Всемирный обзор ценностей (World Values Survey)

Всемирный обзор ценностей — это исследование социокультурных и политических изменений в мировом масштабе, которое осуществляется сетью ученых — обществоведов, представляющих университеты и исследовательские центры по всему земному шару.

История этой инициативы берет свое начало в 1980;х гг., когда первые исследования такого рода начали проводиться в Европе. Впоследствии ученые других континентов присоединились к этому проекту, дав старт Всемирному обзору ценностей.

К настоящему времени в ходе нескольких опросов (1990, 1995, 2000, 2005, 2010−2012 гг.), организованных в рамках Всемирного обзора ценностей, учеными были исследованы ценностные установки жителей более чем 80 стран на всех обитаемых континентах.

Результаты опросов позволяют судить как о специфике различных стран и обществ, так и о направлении изменений в присущих им ценностях. На их основе ученые пытаются делать выводы о причинах культурных изменений, о возможных путях стимулирования положительных изменений.

Информация об истории, методологии и результатах опросов в рамках Всемирного обзора ценностей доступна на интернет-сайте: worldvaluessurvey.org.

Существуют и множество других подходов к количественной характеристике культурно-ценностных систем. В их числе, например, подход Дж. Хофстедекоторый базируется на оценке положения общества на пяти шкалах — от индивидуализма к коллективизму; от большой дистанцированности власти до малой дистаицированности власти; от высокого неприятия неопределенности до низкого неприятия неопределенности; от долгосрочного горизонта планирования до краткосрочного горизонта планирования; от мужественности до женственности.

Еще один пример количественной характеристики ценностей предложен Ш. Шварцем с соавторами. Они предложили оценивать место той или иной страны на «культурной карте» мира, но семи измерениям (гармония, принадлежность, иерархия, мастерство, аффективная автономия, интеллектуальная автономия, равноправие). На основе анализа оценок по этим шкалам Шварц сгруппировал страны мира в регионально-культурные группы. Основная ценность такого рода группировки состоит в возможности ее использования для дальнейшего количественного анализа связей между культурно-ценностными и экономическими характеристиками.

Попытки исследования роли культурно-ценностных факторов в экономическом развитии и одновременно влияния социально-экономических факторов на ценности предпринимаются и в России. В 2008—2009 гг. эксперты Государственного университета — Высшая школа экономики (ГУ-ВШЭ) Н. Лебедева и А. Татарко провели исследование роли культуры как фактора общественного прогресса, разработали подход к измерению культур для анализа социально-экономического развития различных стран, в том числе и России. Результаты исследования изданы в виде монографии, в которой авторы приводят следующее заключение: «Исследование показало, что культурные особенности России больше способствуют коллективной (общенациональной) модели экономического развития». Отсюда следуют рекомендации: необходимо так развивать социально-экономические институты в России, чтобы люди могли преодолеть культурные и психологические барьеры и взять на себя риск и ответственность за собственное экономическое благополучие, которое служит залогом успешного экономического развития всей страны.

Подытоживая обсуждение связи культуры и экономического развития, сформулируем следующий вывод: понимая культуру, как всю созидательную деятельность человека, а также как накопленную и непрерывно изменяющуюся совокупность материальных и нематериальных результатов этой деятельности, мы признаем экономическую деятельность одним из аспектов культуры.

Понятие института является одним из центральных понятий в современных общественных науках, таких как экономическая теория, социология или политология. Институт (от лат. institutum — установление, учреждение) представляет собой устойчивое сочетание норм, санкций за их несоблюдение и практики их реализации. В основе института лежит система правил и критериев принятия решений, которыми люди или группы людей руководствуются во взаимодействии друг с другом, поэтому в значительной степени они определяются культурой. При этом правила и критерии поведения непрерывно эволюционируют в ответ на изменения в сознании взаимодействующих агентов и во внешней среде. Институт представляет собой такой способ взаимодействия людей, который для большинства людей оказывается предпочтительным в силу того, что все альтернативные способы взаимодействия оказываются в долгосрочной перспективе менее эффективными с точки зрения реализации людьми тех целей, ради которых они взаимодействуют.

