Среднестатусный член группы и общества

Основания межличностной значимости

В любой малой группе существует явление избирательной ориентированности в круге значимых для человека лиц и групп. Индивиды, составляющие группу, в различной мере способны с точки зрения того или иного члена группы выступить в качестве условия подобной ориентированности, которая определяется через понятие референтности (значимости). Главное в такой ориентации — это восприятие, понимание, оценка «объекта» и выработка какого-либо отношения к нему. Значимость другого человека особенно актуальна при решении определенных жизненных задач. При этом значимость одного человека для другого может быть связана не только с его высокой референтностью. Она может быть обусловлена и другими факторами, например, сильной властной позицией этого человека в системе межличностных отношений (Петровский, 1991).

Отношения межличностной значимости чрезвычайно информативны для характеристики интрагрупповых отношений, в частности, для раскрытия специфики структуры группы, а также психологического климата в ней. А. А. Бодалев считает, что субъективная значимость другого человека формируется, прежде всего, в общении людей друг с другом (Бодалев, 1982, 1995). Он выделяет основные механизмы, лежащие в основе межличностной значимости, а именно: механизм отождествления: с позитивно «значимым другим», а также механизм отождествления с отрицательно «значимым другим». Первый механизм проявляется преимущественно в отношении свойств, способствующих общению. Второй же механизм становится средством выявления в себе и иллюстрации собственных свойств, не способствующих общению. При этом, по мнению автора, круг значимого общения личности в среднем, по результатам экспериментальных исследований, состоит из 7 человек.

А. А. Бодалев указывает на то, что субъективно значимые личности несравненно сильнее, чем субъективно нейтральные, влияют на оценочные эталоны человека, на отношения его к действительности, на его поведение, эмоционально-волевую и познавательную сферы (Бодалев, 1985).

Понятие «значимый другой» прочно утвердилось в социальной психологии в 30-е годы 20 века. Оно связано с именем психолога Г. Салливана. За рубежом в то же время данной проблемой также занимались У. Джеймс, Ч. Кули, Дж. Мид, Г. Хайман и др. В отечественной психологии в разработку вопросов значимости в межличностных отношениях внесли свой вклад в разное время А. Ф. Лазурский, В. Н. Мясищев, Б. Г. Ананьев, Л. И. Божович, М. И. Лисина, Б. Ф. Ломов, А. А. Бодалев, И. С. Кон, А. В. Петровский, М. Ю. Кондратьев, И. Г. Дубов, А. А. Кроник, Е. А. Кроник, Н. Н. Обозов и ряд других исследователей. Но сразу стоит оговориться, что до сих пор у разных авторов наблюдаются расхождения во взглядах на то, как понимать термин «значимый другой». Так, известно, что одни психологи в качестве значимых рассматривают практически все коммуникативные связи испытуемых, другие включают в круг значимого общения людей по признаку симпатии — антипатии.

Исследователь Н. Денцин, изучая группы детей, определили, что «значимый другой» — это тот, с кем ребенок себя идентифицирует, чью линию поведения он выбирает (Denzin, 1982). Автором были распределены все «значимые другие», окружающие ребенка, по следующим категориям:

• • социо-легальные: родители, братья (сестры), попечители (опекуны),
• • социально-«другие»: родственники,
• • равный или товарищ: друзья, одноклассники,
• • эксперты, помощники,
• • медиа-«другие»: телевидение, газеты, журналы^[1],
• • общественно «значимые другие»: полиция, пожарные и т. д.

Таким образом, на настоящий момент в социальной психологии не существует единого определения данного вопроса. Однако, несмотря на различия в позициях исследователей, в научной психологической литературе предпринимаются попытки выделения единых критериев (оснований) для определения «значимого другого».

