Русская православная церковь в XX веке

В начале XX в. Русская православная церковь являлась самой крупной из всех поместных православных церквей. В ней насчитывалось 55 тыс. храмов, 100 тыс. священников и диаконов, 1242 монастыря, более 50 тыс. монахов. Церковь имела 64 епархии и около 40 викариатов; ее епископат составлял свыше 100 архиереев. По переписи населения 1897 г., из 182 млн жителей Российской империи 115 млн составляли лица православного вероисповедания.

В начале XX в. становятся актуальными проблемы реорганизации церкви, восстановления соборного начала и патриаршества, урегулирования вопроса отношений с неправославными вероисповеданиями. Вопрос о восстановлении патриаршества поднимался на протяжении всего синодального периода истории Русской православной церкви. В 1743 г. с просьбой о восстановлении патриаршества или хотя бы введении в Синоде должности президента с правами главы церкви к императрице Елизавете Петровне обращались митрополит Ростовский Арсений (Мацеевич) и архиепископ Новгородский Амвросий (Юшкевич).

Историк Н. М. Карамзин (1766—1826) в записке «О древней и новой России» (1811) осудил церковную реформу Петра I, ликвидировавшую патриаршество и поставившую церковь под полный государственный контроль. В трудах и публицистике славянофилов (А. С. Хомякова, Ю. Ф. Самарина, К. С. Аксакова) говорилось о государственном насилии над церковью.

В последней трети XIX в. в богословской, исторической и юридической литературе положения о неканоничности учрежденной Петром I реформы церковного управления, о совершенном над церковью со стороны государства насилии, о необходимости учреждения самостоятельного церковного органа, возглавляемого патриархом, стали общепризнанными. Идея преобразования системы церковного управления на началах соборности излагалась некоторыми иерархами и церковно-общественными деятелями в церковных печатных органах. Высказывалась мысль о необходимости для церкви «наводить мосты» с самыми различными слоями российского общества, «вернуть» их в лоно церкви. Этой задаче были посвящены религиозно-философские собрания в Москве и Петербурге 1901 — 1903 гг.

В начале XX в. к христианству стали обращаться мыслители, общественные деятели, творческая интеллигенция. По инициативе писателя Д. С. Мережковского были организованы Религиознофилософские собрания. Они проходили в 1901 — 1903 гг. в СанктПетербурге под председательством ректора духовной академии епископа Сергия — будущего патриарха. В них участвовали философы В. В. Розанов, П. А. Флоренский, писатели Д. С. Мережковской, 3. Н. Гиппиус, Н. М. Минский, художники и театральные деятели С. П. Дягилев, Л. Н. Бакст, А. Н. Бенуа, С. К. Маковский, князь С. М. Волконский. На собраниях обсуждались вопросы отношения христианства к искусству, окончательности догматов церкви, свободы совести, социального служения церкви, право Синода выражать соборное мнение церкви в связи с определением об отлучении Льва Толстого. Был также поставлен вопрос о восстановлении в церкви соборного начала и патриаршества.

Религиозно-философские собрания выявили достаточное взаимопонимание церковного руководства и интеллигенции, но компромисс между мировоззрением церкви и интеллигенции так и не был достигнут, так как последняя отстаивала свое право на свободное толкование некоторых канонических правил. И в апреле 1903 г. собрания были запрещены обер-прокурором Синода К. П. Победоносцевым. В дальнейшем диалог между церковью и интеллигенцией после 1905 г. пытались возродить Религиозно-философское общество памяти В. С. Соловьева, а после 1917 г. — Вольная академия духовной культуры, возглавляемая Н. А. Бердяевым.

В 1901 г. группой православных священников и мирян была создана духовно-просветительская организация «Русское собрание», ставившая целью распространение православия, пропаганду русской духовной культуры, борьбу за чистоту семейных отношений, а также организацию взаимопомощи и центров обучения молодежи ремеслу. Позже на основе этой организации образовался «Союз русского народа», развившийся в крайне правую организацию — «черную сотню».

Революционная ситуация в России начала XX в. вынудила вносить коррективы в религиозную политику. Абсолютное большинство политических партий выступало за изменение государственной церковной политики, за «раскрепощение» государственной церкви и предоставление ей права действовать по собственным канонам. Манифест Николая II от 26 февраля 1903 г. и его указ от 12 декабря 1904 г. поставили задачу в целях «усовершенствования государственного порядка» устранить религиозные стеснения и расширить права вероисповеданий.

Комитет министров под руководством С. Ю. Витте приступил к обсуждению и выработке программы вероисповедных реформ. Под давлением обер-прокурора Святейшего Синода К. П. Победоносцева эти вопросы были изъяты из ведения комитета и переданы в Синод. В марте 1905 г. Синод составил специальный «всеподданнейший доклад», в котором испрашивал у самодержца «высочайшего соизволения» на созыв Собора епископов для избрания патриарха и решения других назревших внутрицерковных проблем. Царь Николай II отклонил вопрос о созыве собора до «благоприятного времени».

17 апреля 1905 г. вышел именной высочайший указ «Об укреплении начал веротерпимости». Впервые юридически возможным и ненаказуемым признавался переход из православия в другую христианскую веру. Облегчалось положение старообрядцев: им разрешалось строить храмы и молельни, открывать школы. Католики и мусульмане получили возможность строить и ремонтировать культовые здания. Провозглашалась свобода богослужений и преподавания в духовных школах на родном для верующих языке.

Манифест от 17 октября 1905 г. Николая II обязал правительство «даровать населению незыблемые основы гражданской свободы на началах действительной неприкосновенности личности, свободы совести, слова, собраний и союзов».

После отставки К. П. Победоносцева его сменил князь А. Д. Оболенский, который был настроен положительно относительно созыва Собора. В середине декабря Николай II принял трех митрополитов — Петербургского Антония (Вадковского), Московского Владимира (Богоявленского) и Киевского Флавиана (Городецкого). Иерархи получили указание готовить и провести Собор. В марте 1906 г. начало работу Предсоборное присутствие — специальная, образованная Синодом комиссия из иерархов, священников и богословов, в обязанность которой входили подготовка всех вопросов церковной реформы, намеченных к обсуждению на Соборе. Но деятельность Предсоборного присутствия уже в декабре 1906 г. была прекращена правительством, возглавляемым Л. А. Столыпиным, и Николаем II.

