Взаимодействие с собственной матерью

Этот этап начинается с внутриутробного периода развития и продолжается практически всю жизнь женщины. Наиболее значимым является младенческий и ранний возраст, так как этот период жизни сам по себе является сензитивным для формирования базовых основ личности и отношения к миру (Эриксон Э.).

В последние годы в центре внимания исследователей находится феномен привязанности матери и ребенка. Ему придается большое значение в формировании эффективного материнского поведения. В рамках этологического направления привязанность рассматривается как врожденный биопсихический механизм, объединяющий большинство видов животных с человеком (Лоренц К., Ainsworth М. D., Bowlby J., Stern D., и др.). Дж. Боулби считал привязанность первично специфической системой, смысл которой в поддержании взаимодействия между матерью и младенцем, необходимого для его выживания и развития. Первым шагом к привязанности, по данным многих авторов, является установление связи в результате ранних контактов в течение первых часов после рождения (Kreisler L.). Было показано, насколько психосоматическое равновесие ребенка тесно связано с эмоциональным контактом с матерью. Ее поведение при этом рассматривается как ответное и комплементарное врожденному репертуару поведения младенца (Stern D.). Как любой акт социального поведения, имеющий принципиальное значение для выживания вида, привязанность имеет селективные и пусковые механизмы: морфологические черты, особые запахи, движения, позы^[1]. Исследования привязанности показали, что существуют внутрисемейные циклы непрочной привязанности, передающиеся по материнской линии. Разные формы непрочной привязанности матери являются источником непрочной привязанности ребенка (Ricks и др.). S. Fraiberg отмечает, что глубокие внутренние конфликты, коренящиеся в детстве, мешают возникновению у матерей привязанности к ребенку. Не имеющие опыта подлинной близости с собственной матерью, пережившие в детстве амбивалентные отталкивающе-притягивающие отношения с нею, они и в своей жизни воплощают подобную модель отношений с другими. Для таких матерей характерен внутренний конфликт любви-ненависти, в основе которого лежит стремление к глубоким эмоциональным отношениям с другими и неспособность их выстроить, желание любви и неспособность любить^[2]. Исследование М. Main, R. Goldwyn подтвердило наличие у отвергаемого ребенка тенденции стать отвергающим родителем. Авторы выявили связь между представлением о своей матери и отвержением собственного ребенка, опосредованным специфическими искажениями когнитивных процессов. Наблюдается защитное искажение памяти у отвергавшихся в детстве матерей. Это искажение актуализирует «внутреннюю рабочую модель», определяющую отношения с собственным ребенком.

(J. Bowlby, 1973; S. Fraiberg и др.). «Внутренняя рабочая модель» неизбежно приводит к повторению опыта дурного обращения с детьми и их внутреннего отвержения^[2]. Качество материнско-дочерних связей и его влияние на материнскую сферу женщины определяется, помимо привязанности, стилем их эмоционального общения, участием матери в эмоциональной жизни дочери, причем важным считается изменение такого участия со стороны матери в соответствии с возрастными изменениями эмоциональной сферы дочери. Достаточно устойчиво передается от матери к дочери адекватный стиль эмоционального сопровождения. Относительно ценности материнства речь может идти только о возникновении модели материнства своей матери, как субъекта, испытывающего определенные эмоции в ситуации взаимодействия с ребенком. Можно допустить, что ребенок, по крайней мере, в конце раннего возраста, воспринимает отношение других к своей матери, как имеющей ребенка. Позднее включается оценка самой матерью отношения к себе других, как к матери, рефлексия дочерью степени удовлетворенности матери своим материнством. Все это входит в модель материнства собственной матери и ее соотношение с семейной и культурной моделями. Большое значение имеет удовлетворенность матери ее материнской ролью (Shereshefsky and Yarrow, von Mens-Verhulst и др.)^[4].

В отличие от этологов психоаналитически ориентированные исследователи сместили фокус своих интересов на психическую историю самой матери и период ее беременности. Они сконцентрировали внимание на значении формирования образов ребенка в воображении будущей матери для принятия ею своего новорожденного ребенка^[5]. Роли фантазий беременных в надстройке материнской сферы посвящены исследования Bonnet К., Lebovici S., Pines D. и др.

В двухтомном труде «Психология женщины» Елена Дойч впервые высказала догадку о влиянии на беременность собственного эмбрионального опыта женщины. Она считала, что негативное влияние раннего детского опыта компенсируется «материнскостью» (Mothering), источник которой — в мазохистической любви, жертвенности и самоотдаче^[6].

В семидесятые годы итальянский психоаналитик С. Фанти обосновал существование эмбриональной стадии психического развития человека^[7]. Эта концепция дала возможность, во-первых, связать все последующие стадии с общим источником, и, во-вторых, выдвинуть идею о том, что женщина, забеременев, «вспоминает» и воспроизводит на органическом уровне свое состояние как плода, а в психологическом — состояние своей матери^[8].

С. Фанти^[7], М. Марконе^[10] и другие представители микропсихоанализа считают, что начало развития будущего отношения матери к ее ребенку закладывается еще внутриутробно на основе первых эмоциональных конфликтов матери с плодом и продолжается в младенчестве. Во время беременности у женщины актуализируется этот эмоциональный опыт, который влияет на содержание ее собственного материнства.

• [1] Брутман В. И., Радионова М. С. Формирование привязанности матери к ребенкув период беременности // Вопросы психологии. 1997. № 6. С. 38—47.
• [2] Колпакова М. Ю. Особенности психологической работы с матерями-отказни-цами // Московский психотерапевтический журнал. 1999. № 1. С. 127—154.
• [3] Колпакова М. Ю. Особенности психологической работы с матерями-отказни-цами // Московский психотерапевтический журнал. 1999. № 1. С. 127—154.
• [4] Филиппова Г. Г. Психология материнства и ранний онтогенез: учебное пособие.М., 1999.
• [5] Саватье С. Гештальт — это младенец. М., 1982.
• [6] Шмурак Ю. И. Пренатальная общность // Человек. 1993. № 6. 22—37.
• [7] Фанти С. Микропсихоанализ. М., 1993.
• [8] Шмурак Ю. И. Пренатальная общность // Человек. 1993. № 6. С. 22—37.
• [9] Фанти С. Микропсихоанализ. М., 1993.
• [10] Марконе М. Д. Девятимесячный сон. Сны в период беременности. М., 1993.