Так, можно выделить три основных направления объяснения того, что лежит в основе субъективной значимости:

В большом количестве исследований отношения значимости рассматриваются, как межиндивидуальные связи, базирующиеся на чувствах «симпатии — антипатии». По сути дела, это направление тесно связано с одной из областей изучения аттракции (привлекательности одного человека для другого). В рамках данного направления исследование отношений значимости были предопределены развитием социометрического метода (Я. Л. Коломинский, И. П. Волков и др.). Здесь в центре анализа оказываются, в первую очередь, взаимоотношения людей, значимость одного из которых для другого или их взаимная значимость могут быть охарактеризованы как непосредственные, то есть не связанные с целями и задачами их взаимодействия.

Второе направление анализа отношений значимости и определения круга значимых лиц обусловлено представлением о наличии такого слоя межличностных отношений, характер которых непосредственно не зависит от привлекательности партнера или неприятия его. Эта страта представляет собой межличностные отношения, которые в большей мере опосредствованы содержанием совместной деятельности. В рамках данного направления большое внимание уделяется социально-психологическим феноменам личностной референтное™ и авторитетности, анализируемые в русле теории деятельностного опосредствования межличностных отношений в группе (Е. В. Щедрина, М. Ю. Кондратьев, А. В. Петровский, В. А. Петровский, А. В. Зозуль и др.).

Третье направление изучения отношений значимости в малых группах представлено работами по социально-психологическим и психолого-управленческим проблемам руководства. Условно эти исследования можно обозначить как попытку рассмотрения и анализа феномена «формальной власти». В рамках этого направления обсуждается значимость другого как функции институциализированной роли, то есть, в первую очередь, влияние роли руководителя на подчиненного (Р. Л. Кричевский, М. М. Смирнова, А. И. Пригожин и др.).

Достаточно длительное время эти три направления существовали независимо друг от друга, однако предпринятая попытка к их синтезу оказалась весьма успешной. Все три критерия значимости были объединены А. В. Петровским в трехфакторную модель «значимого другого» (Петровский, 1991). Автор определил данные факторы, как формы метаиндивидной репрезентации личности «значимого другого». Метаиндивидная атрибуция заключается в том, что личность индивида выносится за пределы совместной деятельности с другими индивидами. Это и воздействие на другого, и вклад субъекта в себя как «другого» (Психология развивающейся личности, 1987). Таким образом, личность индивидуума, опосредствуемая социальной деятельностью, получает идеальную представленность в других людях, в его связи с ними и в нем самом, как члене социального целого.

Подробнее остановимся на трех факторах межличностной значимости (Петровский, 1991):

Авторитет — обнаруживается в признании окружающими за «значимым другим» прав принимать ответственные решения в существенных для них обстоятельствах. Существуют градации усиления «власти авторитета» (или референтности) При этом возможно существование и прямо противоположной характеристики — антиреферентности. Данной понятие означает, что все, что исходит от негативно значимого человека, не приемлется ни в какой форме. Взаимоотношения, характеризующие исходную стадию формирования отношений авторитетности, основаны на значимости одного индивида как источника важной для другого информации. При этом другой индивид может не иметь для воспринимающего человека эмоциональной значимости или вообще оцениваться негативно, но в то же время это никак не умаляет его ценности как обладателя необходимых сведений.

Вторая форма метаиндивидной репрезентации личности «значимого другого» — это аттракция (эмоциональный статус). Это способность значимого индивида привлекать или отталкивать окружающих, быть социометрически избираемым или отвергаемым, вызывать симпатию или антипатию. Симпатия — это эмоционально положительная установка на субъект взаимодействия. Именно взаимная симпатия создает целостное внутригрупповое состояние удовлетворения. Притяжение в основном связано с потребностью быть с другими людьми, это результат совместимости двух лиц в определенных условиях взаимодействия (Шевандрин, 1992). Данный феномен широко был исследован как в отечественной, так и в западной социальной психологии с помощью известного метода социометрии. В рамках данного подхода также можно выделить 2 полюса отношений — «дружественность» и «враждебность». Особого внимания к тому же заслуживает «нулевое» положение на аттракционной шкале. Здесь находятся неизбираемые члены группы.