В конце 1905 г. началась работа над новой редакцией Основных законов Российской империи, в которой намечались статьи о свободе совести и вероисповеданий, о равенстве всех подданных независимо от вероисповедной принадлежности. В окончательную редакцию свода законов эти статьи не вошли. В главе «О вере» Русская православная церковь провозглашалась «первенствующей» и «господствующей». В главе «О правах и обязанностях российских подданных» содержалась только одна статья по вопросам веры: «Российские подданные пользуются свободой веры. Условия пользования этой свободой определяются законом». Разработку закона поручили Министерству внутренних дел.

Законопроект был представлен Думе второго созыва премьерминистром П. А. Столыпиным в феврале 1906 г. В нем содержались положения, снимающие ограничения старообрядчества и других вероисповеданий, однако православная церковь называлась господствующей. В законопроекте содержалось одно из первых определений свободы совести: «Свобода совести есть право каждого, обладающего достаточно созревшим самосознанием лица беспрепятственно и без всякого для него правового ущерба признавать свою веру и проявлять ее во внешних обрядах своего культа совместно с другими лицами, исповедующими одно и то же религиозное учение». Думская комиссия критиковала изложенный в проекте порядок регистрации религиозных организаций, ограничение нрав верующих.

В Думе третьего созыва (1909) проекты законодательств обсуждались несколько раз. Ставились вопросы об отмене политических и гражданских ограничений, связанных с лишением или добровольным снятием духовного сана; о праве проповеди старообрядчества и именовании старообрядческих духовных лиц священнослужителями; о свободе перехода из одного вероисповедания в другое. Депутат П. Н. Милюков поднимал тему о праве человека не вступать ни в одно из вероисповеданий и предлагал разработать проект, в котором было бы узаконено вневероисповедное состояние. П. А. Столыпин настаивал на особых правах Русской православной церкви и решении вопроса о всех иных вероисповеданиях с точки зрения ее интересов. Он выступал против провозглашения в законе свободы перехода из христианства в нехристианские вероисповедания. Большинство проектов даже не было рассмотрено. Принятые Думой единичные проекты были или блокированы Государственным советом, или не были утверждены царем.

Дума четвертого созыва приняла к рассмотрению законопроекты о вероисповедании, но после смерти П. А. Столыпина в 1912 г. и назначения министром внутренних дел Н. А. Маклакова вероисповедные проекты были изъяты из Думы.

В 1912 г. вновь был поднят вопрос о созыве Собора. С «благоизволения» Николая II Синод учредил особый орган — Предсоборное совещание, которому поручили провести «ревизию» предложений Предсоборного присутствия и обсудить те вопросы церковной реформы, что ранее не рассматривались. Но царь опять отложил срок созыва Собора.

Февральская революция 1917 г. упразднила самодержавие. С приходом к власти Временного правительства неправославные религиозные организации почти сразу же выступили с публичными заявлениями, в которых признали историческую закономерность падения самодержавия и выразили свою поддержку политике Временного правительства.

Русская православная церковь оказалась в сложной ситуации в силу ее предшествовавшего привилегированного положения и тесной связи с идеологией самодержавия, выраженной в формуле графа С. С. Уварова «Самодержавие, православие, народность». 6 марта 1917 г. Синод опубликовал послание, в котором призвал чад церкви поддерживать Временное правительство, отменил обязательное упоминание во время службы имени императора и постановил возносить моления о благоверном Временном правительстве. Епархиальному начальству рекомендовалось проводить съезды и собрания в поддержку новой власти. Приходское духовенство должно было разъяснять пастве общецерковную точку зрения на политику.

4 марта на должность обер-прокурора был назначен В. Н. Львов, стремившийся к проведению реформ церковного управления. Временное правительство сначала оставило порядок управления в сфере государственно-церковных отношений прежним, но 20 марта вышло постановление «Об отмене вероисповедных и национальных ограничений». В постановлении провозглашалось равенство граждан в социально-экономической и политической областях вне зависимости от вероисповедания. Были отменены статьи уголовно-административного законодательства, ограничивающие права по религиозному признаку. Временное правительство объявило амнистию по религиозным делам, расширило возможности строительства культовых зданий, организации богослужений и церемоний, открытия школ и учреждения изданий религиозной литературы. В июне Временное правительство передало все школы, включая церковно-приходские и церковно-учительские, в ведение Министерства народного просвещения. Новый состав Синода выразил протест. После ряда конфликтов обер-прокурора с Синодом правительство распустило Синод. Новым оберпрокурором Синода стал А. В. Карташев.

Вскоре вышло постановление Временного правительства «О свободе совести», в котором утверждалось равенство прав граждан независимо от вероисповедания. В постановлении устанавливался порядок перехода в иные вероисповедания и определения вероисповедной принадлежности детей. Подчеркивался принцип веротерпимости; положение православной церкви признавалось господствующим на том основании, что православие является религией большинства населения России.

В августе началась реорганизация органов церковного управления. Был упразднен институт обер-прокурорства. Обер-прокуратура и департамент духовных дел иностранных исповеданий Министерства внутренних дел были слиты в единый орган — Министерство исповеданий, возглавил его А. В. Карташев.

Синод в апреле 1917 г. объявил о подготовке к созыву Собора. В начале июня в Петрограде приступил к работе Пред соборный совет — комиссия из 60 членов, представляющих иерархию, приходское духовенство, монашество, духовные учебные заведения. Ему поручалось подготовить проекты необходимых решений по реформам в церкви. Ожесточенный спор вызвала идея восстановления патриаршества. Ее сторонники оказались в меньшинстве, и потому в представленных Собору материалах говорилось о необходимости иметь во главе церкви некий «коллегиальный орган».

Первая сессия Собора проходила в Москве с 15 августа по 9 декабря 1917 г. Членами Собора по должности стали: члены Предсоборного совета и Святейшего Синода; правящие епархиальные архиереи; настоятель Успенского собора в Кремле; протопресвитер Российской армии и флота; архимандриты всех четырех лавр, а также Соловецкого и Валаамского монастырей, Оптиной и Саровской пустыней; делегаты от епархий, избранные собраниями духовенства и мирян. Отдельное представительство составили делегаты от монастырей, духовных школ, Российской Академии наук, университетов.

