Эмпатия в когнитивных сетевых структурах

Человек как участник социальных взаимодействий не просто наблюдает других людей, строя сложные межличностные отношения или занимаясь литературным, поэтическим, актерским творчеством, он развивает в себе способность вчувствования, эмпатии. Изучению феномена эмпатии уделяется ныне больше значения, тем не менее, здесь остается еще немало неясного.

Эмпатия является одновременно и основой креативных способностей человека, и способом восприятия, понимания, коммуникации и создания красоты, и внутренним стержнем для морального действия. Эмпатия — тот узелок, через который соединяются истина, красота и добро. В художественном и отчасти научном творчестве способность вчувствования — это способность слиться с природным и (или) социальным миром, войти с ним в резонанс, чтобы открыть в нем, а тем самым и в себе самом, что-то новое. В восприятии красоты это основа незаинтересованного любования. Этическое поведение начинается тогда и постольку, когда и поскольку человек научается чувствовать радость (или горе) другого как собственную радость (или горе), о чем писал Адам Смит в опусе «Theory of Moral Sentiments».

Эмпатия означает способность выйти из самого себя и посмотреть на самого себя со стороны, зазеркалить себя, на что не способны животные, которые слиты со своим окружением, со своим Umwelt. Недавнее открытие в нейронауке говорит, что за эту способность ответственны так называемые зеркальные нейроны. И вместе с тем это высшая способность человеческого духа. Человек отстраняется от самого себя и дистанцируется от своих действий и своей среды, тем самым открывает что-то ранее неизвестное в мире, в другом человеке, в себе как Другом и одновременно перестраивает самого себя. Путем спонтанного, непреднамеренного действия, в котором он не подражает ни природе, ни другим людям, он находит самого себя подлинного, обновляет и развивает себя, а значит, находит и подлинную, обнаженную реальность в ее вечных потенциях к обновлению и преображению.

Требуется поставить себя на место другого в процессе эмпатического переживания, которое существенно для подлинного творчества, расстаться с собой, чтобы обнаружить в себе что-то до сих пор неизвестное. Пересаживая часть самого себя в личность другого, отдавая самого себя (тем самым создается как бы симбиозная личность), он находит самого себя подлинного, обновляет и развивает себя. Не боясь потерять свою идентичность, он ее обретает и укрепляет. В мире, в другом (или в других), в не-Я он узнает самого себя, свое Я.

Если параметры внешнего воздействия со стороны социальной среды соответствуют собственным параметрам личности как сложной самоорганизующейся системы, то имеет место феномен резонанса. Резонанс с точки зрения теории сложных самоорганизующихся систем (синергетики) — это топологически правильное воздействие на психику, мозг и тело человека (поскольку есть психосоматическая связка, то воздействуя на тело, мы воздействуем на психику, и наоборот), т. е. воздействие на них пусть и малое, но конфигурационно правильное, симметричное. Это приводит к многократному усилению креативной активности личности, раскрытию огромных потенций человеческой психики и сознания.

Для того чтобы познать сложные явления природного и социального мира, нужно построить сложную структуру на поле мозга и сознания. И то и другое, рассуждая по большому счету, строится по единому закону: структуры мозга и структуры действительности конгруэнтны. Ведь и всякая природная среда, и среда мозга открыты и нелинейны, а стало быть, являются полигоном для разыгрывания процессов самоорганизации. Человек — результат, продукт эволюции природы, и, будучи ее собственным порождением, способен познавать мир и себя в нем. Не на этом ли пути следует искать решения главной проблемы для человеческого разума — познаваемости мира, — которую Макс Планк называл чудом?

Человек не чужд миру, его возвращение в лоно мира, понимание смыслов коллективной деятельности в социуме в пиковых моментах творческого экстаза и озарения есть возвращение к собственной природе, к своим истокам, к собственному происхождению.

Благодаря современной методологии познания сложных адаптивных систем и сетевых структур мы стоим на пороге разгадывания тайн таких сложных явлений человеческого познания, креативной деятельности и коммуникации, как интерсубъективность, интеркорпоральность, духовная и творческая синергия, эмпатия.

к 'к к

Итак, философы давно задавались вопросом: «Что значит быть летучей мышью?». Способен ли человек увидеть мир таким, каким его видит летучая мышь, реагировать в нём на те же сигналы, что и летучая мышь? Я. фон Икскюль продемонстрировал особенности когнитивных и жизненных миров различных организмов как когнитивных агентов, предложив уже более 100 лет назад понятие Umwelt, которое оказалось ценным для современной междисциплинарной области — биосемиотики.

Umwelt — это специфический окружающий мир, к которому адаптирован и который строит себе всякий биологический вид и отдельная особь в нем. Umwelt — это, по сути, мир смыслов, а жизнеобеспечивающая активность организмов является познавательной и смыслопорождающей. Когнитивный и коммуникативный мир человека принципиально отличен от мира клеща, вороны или собаки, и разные живые существа фактически живут в разных мирах, часто не пересекающихся друг с другом. Эти миры различны и по цветовой гамме, и по аудио наполнению, и по значимости запахов, и по способности восприятия времени (различной скорости восприятия живых существ), и по открываемым в них смыслам.

