Факторы и условно психического риска для будущего ребенка

А. Стрессы матери во время беременности. Хотя природа предусмотрела систему многоступенчатой защиты беременной женщины и плода от влияния временных негативных факторов и у плода имеется достаточно защитных сил, чтобы нейтрализовать негативные последствия, но существуют стрессы, которые могут негативно отразиться на его развитии. Это относится, прежде всего, к конфликтным хроническим ситуациям в семье, причем именно к тем, где женщина чувствует себя жертвой, а не просто активно отстаивающей себя стороной. Если уж конфликта невозможно избежать во время беременности, то желательно, чтобы женщина помнила о необходимости активной защиты себя и будущего ребенка, а не занимала пассивно-страдающую позицию ради «мира любой ценой». В таких ситуациях часто может быть полезна помощь психолога-консультанта или совместное с мужем посещение групп по подготовке к родам^[1].

В момент переживаний, эмоциональных стрессов плод начинает быстрее двигаться, как бы выражая явное недовольство поведением и самочувствием матери. Тревожные ощущения беременной матери передаются малышам, вызывая у них повышенную двигательную активность и проблемы с пищеварением. Так К. Флэйк-Хобсон^[2] с соавторами в книге «Развитие ребенка и его отношений с окружающими» описывают такой случай:

«С виду здоровый ребенок, рожденный 17-летней матерью, умер через 21 час после кровавой рвоты. Вскрытие выявило у него три язвы пищеварительного тракта. Позднее было установлено, что во время беременности мать переживала сильный стресс: родители вынудили ее выйти замуж за отца ребенка — алкоголика, избивавшего ее. Даже после ее возвращения к родителям, муж постоянно пытался с помощью угроз и кулаков вернуть жену. Может ли организм крохотного существа вынести стрессы матери?!».

Конечно, один случай не доказывает существование жесткой связи материнский стрессов и детских язв, но побуждает к исследованиям. Исследования специалистов показывают, что продолжительный стресс во время беременности увеличивает риск преждевременных, долгих или трудных родов, выкидышей, а также токсикозов. Также замечено, что дети нервных, тревожных матерей выглядят более раздражительными, словно у них постоянные колики, после рождения они плачут дольше, чем другие дети.

Сильные, внезапные, эмоциональные шоковые расстройства, потрясения, испуги или длительные, не меньше двух-трех месяцев, и достаточно интенсивные переживания сказываются на течении беременности чрезвычайно неблагоприятно. В качестве еще одной иллюстрации влияния на беременность психических потрясений приведем выдержку из статьи в «Медицинской газете» от 18 ноября 1990 г.: «Относительно бескровным среди других катастроф выглядит взрыв на станции Свердловск-Сортировочная, хотя он и повлек за собой разрушения многих зданий, а чуть ли не треть свердловских окон остались без стекол. Но Бог с ними, со стеклами, главное, что жертв было мало. Однако так ли уж мало на самом деле? Как выяснилось, существует еще один перечень жертв, который не вошел ни в одну официальную отчетность и который вполне можно было бы назвать как невидимые миру слезы. Речь идет о влиянии взрыва на еще не родившихся к тому времени детей у 739 женщин, готовящихся к материнству. Все эти женщины выявлены и обследованы Свердловским научно-исследовательским институтом охраны материнства и младенчества. Пережитый ими психоэмоциональный стресс привел к тому, что в организме каждой начались такие патологические явления, которые привели к самопроизвольным выкидышам или к настоятельной необходимости искусственно прервать беременность. У детей, родившихся в течение трех месяцев после взрыва, оказалось повышенным артериальное давление, высокая возбудимость. В плацентах женщин, родивших чуть позже, через четыре-пять месяцев, выявились нарушения кровотока, иммунологические комплексы. Дети их недобирали в массе, были очень вялые, часто и подолгу болели.

Самая же неблагополучная картина, по словам младшего научного сотрудника Г. Б. Мальгиной, проведшей это уникальное в своем роде исследование, наблюдалось у тех женщин, которые перенесли вызванный взрывом стресс на раннем сроке беременности. У всех в той или иной степени произошел запуск реакции отторжения плода. Выносить ребенка смогли всего лишь пятнадцать женщин из ста. Но у большинства из них роды оказались преждевременными, и половина детей погибла".