Третья форма репрезентации личности — это институциализированная роль, в которой доминируют властные полномочия и статус власти. В повседневной жизни роль определяется местом, занимаемым человеком в системе объективных социальных отношений, обусловленных его правами и обязанностями, его властью. Пока статус индивида достаточно высок (власть со знаком «+»), он не может не быть «значимым другим» для зависимых от него лиц. Про такого человека можно сказать, что у него не «власть авторитета», а «авторитет власти». Но нельзя полностью отвергать принадлежность к «значимым другим» тех людей, которые обладают «отрицательной» властью. Значимость человека может быть обусловлена как раз таким приниженным положением «раба» — он может быть важен для другого тем, что с ним связана возможность эксплуатации и притеснения (что также может отражать потребности вышестоящего человека или помогать ему в решении каких-то проблем). Кроме того, необходимо помнить, что властные отношения можно наблюдать не только в официальных группах, так как каждый член неформального сообщества, возникающего в рамках официальной группы, одновременно является носителем и институциализированной функции и определенной неформальной роли.

Таким образом, модель, предложенная А. В. Петровским, помогла выявить необходимые ориентиры для понимания механизмов взаимодействия в системе межличностных отношений, персонализации, что открывает возможность для более обоснованного подхода к диагностике меры личностной значимости и влияния человека в группе, для анализа статусных различий и процессов группообразования. Так на основе трехфакторной модели М. Ю. Кондратьевым было проведено исследование межличностных отношений в профессионально специализированных интернатах и в режимных спецучреждениях, являющихся группами закрытого типа (Кондратьев, 1983, 1994, 1995, 1997). В последнее время большое количество работ было проведено на базе трехфакторной модели, в которых в центре анализа оказались особенности внутригрупповых феноменов в контактных группах открытого типа, прежде всего, группах ученических (Кондратьев, 2006, Михайлов, 2006, Расходчикова, 2009 и др.).

Как известно, влияние личности и группы двустороннее. Подобное влияние отражается в том, каким образом реализуются межличностные отношения и общение. Не вызывает сомнения факт, что как личность влияет определенным образом на группу, так и сообщество влияет на каждого своего участника. Так, например, статус каждый член группы получает, несомненно, от своей группы (это своего рода мера признания его заслуг перед группой), однако величина его статуса во многом зависит от его качеств, способностей и степени его влияния на данное сообщество.

В большом количестве исследований было установлено, что положение, которое человек занимает в группе, очень сильно влияет на его личность. Так, психологами Л. Мессе, Н. Керр, Д. Саттлер было выяснено, что во многих бытовых и лабораторных ситуациях люди, получившие более высокий статус, начинают рассматривать себя как лиц, заслуживающих более хорошего отношения к себе, или как более способных к руководящей работе (Майерс, 2001). В экспериментах, проводимых с учениками начальных классов, было установлено, что выполнение роли подчиненного подрывает у детей самостоятельность в решении задач. В известном Стэндфордском эксперименте Ф. Зимбардо было отчетливо показано, как высокий и низкий статус, полученный даже случайным образом, начинает оказывать сильное воздействие на человека и изменять его личностные и поведенческие особенности (Зимбардо, Ляйппе, 2000).

В работах А. Галински было выяснено, что даже условное «назначение на высокий пост» делает человека более решительным. Кроме того, люди, обладающие властью, совершают меньше ошибок при решении задач, чем низкостатусные личности (Galinsky, Gruenfeld, Magee, 2003). Позднее Н. Джостманн доказал, что высокостатусные показывают также более высокий уровень достижений (Jostmann, 2008). М. Брауер и Д. Лерой определили, что высокостатусные люди больше совершают действий и чаще нарушают социальные нормы, чем низкостатусные люди (Brauer, Leroy, 2008).

Однако необходимо констатировать, что многие ученые в своих работах ставили обратный вопрос — если статус получен естественным образом, в ходе жизнедеятельности группы, то что его обусловило. По-другому мы можем сформулировать проблему так: каковы основы значимости людей в группе, что повышает и что понижает положение человека в социальной системе.

