Категория меры и степени в русском языке: когнитивная сущность и средства выражения

Выпускная квалификационная работа

Категория меры и степени в русском языке: когнитивная сущность и средства выражения

Дипломная работа представляет собой исследование, выполненное в соответствии с принципами когнитивно-дискурсивного подхода современной лингвистики, и посвящена рассмотрению способов выражения категории меры и степени в русском языке.

Интерес к изучению лингвокогнитивных категорий наметился в последней трети XX в. В фокусе внимания исследователей находятся разнообразные способы репрезентации категориальных значений, структура функционально-семантических полей и реконструкций когнитивных процессов, формирующих языковые категории. Другим важным направлением явилось исследование языковых процессов в дискурсе, что объяснимо — только в живом функционировании становится понятной сущность когнитивных процессов, только в непосредственной коммуникации актуализируются все свойства и функции языковых единиц.

Категория меры и степени не является исключением. С точки зрения обыденного сознания, мера представляет собой степень проявления количества, а степень — качества. Однако детальное лингвистическое исследование, использующее методы когнитивной науки и опирающееся на изучение функций языковых единиц в информационном обмене в дискурсе, показывает, что взаимосвязь, взаимозависимость меры и степени находятся гораздо глубже, на уровне процессов категоризации, номинации и, конечно же, предикации. В частности, что важно, мера и степень являются одной когнитивной категорией, только мера представляет собой квантификационную, а степень — квалификационную характеристики одного и того же явления, по-разному репрезентированного языковыми средствами. «В самом деле, практическое знание пользуется не столько цифровыми данными и принятыми в науке единицами измерения, сколько их, в некотором роде, оценочными аналогами. В обыденном сознании количество „опредмечивается“, а не исчисляется, оценивается, а не измеряется, поэтому окрашивается психологическим отношением к нему» (Рябцева 2005: 108). Реализация же антропоцентрического подхода именно предполагает внимание к особенностям функционирования языковых единиц в системе репрезентации категории меры и степени. В последние десятилетия в связи с этим неслучайно интерес исследователей привлекли такие феномены, как ментальность того или иного народа, языковые стереотипы, существующие в рамках данной ментальности, принципы кодирования и передачи данных стереотипов. Исследование способов выражения категории меры и степени в русском языке, таким образом, находится в русле современных исследований и является актуальным.

В настоящее время когнитивно-дискурсивный аспект категории меры и степени, к сожалению, остается до сих пор практически почти неизученной областью. Так же не проводилось изучение непосредственной взаимосвязи когнитивной категории меры и степени с ее синтаксической репрезентацией. Мало рассматривались вопросы функционирования единиц со значением меры и степени в дискурсе. Не исследовались и информационные потенции указанной категории. В итоге не вызывает сомнения, что когнитивно-дискурсивный подход к изучению единиц языка позволяет открыть новые стороны в описываемых языковых фактах и, тем самым, существенно обогатить уже существующее представление о них.

Научная новизна дипломной работы заключается в том, что в ней было предпринято комплексное исследование категории меры и степени в когнитивно-дискурсивном аспекте, что позволило, наверное, по-новому взглянуть на структуру и функционирование функционально-семантического поля меры и степени. В частности, результаты исследования позволяют сделать заключение о единстве когнитивной природы субкатегории меры и степени, о принадлежности их к единой когнитивно-синтаксической категории меры и степени, а так же объяснить семантические и дискурсивные различия в репрезентации отдельных значений меры и степени. Благодаря этому, становится возможным установить некоторые закономерности, связанные с вероятностью выбора той или иной единицы для целей текста в зависимости от характера синтаксической функции, типа текста и конкретных коммуникативных задач.

Объектом исследования является категория меры и степени и способы ее репрезентации в русском языке.

Предмет исследования — когнитивно-синтаксическая природа категории меры и степени качества.

В основу исследования была положена следующая гипотеза: категория меры и степени качества имеет когнитивно-синтаксическую природу: на когнитивном уровне существует ряд четких параметров, формирующих значение меры и степени, а на синтаксическом — ряд жестких ограничений, определяющих особенности изофункциональной репрезентации конструкций, выражающих значение рассматриваемой категории.

Цель работы состоит в том, чтобы описать структуру и способы выражения когнитивно-синтаксической категории меры и степени с функционально-семантической и когнитивно-дискурсивной точек зрения, а так же выявить основные функции средств выражения этих единиц в тексте.

Указанная цель предполагает решение ряда конкретных задач:

1. Определить место и категориальный статус и меры и степени в рамках системы когнитивных категорий; соотношение этой категории с другими категориями.

2. Описать структуру и особенности категории меры и степени в двух аспектах: когнитивном и синтаксическом.

3. Описать синтаксические особенности функционирования категории меры и степени, языковые средства репрезентации языковых значений.

4. Рассмотреть синтаксические ярусы функционирования конструкций со значением меры и степени.

Материалом для исследования послужили примеры из художественной литературы. Общее количество примеров, выбранных для анализа, составляет около 60 предложений.

Основными методами для решения поставленных задач послужили:

— метод лингвистического наблюдения и описания;

— метод структурно-семантического анализа;

— метод трансформационных преобразований;

— метод когнитивного моделирования.

Достоверность и обоснованность полученных результатов, на наш взгляд, обеспечивает опора на новейшие достижения в области лингвистической теории, достаточный объем фактического материала и адекватность методологической базы исследования.

