История государства российского

1. Восточные славяне. Образование древнерусского государства, (Киевская Русь.)

Славяне, как считает большинство историков, обособились из индоевропейской общности в середине II тысячелетия до н.э. Первые письменные свидетельства о славянах относятся к началу I тысячелетия н.э. (римский писатель Плиний Старший, историк Тацит, I в.н.э., географ Птоломей Клавдий, II в.н.э.).

В III—VI вв. славяне освоили лесную и лесостепную территорию Центральной, Восточной и Юго-Восточной Европы.

Особое место в жизни славянского мира занимали отношения с кочевыми народами степи (гуннами, тюрками и др.). Крупнейшими политическими образованиями VI—VII вв. в южнорусских степях были Болгарское царство и Хазарский Каганат.

VI-IX вв. восточные славяне занимали территорию от Карпатских гор на западе до Средней Оки и верховьев Дона на востоке, от Невы до Ладожского озера на севере, до Среднего Поднепровья на юге. Осваивая Восточно-Европейскую равнину, они вступали в контакт с финно-угорскими, балтийскими племенами, потомками скифов-сарматов. Происходил процесс ассимиляции (смешивания народов.)

В VI-1X вв восточнославянские племена объединялись в общности (союзы), имеющие уже не только родовой, но и территориально-политический характер. В «Повести временных лет» названо полтора десятка объединений восточных славян Племенные союзы — этап на пути складывания государственности восточных славян.

К моменту образования государства у восточных славян на смену родовой общине пришла территориальная, или соседская, община (мир, вервь).

Основным занятием восточных славян было земледелие (сеяли рожь, пшеницу, ячмень, просо). Выращивались и технические культуры (лен, конопля). Господствующей системой земледелия на севере была подсечно-огневая, в южных районахперелог. Из других занятий славян следует назвать скотоводство (разводили свиней, коров, мелкий рогатый скот), рыболовство, охоту, бортничество (сбор меда диких пчел).

Во главе восточнославянских племенных союзов стояли князья из племенной знати и высшая родовая верхушка — «нарочитые люди», «лучшие мужи». Важнейшие вопросы жизни решались на народных собраниях — вечевых сходах. Уже в VI—VII вв. появилась особая военная организация — дружина. Она делилась на старшую, из которой выходили послы и княжеские управители, имевшие свою землю, и младшую, жившую при князе и обслуживающую его двор и хозяйство. Дружинники по поручению князя собирали с покоренных племен дань. Такие походы за сбором дани назывались «полюдье». Существовало и ополчение («полк», «тысяча», разделенная на «сотни»). Во главе их стояли тысяцкие, сотские.

Древние славяне были язычниками. Языческие религии представляют собой политеизм — многобожие Славянское язычество включало первобытный анимизм (вера в леших, водяных, болотных духов). Культ предков был связан с богом Родом. Род олицетворял начало жизни, продолжение рода. Постепенно формируются иерархия богов и создается пантеон. Важнейшими богами славян были Перун — бог грома, молнии, войны, Сварог — бог огня, Велес — покровитель скотоводства, Мокошь — оберегавшая женскую часть хозяйства, Симаргл — бог подземного мира. Особо почитался бог солнца, который у различных племен назывался по-разному Даждьбог, Ярило, Хорос. В целом верования славян представляли довольно сложную мировоззренческую систему, в которой нашли свое отражение социальные и общественные отношения того времени, накопленный опыт и знания Своими корнями эти верования уходят в индоевропейскую древность.

В VIII—IX вв. в Восточно-Европейской равнине идет интенсивное развитие экономики. Пашенное земледелие вытесняет подсечное, выделяются ремесла, появляются города, завязываются тесные торговые связи с Византией, Востоком и Западной Европой.

В начале IX в идет и постепенный процесс складывания государственности. Историки отмечают существование в 30-х гг IX в двух очагов государственности: первый из них формируется в Поднепровье — на землях полян и их соседей, второйскладывается на Севере с центром в Ладоге, затем — Новгороде. Объединение их произошло в 80-х гг IX в (882г) под властью варяжской династии Рюриковичей.

Легендарный летописный рассказ о призвании варягов послужил основанием для появления так называемой, норманской теории возникновения Древнерусского государства. Впервые она была сформулирована немецкими учеными Г. Ф. Миллером и Г 3 Байером, приглашенными для работы в России в XVIII в. Сам факт пребывания варяжских дружин на службе у славянских князей, их участие в жизни Руси не вызывает сомнения, как и постоянные взаимные связи между скандинавами и Русью. Однако нет следов сколько нибудь заметного влияния варягов на экономические и социально политические институты славян, а также на их язык и культуру.

Уже давно доказана научная несостоятельность норманской теории. Ни хазары, ни варяги славянам государственность не принесли. Возникновение Древнерусского государства стало возможным лишь в результате экономического и социального развития внутренних процессов, которые могли лишь несколько ускорить или замедлить внешние влияния, но не отменить. Следовательно, факт призвания варягов, если он действительно имел место, говорит не столько о возникновении русской государственности, сколько о происхождении княжеской династии.

2. Киевская Русь как раннефеодальная монархия. Политический и социальный строй

Древняя Русь формировалась в общем русле мирового исторического процесса, и в то же время, имела свои особенности, специфику.

Греция, Рим, Византия, страны Западной Европы, Древняя Русь представляли различные культурно-исторические варианты европейского мира, связанные известной генетической цепью. Что их объединяло, что было общее: община, античная культура, христианство. И их своеобразие, особость, отличие были обусловлены степенью развития этих институтов и синтеза традиций Востока и Запада. Западноевропейская христианская цивилизация восприняла в большей степени традиции римской цивилизации, с присущими ей чертами сочетания коллективного, общего и индивидуального в рамках гражданской общины — полиса. Византия же и Древняя Русь как восточно европейские христианские (православные) цивилизации в большей степени, чем западноевропейские страны, восприняли традиции Востока (Передней Азии).