Всего на Соборе присутствовало 564 человека — 265 духовных лиц (из них 80 епископов) и 299 мирян. В числе мирян членами Собора стали министр исповеданий Временного правительства церковный историк А. В. Карташев, религиозные философы С. Н. Булгаков и князь Е. Н. Трубецкой.

Главным вопросом первой сессии стало восстановление патриаршества. Ряд членов Собора предложил сохранить синодальную систему, сделав Синод постоянным органом Собора. Большинство склонилось к необходимости возглавления церкви первым епископом в лице патриарха, о чем Собор и вынес решение. Избрание патриарха было проведено путем жребия из трех представленных кандидатов, набравших наибольшее число голосов. Им стал митрополит Московский Тихон (Беллавин), возглавлявший до этого Американскую, Ярославскую и Литовскую епархии. Интронизация состоялась в кремлевском Успенском соборе 21 ноября 1917 г.

На сессии были приняты решения о создании высших органов церковного управления — Священного Синода (из епископов) и Высшего церковного совета (включившего также клириков и мирян).

Особое заседание было посвящено правовому положению церкви в России. С середины ноября Поместный собор обсуждал проект «О правовом положении Российской православной церкви». Собор, полагая, что «нынешние власти» не продержатся более одного-двух месяцев, ориентировался на сохранение «союзнических» отношений с государством и особого положения Русской православной церкви в обществе. С «Определением» по данному вопросу выступил С. Н. Булгаков. Он выразил несогласие как с превращением церкви в государственное ведомство, так и с полным отделением ее от государства, отстаивая принцип симфонии. По утверждению С. Н. Булгакова, церковь не связывает себя с определенной формой правления, исходя лишь из того, что государственная власть должна быть христианской. Государственные законы, касающиеся церкви, должны приниматься только по согласованию с церковным руководством.

Проект «О правовом положении Российской православной церкви» обсуждался вплоть до декабря, когда и был принят на пленарном заседании Собора. Этим документом церковь выявляла свою официальную позицию по отношению к государственной церковной политике и показывала модель государственно-церковных отношений, которая была желательна церкви.

В проекте выдвигался ряд положений, среди которых были такие, как: требование обязательной принадлежности главы государства, министров (и их заместителей) исповеданий и народного просвещения к православному исповеданию; объявление православного календаря государственным, а православных праздников неприсутственными днями; передача записи и учета актов гражданского состояния церкви; введение в государственных школах обязательного преподавания Закона Божия; сохранение института православного военного духовенства и прав юридического лица за православными «установлениями»; незыблемость церковной собственности и льготное налогообложение; выделение государственных субсидий на нужды церкви; сохранение за церковью «первенствующего» положения и т. д.

В проекте воплотилась концепция «христианского государства», в которой церковь, отказываясь от наследия своей «несвободы» в синодальный период, рассматривает себя как равноправного партнера в диалоге с государством. Фактически проект предусматривал клерикализацию государства и общества, возвращение к институту государственной православной церкви и ее монополию в духовной сфере.

На второй сессии Собора, проходившей 20 января — 7 апреля 1918 г., было принято положение о порядке замещения архиерейских кафедр, предусматривающее избрание архиерея представителями приходов с последующим утверждением вышестоящей церковной властью, причем оговаривалась возможность рукополагать в епископы представителей вдовствующего «белого» духовенства. Был утвержден также «Приходский устав», вводящий самоуправление приходов.

На третьей сессии Собора, состоявшейся 2 июля — 20 сентября 1918 г., Собор принял определение о монашестве. Восстановлен был порядок выбора игуменов братией монастыря. Всем монашествующим предписывалось обязательное трудовое послушание. В связи с угрозой жизни церковным иерархам в условиях Гражданской войны Собор вынес экстренное постановление о праве патриарха назначать местоблюстителей патриаршего престола на случай невозможности для предстоятелей церкви исполнять свои обязанности.

Решением Собора церковная жизнь была введена в каноническое русло, но в связи с мероприятиями новой власти, направленными против церкви, большинство решений Собора реализовано не было. Новый Поместный собор, намеченный через три года, созвать гак и не удалось.

После Октябрьской революции религиозные организации заняли выжидательную позицию. Они ждали от власти декрета, который должен был прояснить содержание и направленность ее церковной политики и наблюдали за гем, как сложатся отношения между Советским государством и бывшей государственной церковью — православной, полагая, что от их характера и будут во многом зависеть государственно-церковные отношения в целом.

31 декабря 1917 г. эсеровская газета «Дело народа» сообщила о намерении правительства в ближайшее время рассмотреть проект декрета об отделении церкви от государства и дала изложение основных его положений. Проект декрета опубликовала церковная печать, реакция православной церкви была негативной. Патриарх Тихон, выступая на открывшейся второй сессии Собора в Москве 20 января 1918 г., призывал выработать меры противоборства в отношении правительственных постановлений, так или иначе затрагивавших интересы православной церкви. Эту позицию он изложил в специальном послании к пастве, зачитанном на Соборе, которое было воспринято как антиправительственное.

Ближе к ночи созывается заседание Совнаркома, на которое в спешном порядке вносится на рассмотрение проект декрета «О свободе совести, церковных и религиозных обществах». С рядом поправок и дополнений проект был принят, и наутро 21 января «ответ на вызов церкви» напечатали «Правда», «Известия» и местные газеты. 26 января в «Собрании узаконений РСФСР» декрет опубликовали под названием «Об отделении церкви от государства и школы от церкви». По новому декрету религия объявлялась частным делом граждан. Дискриминация по религиозному признаку запрещалась. Церковь отделялась от государства, школа — от церкви. Религиозные организации лишались прав юридического лица, им запрещалось владеть собственностью. Все церковное имущество объявлялось общенародным достоянием, а необходимые для богослужения предметы и церковные здания могли передаваться в пользование религиозных общин.

Уже в начале 1918 г. были закрыты церкви при государственных учреждениях и духовные школы; началась конфискация принадлежащего церкви недвижимого имущества, включая земельные участки, дома приюта, благотворительные учреждения.

В ряде мест осуществление декрета привело к столкновениям между прихожанами и отрядами карательных органов советского правительства. Против проведения декрета в жизнь выступила часть крестьянства, рассматривавшая его как инструмент ломки традиционного уклада жизни. Недовольство вызывалось и небрежностью в обращении с архивами и документацией церковных органов при выселении их из занимаемых помещений, конфискация предметов культа без составления описей, расстрелы и аресты без санкции вышестоящих органов.