Проблемой детерминации положения детей в группе в разное время занимались Л. В. Артемова, А. В. Киричук, Я. Л. Коломинский, В. С. Мухина, Т. А. Репина и др. Многими авторами были описаны и проанализированы причины появления разных статусных позиций в разные возрастные периоды, начиная с дошкольного детства. Так, в результате ряда исследований были сделаны выводы, что дети с преобладанием в поведении отрицательных форм доминирования и подчинения (драчливость, агрессивность, стремление подчинить другого, обидчивость) скорее будут иметь неблагоприятное положение в группе сверстников, а большую успешность в межличностном взаимодействии и высокий статус — дети с положительными формами доминирования в поведении, доброжелательным отношением к другим, показывающие способности помочь, поддержать другого (Иванова, 1976, Коломинский, 2000, Репина, 1990). Низкий статус может быть обусловлен также агрессивными и конфликтными отношениями со сверстниками и взрослыми.

Л. И. Божович и сотрудниками было установлено, что существуют такие качества человека, которые в любом возрасте повышают его положение в системе личных взаимоотношений (Божович, 1968). Кроме того, в ряде исследований были выявлены эти качества — привлекательная внешность, дружелюбие, уверенность в себе и др. Влияет при этом и возрастная специфика: для первоклассников наиболее значимыми оказываются внешние данные и те качества, на которые обращает внимание учитель, для шестиклассников на первом месте — преданность в дружбе, а для старшеклассников опять на первый план выходит внешность, а также активность.

У взрослых людей также можно обнаружить значимые различия в социально-психологической структуре аттракции людей с высоким и низким социометрическим статусом.

3. А. Киреевой было доказано, что у людей с высоким социометрическим статусом наблюдаются более высокие показатели по таким социально значимым качествам, как сензитивность, эмпатийность, общительность, доброжелательность, стремление к сохранению и поддержанию удовлетворительных эмоциональных отношений, ответственность, сотрудничество, позитивный стиль поведения (Киреева, 2008). У людей с низким социометрическим статусом наблюдаются более низкие показатели по социально значимым качествам и более высокие — по качествам, препятствующим эффективному взаимодействию. К ним автор отнес недоверчивость, тревожность, зависимость, конфликтность, агрессивность, избегание эмоциональных отношений, безответственность.

Интересно также проанализировать данные западных социальных психологов. В разных исследованиях было выделено большое количество факторов, помогающих занять человеку благополучное место внутри контактного сообщества. Так, по мнению В. Хартупа, изучавшего детские группы, очень важное значение при определении статуса имеет индивидуальная детская компетентность (Hartup, 1978). Автор включает в это понятие такие элементы, как социабельность, контроль над агрессией, социальный интеллект. Кроме того, на примере ученических групп было установлено, что устойчивое положение в группе необязательно связано с высоким интеллектом или академическими успехами в школе. Чаще можно обнаружить взаимосвязь статуса с общепринятыми нормами (Foot, Chapman, Smith, 1980, Asher, Gottman, 1981, Rubin, Ross, 1982). В исследованиях было установлено, что дети часто отмечают у других физическую привлекательность, а также не дружат дети, имеющие большую разницу в социальном классе, этнической группе, интеллекте (Delamont, 1976, Methuen, Mannariono, 1980, Methuen, Waters, Srouf, 1983). В зарубежных исследованиях также можно найти перечень черт, помогающих человеку занять высокую позицию в группе. Например, президент Центра спортивной психологии США, занимающийся проблемами творческого лидерства, Дж. Андерсон считает, что дети, уверенные в себе, полагающиеся на собственное мнение, инициативные, добродушные, любознательные, с уважением относящиеся к взрослым и сверстникам, скорее становятся лидерами. (Андерсон, 1994).

Рассмотрев основные причины, лежащие в основе высокого или низкого статуса, определяющего, в конечном счете, благополучие положения человека в группе, теперь можно перейти к более подробному описанию каждой статусной категории.

