После «Джунглей». История литературы сша в 2 ч. Часть 1

Книга о чикагских бойнях и последовавшие за ней произведения Э. Синклера, написанные в той же документальнопублицистической манере, с наглядностью явили сильные и слабые стороны социологического романа. Созданию книг-расследований предшествовала подготовительная работа: писатель превращался в репортера, «разгребателя грязи», накопителя фактов, бьющих в выбранную цель. Правда, иногда эти пласты по-репортерски поданного фактического материала буквально загромождали повествование, а герой оттеснялся на второй план, выполняя подчиненную функцию лица, связующего этот материал (например, Аллан Монтегю в «Столице», The Metropolis, 1908; в «Менялах», The Moneychangers, 1908).

Как борец за справедливость Синклер был импульсивен и порывист. Подобно чуткому сейсмографу, он отзывался на первые толчки общественных потрясений. Его симпатии и антипатии демонстрировались обычно решительно и открыто; присутствовали в его книгах и сентиментальность, и мотив мученичества жертв социальной несправедливости.

Как правило, главные герои в романах Синклера запечатлены в движении, в процессе освобождения от иллюзий и обретения нового миропонимания. Таковы Тирсис, Сэмюэл («Сэмюэл-искатель», Samuel, the Seeker, 1910), Сильвия («Сильвия», Sylvia, 1913; «Замужество Сильвии», Sylvia’s Marriage, 1914),.

Хал Уорнер («Король Уголь», King Coal, 1917), Бенни Росс, Руди Мессер («Они не пройдут», No pasaran) и многие другие. Правда, писатель обычно фиксирует лишь первую стадию их перехода на сторону трудящихся, в то время как дальнейший путь остается вне поля его зрения.

При этом в трактовке характеров Синклер исходил из прямолинейно понятого принципа детерминизма: его герои иллюстрируют определенные социальные силы, группы, равно как и действие экономических законов. Это приводило к заметной схематизации образов, к преобладанию в них социально-классовых черт, к нивелировке индивидуально-личного. Эптон Синклер представлял ту линию в литературе (к ней могут быть отнесены также Дос Пассос, Синклер Льюис), которая показывала «экономического человека».

На другом полюсе оказывались писатели психологической школы. Этот социологический уклон в книгах Синклера, однако, компенсировался несомненным искусством писателя построить увлекательный сюжет. Его книги динамичны, полны жизни, поэтому были любимы читателями. Правда, в весьма заурядном, неотшлифованном стиле Синклера, прибегавшего порой к помощи стенографисток, сказывалось то, что Ван Вик Брукс назвал как-то «фатальной бойкостью пера».

Знаменательно, что наряду с социологическим романом Синклера привлекал и другой тип романа, выдержанного в романтическом духе, с уклоном в семейно-моральную проблематику: «Дневник Артура Стерлинга», «Сэмюэлискатель», «Испытания любви» (1911), «Сильвия», «Замужество Сильвии». Однако, несмотря на увлекательный сюжет, в этих произведениях Синклер не был столь оригинален, как в «Джунглях». Намечается в его творчестве и публицистическая линия. На первых порах он выступает как реформатор, предлагавший наивные, в духе либерализма и христианского социализма, схемы перестройки общества (например, в трактате «Индустриальная республика» (Industrial Republic, 1907), посвященном Уэллсу).

Но всего более убедительным был Синклер там, где он переходил из мира романтики и отвлеченно-умозрительных конструкций на почву реальности и выступал как обличитель. В романах «Столица» и «Менялы» объектом разоблачения стали безумная роскошь, паразитизм и расточительство ньюйоркской денежной элиты.

«Король Уголь». Эту линию продолжает роман «Король Уголь», в котором реальные исторические события — забастовка в Колорадо в 1914 г., художественно переосмысляются. Как и в «Джунглях», Синклер конкретен в воспроизведении производственных процессов, на этот раз шахтерского труда.

Его симпатии отданы рабочим, жертвам «наемного рабства». Происходящее не только показано прямо, но и во многом дано опосредованно, через восприятие главного героя Хала Уорнера, фигуры для Синклера новой: это не ищущий интеллигент и не страдающий пролетарий, а богач, который отходит, пусть временно, от своего класса, проникается сочувствием к трудящимся. Знаменательно, что в «Короле Угле» пролетарии уже не как жертвы, подавленные нуждой, а люди, отстаивающие свои права. Среди них выделяется несколько выразительных фигур: это Марк Секориа, старик Джон Эдстром, профсоюзный вожак Олсен. На фоне суровых, безрадостных будней шахтерского поселка развертывается любовная история Хала и ирландки Мэри Барк, «красной Мэри», пылкой, мужественной девушки с чутким отзывчивым сердцем, которую знаменитый критик Георг Брандес считал художественной удачей Синклера и назвал «Валькирией рабочего класса».

Заметно, что писатель не верит в призывы к милосердию, обращенные к сильным мира. Изображенная в романе острая коллизия труда и капитала напоминала о той новой теме, которая все настойчивее захватывала не только «периферию» литературного процесса.

Правда, именно в эти годы обнаружилась нечеткость позиции Эптона Синклера: он вышел из социалистической партии, поддержал войну США против кайзеровского деспотизма, хотя в дальнейшем признал этот шаг ошибочным. Впрочем, его взгляды всегда отличались эклектизмом, он не принимал ортодоксального марксизма и наряду с реформистскими идеями разделял теории Беллами, эволюционизм Спенсера, известный идеализм, проистекавший из веры во всемогущество эмоционального призыва. О последнем свидетельствовала составленная им художественная антология «Вопль о справедливости. Антология социального протеста» (Cry for Justice. Antology of Social Protest, 1915).

Эптон Синклер был фигурой, весьма характерной для Америки. Своей жаждой социальной справедливости, пылом реформатора он напоминал пионеров американского социализма, фурьеристов, вдохновителей первых общин и утопических колоний. Это отмечал Джек Лондон в своем отзыве о романе «Джунгли», сопоставив его с романом «Взгляд назад» Беллами: у последнего он увидел «прекрасные теории», а у Синклера — «пот, кровь, стоны и слезы».