В IX-Х вв на Руси было не менее 25 городов, а к моменту нашествия монголов около 300. Всем им была присуща открытость, способность преодолевать замкнутость, включать в свою сферу новых людей. Так, в Киеве, сплавлялись воедино славянские, скандинавские и тюркские элементы, особенно в дружинной среде, а последовавшая быстрая урбанизация способствовала созданию древнерусской культурной общности.

Древняя Русь была крупнейшим, для того времени, государством. Ее площадь составляла более 1 млн кв км, а население 4,5 млн человек. Она занимала срединное положение между Западом и Востоком. Это не позволяло изолироваться от внешнего мира, концентрироваться на определенной исторически неизменной территории. И начиная с Древней Руси можно констатировать постоянную и весьма устойчивую тенденцию к освоению новых земель и их колонизации. Колонизация шла активно в северо-западном и особенно в северо-восточном и южном направлениях, где сталкивалась с различными потоками кочевников-тюрков, хазар, печенегов, половцев.

В состав населения Руси кроме восточнославянских племен, составляющих ядро древнерусской народности, входило более двадцати неславянских племен (финно-угорских, балтийских, тюркских). С конца X в. административно-территориальная единица государства управляющаяся князьями — представителями династий Рюриковичей, получили название волость. В период, княжения Владимира I (1015г) достоверно известно 9 волостей, Мстислава Владимировича (1132г) — 19.

В экономике Древней Руси феодальный уклад существовал наряду с рабством и первобытно-патриархальными отношениями, причем каждый из них обладал определенными перспективами сохранения и развития.

Формирование феодальных отношений на Руси шло в целом, но общеевропейскому типу: от государственных форм к сеньориальным (вотчинам). Но в отличие от Западной Европы, где традиции частной собственности античности обусловили быстрый рост сеньориального земледелия, на Руси этот процесс шел гораздо медленнее. Владельцем вотчины или отчины, т. е. отцовского владения, передавшегося от отца к сыну по наследству, на Руси был князь или боярин.

Древнерусское государство можно охарактеризовать как раннефеодальную монархию. Во главе государства стоял великий князь киевский. Княжеская власть распространялась на многие сферы жизни древнерусского общества и рассматривалась как необходимый важный элемент ее социально-политической организации.

" Родовой сюзеренитет", как своеобразная форма монархии, был присущ всем раннеклассовым обществам Европы на определенном этапе исторического развития. Выделенность одного из наследников, вручение ему властных прав над остальными братьями означали возникновение власти, получившей название в западноевропейских странах «принципата», древнерусский термин «старейшинство». Старейшинство определяло принцип наследования отцовской власти и власти одного из братьев над остальными. При этом отметим, что на Западе господствовал принцип «майората», т. е. передача власти и имущественных прав от отца к старшему сыну. А на Руси — старшему в роде (т.е. брату, племяннику) Рюриковичей.

При особом положении князя по отношению к обществу он нуждался в поддержке различных групп и сословий общества, таких институтов, как дружина, совет («дума»), собор, съезды. Важная роль дружины в процессе складывания феодальных отношений как на Руси, так и в других странах Запада и Востока отмечалась практически всеми исследователями. Старшая привилегированная часть дружины — это княжи мужи, бояре, младшая дружина (гриди, отроки, детские и др.). Представители дружинной верхушки нередко привлекались для выполнения административных функций.

Что касается вече и его роли в Древнерусском государстве, то источники не позволяют ответить на этот вопрос однозначно. И все же в ряде земель-волостей (Новгородской, Полоцкой и др.) вече нередко выступало как высший орган города и волости и говорило от имени всех «людей» .

Основную массу населения Древнерусского государства составляли свободные общинники — «люди», как их называет «Русская Правда». Община на Руси (вервь, мир), как и на Западе (например, германская марка) являлась субъектом права с коллективной юридической ответственностью и обладала широким внутренним самоуправлением. Власть в общине принадлежала выборному старосте и общему собранию — мирскому сходу.

В многоукладном древнерусском обществе существовали различные категория зависимого населения — смерды, закупы, рядовичи и невольная челядь («холопы»). Рабство на Руси было патриархальным, домашним.

3. Принятие христианства на Руси и его историческое значение

Такое важное событие, как принятие христианства, в русских источниках освещено крайне смутно. Летопись дает 988 г.

Однако один ранний древнерусский памятник («Похвала князю Владимиру»; Иакова Мниха) утверждает, что Владимир крестился на десятом году после гибели Ярополка, что приходится уже на 990 г. Очевидно, трудно свести дело к одной точной дате, и сам процесс христианизации Владимира и его подданных растянулся по крайней мере на два-три года (987−989 г.).

Неясно и где крестился князь, так как источники называют и Корсунь, и Крым, и Киев. Но вот о крещении киевлян, которых для этой цели загоняли в Днепр, летопись рассказывает весьма живописно. В Новгороде сопротивление христианству было довольно упорным, и дядя князя Владимира Добрыня вынужден был использовать силу.

Очевидно, выступления против новой веры имели место в разных частях страны на протяжении всего XI в. Но можно сказать, что в целом, особенно в городах, процесс христианизации шел успешно, тогда как в сельской местности население упорно держалось за старых богов еще и в XIII—XIV вв.

Мало сведений и об организации ранней русской церкви. До сих пор неизвестно имя первого митрополита Руси. Очевидно, что при сильных киевских князьях шла борьба за митрополичью кафедру в Киеве, и Ярославу Мудрому удалось в последние годы жизни поставить митрополитом русского человека — Илариона. Однако после смерти князя все митрополиты, исключая Клима Смолянича (середина XII), были греки. Русская церковь изначально (по образцу греческой) зависела от великого князя и церковные иерархи были самостоятельны лишь в чисто церковных делах.