Umwelt нельзя свести ни к организации субъекта действия, ни к организации окружающей среды: это продукт непрерывного активного и циклического взаимодействия между тем и другим.

Идеи и понятия, введенные Икскюлем, его сторонниками и последователями, оказали существенное влияние и на развитие науки, и на ряд философских направлений XX в. Стоит отметить некоторые влияния, которые мне кажутся наиболее существенными: в науке — теоретическая биология и биофизика (X. Патти) и медицинская семиотика (Туре фон Икскюль), в философии — философская антропология (М. Шелер, X. Плесснер, А. Гелен) и философская феноменология (М. Мерло-Понти, X. Ортега-и-Гассет и другие) и в когнитивной науке — концепция отелесненного и энактивного познания (embodied and enacted cognition — Ф. Варела, Э. Томпсон, Э. Кларк и многие другие).

Биосемиотика стала исследованием, поистине перешагнувшим дисциплинарные разграничения. Сама термин «семиотика», как покрывающий многие области исследований, предложила антрополог Маргарет Мид (1901—1978), обозначив тем самым изучение паттернов коммуникации в самых различных формах. Американский лингвист и семиотик венгерского происхождения Томас Себеок ввел в 1963 г. термин «зоосемиотика», подразумевая под этим область изучения коммуникации в мире животных. Немецкий ученый Мартин Крампен (1928—2015) выделил еще одну область, в которой изучается коммуникация растений, и назвал ее «фитосемиотика» (1981). Итальянский врач-онколог Джорджио Проди предложил термин «эндосемиотика», в которую включал изучение сигналов, передаваемых клетками организма человека, поддерживающими самоорганизацию его иммунной системы, как наиболее тонко и точно настраиваемой системы (fine tuning). Советского литературоведа и культуролога Юрия Михайловича Лотмана, который изучал литературу и культуру как знаковые реальности и ввел термин «семиосфера», можно причислить к исследователям сферы семиотики культуры или антропосемиотики. То есть биосемиотика, сформировавшись внутри теоретической биологии и почерпнув там основные понятия и представления, вырвалась в наполненный символами мир человека. Она не потеряла при этом базиса и биологического исходного импульса.

Гордыня человека зовет его к тому, чтобы вырваться за пределы своего Umwelt и перестать быть клещеобразным существом, живущем в ограниченном мире значимых для него вещей и действий. Это может хорошо удаваться в воображении, но не в реальной жизни. Фактически, создавая искусственные приспособления и приборы, усиливающие работу органов восприятия и действия, человек расширяет пределы естественного Umwelt и строит себе более обширный Umwelt, от воздействий которого он, тем не менее, не в силах ускользнуть. Ведь жизнь есть познание, а познание — извлечение смыслов. Смысл определяет выбор цели или функции. Смысл — это сам акт действия, сама жизнь, а не надстройка над ней.

Вопросы и задания для проверки

• 1. К. Лоренц говорил, что жизнь есть познание. К этому биосемиотика добавляет, что познание есть извлечение смыслов. Расскажите, как вы понимаете это представление.
• 2. Что такое когнитивная замкнутость миров живых существ? Способен ли человек увидеть мир таким, каким его видит пчела, или услышать таким, каким его слышит летучая мышь? «Что значит быть летучей мышью?» — можно ли дать ответ на этот вопрос?
• 3. Каковы особенности коммуникации в мире живой природы? Что человек приобрел, а что, быть может, и потерял, построив мир человеческой коммуникации?

4. Насколько биосемиотика и современная теория сложных адаптивных систем может нам помощь разгадать тайны интерсубъективности, духовной и творческой синергии и эмпатии?

Рекомендуемая литература

• 1. Капра, Ф. Паутина жизни. Новое научное понимание живых систем / Ф. Капра. — Киев: София; М.: Гелиос, 2002.
• 2. Князева, Е. Н. Автопоэзис мысли / Е. Н. Князева // Вестник Томского гос. пед. ун-та. — 2008. — Вып. 1 (75). — С. 46—54.
• 3. Князева, Е. Н. Энактивизм: концептуальный поворот в эпистемологии / Е. Н. Князева // Вопросы философии. — 2013. — № 10. — С. 91—104.
• 4. Князева, Е. Н. Энактивизм: новая форма конструктивизма в эпистемологии / Е. Н. Князева. — М.; СПб.: Центр гуманитарных инициатив, 2014.
• 5. Лоренц, К. Кантовская концепция a priori в свете современной биологии / К. Лоренц // Эволюционная эпистемология: антология / науч. ред., сост. Е. Н. Князева. — М.: Центр гуманитарных инициатив, 2012. — С. 43—74.