Кинизм как одна из наиболее значительных сократических философских школ

Большинство исследователей единодушны в том, что философия как целостный феномен культуры является в первую очередь созданием гения древних греков (VII-VI вв. до н.э.). Зачатки философии можно обнаружить у самых первобытных народов, но они не образуют самостоятельное явление культуры. Как философы древние греки превосходили всех, в том числе древних китайцев и индийцев, во многих отношениях также стоявших у истоков философии. Именно в древнегреческом мире философия являлась самостоятельным культурным образованием, существовавшим наряду с искусством и религией, а не как их малозаметная составляющая. Именно в Греции появились профессиональные философы, прославившие себя в веках.

1 Зарождение кинизма, школа Антисфена

В начале IV в. до н. э. некоторыми учениками Сократа были основаны философские школы. Одной из таких школ стал кинизм. Основателем кинизма считается ученик Сократа — Антисфен.

Есть два предположения о происхождении названия киников. Самым распространённым является происхождение от названия Афинского холма Киносарг («Серый пёс») c гимнасием при храме Геракла, где основатель школы Антисфен занимался со своими учениками. Второй вариант — непосредственно от слова «кэщн» (собака), так как Антисфен учил, что жить надо «подобно собаке», т. е. сочетая в себе простоту жизни, следование собственной природе и презрение к условностям, умение с твердостью отстаивать свой образ жизни и постоять за себя, а одновременно и верность, храбрость и благодарность.

Сперва Антисфен был учеником известного софиста Горгия, оказавшего влияние на стиль его первых сочинений и привившего ему искусство ведения споров (эристика). Затем он стал учеником Сократа. Впоследствии киники говорили, что переняли у Сократа не столько его мудрость, сколько сократову силу и бесстрастие в отношении жизненных невзгод. Благодаря Сократу киническое учение обрело прежде всего моральный практический характер. Киники не стремились к построению отвлеченных теорий и вообще отвергали существование общих понятий, что нашло свое отражение в известной полемике Антисфена.

Антисфен верил в «возврат к природе» и с большим упорством проводил это верование в жизнь. Не должно быть ни правительства, ни частной собственности, ни брака, ни установленной религии. Если не он сам, то его последователи осуждали рабство. Он не был аскетом в полном смысле этого слова, но презирал роскошь и все стремления к искусственным наслаждениям. «Я лучше сойду с ума, чем буду восхищаться» , — говорил Антисфен.

Логика Антисфена достаточно упрощена. Мы познаем все через ощущения и описываем их через аналогии. Для сложных вещей нет другого определения как описание простых элементов, из которых они образованы. Задача обучения — в исследовании имен, т. е. в лингвистическом познании. По поводу любой вещи можно лишь утверждать её имя собственное (например, человек есть человек), а значит, формулировать можно лишь тавтологические суждения (тождественность тождественного).

Радикализируется также сократовский принцип самообладания, как способности доминировать и повелевать своими страданиями и наслаждениями.

Антисфен сражается с общепринятыми иллюзиями, которые созданы обществом, чтобы отнять свободу и упрочить цепи рабства. Он приходит к утверждению, что «недостаток доблести и славы и есть благо» .

Мудрец должен жить не по законам города, но «по законам добродетели», и должен отдавать себе отчет в том, что много Богов — «по закону» города, но «по природе» Бог один.

Этика Антисфена требует от человека непрекращающегося усилия над собой, подавления импульсов к наслаждению, отказа от комфорта и роскоши, бегства от славы, непременного условия оставаться в оппозиции к принятым законам. Это напряженное усилие и указывает на благо и тесно связано с добродетелью. Подчеркивая это обстоятельство, высокий смысл понятия сверхусилия, школа Антисфена особенно почитала Геракла и его легендарные подвиги. Это также означало решительный разрыв с общественным образом жизни, ибо высшим достоинством и ценностью объявлялось то, от чего все шарахались.

Таким образом, завещание Сократа Антисфен модифицировал в духе аполитичного индивидуализма. Мало занятый тем, чтобы понравиться элите, он общался без стеснения с преступниками. А тем, кто выговаривал ему по этому поводу, он ответствовал: «и медики общаются с больными, но ведь не перенимают у них лихорадку» .

Антисфен первым сделал внешними признаками кинической школы такие атрибуты как сложенный вдвое плащ, который киники носили в любую погоду, посох (чтобы ходить по дорогам и отбиваться от врагов) и сума для подаяний. Они запомнились еще тем, что плащ носили на голое тело, не стригли волос и ходили босиком, почти как Сократ. Отличительными признаками кинического образа жизни были неприхотливость, выносливость, презрение к жизненным удобствам и чувственным удовольствиям. Антисфен говорил, что предпочтет безумие наслаждению. Такое отношение к миру можно определить как своего рода аскетику, основанную на представлении о самодостаточности (автаркии) добродетельной жизни как таковой. Собственно добродетель и стала жизненной целью и высшим идеалом кинической школы.

2 Расцвет кинизма. Диоген Синопский

Диоген был самым ярым сторонником такого стиля жизни из всех участников данного течения. Даже его учитель Антисфен, основоположник течения был более мягок в крайностях. Благодаря своему уму и поступкам киника, Диоген прославился и оставил свой след в истории, но они же часто приводили Диогена в противоборство с моралью общества, в котором Диоген часто проигрывал.

Сравнивая же самого Антисфена с его учением, он нередко упрекал его в недостаточной твердости и, порицая, называл его боевой трубой — шума от нее много, но сама она себя не слушает; Антисфен терпеливо выслушивал его упреки, так как он восхищался характером Диогена.