Принятия христианства стадо значительным шагом в развитии Древнерусской государственности и культуры.

В этническом плане принятие христианства ускорило консолидацию древнерусской народности, процесс сложения которой начался значительно раньше, но тормозился существованием местных политических объединений и локальных идеологических (языческих) центров. Влияние принятия христианства на социально-экономические процессы в Древней Руси несомненны. Единая религия, освящавшая власть одного государя, способствовала усилению процесса социальной дифференциации древнерусского общества, освещая не только власть великого князя, но и прочих знатных людей его окружения, которые могли отныне опираться на церковные каноны, приказывавшие низам повиноваться верхам, власть которых объявлялась предписанной свыше. Учение христианства о едином Боге, освещавшем власть одного государя, несомненно помогло князю Владимиру окончательно ликвидировать «дофеодальную раздробленность», существовавшую на Руси.

Монотеистическая религия, т. е. единобожие, отвечала потребностям в идеологических устоях, способных обосновать и поддержать сильную центральную власть. И Владимир, и Ярослав Мудрый, стремясь укрепить власть великого князя на Руси, опирались на церковь и ее учение, и, поддерживая христианство, несомненно способствовали стабилизации общества.

В истории Древнерусского государства характерна тесная связь светской политической организации управления и церкви. Церковь выполняла ряд государственных функций и была, следовательно, своеобразной частью государственного аппарата, а государственная власть содержала церковную организацию на свои средства, отчисляя десятую часть княжеского бюджета.

Огромную роль сыграло принятие христианства в развитии и формировании единой древнерусской культуры. Прежде всего речь идет о распространении письменности и литературы. Переводная литература поступала в основном первоначально из Болгарии, а первые оригинальные произведения принадлежали перу русских духовных лиц (митрополиту Илариону, Иакову Мниху и др.).

К важнейшим сферам деятельности церкви, кроме конфессиональной, следует отнести культурно-идеологическую, политическую и публично-правовую. Сюда относятся освящение власти государства, развитие общественного сознания в общехристианском государственном (национальном) аспектах. Церковь как многофункциональный институт помогала вывести Древнерусское государство, общество на уровень других европейских стран, непосредственно наследовавших античную средиземноморскую цивилизацию. И западные страны теперь видели в Руси не языческую страну, а христианское государство, что облегчало международные контакты.

Деятели церкви принимали активное участие в политической жизни как внутри страны, так и в международном плане, выполняя поручения, которые давали им светские власти; их обязанностью были встречи князей и настолование (интронизация) при их вокняжении, участие и крестоцеловании при заключении договоров как государственном акте.

Публично-правовая деятельность церкви связана с широкой юрисдикцией церкви как составной части государственной организации. Суд над всем населением Руси по так называемым церковным делам о браках, разводах, семейных конфликтах и прочих, позволял церкви глубоко проникать в жизнь общины, семьи, каждого человека.

Но до полной победы христианства в древнерусском обществе было еще далеко. Для Древней Руси X—XIII вв. характерно сочетание язычества и христианства, их взаимопроникновение, известное как «двоеверие» .

4. Русские земли в период феодальной раздробленности

Историческая наука ведет отсчет феодальной раздробленности на Руси с 1132 г. — года смерти князя Мстислава Великого. Время с начала XII до конца XV в. по традиции называют удельным периодом. К середине XII в. на Руси насчитывалось 15 крупных и мелких удельных княжеств, к началу XIII в. — около 50, в XIV столетии примерно 250.

Раздробленность (полицентризм) — закономерный этап развития Древней Руси и всей Европы того времени.

Полицентризм — новый этап в истории государственности, порожденный дальнейшим развитием феодальных отношений. В XI в. усилился процесс «оседания» дружины на земле, а с XII в. преобладающей формой собственности становится вотчина, владелец которой мог распоряжаться ею по своему усмотрению. И хотя владение вотчиной накладывало на феодала обязанность нести воинскую службу, его экономическая зависимость от великого князя значительно ослабла. С ослаблением экономической зависимости от великого князя ослабевает и политическая зависимость.

Значительную роль в процессе феодальной раздробленности на Руси сыграл развивавшийся институт феодального иммунитета, предусматривающий определенный уровень суверенитета феодала в границах своей вотчины. На этой территории феодал обладал правами государя. Он сам собирал налоги, пошлины, вершил суд. В результате в самостоятельных княжествах-вотчинах образуется государственный аппарат, дружина, суды, тюрьмы и т. д. Формируются местные княжеские династии, а местные феодалы составляют двор и дружину этой династии. Огромное значение в этом процессе сыграло введение института наследственности на землю и населявших ее людей.

Господство же натурального хозяйства вотчин открывало каждому региону возможность отделиться от центра и существовать в качестве самостоятельной земли или княжества. Под влиянием всех этих процессов изменился и характер отношений местных княжеств с Киевом. На смену служебной зависимости приходят отношения политических партнеров, иногда в форме равноправных союзников, иногда сюзерена и вассала.

Раннефеодальные монархии не были устойчивыми образованьями. Их единство часто строилось за счет авторитета и силы правителя (например, Империя Карла Великого), этнической и религиозной близости. Но в них отсутствовали или были слабы единые экономические, политические, юридические институты. А центробежные тенденции разного рода наоборот были достаточно сильны.

Русские земли и княжества в XII — XIV вв., особенности их развития.

Феодальная раздробленность утверждала не только центробежные тенденции, но и тенденции к единству, консолидации; сопровождалась дальнейшим развитием и оформлением основных форм средневековой государственности: княжеской власти (монархии) и вечевого строя.