Институты не существуют отдельно от людей с их культурными, психологическими, физиологическими и иными характеристиками. Нельзя путать институты только с собственно нормами или предписаниями, поскольку институты проявляют себя исключительно через действия людей. В литературе нередко встречается деление институтов на формальные и неформальные, однако институты, но своей внутренней сути не требуют формализации. Правильнее было бы сказать, что существуют институты, подкрепленные формализованными нормами и не подкрепленные ими. Также неверно думать, что любая формализованная норма представляет собой институт. Если люди игнорируют формализованные нормы, предпочитая взаимодействовать друг с другом вне существующего правового поля, то это означает, что формализованные нормы не рассматриваются людьми в качестве оптимальных. Наоборот, формальные нормы нуждаются в институциональной основе, чтобы быть сколь-либо действенными.

Не следует также смешивать понятия института и организации. Организация может рассматриваться как некое объединение людей, соглашающихся действовать сообща для достижения определенной цели или целей. Но то, как эти люди будут взаимодействовать друг с другом, определяется институтами, которые могут существовать независимо от этой организации и вне ее, хотя в определенных случаях, в крупных или изолированных организациях возможен и собственный генезис институтов.

Отдельные институты формируют институциональную среду. Институциональная среда — система взаимосвязанных, сосуществующих институтов. Изменение отдельных институтов ведет к трансформации этой среды в целом.

Вопрос о возникновении и эволюции институтов остается дискуссионным. В рамках дискуссии на эту тему можно выделить с достаточной мерой условности две полярных точки зрения относительно генезиса институтов. Приверженцы одной рассматривают институты как ответ на естественные наклонности и потребности людей, а их возникновение и развитие — как неизбежность, предопределенную объективными факторами, сознательными действиями людей. Приверженцы другой точки зрения считают, что возникновение и развитие институтов в значительной степени подвержено случайностям и субъективным факторам.

Динамика развития и изменения институтов в значительной мере определяется различными социальными факторами, изменениями в менталитете и мировоззрениях экономических агентов. Как формируются и трансформируются институты?

С точки зрения В. М. Полтеровича, нормы поведения крупных групп людей или экономических агентов формируются под воздействием трех основных факторов: фундаментальных, социетальных и организационных. Социетальные факторы — это ожидания и сложившиеся стереотипы социального взаимодействия; организационные факторы — это действующие правовые нормы; фундаментальные факторы — объективные макроэкономические параметры и ресурсно-технологические ограничения.

Возникновение той или иной нормы, института призвано в большинстве случаев минимизировать трансакционные издержки, с которыми сталкиваются агенты в своей деятельности. В процессе нормообразования, по Полтеровичу, проявляются несколько эффектов. Эффект координации предполагает, что с увеличением числа агентов, следующих какой-либо норме, издержки, связанные с ее игнорированием отдельным агентом, возрастают. По достижении определенной «критической массы» агентов, разделяющих данную норму, процесс ее становления ускоряется и в конечном счете она охватывает деятельность всех или большинства агентов. Эффект обучения предполагает, что агенты способны приспосабливаться к действующим нормам, вырабатывать наиболее эффективную методику действий в рамках существующих норм. Эффект сопряжения связан с формированием ряда взаимосвязанных норм. Эффект культурной инерции выражается в психокультурном закреплении нормы.

Совместное действие указанных эффектов приводит к снижению трансакционных издержек и одновременному росту издержек, связанных с отказом от данной нормы, или трансформационных издержек. Как отмечает Полтерович, в случае изменения нормы трансформационные издержки неравномерно распределяются между агентами, что может привести к противодействию ряда агентов институциональным изменениям. При этом складывается ситуация, в которой, несмотря на наличие альтернативных институтов, обеспечивающих большую экономию на трансакционных издержках, старые институты оказываются более предпочтительными в связи с тем, что переход к повой норме связан с трансформационными издержками, превышающими экономию, которая может быть достигнута в результате перехода. Неопределенность потенциальной величины трансформационных издержек и культурная инерция обусловливают устойчивость неэффективных норм. Эта ситуация называется институциональной ловушкой. Попадая в нее, экономическая система оказывается в состоянии равновесия и уже не может быть выведена из него путем внешних воздействий, если их интенсивность не превышает определенной пороговой величины.