Диоген жил в пифосе — глиняной бочке для воды; увидев ребенка, пившего из горсти, выбросил свою чашку; чтобы приучить себя к отказам, просил милостыню у статуй; стараясь закалить себя, босыми ногами ходил по снегу и даже пытался есть сырое мясо; «все дела совершал он при всех: и дела Деметры, и дела Афродиты» (Диоген Лаэртский, VI, 69). Он часто говорил, что над ним исполнилось трагическое проклятие, ибо он:

«Лишенный крова, города, отчизны, Живущий со дня на день нищий странник»

(Диоген Лаэртский, VI, 38).

Киников часто обвиняли в бесстыдстве. Отсюда впоследствии сложилось понятие «цинизма», как презрения к моральным и общественным ценностям. В то же время отношение современников к киникам, носило характер одновременно и отталкивания и восхищения. Не случайно легенда гласит, что великий Александр Македонский отметил своим вниманием Диогена. В ответ на требование Диогена отойти в сторону и не заслонять солнце, Александр ответил, что если бы он не был Александром, то предпочел бы быть Диогеном.

Учение Диогена никоим образом не было тем, что мы теперь называем «циничным», как раз наоборот. Он пламенно стремился к «добродетели», в сравнении с которой, как он утверждал, все земные блага ничего не стоят. Он искал добродетель и моральную свободу в освобождении от желания: будьте безразличными к благам, которыми одарила вас фортуна, и вы освободитесь от страха. Диоген считал, что Прометей был справедливо наказан за то, что принес человеку искусства, породившие сложность и искусственность современной жизни.

Диоген не только усилил экстремизм Антисфена, но создал новый идеал жизни необычайной суровости, который на столетия стал парадигматическим.

Выразить всю программу этого философа может одна фраза: «Ищу человека», которую он повторял с фонарем в руках среди толпы и среди бела дня, провоцируя ироническую реакцию. Ищу человека, который живет в соответствии со своим предназначением. Ищу человека, который выше всего внешнего, выше общественных предубеждений, выше даже капризов судьбы, знает и умеет найти собственную и неповторимую природу, с которой он согласен, а, значит, он счастлив.

" Киник Диоген, — свидетельствует античный источник, — повторял, что боги даровали людям средства к жизни, но они ошиблись насчет этих людей". Свою задачу Диоген видел в том, чтобы показать, что человек всегда в своем распоряжении имеет все, чтобы быть счастливым, если понимает требования своей натуры.

3 Значение кинизма в философии

Исследователь философии кинизма И. М. Нахов отмечает ряд принципиальных черт, присущих мировоззрению этого течения, и, как представляется, эти черты странным образом напоминают характеристики элиты в атмосфере постмодернизма. Ученый справедливо отмечает, что киники вели активную идейную борьбу против платоновой теории общих и неизменных идей. Современной аналогией этой нетерпимости к устойчивым идейным эквивалентам и нравственным императивам выступает неприятие постмодернизмом классической картины мироздания, созданной традиционной научной мыслью. Принципиальный идейный-плюрализм объединяет киников и интеллектуалов постмодернизма. «Постмодернистский цинизм» — это, как и в древности замкнутый на себе скептический дискурс одинокого интеллектуала.

Киникам был присущ негативизм по отношению к ценностям рабовладельческого полиса. Киническую этику называли негативной или «перечеканивающей» общепринятые ценности, и «перечеканка» осуществлялась не без помощи «цинических» эксцессов. Шокотерапия от антисоциального поступка должна была привести сначала к сомнению в истинности общепринятых норм и правил, а затем к преодолению их как предрассудков и заблуждений. Постмодернистский интеллектуал также стремится к преодолению метанарративов, заменяя их текстуальной фактурой повседневности. Так, для Бодрийяра, не смотря на архаические истоки, современный миф рождается сегодня, его можно увидеть в рекламных текстах и клипах. Ироническое цитирование классических текстов становится приемом полишинеля, травестирующего метанарративы.

Киники прославляли и культивировали честную бедность и трудолюбие, объявляли труд благом и впервые в истории культуры рассматривали его мерилом ценности. В человеческой деятельности киники видели демиургический пафос, привнося в нее космический смысл. Постмодернизм также акцентирует внимание на личностном начале и проявлении перформативного во всякой деятельности. В случайных бифуркациях единичного видятся закономерные последствия.

4 Кинизм в ХХ веке

Между тем в середине XX века учение киников становится популярным среди европейского студенчества. В киниках видели принципиальных оппозиционеров всякой власти. Миросозерцание кризисной эпохи, каковым являлся XX век, искало и находило аналог в истории культуры.

Одним из признаков кризиса в культуре стал «эскапизм» — бегство от конформизма обывателей, от промышленной атмосферы городов, от строгой дисциплины предпринимательского образа жизни. В 60-е годы эстафету кинизма подхватили хиппи. Модернистское неприятие конформизма было воспринято и продолжено последующим культурным развитием. Постмодернистское мировосприятие также в некоторых своих чертах напоминает учение философов-киников: Антисфена, Диогена, Кратета и др.

Если пассивный протест хиппи являл собой ранний этап кинизма, ориентированный на индивидуальный тип поведения, отрицающего принятые нормы, то «постмодернистский цинизм» скорее напоминает его в пору зрелости, пронизанный едкой иронией и стремлением к абсолютной свободе.

Заключение

Киническое учение послужило непосредственным источником стоицизма, в котором был смягчен кинический ригоризм в отношении социальных норм и установлений. Образ жизни киников оказал влияние на оформление христианского аскетизма, в особенности таких его форм как юродство и странничество.

В историю европейской культуры при всей парадоксальности и даже скандальности своей практической жизни и философии, киники вошли как выдающийся пример человеческой свободы и моральной независимости. Они воплотили в себе образ величия духа, пренебрегающего соблазнами чувственной жизни, социальными условностями, тщеславными иллюзиями власти и богатства.