Усиление центростремительных тенденций в XII—XIII вв. (но не их торжество) особенно четко проявилось в политическом развитии Галицко-Волынской и Владимиро-Суздальской Руси. Так, владимиро-суздальский князь Андрей Боголюбский (1157 — 1174) добился подчинения Владимиру не только Рязани, Смоленска, Полоцка, Новгорода, но также и некоторых центров южной Руси (он организовал, как известно, поход на Киев в 1169 г., оставил своих наместников в Киеве и Переяславле Русском). Другой хорошо известный владимирский князь Всеволод Большое Гнездо (1176−1212) сумел широко раздвинуть границы своего политического влияния. Не случайно в то время стала утверждаться формула «великий князь Владимирский и Новгородский». Владимиро-суздальские князья, умевшие подчинять бояр, несмотря на сохранившиеся центробежные тенденции, получили в русских летописях характеристику «самовластцев». Последним ярким князем Владимирского княжества был сын Ярослава Всеволодовича Александр Невский (1252−1263). В основе его тактики лежала борьба против католического Запада и уступка Востоку (Золотой Орде). В июле 1240 г. в устье Невы шведские войска были разгромлены дружиной молодого князя Александ Ярославича, получившего за эту победу почетное прозвище «Невский», а в начале апреля 1242 г. на льду Чудского озера он нанес решающее поражение немецким рыцарям, надолго отдалив угрозу нашей государственности с Запада.

После смерти Александра Невского его старшие сыновья (Дмитрий и Андрей) упорно боролись за Великий Владимирский стол, а младшему (Даниилу) досталась в удел Москва с округой на западном пограничье Владимиро-Суздальской земли. В 70-х гг. XIII в. Москва становится стольным градом небольшого княжества, а его первый правитель Даниил Александрович (1276−1303) — основателем московской династии.

В конце XIII в. Тверь и Москва начали играть крупную политическую роль на русском Северо-Востоке. После монгольского нашествия начался объективный процесс изменения территориальной основы консолидации северо-восточных княжеств. Выгоды географического положения Твери, Костромы, Городца и Москвы, явившиеся результатом демографических изменений в Северо-Восточной Руси, вызванных монголо-татарским игом, несомненно благоприятствовали тому, что именно эти города в противовес всем остальным смогли успешно претендовать на роль того центра, вокруг которого в будущем смогла бы объединиться вся Северо-Восточная Русь.

В период феодальной раздробленности сложились два центра Великороссии: Великое Владимирское княжество (или Северо-Восточная Русь) и Северо-Западная или Новгородская Русь. Две альтернативные политические системы представляли различные варианты развития русской государственности. Первая — своеобразный вариант политического развития, шедший в направлении сословно-представительной монархии, вторая — вечевой республики.

Новгород в X—XI вв. был городом, мало чем отличавшимся от других центров княжений того времени. Наиболее значительные успехи в создании республиканских форм правления приходятся на конец XIпервую половину XII в. В этот период новгородское боярство формируется в сословие, обладавшее правом участия в государственной деятельности и государственных доходах, возникает особая форма боярской власти — посадничество, и в результате антикняжеского восстания 1136 г. Новгород окончательно преобразовывается в республику бояр, в которой князь оказывается подконтрольным посаднику, выполняя роль прежде всего военного предводителя.

Функции веча как высшего органа власти в республике были весьма многообразны. Оно решало вопросы войны и мира, осуществляло правосудие по наиболее опасным для государства преступлениям, избирало высших должностных лиц для управления. Посадник, тысяцкий, архиепископ, архимандрит и другие выбирались на вече, соблюдая принцип паритетного представительства, составлявший фундамент всех республиканско-городских органов Новгорода. Новгородская вечевая республика олицетворяла собой определенные демократические традиции и тенденции развития русской государственности и культуры.

5. Влияние монгольского фактора на российское общество

Монголы пришли на Русь не как колонизаторы, а как завоеватели. Подавив силой сопротивление, они превратили русские княжества в вассальные единицы, платившие дань Золотой Орде (так стало называться с начала 40-х гг. в основанное Батуханом феодальное государство). Кроме Руси в состав Золотой Орды входили Западная Сибирь, Северный Хорезм, Волжская Булгария, Северный Кавказ, Крым, степи от Волги до Дуная Ордынское иго выражалось прежде всего в политической зависимости — признания сюзеренитета монгольских ханов над Русью. Русские князья должны были утверждаться на княжение в Орде и Монголии (Каракоруме), получая от монгольских ханов ярлык — особую ханскую грамоту на княжение. Одной из главных вассальных обязанностеи русских княжеств являлась уплата хану дани («ордынского выхода») -десятой части доходов с населения княжества.

На Руси, как и в других покоренных странах, действовала монгольская административная система — институт баскачества, а в дальнейшем с XIV в. передача его основных функций князьям (так называемая «дистанционная» форма управления). С этою времени начинает усиливаться ассимилятивный процесс, открытость Востоку. На Русь переселялись ордынцы, значительная часть откупщиков дани и баскаков оседала на русских землях, образуя села и слободы. Так, внуки одного из «главных» владимирских баскаков Амырхана стали родоначальниками известных фамилий — Баскаковых, Зубовых, а правнук Пафнутий — игуменом Боровского монастыря, причисленный к лику святых в 1540 г. Прямые наследники ханов и князей Большой и Ногайской Орд, Крымского, Казанского, Сибирского и Астраханского ханств положили основание известным в России фамилиям Годуновых, Сабуровых, Дашковых, Кутузовых, Давыдовых, Апраксиных, Уваровых, Юсуповых, Урусовых, Кочубеевых, Растопчиных, Карамзиных, Бибиковых, Чириковых, Болтиных, Тургеневых, Тенишевых и др. В родовых гербах вышеназванных фамилий тюрко-монгольское происхождение отчечено характерными признаками — изображениями восточного воина на белом коне, вооруженного луком.

