сверхдолжных добрых дел, в которой основной фонд составляют заслуги Иисуса Христа, Божией Матери и святых. Папа как наместник Иисуса Христа на земле распоряжается этим фондом. Догматически это учение было окончательно утверждено в булле Климента XI «Unigenitus» (1713).

С этими представлениями связаны важные для дисциплинарной практики учения об индульгенциях и чистилище (purgatorium). Последнее трактуется как особое место или состояние, среднее между раем и адом, в котором души умерших с покаянием, но не успевших принести удовлетворение за грехи, очищаются мучениями, после чего переселяются в рай. Имея в своей власти сокровищницу сверхдолжных дел, папа может сокращать срок пребывания души в чистилище, выдавая индульгенцию. В энциклике «Spe salvi» (2007) Бенедикт XVI подтвердил истинность учения о чистилище, связав его с раннеиудейскими представлениями о промежуточном состоянии между смертью и воскресением, когда приговор еще не вынесен. В этом состоянии возможны очищения и исцеления, помогающие душе созреть для общения с Богом. Из этих представлений, утверждал понтифик, в христианстве постепенно развилось учение о чистилище, которое есть не что иное как «состояние очищения Огнем во встрече с Господом». Здесь вырисовывается тенденция к нейтрализации папой тех положений христианского учения, которые могут вызвать страх у верующих. В Средние века появились грамоты, свидетельствующие об отпущении грехов, — индульгенции (лат. indulgentia — «прощение», «милость»), торговля которыми резко осуждалась сторонниками Реформации.

В тесной связи с концепцией наследственной ответственности потомков за грех прародителей находится католическая мариалогия — учение о Деве Марии. Католицизм, как и православие, считает догматами положения о том, что Дева Мария является Богородицей (Эфес, 431), Приснодевой (Латеранский собор 468 г. вслед за древними исповеданиями веры). Вскоре после Эфесского собора в церкви установилось учение об «успении» Богородицы и ее «вознесении» на небо, она именуется «Царицей Небесной». По степени близости к Богу Пресвятая Дева превыше всех сотворенных существ как «честнейшая херувим» и «славнейшая без сравнения серафим». Но католическая теология не останавливается на этом. Разрабатывая во всех деталях категорию благодати, католические теологи старались развить такую доктрину о Богородице, которая избавила бы се от наследственной ответственности за первородный грех и объясняла, почему она избрана быть матерью Христа. Это осуществлено в учении о «непорочном зачатии» (immaculata conceptio) самой Девы Марии. Оно состоит в том, что Пресвятая Дева при зачатии ее родителями по особой благодати Божией, ради будущих заслуг ее Сына, была сохранена свободной от всяких последствий первородного греха и обладала первоначальной праведностью. В этом смысле она является «предспасенной», абсолютно чистой и исполненной благодати (plena gratiae — Лк. 1:28). Из пап первым принял учение о «непорочном зачатии» Девы Марии Сикст IV (1471 — 1484). В 1476 г. он ввел праздник Непорочного зачатия (отмечается 8 декабря).

Больше всего способствовал утверждению этого учения орден иезуитов. Папа Пий IX 8 декабря 1854 г. провозгласил догмат о непорочном зачатии Девы Марии буллой «Ineffabilis». В 1950 г. Пий XII дополнил католическую мариалогию догматом телесного вознесения (assumptio) Пресвятой Девы: сначала на небо вознеслась ее душа, потом и тело, которые на небе соединились. В 1964 г. папа Павел VI провозгласил Богородицу «Матерью церкви». Иоанн Павел II посвятил учению о Богородице специальную энциклику «Dei Redemptoris Mater» (1987). В энциклике Бенедикта XVI «Spe salvi» последняя глава «Мария, звезда надежды» завершается словами: «Ты стала прообразом будущей Церкви, несущей в своем лоне надежду мира через горы истории. …Укажи нам путь к Его церкви! Звезда путеводная, сияй над нами и веди нас на нашем пути!^[1]».

Признавая, как и православие, семь таинств, католицизм утверждает, что они уделяют благодать в силу самого их совершения, г. е. если таинство совершается правомочным священником и в соответствии с церковным установлением. Это учение было впервые сформулировано Дунсом Скотом и закреплено впоследствии Тридентским собором. Католическая церковь утверждает учение о пресуществлении — транссубстанциации хлеба и вина в истинную плоть и кровь Господа Иисуса Христа и вырабатывает особую терминологию, описывающую отношения субстанции и акциденций. Причащающийся христианин приобщается к Иисусу Христу, а тем самым к бессмертию. Поэтому вне таинства евхаристии, а значит и вне церкви спасение считается невозможным. Отличие католической эсхатологии от православной и протестантской состоит в утверждении существования чистилища.

Догматическая теология неразрывно связана с моральной теологией, нравственным богословием. Католическая нравственность имеет гетерономный характер: моральные правила выполняются не только потому, что человек признает их истинность, справедливость, но прежде всего потому, что они установлены Богом, который следит за их исполнением. В католической морали соблюдение заповедей является заслугой, за которую полагается награда. Идея награды за добрые дела, всегда жившая в народной религиозности, также имеет большое значение в католической морали и включена в доктрину как ее неотъемлемая часть.

• [1] Spe salvi. Р. 39.