Структура дипломной работы определяется поставленными задачами. Дипломное исследование состоит из введения, двух глав, заключения, списка использованной литературы (50 наименований научной и 8 наименований художественной литературы).

Теоретическая значимость работы заключается в том, что полученные результаты позволили расширить представления о когнитивно-дискурсивных особенностях и функционировании языковых единиц со значением меры и степени, выявить составляющие когнитивно-синтаксической категории меры и степени. Работа создает предпосылки для дальнейших исследований когнитивных категорий в когнитивно-дискурсивном аспекте.

Практическая ценность работы состоит в том, что ее положения могут быть использованы в практическом преподавании русского языка в средней школе, при подготовке дидактических пособий, а так же при написании курсовых и дипломных работ в вузе.

1. Мера и степень как понятийная и языковая категория

1.1 Антропоцентрическая парадигма современного языкознания в отношении к категориям философии и языка

когнитивный синтаксический синкретический Характерной чертой современных лингвистических исследований является то, что они создаются с особых методологических позиций, центральное место в которых занимает homo loquens — «человек говорящий». Лингвокогнитивный подход в рамках антропоцентрической парадигмы позволяет не только глубже осмыслить природу языковых категорий, систематизировать знания о них, но и глубже познать феномены мышления и языка в целом. Когнитивный подход к изучению языковых явлений базируется на представлении о том, что в основе языка как уникального феномена культуры лежит система знаний о мире, которая формируется в сознании человека в результате его познавательной деятельности. Благодаря когнитивному подходу сам феномен языка получает иную интерпретацию:

1) как средство выражения и передачи информации, поэтому как замечает И. М. Кобозева, «необходимо разобраться в том, что представляет собой та информация, которая может кодироваться языковыми средствами, каковы ее типы, внутренняя структура, правила соединения одних фрагментов информации с другими при построении и интерпретации целостных сообщений» (Кобозева 2000: 32);

2) как средство «доступа ко всем ментальным процессам, происходящим в голове человека и определяющим его собственное бытие и функционирование в обществе» (Кубрякова 2004, 63: 6), то есть как средство объективации сознания.

Когнитивный подход позволяет объяснить специфику грамматических категорий, специфику частей речи как особых фиксированных классов слов, объединенных общими признаками, лежащими в основе когнитивных структур «внутреннего лексикона» человека.

Данный подход обнаруживается в том, что «человек становится точкой отсчета в анализе тех или иных явлений, что он вовлечен в этот анализ, определяя его перспективу и конечные цели. Когнитивный подход знаменует, иными словами, тенденцию поставить человека во главу угла во всех теоретических предпосылках научного исследования и обусловливает его специфический ракурс. Антропоцентризм как ключевой исследовательский принцип диктует необходимость поиска новой объяснительной базы для языковых феноменов, которые связаны с «процессами категоризации и концептуализации опыта носителей языка» (Кубрякова 1994, 53: 11).

Справедливо сказано, что «зрелый антропоцентризм — это личностная позиция, это характеристика культурной развитости, а не безличная абстрактная характеристика социально-экономического и национально-этнического организма» (Ильенков 1992: 4).

Тенденция к антропологизации пронизывает практически всю историю философии, включая теорию познания. Спектр направлений был максимально широким: от провозглашаемых отказов от понятия субъекта до идеи плюрализма субъективности (Никитин 2001: 13).

Путь к осознанию того, что антропоцентризм языка требует антропоцентрически ориентированной лингвистики, был достаточно долгим и сложным. Одним из первых, кто в системоцентричное описание языка, в котором все объяснялось особенностями самой языковой системы, ввел автора и адресата в качестве необходимых компонентов, был французский ученый Э. Бенвенист. Одну из частей своего фундаментального труда «Общая лингвистика» он назвал «Человек в языке» (Бенвенист 1974: 257−328). «Несомненно и то, что в своей концепции „человек в языке“ Бенвенист воплощает определенную глубокую традицию европейского языкознания, особенно отчетливую во французской и русской лингвистических школах. Подобный принцип на материале лексикологии утверждал у нас академик Л.В. Щерба» (Звегинцев 1996: 51).

Ю.С. Степанов еще в 70-е годы отнес антропоцентризм к числу главных принципов современной лингвистики: «Язык создан по мерке человека, и этот масштаб запечатлен в самой организации языка; в соответствии с ним он и должен изучаться. Поэтому в своем главном стволе лингвистика всегда будет наукой о языке в человеке и человека в языке, наукой гуманитарной…» (Степанов 1974: 15). «Ведь язык и общество — производные от человека. Язык создан человеком и в процессе общения беспрерывно „воссоздается“ им в тех или иных формах соответственно многообразным ролям, которые человек исполняет в обществе» (Звегинцев 1996: 112).

Идея антропоцентричности языка в наибольшей степени характерна для теоретического взгляда на язык. То, как человек приспосабливает данный объект для определенной постоянной функции, отражается не только в структуре вещи, артефакта как такового, но и в структуре его имени. Антропоцентричность описания языка должна быть его главной доминантой: в языковой картине мира никак нельзя «опускать» информацию, которая значима для человека (Рахилина 2000: 13).

Противопоставление субъективного и объективного в языке принимает философскую форму противопоставления субъективного и объективного в познании, которая устанавливает резкую грань между субъективностью содержания и субъективности оценивающего фактора (Колшанский 1970: 93).