Монгольское нашествие нанесло огромный урон экономике и культуре Руси. Многие из разрушенных городов, сел и деревень так и не возродились, а многие пришли в упадок и влачили жалкое существование. Завоеватели вывозили не только материальные ценности, скот, сельскохозяйственные продукты. Огромный урон понесло население. Сотни тысяч людей были убиты, очень многие искалечены. Одной из форм дани был полон, когда татары угоняли мирное население в Сарай, а также в глубь Азии в Каракорум и даже Китай. В первую очередь забирали мастеров и умельцев для работы на ханский двор, для ордынского войска и т. д. Угоняли женщин, детей и подростков. В целом общие потери Руси были таковы, что она была отброшена в своем развитии на два века назад, т. е. к состоянию XI в. Отчасти этим можно объяснить наше последующее экономическое и техническое отставание от Запада. А монгольский фактор оказал огромное влияние на формирование политико-юридических, экономических и культурных отношений в XIII — XV вв., что тоже отчасти объясняет нашу близость к восточному (традиционному) типу развития.

Восточное влияние проявлялось в административно-территориальном делении, иерархии правителей (титулатуре), институте соправительства, становлении централизации в управлении.

В XIII в. завоеванные русские княжества рассматривались Чингизидами-Джучидами как «Русский улус» и в соответствии с традиционной кочевнической административной структурой территория улуса была распределена между десятичными округами (туменами). Так, на территории Черниговского княжества в конце XIII в. располагалось 14 тем (туменов), Владимирского -15, а в конце XIV в. — 17 тем. Летописи (Лаврентьевская и др.) содержат сведения и о мелких единицах административно-территориального деления — тысячах, сотнях, десятках. Они устанавливались монголами не столько в качестве «военных округов», а прежде всего как податные единицы.

Институт баскачества и в дальнейшем передача его основных функций князьям свидетельствовали о попытках распространения ордынских принципов организации управления. Золотая Орда последовательно реализовывала «дистанционный» тип власти и управления, и это наложило особый отпечаток на Русь (в технологии власти, фискальных формах, централизации управления и т. д.). Особенно активно прибегали к заимствованию те княжества, которые хотели преуспеть.

Княжеская власть в Твери и Москве нередко обретала те формы, которые были наиболее ориентированы на взаимодействие с монгольскими властями. В обстановке борьбы за гегемонию верх одерживал тот, кто наилучшим образом, органичнее других мог приспособиться к порядкам в Орде и получить помощь войсками как улусник. Московские князья не раз опирались на Орду и татарских царевичей в решении своих внутренних проблем.

В период ордынского ига был нанесен сокрушительный удар по городским демократическим институтам. Вече как политический институт исчезает, усиливается княжеская власть (особенно власть великих князей), побеждает принцип единоначалия.

Власть на Руси все более основывалась на насилии. В «Судебнике» Ивана III (1497 г.) смертная казнь назначалась за призыв к мятежу, кражу церковного имущества, поджог и другие преступления. В уголовную процедуру Московской Руси в ордынский период вошли пытки.

Усиление восточного влияния в русском обществе особенно наблюдалось в эпоху Ивана IV. Победа опричнины привела к росту холопского самосознания, насилия и жестокости. До Ивана IV царями на Руси звали золотоордынских ханов, теперь он стал титулом московского государя. Именно подчинение татарских государств Поволжья и Сибири трактовались в России как начало обретения Иваном IV царского достоинства: «А наш белый царь над царями царь, ему Орды все поклонялися». В формировании статуса «Белого царя» Московского государства и соотнесения его с рангом окрестных правителей проявлялись идеологический и ментальный уровни. На тронных приемах при царе находились три короны — Московская, Казанская и Астраханская. В XVI—XVII вв., часто на аудиенциях присутствовали татарские царевичи, стоящие по обе стороны трона, поддерживая царя под локти, воплощая собой могущество государя, имевшего при своем дворе особ царской крови. Григорий Котошихин, писатель XVII в., хорошо знакомый с учреждениями и традициями России того времени также считал завоевание Казани и Астрахани историческим фундаментом Московского царства.

Тюрко-монгольское влияние проявлялось в военном деле (организации армии, тактики походов, разведки, сражений, вооружении), на экономическом уровне — организации податной системы с использованием заимствованных форм.

Контингент служилых людей из ордынцев был весьма квалифицированным, ведь они были лучшими специалистами по конному строю и маневренной войне. Вооруженные силы Московского государства XV—XVI вв. состояли из пяти больших подразделений: центральное (большой полк), подразделение правой руки, подразделение левой руки, авангард (передовой полк), арьергард (сторожевой полк). Как и у монголов, подразделение правой руки в армии Московского государства считалось более важным, чем подразделение левой руки. Использовалась введенная монголами система всеобщей воинской повинности.

Главным источником дохода великих князей оставалась дань-налог, а соха — основной единицей при обложении налогами. Распространенная система ясачной эксплуатации была не только сохранена, но взята на вооружение российскими властями и послужила в дальнейшем основным принципом отношений с народами Сибири.

Тюрко-монгольское влияние проявилось и в этикете дипломатических отношений России XV—XVII вв. Как в монгольском, так и в московском дипломатическом церемониале уделялось большое внимание взаимным подаркам, запрещалось кому-нибудь из иностранных послов быть при оружии во время аудиенции у правителя. Посол — гость правителя, и правитель должен был снабжать его и его свиту едой, питьем, обеспечить ночлег, свободное передвижение и охрану.

Татарский язык долгое время служил одним из языков дипломатической переписки и устного перевода при общении России с соседними тюрко-мусульманскими государствами. Характерно, что московские князья и цари, поддерживавшие интенсивные контакты с мусульманскими государствами, вплоть до XVIII в. вели переписку с ними в ордынских протокольных традициях с использованием стиля и формул парадно-канцелярского делопроизводства Золотой Орды.

