Ситуационный подход. 
Психология менеджмента

Данный подход рассматривается в качестве «едва ли не самого крупного научного результата в этой области за последние два десятилетия» [21]. Возникнув в конце 1960;х гг., он, так же как и системный, не является сводом конкретных принципов и процедур управления, а представляет собой общую методологию, способ мышления в области организационных проблем и путей их решения. Его центральное положение развивает один из главных тезисов системного подхода, согласно которому любая организация — это открытая система, находящаяся в постоянном взаимодействии (информационном, энергетическом, материальном и иных) с внешней средой. Она имеет свои «входы» и «выходы»; активно приспосабливается к своей весьма разнообразной внешней и внутренней среде. Следовательно, главные причины того, что происходит внутри организации, следует искать вне ее — в той ситуации, в которой она реально функционирует. Понятие ситуации стало поэтому ключевым в данном подходе. Ситуация определяется как конкретная система обстоятельств и условий, которые наиболее сильно влияют на организацию в данное время. Само по себе это понятие не является новым в теории управления, поскольку, например, уже в 1920;е гг. М. Фоллетт сформулировала «закон ситуации», согласно которому «различные типы ситуаций требуют различных типов знания». Следовательно, для эффективного поведения во всем разнообразии жизненных ситуаций требуется синтез разнородных знаний и умение их выбирать в зависимости от специфики конкретных условий. Однако лишь в рассматриваемом подходе эти положения получили свою комплексную разработку.

Ситуационный подход не оспаривает разработанные ранее принципы управления. Он, однако, утверждает, что оптимальные приемы и способы, которые должен использовать руководитель для успешного достижения целей организации, не могут носить только общего характера и должны значительно варьироваться, они определяются именно ситуацией управления. Содержание управления, а в значительной мере и искусство руководства им заключаются в умении правильного выбора оптимальных приемов и методов руководства из всего их множества.

Согласно ситуационному подходу, процесс управления включает четыре основных макроэтапа:

• 1) формирование управленческой компетентности руководителя, т. е. его овладение средствами управления, которые доказали на практике свою эффективность;
• 2) предвидение возможных последствий (как положительных, так и отрицательных) от применения какой-либо концепции или метода по отношению к ситуации; их сравнительный анализ;
• 3) адекватная интерпретация ситуации; выделение ее главных факторов — так называемых ситуационных переменных (внешних и внутренних); оценка эффектов от воздействия на одну или несколько переменных;
• 4) согласование выбранных руководителем приемов управления с конкретными условиями на основе требования максимизации положительного и минимизации отрицательного эффектов.

Ключевым в этом процессе является его третий этап, состоящий в выборе наиболее существенных для ситуации внешних и внутренних переменных. Конкретные наборы этих переменных сильно варьируются. Однако существует и достаточно ограниченный перечень основных среди них — наиболее важных для подавляющего большинства управленческих ситуаций (см. рис. 11).

Важным итогом ситуационного подхода явилось и то, что он, в отличие от разработанных ранее и претендовавших на роль универсальных и «единственно верных», показал, что лучшего способа управления нет в принципе. Эффективность любого из них относительна и определяется ситуацией управления. Ситуационный подход в целом следует охарактеризовать как концепцию «управленческой относительности», резко контрастирующую с абсолютизмом многих иных подходов и их претензиями на универсальность. Не случайно поэтому переход от «универсализма» к «ситуационизму» иногда сравнивают с «переходом от плоскости к трехмерному пространству, от немого черно-белого кино к цветному со стереоскопическим звуком» [21].

Ситуационный подход — не столько история развития теории и практики управления, это ее сегодняшний день. Поэтому его анализ во многом тождествен характеристике современного состояния данной области. Однако, прежде чем обратиться к такой характеристике, целесообразно отметить те особенности, которые были присущи развитию управленческой науки в нашей стране. В силу хорошо известных социально-экономических, политических и идеологических причин оно шло «своим» — обособленным и в значительной мере изолированным от мирового опыта путем; путем, которому свойственны многочисленные «деформации», а часто и акты прямого насилия как над логикой управленческой мысли, так и над самими мыслителями.