Хотя зимой — весной 1918 г. противостояние православной церкви и государства было налицо, обе стороны все же предпринимали некоторые шаги к поиску компромисса. Немало обращений патриарха Тихона, Поместного собора, отдельных иерархов и священнослужителей рассматривалось Советом Народных Комиссаров и другими ведомствами, и по ним принимались положительные для церкви решения. Работа Собора не приостанавливалась властями, разрешалось проведение богослужений в храмах Кремля. Но летом и особенно с осени 1918 г. ситуация резко меняется.

Гражданская война обострила вопрос о политической позиции церкви. Большая часть иерархов и духовенства по своим воззрениям не могла сочувствовать Октябрьской революции. С началом Гражданской войны в ней приняло активное участие и духовенство, главным образом на стороне белого движения. Столкновение церковного руководства с властью становилось неизбежным. В результате обострения политической ситуации к лету 1918 г.

(мятежи, заговоры, белый террор, частично поддержанный представителями церкви), Совнарком принял постановление от 5 сентября 1918 г. «О красном терроре». Расстрелу подлежали «все лица, прикосновенные к белогвардейским организациям, заговорам и мятежам». Часть духовенства причислялась к белогвардейцам.

В ходе Гражданской войны на территориях, занятых «белыми» войсками, создавались самостоятельные временные органы церковного управления, декларировавшие свою подначальность патриарху. В то же время патриарх Тихон делал все, чтобы не допустить вовлечения церкви в политическую борьбу, запретив участие священнослужителей в противоборстве на чьей-либо стороне. Патриарх предпринимал усилия для легализации церкви в целом и религиозных обществ на местах, но власть не могла в тот момент отказаться от военно-административных мер при проведении церковной политики, так же, как и от видения в религиозноцерковных организациях политических противников. Ситуация открытого конфликта церкви и власти сохранялась вплоть до окончания Гражданской войны.

Восьмой отдел Народного комиссариата юстиции поставил задачу «полного уничтожения монастырей как рассадников паразитизма». В 1918—1921 гг. было закрыто 673 монастыря. В январе 1918 г. были конфискованы помещения Александро-Невской лавры в Петрограде; в ноябре 1919 г. опечатана подмосковная Троице-Сергиева лавра. Закрыли большинство монастырей Москвы и Петрограда, все монастыри в Калужской, Костромской, Вятской и Олонецкой губерниях. Из монастырей вывозились значительные ценности, накопленные в течение столетий: в Троице-Сергиевой лавре было взято серебряной богослужебной утвари, крестов и украшений общим весом 150 пудов (около 2400 кг); из Соловецкого монастыря — 84 иуда; из кремлевского Чудова монастыря — 57 пудов; из Спасо-Андроникова монастыря в Москве — 28 пудов; из московских Свяго-Данилова, Симонова, Вознесенского монастырей — по 25—26 пудов.

Одновременно в помещениях закрытых монастырей устраивались тюрьмы. В Москве тюрьмами стали Спасо-Андроников, Новоспасский и Ивановский монастыри. В 1921 г. в монастырских зданиях на Соловецких островах организовали печально известный Соловецкий лагерь особого назначения.

В 1919—1920 гг. проводилась акция вскрытия мощей святых угодников, хранившихся в соборах и монастырях. В июле 1920 г. было принято особое постановление СНК «О ликвидации мощей во всероссийском масштабе». Вскрытие мощей производилось публично, снималось на кинопленку. Всего было произведено 63 вскрытия. В том числе были изъяты мощи наиболее чтимых церковью святых — Александра Свирского, Артемия Веркольского, Тихона Задонского, Митрофана Воронежского, Саввы Сторожевского, Сергия Радонежского, Серафима Саровского. В 1921 г. была предпринята акция, но конфискации церковных ценностей в помощь голодающим.

В этот период высшая церковная власть осуществлялась единолично патриархом, поскольку созданные Собором коллегиальные органы — Синод и Высший церковный совет — фактически распались. В 1918—1921 гг. было проведено 87 рукоположений новых епископов взамен погибших или оказавшихся в эмиграции.

Летом 1921 г. патриарх Тихон обратился с воззванием к мировой религиозной общественности с просьбой о помощи голодающим. В ответ на воззвание Американская благотворительная ассоциация, возглавляемая будущим президентом США Г. Гувером, объявила о немедленных поставках в Россию продовольствия. В августе 1921 г. по указанию патриарха был созван церковный комитет, организовавший сбор средств в помощь голодающим.

Власти обязали сдать собранные церковным комитетом средства созданной ВЦИК осенью 1921 г. Центральной комиссии помощи голодающим, возглавляемой М. И. Калининым, и обратились к патриарху с просьбой выделить часть средств церкви на нужды голодающих. Тихон в своем архипастырском послании разрешил церковным приходам отдать для этой цели церковные украшения, непосредственно в богослужении не используемые.

В феврале 1922 г. появился декрет ВЦИК «Об изъятии церковных ценностей», общее руководство реализацией которого осуществлял Л. Д. Троцкий.

В ответ на этот декрет Тихон направил в приходы новое послание, предупреждая о недопустимости изъятия из храмов утвари, использование которой для мирских целей запрещено православными канонами. Тем не менее власти приступили к изъятию церковных ценностей. При осуществлении декрета имели место столкновения между войсками и верующими.

Патриарх Тихон с мая 1922 г. находился иод домашним арестом в Донском монастыре, а в мае 1923 г. был помещен в тюрьму. В июне 1923 г. Тихон обратился с заявлением в Верховный суд о своей лояльности советской власти, после чего он был освобожден из-под стражи и мог снова встать во главе церкви. Послевоенная относительная политическая стабилизация в обществе, настроения верующей его части, в большинстве своем высказавшейся за советскую власть, определили и эволюцию политических взглядов в церкви. Внутри церкви обострились противоречия, закончившиеся расколом.

После окончания Гражданской войны Российская православная церковь разделилась на три ветви: Русскую православную церковь,.

Русскую православную церковь за границей и Истинно православную церковь. «Катакомбные» общины, образовавшие церковную организацию в 1921 г. решениями «параллельного» синода, окончательно отмежевались от Московской патриархии в 1928 г.