Грамоты русских царей в XVII в. и начале XVIII в. владыкам стран ислама украшались изображением не двуглавого орла, как герба России, а особого геральдического знака — тугры, практически заимствованного с грамот крымских ханов и османских султанов.

Исследователи обращают внимание на сходство российской тугры прежде всего с крымской, на использование в ней традиций туфовой графики крымских и османских мастеров-хаттатов (каллиграфов) и общей для мусульман арабской богословской формулы («Милостью владыки миров»).

Все это свидетельствовало не только о стремлении правителей России общаться с мусульманскими государями наиболее понятным и эстетически близким для адресатов способом, но и об органичном, привычном использовании ими мусульманской символики, которая не воспринималась как нечто чуждое.

Тугра первых Романовых не только была хорошо известна повелителям Бахчисарая и Стамбула, шахам Ирана и падишахам империи Великих Моголов в Индии, ханам Азербайджана, Хивы и Бухары, Алтын-ханам Монголии и владетелям Северного Кавказа, но и украшала документы, выезжавших на Восток русских купцов.

Российская тугра вполне может быть возведена и на уровень символа плодотворного взаимодействия русской, турецкой и крымско-татарскои культур, христианских и мусульманских цивилизаций Причерноморья.

Особое значение имели культурное и этноконфессиональное взаимодействия. Россия никогда не была территорией одного какого-либо этноса, одной культуры.

Первые общины тюркоязычных мусульман появились среди северодагестанских и нижневолжских хазар в VIII—IX вв. В 922 г. ислам официально приняли волго-камские булгары. В 988 г. христианство приняла Киевская Русь. В Xl-XIII вв. формируется русская православная цивилизация, а крупным очагом тюрко-исламской цивилизации становится Волго-Камская Булгария, с XIV в. — Золотая Орда.

Принятие ислама золотоордынским ханом Берке в 1252 г., царствование хана Узбека (1312−1342), объявившего ислам государственной религией, правление Тохтамыша (1381−1398) и Едигея (1398−1415) были наиболее заметными вехами этнокультурной консолидации тюркских народов на огромных пространствах от Дагестана до Удмуртии, от Днепра до Иртыша. С золотоордынским периодом связано и становление великорусского этноса и волго-камских татар. В бассейне Волги и Камы образовалось обширное поле культурного и конфессионального взаимодействия. Сложное взаимодействие здесь этнических культур и цивилизаций привело к тому, что Волго-Уральский регион по разнообразию форм культурных традиций не имеет себе равных ни в России, ни в Европе. Через исламское Поволжье в Россию пришли такие детали русского национального костюма, как сарафан, женский головной платок, армяк, халат, башмаки и др. Немало тюркизмов «осело» в русском языке и русизмов в тюркских языках.

И народное христианство Северо-Восточной Руси, Московского государства приобретало более отчетливые восточные черты, отличавшие его от христианства Малой и Белой Руси, не порвавших связей с европейским христианским миром.

Взаимодействие русского и тюркских этносов на протяжении всей истории этих народов было настолько продолжительным и интенсивным, что оставило глубокие следы во всех областях материальной и духовной культуры.

6. Объединение русских земель вокруг Москвы и образование единого русского государства

XV в. стал тем временем, когда политически раздробленная Русь фактически превратилась в единое централизованное государство. Историография выделяет три основных периода сложного и противоречивого процесса политической централизации русских земель после победы в Куликовской битве.

Первый — 1380 — 1425 гг. «Мамаево побоище» стало не только символом единения Руси, но и началом утверждения идей государственности и сильной великокняжеской власти. Характерно, что победа Дмитрия Донского вынудила Золотую Орду признать главенствующее положение Москвы среди других русских княжеств. Сын Дмитрия Донского, Василий унаследовал Великое Владимирское княжение по праву «отчины», т. е. по завещанию, без согласия золотоордынского хана. Другим результатом победы стало уменьшение размеров дани, что способствовало экономическому возрождению Руси.

Однако Куликовская битва не могла привести к восстановлению независимости Руси: проявившееся единение князей было еще крайне непрочным, соотношение сил оставалось неблагоприятным. В 1382 г. хан Тохтамыш, используя рознь среди русских, разграбил и сжег Москву. В конце XIV в. русские земли оказались перед страшной угрозой нашествия новых завоевателей — среднеазиатского правителя Тимура, покорившего к этому времени Персию, Индию, Турцию, Ближний Восток и Сибирь. В 1395 г. армия Тимура, разбив Орду, вышла в район Ельца, но отступила в степи. По преданию Москву спасла чудотворная икона Владимирской Богоматери.

Второй этап — феодальная война 1431−1453 гг. за великокняжескую власть между наиболее могущественными кланами «гнезда Калиты», правящей в Северо-Восточной Руси династии: юным московским князем Василием II Темным и Галичскими князьями Юрием Дмитриевичем и Дмитрием Юрьевичем Шемякой (отец и сын), получившими после смерти Дмитрия Донского в наследование по традиции удельные княжества. Кровопролитная война за престол по всем «средневековым правилам» (заговоры, обращение в Орду, нарушение клятвы, отравления и ослепления противников) едва не погубила Московское княжество. Однако, ни одна из противоборствующих сторон не ставила под сомнение значимость централизации, решался лишь вопрос о том, какая из ветвей династического рода Калиты возглавит этот процесс. Война во многом предопределила последовавшую политику ликвидации удельной раздробленности и установления монархической власти при Иване III.

К концу княжения Василия II Темного (1425−1462), названного так после ослепления его в 1442 г. Дмитрием Шемякой, территория Великого Московского княжества увеличилась в 30 раз по сравнению с началом XIV в. Москва стала не только Центром, но и общепризнанным лидером объединения русских земель.