Первые этапы этого развития были благоприятны. Общеизвестно, например, отношение В. И. Ленина к «школе научного управления». Он хотя и характеризовал тейлоризм как «соединение утонченного зверства буржуазной эксплуатации с рядом богатейших завоеваний в области организации труда», но все же призывал использовать эти завоевания, учиться им. Иного выхода просто не было: объем выпускаемой продукции в то время у нас был в 14 раз меньше, чем в США; производительность труда — в 9, а производство на душу населения — в 38 раз (!) ниже, чем в США [89]. Такое положение заставляло обратиться к системам Ф. Тэйлора, А. Файоля, А. Черча, Г. Эмерсона, а также к практическому опыту Г. Форда. Внимание к научному изучению сразу же возводится в ранг официальной политики. Оно подкрепляется соответствующими партийными постановлениями и установками, а также индивидуальными усилиями лидеров государства (Л. Д. Троцкий, Г. М. Кржижановский, М. В. Фрунзе, Е. М. Ярославский, А. Д. Цурюпа и др.). Все это было сильным стимулом и необходимым условием развертывания исследований в данной области в первое послереволюционное десятилетие. Восстановление народного хозяйства, реконструкция промышленности, индустриальное строительство, другие преобразования ставили в повестку дня проблему всемерной активизации и эффективного использования потенциала человека. Сама жизнь объективно формировала социальный заказ перед комплексом наук о человеке, что стало благоприятной почвой для их развития в этот период. Особенно большое развитие и распространение в то время получают два направления разработок, включавшие и управленческую проблематику: движение за научную организацию труда (НОТ) и психотехника. Организуются научные центры — Центральный институт труда (ЦИТ) в Москве, Казанский институт НОТ, Всеукраинский институт труда в Харькове, Центральная лаборатория труда в Институте мозга и психической деятельности в Петрограде. В 1923 г. создается организация Лига «Время», ставящая своей задачей пропаганду идей НОТ. Ее руководителями были известные ученые П. М. Керженцев, И. Н. Шпильрейн, А. К. Гастев, а почетными председателями — В. И. Ленин и Л. Д. Троцкий. В 33 городах страны создаются региональные центры НОТ. В то время в стране выходят шесть специальных журналов по проблемам НОТ; регулярно проводятся Всероссийские конференции по этой проблематике; выходят крупные научные труды (в частности, П. М. Керженцева «Принципы организации», «Организуй самого себя»; А. К. Гастева «Как надо работать» и «Трудовые установки» и др.). Например, в составе ЦИТа функционировали отделы изысканий, учебный, консультационный, воздействий и издательский. Он проводил большую работу по изучению и оптимизации массовых видов труда, по организации производственного обучения, по проведению профессиональных консультаций по проблемам нормирования труда и т. п. Следует, однако, подчеркнуть, что и в работах ЦИТа, и в других исследованиях того времени доминировала производственная проблематика, а вопросам управления уделялось относительно меньше внимания.

Вместе с тем изучались и вопросы научного управления в условиях нового общественного строя. Такими учеными, как А. А. Богданов, Н. А. Витке, А. К. Гастев, П. М. Ерманский, Е. Ф. Розмирович, был получен ряд важных результатов. Один из них — обоснование принципов управления, учитывающих специфические особенности социалистической системы хозяйствования — централизацию и прямое управление производственной деятельностью организаций со стороны государственных органов. Это, в частности, принципы демократического централизма, единства коллегиальности и единоначалия, единства политического и хозяйственного руководства, плановости, сочетания морального и материального стимулирования, научности, ответственности, преемственности хозяйственных решений и др.

Наиболее серьезную попытку применения зарубежных идей научного управления к условиям российской действительности предпринял Н. А. Витке. Он ввел в теорию управления такие важные понятия, как «человеческий фактор производства», «коллективно-трудовая деятельность», «социальная организация предприятия», «социально-психологическая атмосфера», «организационный кризис» и ряд других. Основной пафос его концепции состоял в понимании управления как способа высвобождения и организации творческого потенциала работников и реализации их способностей в рабочем процессе «на общее благо». Вместе с тем ни эта, ни иные подобные ей концепции, пытавшиеся учесть реальную сложность и комплексность человеческого фактора, социально-психологические аспекты труда, не получили достаточного развития и вскоре были практически забыты. Главной причиной этого была общая идеология всех исследований того времени в области управления. Она характеризовалась своеобразным — «инженерным», технократическим — рационалистическим подходом. В ней отражалась общая установка на понимание человека в качестве «винтика» производственного процесса. Логическим следствием такой установки был вывод о том, что необходимость в профессиональном управленческом труде отпадает, если механизировать процесс производства (Е. Ф. Розмирович). Эта «узкая» концепция, подменяющая все богатство управленческих отношений «трудовыми отношениями», оказалась очень устойчивой и господствовала до 1970;х гг.