«Антропологический принцип все больше признается в качестве методологической основы научных исследований. Его суть заключается в том, что научные объекты, — как бы подчеркивает Кубрякова, — изучаются прежде всего по их роли для человека, по их назначении в его жизнедеятельности, по их функциям для развития человеческой личности и его усовершенствования. Он обнаруживается и в том, что человек становится точкой отсчета в анализе тех или иных явлений, что он вовлечен в этот анализ определяя его перспективы и конечные цели» (Кубрякова 1994: 34). Репрезентация информации в памяти человека, как отмечают представители когнитивной психологии, не является точной воспроизведением реальной жизни. Все изменения или модификации поступающей к человеку информации, «очевидно, связаны с нашим прошлым опытом, результатом которого является богатая и сложная сеть наших знаний» (Солсо 2002: 592).

Не вся информация, воспринимаемая при помощи органов чувств, равно как уже обработанная нейронными структурами, имеет языковую привязку. Причины данного явления определяются психофизиологическими и социальными факторами. Л. С. Выгодский обращает внимание на то, что мышление и речь имеют независимое происхождение. При этом мышление детерминировано биологически, а речь детерминирована социально. Концептуальный мир является более объемным, а стало быть, более сложным явлением, чем мир языковой. Таким образом, в основе процесса антропологизации лингвистики лежит сознание того, что язык «создан по мерке человека, и этот масштаб запечатлен в самой организации языка: в соответствии с ним язык и должен изучаться» (Степанов 1997: 103; 1998: 85).

1.2 Лингвофилософская интерпретация категория меры и степени качеств

Категория меры и степени в философской науке имеет единственного представителя в виде категории меры. Она относится к философским категориям, которые исследователи называют универсальными. Мера, в философском понимании, выражает диалектическое единство качества и количества объекта, указывает предел, за которым изменение количества влечет за собой изменение качества объекта и наоборот.

Существуют и другие значения слова «мера». Мера как соразмерность лежит в основе ритма, гармонии, мелодии в музыке, ансамбля в архитектуре и т. п. и, наконец, мера составляет также основу метрологии, науки об измерениях (от греч. metron — меры и logos — слово) (СЭС 1990: 194).

В философии Гегеля понятие меры впервые получает категориальное значение и систематическую разработку. Причем меру Гегель рассматривает как развивающуюся систему логических определений. В XIX веке Г. В. Ф. Гегель трактовал количество как ступень перехода от чистого количества через определенное количество к степени. Синтезом качества и количества у Гегеля выступала мера (НФС 2003: 483; Бенвенист 1974: 107).

Гегель исследует, таким образом, не только меру отдельных вещей (непосредственную меру), но и — разрабатывая по ходу принцип количественной, качественной и мерной спецификации — взаимодействие между мерами, мерные отношения.

Закон перехода количественных изменений в качественные выражает общий механизм, по средствам которого осуществляется измерение качества и меры явлений. Этот механизм действует во всех процессах изменения и развития действительности и познания, является всеобщим выражением характера этих процессов.

Высшим достижением античной мысли в этой сфере был тезис Аристотеля о том, что «единое означает меру». Но развернутое учение о мере было впервые в истории создано Гегелем в 19 веке. И этот факт далеко не случаен. Такое учение становится необходимым, когда складывается диалектический взгляд на природу и общество, когда в науке утверждается идея развития.

Качественная определенность является опорной базой и основным условием возможности познания мира. Если бы каждый предмет, каждый феномен действительности был бы абсолютно уникальной качественной определенностью, т. е. такой определенностью, которая не оставляет места для сравнения качеств и типологизации явлений, то познание было бы невозможно: оно в бессилии бы остановилось перед бесконечностью количества явлений. Индивидуальные различия бытия однотипных явлений есть различия их существования. Вместе с тем, с точки зрения сущности, коренного качества, явления оказываются качественно однопорядковыми и не только сравнимыми, но и доступными различного рода классификациям.

Однако установление общей качественной определенности есть лишь первоначальный этап познания. Ему на смену приходит количественный анализ явлений, углубляющий познание, ибо, по справедливому выражению Гегеля, «только измеренное изучено» (Гегель 1970, 1: 76).

Эта определенность выражается мерой предмета, явления. Углубляя и уточняя понятие меры, мы, прежде всего, ставим вопрос о том, к чему относится мера или, иначе, мерой чего она служит. Ответ на этот вопрос очевиден: мера всегда есть мера определенного качества. В этом ответе схватывается основное содержание, основное значение категории меры. Итак, всякая мера есть прежде всего мера качества. Лишь после того, как определен конкретный предмет в его сущности и то его качество, к которому относится мера, можно ставить вопрос об определении того особенного способа, которым она выражает определенность предмета. Следовательно, рассматриваемая с этой точки зрения мера выступает как конкретная качественная величина. Это ее специфическое содержание. Когда мы определяем меру как «качественную величину», то тем самым как бы ориентируем познание на измерения только величины; при этом подразумевается, что качество уже определено и остается только его измерить, определить его количество, его границы, его сферу. Категории качества, количества и меры несут в этой связи очень большую логическую, гносеологическую и методологическую нагрузку, что настоятельно требует их дальнейшей всесторонней разработки.

В опубликованных философских работах мера определяется как единство качественной и количественной сторон явления, как граница или грань, в пределах которой сохраняется существенная определенность данного явления. Иными словами, определение меры основывается на определении качества. И это вполне резонно. Как нет материи без движения, так нет бескачественной материи. С другой стороны, качество каждого явления имеет свои границы, пределы, в которых оно остается тождественным самому себе, т. е. сохраняет свою особенную существенную определенность. В этом смысле мера представляется конкретной величиной, имеющей, как правило, точно определенные количественные (числовые) показатели. Мера — это определенный интервал количественных характеристик или изменений, в рамках которого может существовать данное качество (Дмитриев 1995: 158).