В книге «Ребенок до рождения…» А. И. Захаров^[3] описал механизм действия эмоционального стресса матери на плод. По его мнению, при всех острых или отрицательных хронических переживаниях в кровь матери выбрасываются (или. поддерживаются на постоянном уровне) гормоны беспокойства, достигающие плода без каких-либо препятствий через общую с матерью кровеносную сеть. Поскольку у плода еще полностью отсутствует система нейтрализации гормонов беспокойства и не развита возвратная венозноя сеть, то они накапливаются в критических дозах не только в самом плоде, но и в амнеотической (околоплодной) жидкости, которую плод постоянно заглатывает и выделяет из себя. Соответственно увеличению околоплодной жидкости во второй половине беременности увеличивается и количество находящихся в ней гормонов беспокойства или их биохимических последствий. По аналогии можно вспомнить известное накопление нитратов в овощах и фруктах. Если учесть уже достаточно развитую и сверхчувствительную организацию нервной системы плода во второй половине беременности, то нет ничего странного, что плод при стрессе матери сосет палец и беспокойно ведет себя. Это заметно не только по его участившимся движениям, но и по ускоренным и усиленным сердцебиениям. Временами плод затихает, сердцебиения слабеют, развивается торможение. При продолжении стресса околоплодная жидкость к концу беременности превращается в своего рода «гормональный бульон», в котором «варится» плод. Одновременно он испытывает все больший недостаток кислорода из-за сужения сосудов под влиянием гормонов беспокойства, что осложняет доставку кислорода к нервным клеткам мозга. Длительный недостаток кислорода (гипоксия) не безразличен для нервной системы плода, вызывая характерную после рождения повышенную чувствительность к духоте, запахам, шумам, яркому свету и солнцу, легкость возникновения головокружений и обморочных состояний. Сами же гормоны беспокойства приводят к излишней подвижности, неустойчивости нервных процессов, тревожности, расстройствам настроения, эмоциональной возбудимости, нарушениям ритма сна и бодрствования.

Таким образом, длительно действующий стресс оказывает отрицательное влияние, вызывая состояние внутренней неудовлетворенности, которое и можно отнести к основополагающей характеристике общего стрессового состояния матери при беременности. Именно частое состояние внутренней неудовлетворенности является единственным фактором стресса, способствующим таким серьезным осложнениям беременности, как угроза выкидыша и преждевременная отслойка плаценты и, соответственно, преждевременным родам (но только в том случае, если рождаются девочки).

Отмечается преобладание отрицательного влияния стресса в случае рождения девочки^[4]. Эту закономерность А. И. Захаров объясняет повышением эмоциональной чувствительности организма женщины и, соответственно, большей эмоциональной реакцией на стресс при наличии беременности девочкой, в свою очередь более эмоциональной от природы, чем мальчик.

Б. Страхи матери во время беременности. Почти каждая женщина, готовящаяся стать матерью, может испытывать многообразные, хотя в то же время, типичные страхи. Врачи в женских консультациях часто оставляют женщину наедине с ее страхами, а иногда даже способствуют их усилению, говоря: «Вы не должны волноваться, так как ваши волнения могут повредить развитию плода». В результате женщина не перестает испытывать страхи, но пытается их просто подавить, что, естественно, плохо получается. В итоге она испытывает чувство вины за свой страх, что не улучшает ее состояние. И круг замыкается…^[5]

К наиболее распространенным страхам относятся боязнь выкидыша, страх родить ребенка с физическими или психическими отклонениями, страх перед самими родами, страх перед сексом в период беременности, страх перед движениями плода или же, наоборот, перед отсутствием таковых, страх за здоровье и судьбу будущего ребенка, обеспокоенность ухудшением благополучия своей семьи, ущемлением личной свободы; и, наконец, переживания своей телесной метаморфозы и связанной с этим сексуальной непривлекательности^[6].

В. Отрицательное отношение матери к настоящей беременности. Случайность в деторождении создает тот или иной риск психического развития у каждого второго ребенка (Захаров А. И.). Даже если взять нежеланность ребенка в чистом виде, отдельно от действия других факторов, то и тогда нежеланный ребенок будет почти всегда отличаться в физическом и психическом развитии от желанного. При отрицательном отношении к беременности мать не стремиться ее сохранить, избегать вредных воздействий, нет радостного, приподнятого ожидания ребенка. Сами роды воспринимаются со страхом, как дамоклов меч, а беременность — как прокрустово ложе. У матерей нежеланных детей роды чаще всего бывают преждевременными, по принципу «с глаз долой», и масса тела новорожденных, как правило, ниже нормы^[4].