Сходная логика лежит в основе концепции институциональной комплементарности, разработанной исследователями из Франкфуртского университета Иоганна Вольфганга Гете, в частности Р. Шмидтом и Г. Шпипдлером. По мнению этих экономистов, поскольку институты существуют не автономно друг от друга, а активно взаимодействуя, логично ожидать, что между ними возникнет своего рода взаимодополняемость, комплементарность. При этом эффективность каждого отдельного института будет зависеть от эффективности всех прочих, а все вместе они будут находиться в состоянии институционального равновесия, оптимума. Этот оптимум может быть локальным, но переход к другому оптимуму, глобальному, может быть затруднен, поскольку это потребовало бы одновременной модификации всех взаимодействующих институтов, что сопряжено с соответствующими издержками и требует координации. Это и порождает эффект зависимости от предыдущего пути или эффект колеи (path dependence). По той же самой причине и Дуглас Норт называет институциональные изменения инкрементными (incremental), постепенными и эволюционными.

Конец 1990;х — начало 2000;х гг. в сфере академических исследований ознаменовались всплеском интереса к роли и значению институтов в экономическом росте и развитии. Как отмечается в отчете Всемирного банка «Экономический рост в 1990;х гг.: уроки десятилетия реформ», «…урок 1990;х гг. заключается не в том, что институты имеют значение, а скорее в том:

• — до какой степени они имеют значение;
• — насколько трудно восполнить их отсутствие или осуществить переход от одних институтов к другим; а также
• — насколько трудно повысить качество институтов" .

И ранее экономисты отдавали должное значению таких факторов, как права собственности, корпоративное и государственное управление и т. д., теперь же пришло осознание того, что эти и другие институциональные факторы являются не просто важными, а фундаментальными условиями экономического роста.

В ряде научных работ, использовавших статистический анализ, подтверждено, что институты являются одним из важнейших факторов, определяющих качество и темпы экономического роста. Так, экономисты Д. Родрик, А. Субраманиан и Ф. Требби, проведя эконометрический анализ факторов экономического роста, пришли в 2002 г. к выводу о том, что качество институтов играет гораздо более важную роль, нежели степень интегрированности в международную торговлю и география.

В настоящее время формируется и новое понимание генезиса институтов. Например, Э. Глэйзер, Р. Ла Порта, Ф. Лопез-де-Силанес и А. Шляйфер в своей работе, посвященной роли институтов в экономическом росте, пришли к заключению, что связь между качеством институтов и экономическим развитием носит взаимный характер: по мере того, как общество становится богаче, формирует свой человеческий и социальный капитал, качество институтов также растет.

Еще один интересный вывод этой группы исследователей заключается в том, что успешная институциональная трансформация может быть и, как правило, оказывается инициирована в условиях авторитарных политических режимов, т. е. реформа политических институтов далеко не всегда может рассматриваться в качестве первоочередного элемента институциональной трансформации.

Рассматривая вопрос реформирования институтов как инструментов стимулирования экономического роста, необходимо учитывать и связь между ними.

Французский исследователь Матильда Меснар представляет следующее объяснение соотношения между институтами (рис. 5.6).

Предлагаемая схема наглядно показывает взаимосвязь и взаимодополняемость (комплементарность) институтов, важную роль культурных, социально-политических факторов, т. е. как раз того, что отличает друг от друга не только страны, но и регионы.

В основе институциональной структуры выделяются универсальные протоинституты, т. е. социальные нормы, которые находят свое выражение в политических институтах и политическом процессе. Следующим уровнем институциональной структуры являются экономические протоинституты. К таковым относятся типичные для данной экономики формы организации, координации и распределения результатов экономической деятельности, а также соответствующие им правовые нормы (права собственности). Третий и последний уровень институциональной структуры — это медианные институты, т. е. институты, призванные непосредственно обеспечивать действие протоинститутов. Центральным медианным институтом является корпоративное управление, которое, в свою очередь, обеспечивает взаимное соответствие институтов, действующих в финансовой сфере, сфере трудовых отношений, сфере межфирменных и рыночных отношений. Центральная роль корпоративного управления среди других медианных институтов как раз показывает его распределительную и координационную функцию.

Рис. 5.6. Иерархическая институциональная структура экономики по Меснар.

Пристальное внимание ученых и практиков к проблемам человеческого и социального капиталов, креативности и культуры обусловлено значимостью этих факторов для эффективности и конкурентоспособности экономики. В современных условиях качественное развитие человеческого капитала и социального взаимодействия способствует региональному росту и развитию на основе создания и распространения инноваций.