В первую очередь необходимо дать определение понятия «лидер группы». Обратимся к определению, которое формулирует Г. М. Андреева: «лидером является такой член малой группы, который выдвигается в результате взаимодействия членов группы для организации группы при решении конкретной задачи; он демонстрирует более высокий, чем другие члены группы, уровень активности, участия, влияния в решении данной задачи» (Андреева, 2000, с. 219). Другой отечественный психолог Б. Д. Парыгин считает, что лидером является такой член группы, который становится неофициальным руководителем в условиях определенной значимой ситуации для наиболее эффективного достижения групповой цели (Руководство и лидерство, 1973). Д. Майерс определяет лидерство как процесс, посредством которого определенные члены группы мотивируют и ведут за собой группу (Д. Майерс, 2001).

В психологической литературе существуют различные типологии лидерства. Но чаще авторы выделяют следующие типы (Андреева, 2000, Аникеева, 1989, Жеребова, 1969, Майерс, 2001):

• • по содержанию деятельности,
• • вдохновитель («генератор идей», «мозговой центр»),
• • исполнитель (организует претворение идеи в жизнь, способен сплотить людей),
• • одновременно и вдохновитель, и исполнитель,
• • по стилю руководства:
• — универсальный — лидер в любой обстановке,
• — ситуативный — лидер в конкретной деятельности.

Типология по стилям руководства была также разработана К. Левиным (Lewin, 1964). Он разделил все типы управления на:

• — авторитарный (при котором руководитель берет на себя всю ответственность и контроль за выполнением дел),
• — либеральный или попустительский (каждый член группы занимается своим делом без серьезных указаний руководителя),
• — демократический (ответственность за реализацию деятельности лежит на всех членах группы).

По внутриколлективным функциям (Fiedler, 1967):

• • инструментальный («целевой лидер») — ориентирован на деловую сторону отношений, организует деятельность, устанавливает нормы и стандарты поведения,
• • эмоциональный («социальный») — способствует созданию благоприятного психологического климата, ориентирован на положительные отношения, сплочение команды, улаживание конфликтов и оказание психологической поддержки,
• • смешанный,
• • по сфере взаимоотношений:
• • формальный (официальный) — выбранный (например, староста, капитан),
• • неформальный (неофициальный) — обладает общепризнанным авторитетом,
• • формальный и неформальный одновременно.

В западной и отечественной социальной психологии были созданы теории, объясняющие феномен лидерства в группе. За рубежом одно время была очень популярна «теория черт лидера» (К. Бэрд, Р. Стогдилл, Е. Богардус и др.), отражающая представление о лидере как носителе определенных качеств и умений. Она исходила из положений немецкой психологии конца 19 — начала 20 века о врожденных качествах лидера. В данных работах утверждалось, что внешность, вес, пол, возраст и энергия имеют некоторую статистическую связь с успешным лидерством. Но данная концепция не смогла привести более или менее стабильный перечень таких чертхарактеристик лидера и найти серьезные научные подтверждения своих положений.

В 50-х годах 20 века возникает «теория лидерства как функции группы» (Г. Хомане и др.). Данная концепция рассматривала лидера в качестве члена группы, в наибольшей степени соответствующего социальным ожиданиям группы и наиболее последовательно отстаивающего ее ценности и нормы (Homans, 1950,1961). Но здесь дан круг в определении, так как понятно, что раз человек обладает высоким статусом и престижем в группе, значит, он соответствует ценностям этой группы. На основе данной теории Р. Л. Кричевским была разработана концепция ценностного обмена как механизма выдвижения лидера, определяющая понятие «лидер» следующим образом: лидер — это тот, в ком в наиболее полном виде представлены такие качества, которые особенно значимы для групповой деятельности (Кричевский, 1977, 1980).

Одной из наиболее распространенных в западной психологии является «теория лидерства как функции ситуации» (Р. Бейле, Т. Ньюком, А. Харе и др.), считающая лидерство продуктом ситуации. Главная идея теории заключается в том, что в различных ситуациях групповой жизни выделяются отдельные члены группы, которые превосходят других, по крайней мере, в одном качестве, необходимом в данной ситуации (Bales, 1970). Фактически, утверждается, что лидер просто лучше других может актуализировать в конкретной ситуации присущую ему черту. Эта концепция отражает представление о множественности лидеров в группе, принимающих ответственность за отдельные стороны общей деятельности, хотя при этом признается и возможность универсального лидера, единолично обеспечивающего групповую деятельность.