При отрицательном отношении к беременности у плода еще внутриутробно повреждена реактивность — защитные силы организма. Нежеланные дети в противовес желанным уже с самого рождения физически слабые, имеют плохой аппетит, часто и подолгу болеют. У них значительно выше риск развития нарушений поведения, патологических привычек и пристрастий, самоубийств и смертности в целом!

Анализ субъективных переживаний женщин, вынашивающих нежеланную беременность, показал^[8], что при всем многообразии индивидуальных особенностей удается выявить общие черты и выделить два крайних варианта психологического статуса.

Первый вариант. Всю беременность женщины чувствуют себя достаточно хорошо. Заметно реже, чем в случаях желанной беременности, у них встречаются явления раннего токсикоза. Такая пониженная чувствительность сохраняется и по отношению к шевелениям плода. Отмечается общая слабая эмоциональная реакция на факт беременности и искажении представления о сроках беременности у женщин. В случаях нежеланной беременности у женщины формируется своеобразная гипостезия телесных проявлений беременности и соответствующая ей особое психологическое состояние — атиофориогнозия (тиофорио — беременность), которая в легких случаях проявляется своеобразным забыванием беременности, игнорированием ее симптомов, порой и вопиющим искажением представлений о ее сроках. В более выраженных случаях женщины бывают убеждены в отсутствии беременности даже при наличии ее выраженных признаков. Обычно в таких случаях они стремятся объяснить эти симптомы «логическими» доводами.

В более выраженных случаях психологически отрицается факт беременности даже при наличии безусловных ее признаков (шевеление плода). В литературе описан случай, когда одна повторно рожавшая женщина долго принимала шевеление плода за скопление газов в кишечнике. Она «лечила» себя, делая ежедневно клизмы; или женщины отрицали беременность даже после начала родовой деятельности. Кроме того, как отмечают О. А. Копыл, Л. Л. Баз, О. В. Баженова^[9], такие женщины обычно во что бы то ни стало стараются избежать медицинской диагностики беременности. В отличие от других беременных у них даже при поздних сроках не бывает двигательной успокоенности. Отсутствуют ощущения двигательной неловкости, связанной с чрезмерностью собственного веса. По-видимому, в формировании данного состояния определенную роль играют механизмы защитного психологического вытеснения нежелательных, травмирующих переживаний.

Второй вариант психологического состояния, возникающего при нежеланной беременности, характеризуется гиперэстезией телесных симптомов, выраженной ригидностью негативного аффекта — страхом, депрессией.

Шевеления плода у таких женщин, даже в самом начале, сопровождаются резко негативными ощущениями и переживаниями. Сознание женщины, иногда вплоть до родов, наполняется поисками путей плодоизгнания.

У некоторых нежелательная беременность на всем протяжении сопровождается глубоким чувством отвращения, брезгливости и даже ненависти к будущему ребенку, что порождает особо яркие, мучительные «инфантицидные фантазии», в которых она терзает и даже убивает своего будущего ребенка. Соответственно этому телесные симптомы беременности имеют негативную окраску. С самого начала толчки и шевеления плода бывают неприятными, подчеркнуто мешающими, чрезмерно болезненными. Их возникновение сопровождается усилением общего психологического напряжения, угнетающими фантазиями и воспоминаниями, связанными с беременностью и ситуацией вокруг нее.

Таким образом, при вынашивании нежелательной беременности эмоциональные проявления женщин резко поляризованы. В одних случаях это устойчивый негативный, депрессивный фон настроения, в других — эмоциональная невключенность, безразличие и даже определенная эйфория. По-видимому, нормально протекающей беременности соответствует вполне определенный и социально ожидаемый эмоциональный комплекс, поддерживающий характерную модальность телесных ощущений. Напротив, искажения в эмоциональной сфере беременных приводят к изменениям качества ощущений.