Формирующаяся административно-командная система управления требовала своего кадрового обеспечения, что поставило задачу подготовки большого числа руководящих работников. В целях ее решения в 1927 г. была открыта Промышленная Академия. Складывается специфическая и по-своему уникальная система номенклатуры. Это средство решения кадровых управленческих проблем за счет формирования элитного и находящегося под полным партийным контролем слоя функционеров. В целом принципы научного управления все больше вытесняются и заменяются иными принципами организации, имеющими идеологическую, политическую природу. Административно-командная система с ее предельной централизацией, крайними проявлениями режима личной власти, с культивированием идеала «железной дисциплины» становится ведущим (и, надо сказать, достаточно действенным) средством обеспечения жесткого организационного порядка. В ее недрах возникают специфические феномены, одним из наиболее известных среди которых является феномен «трудового энтузиазма». Многие иностранные специалисты в области менеджмента до сих пор считают его «русской загадкой», поскольку он по самой своей сути парадоксален. С одной стороны, возникает в условиях жесткого и всеобъемлющего контроля за индивидуальностью работника (и, следовательно, подавления содержательных стимулов к труду). С другой стороны, очень многими административно-командная система воспринималась и одобрялась как единственно необходимая, а подчинение ей и ее идеологическим установкам приводило к небывалому эффекту. Как отмечает французский ученый А. Безансон: «Нам известны подробности жизни в лагерях, но жизнь на заводах остается почти полной тайной» [89].

В дальнейшем все более усиливаются факторы, которые не только вытесняют проблематику научного управления из общественной жизни, но и формируют к ней враждебное отношение. Это развитие административно-командной системы как по-своему эффективной (правда, лишь для экстремальных общественных условий); усиление и приобретение партийным и идеологическим контролем всепроникающего, а затем и репрессивного характера; формирование жесткой номенклатурной иерархии управления. Многие из положений теории управления и в особенности те, которые подчеркивают гуманистическую и социально-психологическую природу управленческих отношений, стали не только «не нужны», но и напрямую мешали функционированию административно-командной системы. Период поощрения и даже государственной поддержки управленческих исследований резко сменяется периодом враждебности и отторжения. Последствия этого широко известны и трагичны. Не только «наука управления», но и более развитые психотехника и педология оказываются в итоге полностью разгромленными, их лидеры — репрессированными, а многие — и физически уничтоженными. Опускается «железный занавес», надолго и прочно изолировавший нашу страну и ее науку от эволюции мировой управленческой мысли. Формируется болезненный иммунитет теории и практики социалистического управления ко всему новому, что появляется в науке управления за рубежом, к общей логике ее развития. Все эти достижения, как отмечает Л. И. Евенко, «ничего, кроме жесткого отпора буржуазной идеологии… не вызывали, а попытки отдельных наших ученых апеллировать к разуму привели лишь к разгрому социологии… Это, наряду с недооценкой психологических аспектов поведения в реальных организациях, нанесло нам огромный ущерб, который до сих пор отнюдь не восполнен» [21].

Такое положение могло измениться лишь при условии радикальных трансформаций социально-политического строя и экономического уклада в стране. Произошедшие в последнее десятилетие коренные преобразования, попытки проведения экономических реформ, инволюция административно-командной системы (все более обнаруживавшей свое «бессилие в действии» [39]) — все это и многое другое явилось предпосылками для возрождения интереса к богатому мировому опыту управления. Появились объективные стимулы для интенсификации отечественных исследований в данной области. Без преувеличения можно сказать, что сейчас наблюдается своеобразный, хотя и запоздавший на много десятилетий, «бум» развития управленческих исследований. Как никогда ранее, актуальными становятся две основные задачи. Во-первых, ассимиляция всего того, что создано зарубежной наукой управления. Во-вторых, адаптация достижений науки управления к реалиям российской действительности, к парадоксам отечественной практики управления, которые иногда трудно понять и еще труднее разрешить на основе «нормальной» теории управления. Поэтому, совершив краткий экскурс в отечественную историю, вновь обратимся к особенностям современного состояния управленческой теории и практики.

зо.