Лингвистическое понимание меры и степени, будучи в целом основанным на философской трактовке, имеет определенную специфику. Следовательно, и комплексное рассмотрение меры и степени в языке должно осуществляться с особых методологических позиций, центральное место в которых занимает homo loquens — «человек говорящий». Лингвокогнитивный подход к изучению меры и степени в рамках антропоцентрической парадигмы позволяет не только глубже осмыслить эту категорию, систематизировать знания о ней, но и глубже познать феномены мышления и языка в целом. Когнитивный подход к изучению языковых явлений базируется на представлении о том, что в основе языка как уникального феномена культуры лежит система знаний о мире, которая формируется в сознании человека в результате его познавательной деятельности. Благодаря когнитивному подходу сам феномен языка получает иную интерпретацию:

1) как средство выражения и передачи информации, поэтому, как замечает И. М. Кобозева, «необходимо разобраться в том, что представляет собой та информация, которая может кодироваться языковыми средствами, каковы ее типы, внутренняя структура, правила соединения одних фрагментов информации с другими при построении и интерпретации целостных сообщений» (Кобозева 2000: 44);

2) как средство «доступа ко всем ментальным процессам, происходящим в голове человека и определяющим его собственное бытие и функционирование в обществе» (Кубрякова 2004,63: 12), то есть как средство объективации сознания.

Когнитивный подход позволяет объяснять специфику грамматических категорий, специфику частей речи как особых фиксированных классов слов, объединенных общими признаками, лежащих в основе когнитивных структур «внутреннего лексикона» человека.

Данный подход обнаруживается в том, что «человек становится точкой отсчета в анализе тех или иных явлений, что он вовлечен в этот анализ, определяя его перспективу и конечные цели. Когнитивный подход знаменует, иными словами, тенденцию поставить человека во главу угла во всех теоретических предпосылках научного исследования и обусловливает его специфический ракурс. Антропоцентризм как ключевой исследовательский принцип диктует необходимость поиска новой объяснительной базы для языковых феноменов, которые связаны с «процессами категоризации и концептуализации опыта носителей языка» (Кубрякова 1994, 4: 35).

В образовании концептуальной системы язык играет двоякую роль: благодаря кодирующей функции он фиксирует концепты концептуальной системы, благодаря функции манипуляции вербальными символами — позволяет строить новые концептуальные структуры в концептуальной системе (Павиленис 1983: 15; 1986: 21).

Язык обеспечивает доступ ко всем концептам, независимо от того, каким образом они сформированы. При этом язык остается одним из возможных способов формирования концептов в сознании человека, поэтому языковая концептуализация? один из способов осмысления окружающего мира и формирования знаний о мире в виде вербализованных концептов.

В нашем исследовании под концептом понимается операциональная, содержательная единица концептуальной системы, элементарный дискретный элемент системы знаний о мире. Именно этими единицами и структурами человек оперирует в процессе мышления и речемыслительной деятельности.

Производя или осмысливая любое высказывание, мы обязательно обращаемся к категориям. Представление о категории свидетельствует не только об определенном взгляде на мышление, но и об определенном понимании мира. Категоризация — это разделение объектов мира на категории, то есть выделение в нем групп, классов, категорий аналогичных объектов или событий. Понятие категоризации демонстрирует то, какими знаниями мы владеем и каким образом мы их применяем, когда пользуемся языком.

Она раскрывает общие принципы познавательного процесса и формирования знаний — того, как мы познаем окружающий мир и в какой форме и каким образом мы сохраняем полученные знания с помощью языка. Иначе говоря, категоризация — это, с одной стороны, знание категорий объектов и явлений и их названий, и, с другой стороны, сам процесс отнесения тех или иных объектов к конкретной категории, включая присвоение им соответствующих названий.

И концептуализация, и категоризация представляют собой классификационную деятельность, но первая направлена на выделение минимальных содержательных единиц человеческого опыта, структур знаний, а вторая — на объединение сходных или тождественных единиц в более крупные разряды, категории (Кубрякова 1994, 4: 41), в которых выделяются категории-классы слов (лексические) и категории-параметры (грамматические категории).

Категоризация меры и степени качества, с одной стороны, характеризуется строгой упорядоченностью и репрезентируется четким множеством соответствующих языковых явлений различной природы. С другой стороны, для этой категории характерна и иная системность: отдельные ее составляющие организованы / соотносятся как размытое множество конституентов, между которыми устанавливается отношение сравнения, противопоставления, квантификции, интенсификации.

При этом категория меры и степени обнаруживает зависимость от более общей категории квалитативности (качественности).

Категория квалитативности «возникает только с наличием человека в объективной реальности», «возникает в человеческом мире как результат его взаимодействия, усвоения, присвоения, осмысления материала природы и как результат его целенаправленной деятельности с этим природным материалом» (Шибкова 2006: 41). Если свойство — категория, принадлежащая объективной действительности, то качество — категория «человеческого мира, в который наряду с освоенной природой входит и сам человек, и результаты его … деятельности» (Шибкова 2006: 42). Категоризация качества возникает только в человеческом сознании. Свойство осмысливается, оценивается человеком, и в результате осознается и означивается качество объекта.