В. И. Брутман, М. Г. Панкратова, С. Н. Еникополов^[10] провели обследование женщин, отказавшихся от своих новорожденных детей. Оказалось, что для психологических установок на материнство у молодых женщин, большое значение имеет образ собственной матери. В этом отношении отказницы с детства приобретали негативный опыт. Около трети из тех, кто рос с матерью, отмечали плохие с ней отношения, в детстве сами подвергались психологической депривации и агрессии или которым не удавалось разрешить свои детские или пубертатные конфликты. Такие лица бывают сосредоточены лишь на своих проблемах, для них характерно переживание чувства несправедливости и недостатка любви. Отмечается низкая толерантность к стрессам, эгоцентризм и независимость, чувство пустоты вокруг себя. Их отличает неспособность контролировать свои влечения, импульсы. Это делает их чрезмерно конформными, обнаруживает у них обостренную потребность в привязанности, принятии, в позитивном отношении к себе. Другой причиной несформированности чувства материнства, как отмечают исследователи, является развод, родителей, пережитый в детстве (до 12 лет).

Не обязательно нежеланность детей всегда однозначное и категорическое понятие, есть и более тонкие его градации. А. И. Захаров выделяет случайного, вынужденного, преждевременного, несоответствующего по полу, лишнего и «промежуточного» ребенка^[4].

Случайным, т. е. не ожидаемым в данное время, оказывается ребенок у слишком молодых, не озабоченных рождением детей родителей или, наоборот, в семьях, где есть один или два ребенка и нет конкретного желания иметь других детей, впрочем, и нет отрицательного отношения к уже возникшей беременности.

Вынужденный ребенок тоже появляется случайно, когда его еще не ждали, возможно, до заключения брака. Тогда факт беременности и становится обязательной, нередко вынужденной причиной брака.

Преждевременные дети в принципе желанные, но появляются раньше времени, когда родители еще не готовы психологически. Восполнять недостающие чувства к ребенку приходится по мере его роста.

Нежеланный по полу ребенок тоже имеет проблемы в развитии, вызванные неадекватным воспитанием со стороны родителей. К мальчику относятся как к девочке, больше опекают, ограничивают самостоятельность и активность, не развивают специфические формы общения со сверстниками того же пола. Девочку, наоборот, больше стимулируют, нацеливают на успех и наказывают при непослушании. Нежеланными по полу оказываются, как первые, так вторые дети в семье. Все же в более чистом виде нежеланность по полу может чаще встречаться у единственных или первых (старших) детей, в то время как про вторых (младших) лучше говорить как о лишних по полу детях.

Самое опасное для психического развития детей — сочетание их нежеланности вообще и нежеланности по полу в частности, если они вторые в семье и первенец того же пола не только желанный, но и соответствующий по полу ожиданиям родителей.

Итак, эмоциональное неприятие детей главным образом обусловлено их нежеланностыо, преждевременностью беременности и несоответствием пола ожиданиям родителей.

• [1] Лосева В. К., Луньков А. Страхи вокруг беременности // Психологическая консультация. 1998. № 1. С. 21—34.
• [2] Флэйк-Хобсон К., Робинсон Б. Е., Скин П. Развитие ребенка и его отношений с окружающими. М, 1993. С. 72 —73, 86.
• [3] Захаров А. И. Ребенок до рождения и психотерапия последствий психическихтравм. СПб., 1998. С. 3—77.
• [4] Захаров А. И. Ребенок до рождения и психотерапия последствий психическихтравм. СПб., 1998. С. 3—77.
• [5] Лосева В. К., Лунъков А. Страхи вокруг беременности //Психологическая консультация. 1998. № 1. С. 21—34.
• [6] Копыл О. А., Баз Л. Л., Баженова О. В. Готовность к материнству: выделение факторов, условий психологического риска для будущего развития ребенка // Синапс. 1993.№ 4. С. 35—42.
• [7] Захаров А. И. Ребенок до рождения и психотерапия последствий психическихтравм. СПб., 1998. С. 3—77.
• [8] Копыл О. А., Баз Л. Л., Баженова О. В. Готовность к материнству: Выделение факторов, условий психологического риска для будущего развития ребенка // Синапс. 1993.№ 4. С. 35—42.
• [9] Копыл О. А., Баз Л. Л., Баженова О. В. Готовность к материнству: Выделение факторов, условий психологического риска для будущего развития ребенка // Синапс. 1993.№ 4. С. 35—42.
• [10] Брутман В. И., Панкратова М. Г., Еникополов С. Н. Некоторые результаты обследования женщин, отказавшихся от своих новорожденных детей // Вопросы психологии.1994. № 5. С. 31—36.
• [11] Захаров А. И. Ребенок до рождения и психотерапия последствий психическихтравм. СПб., 1998. С. 3—77.