В схожем русле разрабатывалась «вероятностная модель эффективности лидера» Ф. Фидлера, которая эффективность руководства выводит из соотношения стиля лидера и соответствующей ситуации (Fiedler, 1967, 1986). По мнению же А. В. Петровского, в данном случае не учитывается уровень развития группы, так как эффективность лидерства также зависит и от опосредованности поведения лидера ценностным содержанием деятельности (Петровский, 1980).

Исследователь С. А. Алифанов обобщил все подходы к изучению лидерства в три основных направления (Алифанов, 1991): лидерство как образ (в рамках когнитивного подхода): лидерство — ярлык, который наклеивается на поведение других людей и на свое собственное (Green, Mitchell, 1979);

лидерство как процесс (в рамках интеракционистского подхода): лидерство — результат взаимодействия между лидерами и их последователями (Scandura, Graen, 1984);

лидерство как пограничная роль (теория систем): лидеры — те индивиды, роли которых требуют, чтобы они контролировали и координировали действия различных подсистем (Mumford, 1986).

В настоящее время западные психологи все чаще обращаются к проблеме лидерства. Так американские психологи К. Филдинг и М. Хогг выяснили, что феномен лидерства связан с процессом групповой идентификации (Fielding, Hogg, 1997). Авторы отмечают, что так как люди часто и наиболее сильно идентифицируют себя со своей группой, они часто отдают лидерство таким людям, которые являются «групповыми прототипами». Это явление при этом сопровождается действием закона социальной аттракции (привлекательности такого человека) и атрибутивными (приписывающими лидеру определенные черты) процессами.

Д. Форсив, М. Хейни, С. Райт изучали влияние гендерного фактора на отношение к лидерам (Forsyth, Heiney, Wright, 1997). Авторы на примере малых групп, возглавляемых женщинами, ориентированными на эмоциональный или деловой стиль отношений, показали, что в группах с либеральными отношениями положительно отзываются об обоих стилях деятельности лидера-женщины, а в группах с консервативными взглядами относятся лучше к деловому лидеру. Кроме того, при прочих равных члены группы благосклоннее все равно относятся к лидерам-мужчинам. Исследователи считают, что такая закономерность — результат регуляции отношений людей их ожиданиями или предубеждениями насчет роли мужчины и женщины в современном обществе.

В целом, нужно отметить, что данная проблема в последнее время стала занимать лидирующее положение, особенно в американской психологии. С середины 80-х г. г. 20 в. до настоящего времени личностные особенности и основные отличия между лидерами-мужчинами и лидерами-женщинами стали одним из основных предметов исследования современных социальных психологов за рубежом (Бендас, 2002, Adams, Rice, Instone, 1984, Сох, 1996, Dobbins, Platz, 1986). Сама же гендерная психология лидерства начала свое развитие с 70-х годов 20 века под влиянием феминистического движения и эгалитаризации общества.

В рамках гендерного подхода российский исследователь Т. В. Бендас выделила 4 модели лидерского поведения (Бендас, 2002):

• 1. Конкурентная — для данного лидера значимы такие характеристики, как доминантность, агрессивность, эгоцентризм, самодостаточность, уверенность в себе, мотивация власти и достижения, эмоциональная стабильность, деловая успешность, стереотипность взглядов.
• 2. Кооперативная — у лидера развиты коммуникативные характеристики, интеллект, эгалитарность взглядов, невысокая уверенность в себе, мотивация достижения, деловые успехи, эмоциональная устойчивость.
• 3. Маскулинная — разновидность конкурентной модели, подразумевающая мужской пол, зрелый возраст, высокую конкурентность, агрессивность, доминирование.
• 4. Феминная — женский пол, молодой возраст, высокая подчиненность, низкая конкурентность и агрессивность. Лидерство такого человека признается только в случае отсутствия маскулинного представителя.