Мера и степень качества, наряду с интенсивностью, градуальностью, компаративностью и т. д., относится к числу производных понятийных (семантических) категорий. Одни исследователи предпочитают включать эти категории в поле качественности или количественности, другие считают, что возможен и иной вариант решения проблемы: названные категории, в том числе мера качества, могут трактоваться как самостоятельные функционально-семантические поля, занимающие «срединное положение между полями качественности и количественности (пересекаясь и с тем и с другим)» (Бондарко 2002: 313; Родионова 2005: 154−155).

По мнению Ю. Д. Апресяна, значение меры выступает общим, инвариантным значением и реализуется пучком семантических компонентов, образуя сложную иерархическую структуру семантического поля. «Семантическое поле образуется множеством значений, которые имеют хотя бы один общий семантический компонент, например, величина, вес, вместимость, высота, глубина, длина, интенсивность, количество, объем, площадь, размер, рост, сила, скорость, температура, толщина, число, ширина, яркость, а так же все их семантические и иные производные, включая слова других частей речи» (Апресян 1974: 367).

Исходя из вышеуказанных теоретических положений, функционально-семантическое поле меры и степени качества в русском языке, репрезентирующее в семантике соответствующую понятийную категорию, можно рассматривать как самостоятельную полевую структуру полицентрического типа. Ядро этого поля состоит из трех центров: 1) мера градуального количественного проявления признака объекта, 2) мера (степень) неопределенного количественного проявления признака объекта и 3) степень интенсивности (качественного проявления признака объекта. При этом наиболее существенной характеристикой синтаксической репрезентации категории меры и степени является ее функционирование в поле компаративности. Семантика языковых средств в этом случае имеет точные или вполне точные характеристики. Периферию же составляют синкретичные языковые единицы, являющиеся совместным выражением отношений меры и степени качества с отношениями цели, следствия, времени, образа действия, оценки и т. п.

1.3 Когнитивная сущность категории меры и степени

Категория меры и степени может рассматриваться в качестве когнитивно-синтаксической категории, поскольку обладает необходимыми категориальными признаками: в ней наблюдаются все свойства когнитивной категории, при этом ее репрезентация лежит полностью в синтаксическом пространстве языка.

Ученые, занимаясь исследованием семантики категорий языка, прямо или косвенно показывали разнообразные особенности в организации семантического содержания категории как таковой. Совершенно очевидно, что принципы организации семантических категорий в широком смысле отличаются от аксиоматичности логических классических категорий. У классической категории не может быть наилучшего репрезентанта — прототипа, как например, мы никогда не скажем, что лучшим представителем категории времени является «настоящее время», а образчиком прилагательного служит «красивый» (или «большой» или «высокий»).

Дж. Лакофф посвящает первую часть своей книги «Женщины, огонь и опасные вещи» доказательству того факта, что когнитивные модели способствуют языковой категоризации, об этом же говорится и в подзаголовке книги — «чтo категории языка говорят нам о мышлении». Между тем из самой книги следует, что связь между категориями языка и когнитивными моделями двунаправленна. Подтверждает это и осуществленный Дж. Лакоффом анализ основных положений теорий категоризации (Лакофф 2004: 154).

Сравнивая между собой системы цветообозначения в разных языках, можно сказать, следуя утверждению Ф. де Соссюра, что каждое слово-знак в своей системе имеет свою ценность, которая определяется системой в целом, с одной стороны, или, с другой стороны, — каждое слово связано с разными когнитивными моделями осмысления данной категории и имеет свой уникальный концепт. Из этого с очевидностью следует, что нет единой понятийно-категориальной системы как основы рационального мышления, а есть уникальные концептуальные системы, по-разному представляющие, точнее сказать, концептуально воплощающие совершенные, конкретные когнитивные модели. И когнитивные модели, и соответствующие им концептуальные системы в разных языках могут не совпадать, а потому и так называемые языковые картины мира представляют собой самобытные, с собственными квалитативными категориальными системами системы, не всегда доступные однозначной интерпретации.

Из всего сказанного выше можно сделать следующие выводы: во-первых, когнитивные модели воплощены в разных комбинациях и структурах нейрофизиологического порядка, во-вторых, в создании когнитивных моделей самым активным образом задействован человек, т. е., и это очень важно, человек находится в центре когнитивной модели, более того, без человека, без его энергичного взаимодействия с окружающей средой нет и не было бы, к примеру, такого явления как «цвет».

Иными словами, чтобы осуществилась категоризация определенного участка окружающего мира необходимо, как исходное условие для категоризации, наличие многих объектов, разных действий, явлений, оценок, ценностей, с одной стороны, а так же гештального восприятия, ментальной образности, двигательной активности субъекта, места и социальной функции и памяти о прошлом опыте, — с другой. Следствием наличия этих двух аспектов категоризации является то, что когнитивные модели как мыслительные образы — это всегда структуры комплексные, не зависящие от того, представляют ли они предмет, действие, явление, состояние, свойство, признак и, наконец, качество.

Исходя из сказанного, можно заключить, что мера и степень в аспекте языковой категоризации представляет собой целостную характеристику функционального единства существенных свойств объекта, способности к градуальному изменению интенсивности проявления этих свойств в пределах сохранения его внешней и внутренней определенности, а также его сходства и различия с другими объектами. Мир осознается человеком через систему атрибутов, однако каждый язык, являясь уникальным этнокультурным феноменом, по-своему репрезентирует атрибутивную картину мира: каждый народ в определении стратегии познания идет своим путем, и уникальные культурологические доминанты позволяют ему выработать самобытные особенности в ориентации в окружающем мире и взаимодействии с ним.

