Рассудочное познание. 
Система философии

Внутренний и внешний опыт

Разделение первоначально цельного опыта на внутренний и внешний начинается с отграничения друг от друга в восприятиях элементов чувствования от элементов представления. Оно заканчивается отнесением ощущений и воззрительной формы их пространственно-временного порядка к познающему субъекту, вследствие чего мыслимый независимо от последнего объект остается как задача мышления, разрешимая лишь при посредстве понятий. При этом внутренний и внешний опыт получили признаки, служащие основанием для их логического разграничения; внутренний опыт имеет чисто воззрителъный, а внешний — чисто отвлеченный характер. Таким образом, восстановляется в то же время и первоначальное единство опыта. Теперь внутренний и внешний опыт оказываются уже не различными областями опыта, а различными точками зрения, на которые становится наше научное рассмотрение по отношению к общему опыту. Субъективная точка зрения «внутреннего опыта» принадлежит психологии, а объективная «внешнего опыта» — естествознанию.

На точке зрения психологического рассмотрения единственное назначение понятий может состоять лишь в различении и приведении в порядок конкретных фактов непосредственного опыта сообразно общим точкам зрения. Сюда относятся понятия ощущения, представливания, чувствования, желания, хотения и т. п. Так как существуют лишь единичные акты ощущения, представливания, хотения, поэтому такие собирательные понятия могут служить общими обозначениями имеемого в виду факта, но не могут ничего непосредственно прибавлять к его познанию. Напротив того, в области естественнонаучного познания воззрения могут служить лишь для придания формы, соответствующей потребностям мышления, тому, что мы устанавливаем относительно объектов при посредстве понятий. Ведь впредь наше мышление имеет одновременно и воззрительный, и логический характер: оно может фиксировать понятия лишь в форме воззрений; но оно не менее того стремится всюду связывать воззрения в понятия.

Свойство мыслить предметы и их отношения при посредстве понятий мы называем рассудком. Как воспринимающее познание начинает с мыслимого целостным представления-объекта, так рассудочное познание начинает с отличения переносимых в субъект представлений вместе с относимыми к ним субъективными состояниями от объектов, предполагаемых вне субъекта. И те и другие оно подвергает различной логической обработке в понятиях. Понятия внутреннего опыта суть общие понятия, единственное значение которых состоит в том, что ими облегчается соглашение, как понимать данное нам в конкретном воззрении. Но все подлинное психологическое познание основывается на анализе этого данного в непосредственном опыте. Напротив того, понятия внешнего опыта суть единичные понятия, при посредстве которых всякий единичный факт определяется со стороны свойственных ему отличий и отношений к другим фактам. Таким образом, всякий предмет в природе, всякое отдельное событие во внешнем мире служит объектом особого образования понятий. Конечно, и это всюду требует применения общих понятий. Но при этом имеется в виду только образовать с помощью таких перекрещивающихся друг с другом общих понятий единичное понятие предмета. Из этого рода построений понятий состоит, например, объяснение падения тела с определенной высоты или по определенному пути, установление структурных отношений и оптических свойств кристалла, установление элементарного и рационального химического состава тела и т. д. В этих случаях дело всюду идет о единичных понятиях, а не о воззрениях, так как все те факторы, из которых слагается сложная сущность дела, в своем объективном значении определимы лишь при посредстве понятий, а не воззрительно. Когда мы определяем, например, понятие воды в химическом отношении так, что это есть соединение двух объемов водорода с одним объемом кислорода, то все элементы этого понятия — кислород, водород, объем и числа единица и два, — опять-таки суть понятия, а не воззрения. Правда, как все понятия, они представлены определенными воззрениями; но содержание понятия, устанавливаемого физико-химическим исследованием, образуют не газообразные тела водород и кислород, которые мы чувственно воспринимаем, и не образ воды в нашем восприятии. Напротив того, представления всюду рассматриваются при этом совершенно так же, как слова или иные символы понятий, а именно только как воззрительные значки для предмета, который сам по себе допускает определение лишь при посредстве понятий, в прямую противоположность фактам непосредственного опыта, которые оказываются сплошь только воззрениями, и к которым по существу дела принадлежат и представления, именно поскольку они рассматриваются как представления, то есть по отношению к своему происхождению или к их практически-психологическому значению. Конечно, и при естественнонаучном рассмотрении объектов общие понятия нередко применяются и тем иным образом, то есть именно так, как их применяет психология для различения составных частей непосредственного опыта. Но там эти общие понятия относятся к единичным понятиям точно так же, как здесь к самим фактам, данным в воззрении. Таким образом общие понятия служат в обоих случаях лишь вспомогательными средствами для анализа единичного; никогда получение их не составляет собственной цели познания, которая всюду направлена на сами факты.

Так как рассудок трактует объекты, предполагаемые независимыми от мыслящего субъекта, как предметы познания при посредстве понятий, а непосредственное содержание восприятия как предмет воззрительного познания, то для него на той и на другой точке зрения необходимо возникают неодинаковые задачи. С естественнонаучной точки зрения он подвергает предметы отвлеченному исследованию в понятиях, при этом представления служат ему лишь знаками, указывающими на понятия, которые надлежит образовать, или фиксирующими в наглядной форме понятия, которые уже образованы; при психологическом анализе он пользуется понятиями единственно для облегчения различения и объединения данных в воззрении фактов. Но в этом случае последними предметами исследования служат воззрения, а в том — понятия, а потому на ступени рассудочного познания остается совсем невозможным перейти из одной области в другую, как бы ни указывало на одну общую основу их то обстоятельство, что первоначальное представление-объект служит исходным пунктом для обоих родов познания. Тем не менее всякая попытка перекинуть мост через эту пропасть, отделяющую друг от друга эти две области, должна оставаться безуспешной для вспомогательных средств рассудочного познания, потому что именно то различение между воззрением и понятием, между непосредственным и опосредствованным познанием, которое вырыло эту пропасть, и составляет предпосылку этой формы познания. На этой точке зрения внутренний и внешний опыты остаются двумя различными точками зрения; они, правда, дополняют друг друга, так как представления наряду со своим непосредственным и субъективным значением имеют в то же время и значение объективных символов, но никогда они не могут быть сведены друг на друга.