Еще в марте 1917 г. группа священников, оппозиционных официальному руководству церкви, образовала в Петрограде «Всероссийский союз демократического православного духовенства и мирян» во главе с протоиереем А. Введенским. В 1919 г. единомышленники А. Введенского — священники И. Егоров и А. Боярский — создали группы аналогичной ориентации — «Религия в сочетании с жизнью» и «Друзья церковной реформации».

Эти организации высказывались за поддержку церковью советской власти как воплощающей христианские идеалы, настаивали на «обновлении» церкви, отчего за ними закрепилось наименование «обновленцев». Они требовали ликвидации патриаршества, создания выборных органов коллегиального церковного управления, упразднения института монашества; выступали против иерархического строя церкви, за проведение литургических реформ, в частности за перевод богослужения на современный русский язык.

В Москве сторонниками «обновленчества» стали живший на покое епископ Антонин и протоиерей В. Красницкий. К обновленческим организациям примкнули представители духовенства, по разным причинам лишенные сана. В мае 1922 г. «обновленцы» объявили о создании собственной организации, получившей название «Живая Церковь». Был избран ее Центральный комитет во главе с протоиереем В. Красницким. Лидеры «обновленчества» попытались захватить управление церковью. Они потребовали от патриарха Тихона отречения и объявили о созыве Поместного собора, на котором должно было быть реформировано церковное управление.

Тихон ради церковного мира перепоручил ведение дел в патриаршей канцелярии обновленческим лидерам на время своего ареста и до прибытия в Москву патриаршего местоблюстителя митрополита Ярославского Агафангела (Преображенского). Обновленческие лидеры, воспользовавшись этим, объявили о создании Высшего церковного управления во главе с епископом Антонином, который разослал по епархиям своих уполномоченных на епископские кафедры. Первоначально за «обновленцами» последовали многие. Под юрисдикцию Высшего Церковного управления перешло 70% приходов. Митрополит Владимирский Сергий, архиепископ Нижегородский Евдоким и архиепископ Костромской Серафим выступили с «Меморандумом трех», в котором признали обновленческое Управление «единственно канонической церковной властью».

В мае 1923 г. в Москве состоялся обновленческий Собор, утвердивший реформы Высшего церковного управления и официально низложивший патриарха Тихона. Однако в самой обновленческой организации начались разногласия.

Из «Живой Церкви» выделилась организация «Церковное возрождение», которая, в свою очередь, разделилась на «Союз общин Древнеправославной церкви» во главе с А. Введенским и «Союз религиозных трудовых коммунистов», возглавляемый Е. Белковым. После обновленческого собора Высшее церковное управление распалось: В. Красницкий создал собственную группу; С. Калиновский перешел в партийный аппарат; епископ Антонин удалился на покой.

В августе 1923 г. был создан новый обновленческий орган — Синод, возглавляемый А. Введенским. Неканоничность действий обновленческих лидеров привела к дискредитации самой идеи реформ. После освобождения Тихона и возвращения его к управлению церковью большинство приходов и архиереев вновь присоединились к патриаршей церкви.

В 1925 г. патриарх Тихон скончался. Согласно его завещанию, местоблюстителями патриаршего престола назначались митрополиты Казанский Кирилл и Ярославский Агафангел, а в случае невозможности исполнения ими своих обязанностей — митрополит Крутицкий Петр. Поскольку два первых архиерея находились в ссылке, митрополит Петр вступил в должность и, предвидя свой скорый арест, назначил заместителем патриаршего местоблюстителя митрополита Нижегородского Сергия. В декабре 1925 г. митрополит Петр был арестован. Долгие годы он находился в ссылках и тюрьмах, а в 1937 г. был расстрелян.

После вступления Сергия в управление церковью некоторые архиереи сочли этот факт недостаточно каноничным и образовали параллельный орган церковного управления — Временный высший церковный совет иод руководством архиепископа Екатеринбургского Григория. Власти, стремясь не допустить церковного единоначалия, признали данный орган, который формально просуществовал до 1943 г.

В 1926 г. находившиеся в Соловецком лагере особого назначения двадцать четыре епископа провели тайное собрание заключенных архиереев под председательством архиепископа Приамурского Евгения и архиепископа Верейского Иллариона. Собор соловецких епископов принял обращение к правительству СССР, называвшееся «Памятная записка соловецких епископов», в котором предлагались шаги по нормализации церковно-государственных отношений. Одним из таких шагов должно было быть разрешение на созыв Поместного собора для выборов патриарха. Архиепископ Илларион обратился из Соловецкого лагеря с предложением к архиереям провести избрание патриарха путем сбора подписей. Предложение получило одобрение митрополита Сергия. Митрополит Иосиф, занявший пост патриаршего местоблюстителя, был также скоро арестован. Его заместитель, викарный епископ Угличский Серафим, ввиду невозможности осуществления церковного руководства объявил о самоуправлении епархий. На начало 1927 г. известны были имена 13 иерархов, претендовавших на руководство церковью.

Некоторого укрепления церковного института и нормализации отношений с властью удалось добиться митрополиту Сергию (Страгородскому), который в апреле 1927 г. был отпущен на свободу. В июле того же года он с рядом иерархов выступил со специальным посланием (декларацией) «К пастырям и пастве», где сформулировал позиции лояльного отношения церкви к Советскому государству, отмежевался от политических взглядов и поступков духовенства, оказавшегося в эмиграции («карловацкого раскола»), призвал духовенство и верующих быть «верными гражданами Советского Союза».

В октябре 1927 г. сформированный Сергием Временный синод повелел возобновить поминание государственной власти за богослужением. В феврале 1930 г. Сергий в интервью для зарубежной печати объявил несостоятельными все утверждения о преследованиях церкви. Церковно-политическую линию митрополита Сергия, как вынужденную, поддержали многие архиереи, в том числе находящиеся в заключении. Однако ряд иерархов объявил о своем отделении от него.