Категория меры и степени в осмыслении человеком окружающего мира играет чрезвычайно важную роль, так как именно она позволяет не только распознать и выделить те или иные фрагменты картины мира, но и категоризовать их или противопоставить друг другу на основе интенсивности проявления качественной и количественно-качественной характеристики, формируя тем самым функциональную модель окружающего мира.

Значительные сложности в определении параметров и статуса категории меры и степени, очевидно, связаны с тем, что она не может быть обобщена в отрыве от носителя признака. Это объясняется тем, что внутренние свойства объекта «равно соподчинены одному и тому же высшему роду и образуют в этом ярусе не дихотомическое, а зонтичное членение» (Степанов 2001: 312). При этом субъективный характер рефлексии меры и степени не позволяет дать ее однозначной характеристики в рамках традиционных подходов.

С точки зрения традиционной лингвистики, основное содержание категории меры и степени составляет градуальность проявления интенсивности качественного или количественного признака объекта, осознанная человеком, познающим ее как сущностное свойство или как свойство, привносимое в процессе взаимодействия с объектом. Результат такой ментальной деятельности последовательно отображается в языковой когниции с тем, чтобы в конечном итоге быть представленным на различных уровнях языковых единиц и их групп.

Языковые единицы имманентно неоднозначны. «Мысль не только выражается языком, но и формируется в языке» (Оболенский 1987: 20). Язык накладывает свою категориальную систему координат на реальный мир и проводит в различных ее местах референциальные границы. Язык не отражает действительность (лишь сознанию принадлежит отражательная функция), язык моделирует явления, свойства, отношения, связи реального мира. Экспликация информации зависит от структуры «понятийного поля», которое характеризуется как противоположение понятий, ищущее выражение в языке (Кацнельсон 1965: 76; 1972: 216). Это и является одним из важнейших источников наблюдающейся в языке асимметрии между планом содержания и планом выражения.

Мера и степень признака есть категория, с помощью которой можно объективно зафиксировать субъективизм языка. Можно предположить, что содержание категории меры и степени составляет не только взаимодействие градуальности и интенсивности, квалитативной и квантитативной признаковости, то есть характеристика свойств, но и оценочность. Понятия «мера и степень» и «оценка» тесно связаны друг с другом, взаимообусловлены. Только человек способен оценить свойства, то есть определить качество «предметов» и этим выразить свою оценку, следовательно, без человеческого языкового мышления нет ни качества, ни оценки, существуют лишь свойства предмета сами по себе. «Оценка как семантическая категория отражает не реальный мир, а отношения между существующим миром и его идеализированной моделью, соотносится с субъективным фактором отражения действительности, в силу чего не имеет параметра объективной истинности» (Карамова 2002: 8). Языковая категория оценки является отражением ментальных процедур, которые ведут к установлению ценности всевозможных объектов картины мира. «Категория оценки признается функционально-семантической и имеет особое, единое для всех репрезентирующих единиц, содержание, многочисленную иерархическую структуру; связана с модальностью, экспрессивностью и эмоциональностью…» (Чернявская 2001: 23). Таким образом, оценка — это речемыслительный акт, способствующий выявлению ценности предмета, действия, признака, она взаимосвязана с процедурой сравнения, с помощью которой выявляются сходство и различие признаков, наличие у них общих и различных характеристик, осуществляется акт определения отношения к этим признакам, то есть акт оценивания через сравнение. Для одних языковых единиц оценочное значение может являться их основным семантическим наполнением (шикарный, удивительный, ужасный и т. п.), а другие выражают оценку только одним из компонентов семантической структуры (например, лексема «паясничать»). По мнению Л. М. Васильева, оценочными следует считать отношения, обусловленные не объективным членением мира, а субъективным, в основе которых лежат не реальные свойства предметов и явлений, а лишь наши субъективные о них впечатления, наши эмоциональные реакции на них и умственные заключения об их роли в нашей жизни (Васильев 2006: 56). Известно, что в информационное наполнение языковой единицы входят как номинативная часть значения, так и, наряду с другими, прагматическая, которая, в свою очередь, в качестве одного из компонентов включает модально оценочный компонент. Оценка может быть интерпретирована, с одной стороны, как объективное, а с другой, как субъективное отношение человека к объекту. Оценка обусловлена качествами, которые присущи объектам внеязыковой действительности, которые отражены в сознании человека и представлены в языковом значении, и в этом случае оценка носит объективный характер. «Систематизируя познавательно-оценочную деятельность человека, категория качество фиксирует результаты коммуникации человека с объектами реальности и отражает сложившиеся лингвокультурные и социокультурные ценностные представления, определяя место человека в физическом и социальных пространствах» (Шибкова 2006: 10). Таким образом, можно понимать категорию меры и степени качества и как такое языковое значение, которое включает в себя и объективное, и субъективное, тесно связанные между собой.

1.4 Мера и степень в соотнесенности с категориями квалитативности и квантитативности

Квалитативность и квантитативность, являясь базовыми, прототипическими категориями, характерны для всех уровней языковой системы: когнитивного, глубинно-семантического, логико-грамматического и коммуникативно-дискурсивного. Так, «…качество как основная категория в плане характеристики вещного мира, качество, но не количество влечет законченностью и разнообразием радужных форм; через признак выявляется каждое новое качество, привлекающее внимание своей неповторимостью» (Колесов 2007: 49).