Третий этап — вторая половина XV в. — время образования при Иване III единого Российского государства в результате слияния Северо-Восточной и Северо-Западной Руси, свержения золотоордынского ига, формирования государственной идеологии, единой системы управления и объединения всех земель. Территория Великого Московского княжества выросла в 6 раз (более 500 тыс. кв. км.), оно получило европейское признание как монархия и мощная военная держава.

В современной историографии особое внимание уделяется изучению проблем специфики образования единого Российского государства и формирования в нем феодальных отношений. В контексте цивилизационного метода познания большинство современных отечественных и зарубежных историков определяют этот период средневековой России как противоречивый процесс формирования особого, по сути промежуточного между Востоком и Западом, национального типа государственности.

Специфика образования единого Российского государства.

Сходные по времени и значимости процессы образования централизованного государства шли и в России. Однако, если в Западной Европе образование национальных государств проходило на основе формирования капиталистических отношений, то в России исключительно на феодальной основе. В России складывался своеобразный, национальный тип политической централизации, который характеризуется следующими основными признаками.

Во-первых, Русь прошла этот этап своей истории в борьбе с внешней опасностью, особенно с Золотой Ордой, за достижение национальной независимости, что явилось главной причиной ускоренной политической централизации — «собирание земель и властей» (В.О. Ключевский). В XV в., несмотря на ослабление и свержение монгольского ига, усиливается угроза с Запада. Противоборство Московской Руси с Литвой и Швецией за обладание Новгородскими и другими древнерусскими землями привело к нескольким крупным войнам. Две, самые затяжные из них, в 1487—1494 гг. и в начале XVI в. принесли успех России. Москва одновременно и небезуспешно усиливает политику территориальной экспансии на Востоке, подчинив своему влиянию Казанское ханство. Столь активная внешняя политика требовала безусловной мобилизации всех ресурсов общества.

Во-вторых, по сравнению с Западом, в России формирование единого централизованного государства проходило на более ранней фазе общественного развития.

Социально-экономическое развитие России (рост товарного производства, складывание великорусской народности и единого национального рынка, генезис капитализма) создало предпосылки для формирования национального государства только во второй половине XVII в. Но фактически объединение русских земель в единое Российское государство произошло уже во второй половине XV в. По сравнению с Западной Европой, процесс складывания Российского государства шел «неестественным» путем, принял «опережающий» характер, когда сначала возникло централизованное государство, а спустя два века сформировались необходимые социально-экономические предпосылки его единства. Еще С. М. Соловьев обосновал вывод, что главным результатом ускоренной политической централизации стало формирование в России особого исторического типа государственности.

В-третьих, по мнению большинства историков, судьбы российской цивилизации предопределились самой проблемой сохранения самобытности русского народа, оказавшегося в геополитическом прессинге между Востоком — Золотой Ордой, а позднее Османской империей, и Западом — Литвой, Польшей, Ливонским орденом и Швецией. Усилия многих поколений, вплоть до середины XVIII в. были направлены на сохранение основ суверенитета (от фр. — полная независимость от других государств) и завоевание соседних земель, которые были плацдармами против нас.

В-четвертых, в современной историографии формирование централизованного Российского государства обосновывается концепцией «полицентризма», согласно которой процесс объединения русских земель мог происходить вокруг нескольких геополитических центров.

Один из таких потенциально возможных центров — Великое княжество Литовское и Русское, возникшее на обломках Киевской Руси в результате присоединения к Литве в середине XIV в. западных славянских земель. Возникла своеобразная федерация отдельных земель и княжеств, сохранивших свободу, не плативших дани Золотой Орде — «Белая Русь» .

Великое княжество Литовское и Русское в XV в. простиралось от Балтики до Черного моря и от границ Польши и Венгрии до Подмосковья. Феодальные отношения в этом государстве развивались преимущественно по образцам, типичным для Европы: формирование сословно-представительной монархии, относительная автономия церкви от государства, отношения вассалитета, самостоятельность и самоуправление городов на принципах, весьма схожих с Магдебургским правом.

Однако в этом, преимущественно славянском государстве, официально было установлено равенство православной и католической веры, которое периодически нарушалось великими князьями и литовской знатью. На протяжении XIV в. литовская знать вытесняла с княжеских престолов русских князей, но очень быстро ославянилась, а с конца века начинается сближение Литвы с Польшей. В 1385 г. была заключена Кревская династическая уния: Литовский великий князь Ягайло стал и королем Польши. Западное влияние в этом княжестве возросло еще больше.

Другим, возможным центром объединения русских земель могла стать экономически развитая Новгородская феодальная боярская республика, значительно меньше пострадавшая от иноземного нашествия, чем Владимиро-Суздальская Русь. Вплоть до завоевания Иваном III Новгорода в 1478 г., политическое развитие Северо-Западной Руси оставалось самобытным. Однако по реформе посадского управления 1410 г вече (собрание народа для решения общих дел) утратило прежнее значение, управление республикой приняло законченные олигархические формы, что вызвало обострение социальных конфликтов. Произошел раскол новгородского общества на боярскую знать, склонившейся в 70-е гг. XV в. к союзу с Литвой, и на сторонников союза с Москвой.

По мнению известного исследователя этой эпохи А. А. Зимина, история сложилась так, что центром формирования единого государства стали земли вокруг Москвы уступавшие по уровню социально-экономического развития другим регионам. Победа в войне феодалов Центральных областей Московского княжества над северными (Галич и Углич), а позже и северо-западными (Новгород и Псков), где начиналась соледобывающая промышленность и развивалась торговля с Европой, где преобладало свободное «черносошное» крестьянство и намечались предпосылки предбуржуазного развития, отмечает Зимин, предвещало формирование сильной монархической власти и жесткую зависимость от нее всех слоев населения. «Гибель свободы Галича повлекла за собой падение Твери и Новгорода, а затем и кровавое зарево опричнины» .