В отечественной психологии представлены также другие подходы к анализу и исследованию феномена лидерства. Так, например, Р. Л. Кричевский в основу лидерства заложил ценностный обмен между членами группы. По его мнению, ценностные характеристики субъектов (значимые свойства личности, опыт, умения) в ходе деятельности и общения обмениваются на авторитет и признание — ключевые компоненты статуса (Кричевский, 1980). Е. С. Кузьмин рассматривал лидерство как процесс внутренней социально-психологической самоорганизации и самоуправления взаимоотношениями и деятельностью членов группы за счет индивидуальной инициативы участников. Он выделил основные функции лидера в группе: коммуникативно-регулирующую, экспертно-консультативную, дисциплинарную, психотерапевтическую, функцию представителя группы во внешней среде и др. (Кузьмин и др., 1974).

В. В. Шпалинский показал, что специфическая сфера деятельности (учеба, труд, отдых) выдвигает своего инструментального лидера (Шпалинский, 1985). А. И. Пригожин также определил, что лидерство — не столько совокупность личностных особенностей индивида, сколько функция социальной среды, в связи с этим особенности и тип лидерства меняется в зависимости от характера группы и специфики ее деятельности (Пригожин, 1995). Исследователь М. А. Дыгун, изучая ученические группы, установил, что лидеры в большей степени отличаются положительными установками к учебной деятельности, учебной группе, своему «Я», другим людям и «будущему», у них меньше наблюдается рассогласований в ценностных ориентациях, установках, чем у низкостатусных членов группы (Дыгун, 1998).

Резюмируя все представленные идеи и концепции, связанные с проблематикой лидерства, необходимо подчеркнуть, что в западной социальной психологии особое внимание исследователи уделяют изучению функций и роли неформального лидера малой группы, подчеркивая при этом, что сложившаяся система межличностных отношений с их различными эмоциональными оттенками и определяет программу деятельности лидера. Отечественные же психологи связывают лидерство с общей деятельностью группы. Таким образом, можно заключить, что проблеме лидерства исследователями разных стран уделялось максимальное внимание. Были разработаны основные подходы и концепции в понимании лидерства, выделены типологии и классификации лидеров, описаны их типичные качества и особенности поведения.

Низкостатусные члены группы большинством исследователей были изучены, прежде всего, в сообществах учащихся в разных образовательных учреждениях. В связи с этим анализ данной статусной категории будет проведен на примере учебных групп.

Н. Л. Селиванова считает, что изолированное положение школьника в классе нередко связано с неразвитостью целого комплекса личностных характеристик ребенка, которые принято называть готовностью к общению: способностью к восприятию другого человека, оценке взаимоотношений, к эмпатии, саморегуляции в общении (Селиванова, 1988). По материалам Е. И. Кульчицкой, 72,5% трудновоспитуемых подростков в своих школьных классах находятся в изолированном положении (Кульчицкая, 1972). Основные причины неблагоприятного положения в школьном классе, по мнению Е. И. Кульчицкой, является наличие у этих подростков таких черт, как злобность, мстительность, черствость, нечестность, грубость, лживость, эгоизм. Девять из десяти обследованных М. А. Алемаскиным правонарушителей, зарегистрированных в инспекциях по делам несовершеннолетних, были в своих школьных классах «изолированными», почти все они были недовольны своим положением в классе, многие относились к одноклассникам резко отрицательно (Алемаскин, 1971). По мнению психотерапевта М. Раттера, непопулярность и социальная отверженность ребенка повышают вероятность отклоняющегося поведения и психических нарушений, которые в свою очередь могут проявиться много лет спустя (Раттер, 1999).