Категория качественности «возникает только с наличием человека в объективной реальности», «возникает в человеческом мире как результат его взаимодействия, усвоения, присвоения, осмысления материала природы и как результат его целенаправленной деятельности с этим природным материалом» (Шибкова 2006: 41). Если свойство — категория, принадлежащая объективной действительности, то качество — категория «человеческого мира, в который наряду с освоенной природой входит и сам человек, и результаты его … деятельности» (Шибкова 2006: 42). Категоризация качества возникает только в человеческом сознании. Свойство осмысливается, оценивается человеком, и в результате осознается и означивается качество объекта.

«Всякая разумная человеческая деятельность, — как говорил А. Ф. Лосев, — сводится к одному исканию — исканию подлинной действительности» (Лосев 1993: 63). Познанный человеком мир определенным образом интерпретируется и структурируется. В основе структурирования лежат процессы концептуализации и категоризации. Концептуализация представляет собой процесс, связанный с осмыслением информации, поступающей к человеку по различным каналам. Этот процесс приводит к образованию концептов как смысловых единиц концептосферы. Категоризация — это способ осознания мира и механизм структурирования полученной информации.

Когнитивная практика человека и способы осмысления мира обеспечивают формирование мыслительных структур (концептов, концептуальных систем и категорий), конвертирование которых в языковые структуры (языковые знаки и категории) осуществляется с учетом значимости для этноса тех или иных сущностных особенностей познаваемого, то есть характер языковой объективации и степени языковой репрезентативности тех или иных концептов и категорий могут быть различными.

Существенная роль в процессе формирования отдельных концептов и всей концептуальной системы отводится языку. Язык оказывается тем уровнем, на котором информация, полученная по разным каналам, интегрируется и осмысляется. Основная часть концептов закрепляется в языке значениями конкретных слов, что обеспечивает хранение полученных знаний и их передачу от человека к человеку и от поколения к поколению.

(Павиленис 1983: 36; Химик 1999: 184; Болдырев 2004: 123)

В нашем исследовании под концептом понимается операциональная, содержательная единица концептуальной системы, элементарный дискретный элемент системы знаний о мире. Именно этими единицами и структурами человек оперирует в процессе мышления и речемыслительной деятельности.

Представления о категории свидетельствуют не только об определенном взгляде на мышление, но и об определенном понимании мира. Категоризация — это разделение объектов мира на категории, то есть выделение в нем групп, классов, категорий аналогичных объектов или событий. Понятие категоризации демонстрирует то, какими знаниями мы владеем и каким образом мы их применяем, когда пользуемся языком.

И концептуализация, и категоризация представляют собой классификационную деятельность, но первая направлена на выделение минимальных содержательных единиц человеческого опыта, структур знаний, а вторая — на объединение сходных или тождественных единиц в более крупные разряды, категории (Кубрякова 2001: 74), в которой выделяются категории-классы слов (лексические) и категории-параметры (грамматические).

Основное содержание категории меры и степени формируется в поле квалитативности. Объектом измерения / оценки выступает качественная характеристика объекта, однако при ее базовом характере ее одной недостаточно для формирования основы исследуемой категории. Дополнительным к квалитативности выступает квантитативность — вторая основополагающая категория человеческого мышления и языка. С одной стороны, признак объекта может быть квалитативным — качественным, и квантитативным — количественным. С другой стороны, качество измеряется, квантифицируется, а количество способно приобретать качественную природу. Оказывается, только те признаки способны оказаться объектом измерения меры или оценки степени, которые располагаются на пересечении категорий квалитативности и квантитативности.

По отношению к категориям квалитативности и квантитативности категории меры и степени занимает особое место. С одной стороны, мерой и степенью обладают только признаки. С другой стороны, каждый признак, оставаясь признаком (находясь в рамках категории квалитативности), может быть квалитативным или квантитативным. Именно по этой причине исследуемая категория имеет двойное название: характеристикой мерой обладают квантитативные признаки, а характеристикой степени — квалитативные.

Таким образом, субкатегория меры является отражением оценки степени проявления количественного признака, а субкатегория степени репрезентирует оценку степени проявления качественного признака.

Квалитативный и квантитативные признаки в рамках категории меры и степени неразрывно связаны и функционируют в рамках еще нескольких категорий, основанных на сравнении, что делает структуру категории меры и степени многомерной.

1.5 Теория синтаксической изофункциональности в изучении когнитивных категорий

Одна из задач грамматической теории — разграничить факты, представляющие собой свойства данного конкретного языка, и факты, являющиеся свойствами всех языков, или человеческого языка вообще. В связи с этим, по-видимому, интуиция, то есть способность оценивать правильность или неправильность речевых отрезков без размышления и анализа, не включает в себя способность понимать, какие предложения устроены неправильно относительно родного языка, а какие — относительно языка вообще. Вместе с тем, интуитивные суждения об универсальности или неуниверсальности того или иного факта могут быть эвристически полезными при разработке лингвистической теории. Однако невозможно принять их в качестве полноценных фактах: наши интуитивные представления о том, что может быть и чего не может быть в языке, слишком зависят от свойств знакомых нам языков. Интуиция, таким образом, отражает ограниченный опыт, который при расширении круга исследуемых языков может оказаться недостаточным.

Большинство существующих ныне подходов к грамматике (и к языку в целом) можно разделить на два больших теоретических лагеря — функционализм и формализм. Взгляды функционалистов и формалистов различаются главным образом тем, в чем они усматриваю объяснительную базу лингвистической теории.