В конце 1920;х гг. поднялась волна новых антирелигиозных гонений. Постановление ВЦИК и CI1K РСФСР от 8 апреля 1929 г. «О религиозных объединениях» предписывало ограничивать деятельность религиозных общин совершением богослужений. Урезались права общин, им было запрещено пользоваться услугами государственных предприятий при ремон те храмов. Началось массовое закрытие церквей: в 1928 г. было закрыто 534 церкви, в 1929 г. — 1129 церквей; в 1937 г. — более 8 тыс. В Москве из 600 православных церквей к концу 1930;х гг. действовали только 23. В Ленинграде действовали 5 храмов из 300, в 25-ти областях РСФСР вообще не было ни одного. Были закрыты все сохранившиеся на территории СССР монастыри. Созданный в 1925 г. Союз воинствующих безбожников объявил в 1932 г. о начале «безбожной пятилетки», к концу которой религия на территории СССР должна была быть полностью искоренена.

В 1935 г. перестал функционировать Временный синод; церковное управление осуществлялось патриаршим местоблюстителем лишь с помощью местоблюстительской канцелярии. К 1939 г. на свободе помимо патриаршего местоблюстителя митрополита Сергия находилось лишь три архиерея — митрополит Ленинградский Алексий, архиепископ Петергофский Николай, епископ Дмитровский Сергий. В 1935—1936 гг. власти запретили деятельность Синода, закрыли «Журнал московской патриархии».

По договору о ненападении 1939 г. между СССР и Германией в сферу советского влияния отошли Западная Украина, Западная Белоруссия, Бессарабия (Молдова) и страны Балтии. Митрополит Сергий направил в эти регионы митрополита Николая в качестве экзарха Украины и епископа Сергия в качестве экзарха Прибалтики. Присланные архиереи добились перехода местных православных приходов под юрисдикцию Московской патриархии. Приходы Западной Украины и Западной Белоруссии были отделены от Польской православной церкви, а автокефальные православные церкви Латвии и Эстонии ликвидированы. Таким образом, число приходов Русской православной церкви многократно возросло: к началу Великой Отечественной войны она располагала 4,5 тыс. храмами и 88 монастырями.

С началом войны руководство Московской патриархии заняло патриотическую позицию. Уже 22 июня 1941 г. митрополит Сергий выступил с посланием, призвав к изгнанию врагов. Осенью 1941 г. Московская патриархия эвакуировалась в Ульяновск, где находилась до августа 1943 г. Митрополит Ленинградский Атексий весь период ленинградской блокады находился в осажденном городе, регулярно совершая богослужения. По данным Совета по делам Русской православной церкви за годы войны на нужды обороны в храмах было собрано добровольных пожертвований на сумму более 300 млн руб.

Гитлеровский режим к христианству относился отрицательно, вследствие чего многие католические и лютеранские священники Германии в годы нацизма были репрессированы. Вместе с тем германские власти стремились создавать на занятых фашистскими войсками территориях карликовые «автокефальные церкви», не имеющие канонического общения с другими православными церквями. На Украине, при поддержке генерал-губернатора Коха, автокефалию Украинской церкви объявил викарный епископ Владимиро-Волынский Поликарп. Однако, несмотря на угрозы оккупационных властей, большинство украинских приходов признало своим архиереем митрополита Волынского Алексия, сохранившего тайное каноническое общение с Московской патриархией.

Православное духовенство предпринимало меры для спасения еврейского населения от гитлеровского геноцида. Евреев укрывали монахи Жировицкого Успенского монастыря в Белоруссии, настоятель Покровской церкви протоиерей А. Глаголев в Киеве.

Сложившаяся ситуация привела к изменению государственной политики в отношении церкви. Открывались молитвенные здания; признавались религиозные центры и епархиальные управления; разрешалось устанавливать связи с зарубежными церковными организациями; нс чинились препятствия массовым богослужениям и церемониям; снимались ограничения на внекультовую деятельность; разрешались общецерковные сборы и т. д.

В ночь с 4 на 5 сентября 1943 г. в Кремле состоялась встреча И. В. Сталина с патриаршим местоблюстителем митрополитом Сергием, экзархом Украины митрополитом Киевским и Галицким Николаем (Ярушевичем) и митрополитом Ленинградским и Новгородским Алексием (Симанским). Сталин обещал, что «церковь может рассчитывать на всестороннюю поддержку правительства во всех вопросах, связанных с ее организационным укреплением». В результате встречи было дано разрешение на открытие храмов и монастырей, воссоздание духовных школ, создание в епархиях свечных заводов и мастерских церковной утвари. Митрополит Сергий передал Сталину список находящихся в заключении архиереев и священников, после чего некоторые из них были освобождены. Было получено разрешение на избрание патриарха. 8 сентября 1943 г. состоялся Архиерейский собор, избравший Сергия патриархом Московским и всея Руси.

В сентябре 1943 г. был создан для связи правительства с церковью Совет по делам Русской православной церкви при правительстве СССР во главе с Г. Г. Карповым. На местах вводился институт уполномоченных Совета.

Согласно «Положению об управлении Русской православной церковью», все вопросы церковного управления патриарх был обязан согласовывать с Советом, а правящие архиереи — с его уполномоченными на местах.

В мае 1944 г. патриарх Сергий скончался. Поместный собор, состоявшийся 31 января — 4 февраля 1945 г., избрал патриархом митрополита Ленинградского Алексия. На Поместном соборе был сформирован коллегиальный орган церковного управления — Священный Синод, состоявший из трех постоянных членов (митрополитов) и трех временных членов (архиереев, вызываемых из епархий сроком на год в порядке очередности). При Синоде создавались органы церковного управления: Учебный комитет, Издательский отдел, Хозяйственное управление, Отдел внешних церковных сношений.

В 1945 г. Русская православная церковь имела 10,5 тыс. действующих храмов, из которых 6 тыс. находились на Украине и 2,8 тыс. — в Российской Федерации. На территории СССР действовал 101 монастырь. Епископат Русской церкви насчитывал 62 архиерея. В 1946 г. были воссозданы духовные школы: семинарии и академии в Москве и Ленинграде; семинарии в Саратове, Ставрополе, Киеве, Одессе, Луцке, Минске. До 1947 г. действовала духовная семинария в Вильнюсе. После войны возобновляется издание «Журнала Московской патриархии», возвращаются в церкви «святые мощи» и иконы, открываются монастыри.

В 1945—1948 гг. происходит включение в состав Русской церкви православных и униатских приходов западных регионов СССР: в 1945 г. — Эстонской православной церкви и Мукачевской епархии Сербской православной церкви на Западной Украине; в 1946 г. — Украинской греко-католической церкви; в 1948 г. — униатов Закарпатской Украины. В результате к 1949 г. число приходов Русской православной церкви возросло до 14,3 тыс., а количество архиереев — до 74. В 1946 г. под юрисдикцию Московской патриархии переходит часть эмигрантских приходов и Русская духовная миссия в Китае, а в 1948 г. — Русская духовная миссия в Иерусалиме.