7. Роль русской православной церкви в становлении и укреплении русского государств (ХIV-ХVПв.)

В средневековой России влияние церкви на развитие общества и формирование национального государства было более чем значительным. Еще С. М. Соловьев сделал вывод, что Русская Православная церковь способствовала утверждению самодержавия. По его известному определению, «сословие, пользовавшееся могущественным нравственным влиянием, сословие духовное, изначально действовало в пользу единовластия». По выводу В. О. Ключевского, Православная церковь создала на Руси особое общество, параллельное государственному: фактически она состояла из таких же точно элементов, которые определяли и состав государства.

Значение религиозного верования в жизни русского средневекового человека, даже самого несчастного, нам понять необычайно трудно. Невозможно представить себе индивида, который не обладал бы образом мира, заданным религиозными представлениями, усвоенными через язык и православные обряды, связывающие человека с таинствами Православия. Даже потребность человека в еде имела, к примеру, религиозный смысл, т. е. символизировала связь с другим миром, когда неисполнение ритуала поста, до двухсот дней в году, приравнивалось к страшному греху. Не случайно, идеалом для подражания стали монастыри, стремление аристократии в конце жизни принять схиму (постриг в монахи), чтобы предстать перед Богом свободным от мирской жизни. Достижение «духовности» и исполнение обрядов, установленных церковью, определяло смысл жизни.

Важнейшей предпосылкой и духовной основой централизации стало формирование во второй половине XV в. национально-государственной идеологии, закономерно совпавшее по времени со становлением национальной Русской Православной церкви.

Как известно, православие стало духовно-нравственной опорой борьбы русского народа против золотоордынского ига. Церковь, благодаря святителю Сергию Радонежскому, возвела саму идею достижения общерусского единства до высшего смысла служения Богу и Отечеству. Перенос кафедры митрополита в Москву способствовал укреплению политического лидерства Московского княжества в собирании земель. Союз церкви с московскими князьями еще более укрепился в XV в., когда русская православная церковь выступила против Флорентийской унии 1439 г.

Чтобы устранить угрозу завоевания Османской империей Византии и обеспечить ей помощь Европы, на Вселенском соборе 5 июля 1439 г. была заключена уния (от лат. — объединение), согласно которой Православная церковь принимала католические догматы и верховное главенство римского папы при сохранении православных обрядов и богослужения. Подписавший унию московский митрополит грек Исидор, ставленник константинопольского патриарха, по возвращению был Василием II смещен как «латынский злой прелестник» и заточен в Чудов монастырь. В 1448 г. в Москве был впервые избран митрополит без санкции патриарха. После падения Константинополя в 1453 г. Русская Православная церковь становится самостоятельной (автокефальной). В 1589 г. создается Московская патриархия и первым русским патриархом на Поместном соборе избирается патриарх Иов.

Достижение Русской Православной церковью своей самостоятельности имело поистине историческое значение. Во-первых, поскольку римский папа не признал автокефальность Московской патриархии и стал поддерживать православную самостоятельную церковь в Литве, усложнились отношения России с католической Европой. Во-вторых, это событие неизбежно привело к укреплению союза Русской Православной церкви и государства. Как отмечают историки, «важнейшим плодом такого союза между государством и церковью было национальное возвеличивание обоих — создание религиозно-политической теории (идеологии), санкционирующей самобытную русскую власть (государственность) и ставящую ее под охрану самобытной национальной святыни» .

До 80-х гг. XV в. официальные взгляды на происхождение и содержание Великокняжеской власти не выходили за рамки традиционных для средневековых государств патримониальных (от лат. наследственный, родовой) теократических теорий. Еще в 1472 г. Иван III назвал себя прямым наследником киевских и владимирских князей, объявив свою власть «изначальной» и «отчинной», данной от Бога (а не от золотоордынских ханов). Идеи преемственности власти Московского государя получили мощную поддержку церкви и нашли свое отражение в многочисленных «Сказаниях» и «Словах». Они стали фактически государственной идеологией национального единства, собирания русских земель и достижения полного суверенитета.

Когда эти цели были достигнуты, потребовалась новая государственная идеология, обосновывающая правомерность складывающегося самодержавного политического режима, независимость Русской Православной церкви, место России в мировом историческом процессе. Новая идеология должна была объединить все народности России, чтобы предотвратить распад единого государства в условиях опережающей политической централизации, оправдать постоянное перенапряжение народных сил, закрепить статус России как европейской державы. Общее мировоззрение, национальный менталитет часто играют роль более крепкого соединения, нежели экономические или политические факторы. Известный русский филосов Н Бердяев определил наш народ как «духовный» и «религиозный». Для такого народа идеологический фактор может определять все.

Новая государственная идеология была призвана также отразить небывалый рост патриотического сознания народных масс, формируемого церковью в направлении не только воссоединения всех «исконных» русских земель, но и как Богом избранного народа после падения Константинополя и окончательного свержения золотоордынского ига. По образному выражению С. Ф. Платонова, «нарождалось в Москве что-то новое и небывалое» .

В итоге формирование российского самодержавия нашло отражение в феноменальной государственной идеологии, складывающейся с конца XV в. Ее смысл четко выражали необычайно емкие формулы «православное царство» и «Москва третий Рим», носившие в современных оценках характер политических мифов.

Российский вариант идеологии становления национального государства стал своеобразным симбиозом европейских политических теорий о «римских», имперских истоках светской власти монархов и доморощенных идей национального мессианства, истоками которых были доктрины Византийской империи. Еще в исторической литературе XIX в. сложилась концепция о «втором пришествии» Византии на Русь.