Полицентрический миропорядок. 
Геополитика

Как можно убедиться на основе проведенного в предыдущих главах исследования, на протяжении всего послевоенного периода тенденции и процессы мирового развития вносили существенные изменения в характер как самого международного сообщества, так и системы взаимоотношений между главными субъектами мировой политики. Эти изменения в совокупности заложили основу для формирования нового мирового порядка, который можно назвать полицентрическим.

Вероятность и случайность в эволюции миропорядка

Особенность любой более или менее жизнеспособной общественно-политической системы состоит в ее сущностном единстве. Она есть совокупность не только однопорядковых, сходных между собой элементов составляющих ее людей, социальных групп, отношений, установок, но также их различий, многообразия, плюрализма.

Каждая конкретная общественно-историческая данность имеет собственные социальные и политические реальности и свою систему детерминаций, приоритетов, предпочтений.

Будучи переменными образованиями или величинами, они находятся в состоянии постоянного изменения и обновления. В реальном социальном бытии они взаимодействуют между собой в постоянных противоречиях и конфликтах и пронизывают друг друга. Тем самым делается немыслимым изолированное друг от друга их существование.

В результате создается целый веер возможных направлений общественно-исторического развития. Их отнюдь нельзя представлять как самодовлеющие прямые линии, способные двигаться каждая самостоятельно и изолированно по своему собственному пути. Здесь действует принцип своего рода дополнительности, согласно которому существуют разные линии и направления развития, которые как бы дополняют и стимулируют друг друга (например, по схеме: не будь идеализма, не было бы и материализма, и т. д.).

В этом смысле можно говорить о вероятностной стохастической сущности общественно-исторического процесса. Этот момент приобретает особую значимость в современную эпоху, когда многообразие возможностей, открываемых научно-техническим прогрессом, стирает четкую грань между реальным, вероятным и возможным. Возрастает роль вероятностных, событийных начал, динамизма и неустойчивости, необратимости и индетерминизма.

При такой постановке вопроса всю историю человечества можно было бы рассматривать как историю столкновений и выбора различных альтернатив. При таком понимании история представляет собой пространство, где складывается компромисс между насилием и жертвенностью, между организующими и дезорганизующими началами, между порядком и беспорядком.

В результате миропорядок всегда находится в некоем переходном состоянии. Это в полной мере относится к современному стремительно трансформирующемуся миру, приобретающему новые контуры управляемой анархии. Особый колорит и специфику этому процессу придают новейшие тенденции развития и трансформации современного мира. Это прежде всего глобализация, интернационализация важнейших сфер общественной жизни, беспрецедентное ускорение времени, сжатие и «закрытие» ойкуменического пространства, существенное преобладание динамики над статикой и т. д.

При таком положении вещей разные составляющие существующего миропорядка по-разному реагируют на внешние вызовы, в результате чего процессы самоорганизации на разных участках или узлах протекают разными скоростями. Здесь возможны стремительные прорывы, мутации. К тому же, как известно, чем сложнее система, тем труднее прогнозировать возможные направления ее дальнейшего развития, тем выше непредсказуемость последствий решений, принимаемых как самой системой в целом, так и отдельными ее элементами.

Такую ситуацию Дж. Розенау назвал турбуленцией, или турбулентным состоянием, для которого характерны большая сложность, высокий динамизм, ускорение темпов изменений1. Отражая происходящие в мире изменения, турбуленция и сама способствует изменениям. В результате она постоянно сама себя воспроизводит. Можно сказать, что турбуленция в мировой политике — это большая сложность и высокий динамизм.

Происходит размывание единой оси мирового сообщества, равновеликое значение для мировых процессов приобретают разные центры силы, в чем-то самостоятельные и взаимно соперничающие, а в чем-то и взаимозависимые. Появление наднациональных субъектов в лице влиятельных международных объединений и организаций, например транснациональных корпораций, как бы кладет конец разделению социальных, политических, экономических процессов по сугубо географическим или территориально-пространственным параметрам, переводя их в некое внегеографическое измерение.

Происходит как бы раздвоение мира, при котором мировая политика осуществляется на двух аренах. С одной стороны, мы имеем систему взаимоотношений государств, которая функционирует, соблюдая принципы межгосударственных отношений в соответствии с установками традиционной дипломатии и защиты национальных интересов. С другой стороны, речь идет о транснациональном глобальном мире, где национальные государства во все более растущей степени теряют свой вес и влияние, все возрастающее число их прерогатив и функций переходит к транснациональным и субнациональным акторам.

В наши дни многие из важнейших участников мирового сообщества — это негосударственные акторы: крупные экономические организации, транснациональные банки и промышленные корпорации, не признающие суверенитета, действующие одновременно во многих странах и приобретающие там огромную экономическую власть.

Широкомасштабные политические движения, такие как исламские фундаменталисты, террористические группы или сецессионистские движения внутри отдельных стран, становятся важными участниками мировой политики и иногда вовлекаются в крупные конфликты между государствами. Новым актором мировой политики становится так называемое антиглобалистское движение, число участников которого с каждым годом растет.

Разворачиваются также процессы раздвоения и гибридизации других сфер общественной жизни. С одной стороны, наблюдается тенденция к нивелировке этнонациональных, религиозных, культурных границ, с другой — усиление требований национальных, религиозных, культурных и иных меньшинств о большей автономии. С одной стороны, сохраняются национальные культуры, которые, естественно, продолжают развиваться в соответствии с изменяющимися реальностями, с другой — распространение западной, в значительной степени американизированной, поп-культуры постепенно приводит к утрате национальными культурами своей национально-этнической идентичности.

Сущностной характеристикой современного мирового сообщества является наложение друг на друга и взаимное пересечение международного, транснационального, регионального и глобального начал. Следует учесть также такие характерные для современного мира феномены, как многокультурность, полиэтничность, многосоставность обществ, стран, наций и т. д., ставшие определяющими факторами жизни многих стран и регионов. В результате сущностной характеристикой современного мирового сообщества является наложение друг на друга и взаимное пересечение международного, транснационального, регионального и глобального начал.

С синергетической точки зрения приобретает особую значимость тот факт, что в мировом сообществе разными его субъектами принимается бесчисленное множество решений, из которых каждое само по себе значимо, причем во многих случаях они радикально противоречат друг другу. В совокупности они могут привести и часто приводят к результатам, к которым никто сознательно не стремился и, соответственно, не предусмотрел.

Отсюда — неопределенность или непредсказуемость последствий решений, принимаемых руководством отдельно взятых субъектов международных отношений. К примеру, принимая решение об агрессии против Ирака весной 2003 г., американская администрация вряд ли предполагала, что оккупационные войска вызовут такую ненависть большинства иракского народа вкупе с беспрецедентным всплеском антиамериканизма в мусульманском мире, да и не только. Война, объявленная как вынужденная и неизбежная акция в защиту национальных интересов США, в значительной степени поставила под вопрос эти интересы.