Я. Л. Коломинский на основе исследований ученических групп также подтверждает мнение о связи статуса ученика с характеристиками его личности и поведения и при этом делает интересный вывод: для того, чтобы завоевать благоприятное положение среди сверстников, ребенку необходимо обладать многими яркими особенностями; для того же, чтобы попасть в число непопулярных, и даже изолированных, детей, достаточно обладать одной-двумя отрицательными чертами (Коломинский, 1980, 2000). Кроме того, исследователь считает, что школьник аффективно, эмоционально переживает свои взаимоотношения с окружающими, свое положение в группе сверстников. Неудовлетворенность в общении с одноклассниками сказывается на поведении ребенка, влияет на успеваемость, толкает на различные, иногда антиобщественные, поступки.

Таким образом, на основе данных исследований можно сформулировать определение: аутсайдер — это низкостатусный член группы, являющийся противоположностью или «полярной» статусной категорией по отношению к лидеру.

Следует отметить, что в отечественной социальной психологии в настоящее время одним из доминирующих является определенный подход к изучению интрагрупповой дифференциации в малых группах. Методологическую базу данный подход приобрел в связи с разработкой А. В. Петровским методического принципа, получившего название «Решетка противостояния позиций в группе» (Петровский, 1985). Суть его заключается в том, что, вместо обследования всей группы на основных этапах эксперимент может проводиться с выборкой, состоящей из противостоящих позиций различных подструктур группы. А. В. Петровским был сделан вывод, что взаимоотношения между «полярными категориями» могут быть глубоко информативными, как и другие взаимоотношения по вертикали в контактном сообществе (например, успевающий ученик — неуспевающий ученик, новичок — «сторожил», педагог — ученик, руководитель — подчиненный), так как они ярко отражают различия во мнениях, оценках ценностных ориентациях внутри группы. Принцип «решетки противостояния позиций» часто рассматривается, как системообразующий для концептуальной системы диагностики уровня развития межличностных отношений в группе. Так, исследователь Н. И. Шевандрин предлагает применять данный принцип при изучении ценностноориентационного единства членов сообщества, а также других интрагрупповых переменных (Шевандрин, 1992).

Нисколько не умаляя достоинства предложенного и хорошо зарекомендовавшего себя в эмпирических исследованиях методического приема, хотелось бы заметить, что некоторые характеристики группы при таком «усеченном» подходе к изучению системы межличностных отношений в малой группе остаются вне поля анализа, но, с другой стороны они требуют все же более дательного изучения, так как могут оказывать серьезное влияние как на направленность, развития, так и на устойчивость социально-психологической общности. В данном случае речь идет о третьей статусной категории социального сообщества. К сожалению, позиции среднестатусных участников не нашли своего отражения ни в предлагаемой «решетке противостояния позиций», ни в каких-либо других психологических исследованиях разностатусных членов малых групп.

Не вызывает сомнения факт, что в любой малой группе помимо ярко выраженных лидеров и аутсайдеров есть достаточно целостная в психологическом плане прослойка среднестатусных представителей контактного сообщества. Эта статусная категория — не просто слой тех, кто не попадает под характеристику «высокостатусных» или «низкостатусных», а тех, кто имеет свое качественное обозначение — среднестатусные члены группы. С одной стороны, это наиболее многочисленная прослойка любой группы. Однако это не самый главный отличительный признак данной статусной подгруппы. Среднестатусная прослойка является категорией не просто количественной, но качественной, а, следовательно, она обладает специфическими особенностями — с одной стороны, отличающимися от лидерских и аутсайдерских, а с другой стороны, едиными, схожими, характерными именно для этой категории способами поведения (например, активности в сфере эмоциональных отношений).

Научных сведений, определений данного феномена, психологических закономерностей, связанных с данным статусным слоем на настоящий момент в науке представлено мизерно малое количество. Однако на современном этапе социальной психологии необходимо разработать новый подход к проблеме исследования внутригрупповых феноменов (и, прежде всего, статусных отношений и интрагруппового структурирования), который будет основываться не на дихотомии «полярных» категорий, а будет представлять некую синтетическую модель анализа, в которой центральное место будет принадлежать именно среднестатусным представителям изучаемого сообщества.

• [1] В настоящее время к данной категории, несомненно, следует добавитьеще и Интернет