В конце 1958 г. Н. С. Хрущев выдвинул задачу «преодоления религии как пережитка капитализма в сознании людей». Правительственное постановление 1958 г. «О монастырях в СССР» предписывало значительно сократить количество монастырей. К 1962 г. действующими оставались лишь 22 монастыря, из них два — на территории Российской Федерации. У монастырей были отобраны находившиеся в пользовании земельные угодья. Использовать в монастырских хозяйствах наемный труд и безвозмездный труд паломников запрещалось. В 1959 г. патриарх Алексий под давлением Совета по делам Русской православной церкви велел не принимать в монастыри лиц моложе 30 лет. Был повышен налог на доходы епархиальных предприятий и свечных заводов, причем повышать цены на свечи для прихожан в храмах было запрещено. Такая мера разорила многие приходы, вынужденные приобретать свечи себе в убыток.

Согласно постановлению ЦК КПСС от 13 января 1960 г. «О ликвидации нарушений духовенством законодательства о культах», у прихожан изымались дома для причта, транспортные средства и материальные ценности, приобретенные без разрешения уполномоченных. Областным плановым органам запрещалось выделять ресурсы на ремонт культовых зданий.

Правительственное постановление 1961 г. «Об усилении контроля за выполнением законодательства о культах» дало местным властям право закрывать храм без согласия центральных органов. После этого началось массовое закрытие православных церквей. В 1966 г. на территории СССР оставалось лишь 7,5 тыс. храмов (из них в Российской Федерации — около 2 тыс.). В марте 1961 г. были внесены изменения в «Положение об управлении Русской православной церковью», по которому клирики и архиереи устранялись от финансово-хозяйственных дел приходов и епархий. Все дела, связанные с содержанием храмов, передавались церковным старостам и приходским советам. Тем самым священник из главы прихода превращался в наемного работника.

В 1960—1963 гг. закрылись Саратовская, Ставропольская, Киевская, Луцкая, Минская семинарии. В оставшиеся духовные школы прием резко сократили. Принимались меры по недопущению в них лиц с высшим образованием, что привело к резкому понижению культурного уровня священнослужителей. Был взят курс на сокращение епископата: рукоположение новых епископов патриарх мог совершать лишь с разрешения государственных властей, отчего много архиерейских кафедр оставалось вакантными. Средством неограниченного контроля за священнослужителями стало право их регистрации уполномоченными Совета. Священники могли быть сняты с регистрации без согласия правящего архиерея.

В 60-е гг. XX в. весьма интенсивной становится международная деятельность церкви. В 1960 г. председателем Отдела внешних церковных сношений был назначен епископ Подольский Никодим (Ротов), оставивший большой след во внешней и внутренней жизни церкви. В 1961 г. Русская православная церковь вступает во Всемирный совет церквей, в 1961 — 1964 гг. принимает участие в трех Всеправославных совещаниях поместных церквей, в 1962— 1965 гг. участвует в качестве наблюдателя в работе II Ватиканского Собора Римско-католической церкви.

Никодим добился разрешения на рукоположение большого числа молодых клириков, мотивируя необходимость их назначения тем, что возглавлять зарубежные представительства церкви должны лица в сане нс ниже епископа. После работы за рубежом они становились епархиальными архиереями, а на их место посылались новые молодые епископы. Таким образом, были замещены все вакантные архиерейские кафедры. Никодим способствовал созданию в ленинградских семинариях и академии отделений для иностранных студентов. В дальнейшем, оставаясь председателем Отдела внешних церковных сношений, он занял кафедру митрополита Ленинградского, к которой была присоединена и Новгородская епархия.

На Поместном соборе 1971 г. вместо скончавшегося в 1970 г. патриарха Алексия был избран патриарх Пимен (Извеков). С конца 70-х гг. XX в. общая политическая ситуация в обществе и церковная политика государства проявили тенденцию к либерализации, перестал быть популярным административный волюнтаризм.

К середине 1980;х гг. было положено начало процессу изменений в отношениях государства и церкви. Упраздняются ограничения на деятельность религиозных организаций. Начиная с середины 1970;х гг. наметился устойчивый рост числа духовенства, количество священнослужителей все время возрастало. Если в 1974 г. на одну тысячу церквей их приходилось 849, то в 1985 г. — 960. Налицо был и процесс омоложения кадров: в 1960;х гг. типичной фигурой был священник старше 60 лет, в 1980;х — от 40 до 60. Повысился и общеобразовательный уровень духовенства: 50% были со средним светским образованием, росло число тех, кто закончил высшие светские учебные заведения. Более половины духовенства имели в 1980;х гг. среднее и высшее богословское образование.

В составе духовенства резко различались категории городского и сельского духовенства. Объяснение, видимо, лежит в глубоких социально-демографических сдвигах в обществе, происшедших в 1960—1980;х гг. что, естественно, сказалось на материальном положении городских приходов и городского духовенства.

Заметны были изменения и среди прихожан Русской православной церкви. Среди них по-прежнему преобладали люди предпенсионного и пенсионного возраста, но они отличались от своих единоверцев 1950—1960;х гг. более высоким уровнем образования и квалификации. Некоторые социологические исследования и наблюдения свидетельствовали о увеличении среди прихожан количества мужчин и женщин среднего возраста. Как об устойчивой группе среди лиц, посещающих богослужения и совершающих обряды, можно было говорить о молодежи. Возросла категория граждан, которые не относили себя к верующим, но находились в сфере влияния церкви, появляясь в храме вместе со своими родственниками или друзьями для присутствия или участия в религиозных обрядах; либо проявляя интерес к церкви как культурно-историческому феномену; либо ища здесь возможности снятия эмоционального напряжения, духовного обогащения. Начался приток в церковь представителей интеллигенции.

В начале 1980;х гг. на территории СССР оставалось всего 6,7 тыс. православных храмов. На 8 млн жителей Москвы приходилось 46 православных церквей; в Ленинграде на 4 млн жителей было 12 храмов. Подавляющее большинство православных приходов располагалось на территориях, присоединенных в 1939— 1940 гг. — в Западной Украине, Западной Белоруссии, Молдове и прибалтийских республиках.