Тем не менее, формальная и функциональная стороны языка неразрывно связаны. Но в лингвистическом описании нередко может быть акцентирована либо первая сторона, что является обычным для традиционного языкознания, либо вторая сторона, привлекающая все большее внимание исследователей в последние десятилетия.

При формальном подходе, опирающемся на аналитические процедуры и имеющем целью «открыть» (или «обнаружить») стоящую за речевой деятельностью и высказываниями / текстами языковую систему, лингвист идет от языковых средств к их функциям и значениям.

Одним из важнейших векторов функционального описания языка является когнитивный подход. Язык, являющийся по своему устройству системой вербальных звуковых знаков и по своему назначению, прежде всего, коммуникативной системой, обеспечивает акты передачи и получения сообщений, содержащих информацию, знания о мире, которыми располагает говорящий (или пишущий). Но вместе с тем он служит обработке и упорядочению полученных знаний, их хранению в памяти человека, т. е. функционирует как когнитивная система.

Элементы знаний, как правило, организуются в комплексы, интеллектуальные системы, познавательные, или когнитивные, структуры, разные виды которых в последнее время часто собирательно называются фреймами. Язык играет существенную роль в организации таких познавательных структур, предназначенных для длительного хранения в памяти и в такой обработке фреймов, которая делает их коммуницируемыми. Обработанные языком познавательные структуры включаются в целостную систему знаний — языковую картину мира, локализующуюся в сознании индивида и способную обеспечивать ориентацию человека в окружающей среде и в определенной степени управлять его поведением.

В связи со сказанным очень важно, что функциональный подход не заменяет и не отменяет подхода формального. Языкознание целостно и неделимо, выделение того или иного вектора исследований является лишь методологическим приемом, облегчающим работу лингвиста. Более того, предварительное исследование формальной структуры языка является необходимым условием для построения его функциональных моделей, а формализация функциональных моделей ведет к росту объяснительной силы синтаксической теории.

Для контекста нашей дипломной работы плодотворным является именно синкретичный подход, совмещающий рассмотрение и формально-семантических, и функциональных (когнитивно-дискурсивных) параметров синтаксической структуры. Речь идет об изофунциональном подходе, предложенном Ю. Ю. Леденевым (Леденев 2001: 28). Сущность изофункционализма (изофункциональности) заключается, с одной стороны, в представлении синтаксического пространства как многоярусной системы реализации глубинных инвариантных структур (формальный аспект), а с другой стороны, в признании когнитивно-дискурсивного фактора в качестве определяющего для процесса репрезентации релевантных синтаксических фрагментов при порождении наиболее адекватной с функциональной точки зрения синтаксической дискурсивной реализации инварианта.

Когнитивно-дискурсивный подход в настоящем исследовании связан с использованием принципа когнитивного соответствия, формулируемого так: выдвигая представление (репрезентацию) для конкретной единицы, следует обратить внимание на то, как эта единица узнается. В силу принципа когнитивного соответствия когнитивная структура заложена в дискурсивных репрезентациях языковых выражений, что позволяет эффективно применять изофункциональный подход к объекту исследования нашей работы.

Существенным положением предлагаемых размышлений является идея многомерности и многоярусности синтаксической системы языка, которая неизбежна при линеаризации многомерной картины мира в процессе порождения дискурса.

Расчленение синтаксической структуры на ярусы является когнитивно обусловленным фактором и происходит на глубинном уровне. Более сильные и актуальные связи между ментальными репрезентациями реализуются в более приоритетных по сравнению с другими синтаксических отношениях. Линейным проявлением информационной ценности спроецированных таким образом отношений должно являться такое кодирование наиболее актуальных и сильных отношений, которое обеспечило бы первоочередную интерпретацию реципиентом наиболее актуальной информации для когнитивной реконструкции картины мира, заложенной в тексте.

Концепция синтаксической изофункциональности предусматривает существование изофункционального инварианта — в общем случае наименее маркированного члена изофункциональной парадигмы, наиболее функционально универсального и наименее дискурсивно зависимого (Леденев 1973: 39; 2002: 186).

Критерии выделения инвариантных и вариативных конструкций в пределах каждого изофункционального ряда зависят от характера когниции и категориально-семантических отношений, лежащих в основе смысловой организации данного ряда. Это объясняется тем, что для различных изофункциональных рядов синтаксический статус инвариантной конструкции неодинаков, они располагаются на различных ярусах синтаксиса, и их отличительной особенностью является эксплицитное необходимое и достаточное структурное оформление и независимость выражения отношений от дискурсивного окружения.

Существует достаточно большое и в то же время исчислимое количество возможных вариантов реализации языковых инварианиных структур для каждого категориально-синтаксического значения в условиях функционирования естественного языка.

«Изофункциональность является операционной универсалией, как минимум, для русского, славянских и некоторых других языков флективного строя, регулирующей способы реализации в речевой деятельности языкового инварианта в зависимости от коммуникативного задания» (Леденев 2001: 16).

Таким образом, мы видим, что рассмотрение различных изофункциональных репрезентаций одних и тех же отношений на основе когнитивно-дискурсивного подхода позволяет детальнее описать категории, функционирующие в грамматической системе языка, что дает новый инструментарий лингвистическому исследованию.

2. Конструкции со значением меры и степени на различных ярусах синтаксиса

2.1 Синтаксический инвариант конструкций со значением меры и степени

В своих размышлениях мы исходим из того, что категория меры и степени репрезентируется в русском языке рядами изофункциональных конструкций различной синтаксической оформленности.