Обширные регионы России оставались без православных храмов: в Приморском крае было всего четыре храма; в Якутии — два; на острове Сахалин — ни одного. Незначительное число приходов имели российские автономии. К середине 1980;х гг. Русской православной церкви принадлежало 16 монастырей; из них лишь два — в Российской Федерации.

В 1987 г. началась передача церкви отдельных храмов, были возвращены Толгский монастырь близ Ярославля и Оптина пустынь (Калужская область). Ранее, в 1983 г., для резиденции патриарха церкви был передан Свято-Данилов монастырь, основанный первым московским князем Даниилом в 1282 г., отреставрированный совместными усилиями государства и церкви.

В 1988 г. на государственном уровне состоялось празднование 1000-летия Крещения Руси. Церковь получила право свободной богослужебной, миссионерской, духовно-просветительской, благотворительной и издательской деятельности. Для выполнения религиозных функций духовные лица были допущены в средства массовой информации и в места заключения.

В июне 1988 г. на юбилейном Поместном соборе был принят новый Устав Русской православной церкви, определена периодичность Поместных соборов — не реже одного раза в пять лет и Архиерейских соборов — не реже двух раз в год. Собор восстановил епархиальные собрания и епархиальные советы (совещательные органы при правящем архиерее), изменил порядок управления приходами: клирики теперь являлись членами приходского собрания, а настоятель прихода — его председателем. Председателем приходского совета (исполнительный орган приходского собрания) может быть как клирик, так и мирянин. На соборе состоялась канонизация девяти святых: блгв. Димитрия Донского, при. Андрея Рублева, при. Максима Грека, свт. Макария Московского, прп. Паисия Величковского, блж. Ксении Петербургской, при. Игнатия Брянчанинова, прп. Амвросия Оптинского, свт. Феофана Затворника.

Сессия Верховного Совета СССР 1 октября 1990 г. приняла Закон СССР «О свободе совести и религиозных организациях», в соответствии с которым конфессиональные организации получили права юридических лиц. Совет, но делам религий при Совете Министров РСФСР был упразднен, вслед за ним был упразднен аналогичный союзный орган. Право регистрации конфессиональных объединений получили местные органы власти. Российский Закон «О свободе вероисповеданий», принятый Верховным Советом РСФСР 25 октября того же года, предоставил это право органам юстиции, чтобы исключить дискриминацию конфессий. С 1988 г. началось массовое открытие новых приходов.

По соглашению между Московской патриархией и Российским Министерством культуры от 15 ноября 1992 г. и на основании Указа Президента России от 18 ноября 1991 г. церкви были переданы кремлевские соборы. В 1993 г. на Красной площади был заново отстроен снесенный в 1936 г. собор иконы Казанской Божией Матери. В 1990;е гг. государство передало церкви сотни ранее принадлежавших ей культовых сооружений, священные реликвии из музеев, в том числе из музеев Кремля, иконы высокой художественной ценности, колокола, книги. Одним из важных событий второй половины 1990;х гг. стало воссоздание при помощи государства Храма Христа Спасителя в Москве.

Церковь возобновила причисление к лику святых выдающихся церковных и государственных деятелей, знаменитых представителей культуры. Активизировалась издательская деятельность. Церковь имеет свои программы на радио и телевидении. В 1990 г. после смерти патриарха Пимена Поместный собор избрал новым патриархом митрополита Ленинградского и Ладожского Алексия (в миру — Алексей Михайлович Ридигер).

В 90-е гг. XX в. в новых политических и экономических условиях Русская православная церковь столкнулась с целым рядом проблем. Из-под юрисдикции Московского патриархата вышло значительное число приходов на Украине и в Молдове. Резко негативное влияние на единство Русской православной церкви оказал раскол в православной общине Эстонии, инспирированный Константинопольским патриархатом. Непросто складываются отношения с Константинопольским патриархатом и в результате противоречий по поводу приходов во Франции, на Украине, в Сурожской епархии.

Миграционный поток из стран СНГ среднеазиатского региона, Казахстана и Балтии существенно ослабил там позиции Русской православной церкви. На канонической территории Русской православной церкви, в том числе в Российской Федерации, стали предприниматься попытки объединения ранее созданных приходов других православных церквей. Особую активность в этом проявляют Российская православная свободная церковь и Украинская православная церковь Киевского патриархата. Непросто складываются отношения Московского патриархата с Русской православной церковью за границей. В крупных российских городах, а также в Сибири стало расти влияние Римско-католической церкви.

Деятельность зарубежных миссионеров, зачастую противоречащая российскому законодательству, вызвала в обществе оживленную дискуссию о содержании понятия «свобода совести». Очевидной стала необходимость адаптации к новым условиям соответствующих законодательных актов. Все это привело к принятию нового Федерального закона от 26 сентября 1997 г. № 125-ФЗ «О свободе совести и о религиозных объединениях», в котором к числу традиционных российских конфессий были отнесены православие, ислам, буддизм и иудаизм, а также был введен ряд ограничений на деятельность зарубежных миссионеров.

Русская православная церковь испытывает определенные сложности в своей финансово-хозяйственной деятельности. Это связано с резким ростом числа православных верующих в России, который происходит на фоне тяжелой экономической ситуации в стране. У церкви не хватало средств для реставрации и поддержания в надлежащем состоянии передаваемых ей культовых и иных зданий, для расширения благотворительной, просветительской и издательской деятельности.

С возрождением церковной жизни в России начался массовый приток в церковь представителей различных слоев российского общества. Приходя в церковь из безрелигиозной среды, эти люди, копируя внешние признаки воцерковления, принесли с собой представления, чуждые христианству.

Широкое распространение получил так называемый «неофитский синдром», выражающийся в стилизованной церковности, нетерпимости к представителям других вероисповеданий, некритическом отношении к насущным проблемам церковной жизни, отрицании светской культуры. Такие воззрения явились питательной средой для формирования околоцерковных течений, наиболее полно проявившихся в деятельности духовно-просветительских и благотворительных объединений.

Во второй половине 90-х гг. XX в. в околоцерковной среде сформировались два противоборствующих течения: ультранационалистическое и неообновленческое. Их представителями предпринимались попытки втянуть церковь в политическую борьбу.