Кризис феодально-крепостнической системы хозяйства. 
Развитие общественного строя

Еще в XVIII в. в Российской империи обозначились признаки кризиса феодально-крепостнической системы хозяйства. В первой половине XIX в. кризисные явления стали нарастать, охватывая все важнейшие сферы экономики. Особенно ярко это проявилось к началу 30-х гг. Но полного упадка хозяйственной жизни не происходило, поскольку на смену старым феодальным формам хозяйства приходили новые — капиталистические.

В промышленности крепостная мануфактура не выдерживала конкуренции с капиталистической. Буржуазная организация производства обеспечивала намного большую производительность труда, действовала гибко и изобретательно в сложных условиях, когда устои феодализма (в первую очередь крепостничество) мешали привлекать в производство рабочую силу и сужали внутренний рынок. Все шире применялся наемный труд, вводились машины. Мануфактура сменялась фабрикой. Во второй четверти — середине XIX в. в России происходит промышленный переворот. С 1825 по 1860 г. выросло в три раза количество крупных предприятий обрабатывающей промышленности и занятых в ней рабочих. К 1860 г. 4/5 рабочих этой отрасли были уже наемными. В то же время во всей промышленности доля крепостных рабочих оставалась значительной и составляла 44%.

Важнейшим изменением в общественном устройстве в этот период являлось то, что в рамках прежних сословий — крестьянства и дворянства — постепенно складывались новые социальные группы — капиталисты и наемные рабочие, буржуазия и пролетариат. Их формирование происходило за счет «выхода» из прежних социальных групп. Российская буржуазия складывалась в основном из купечества и «верхушки» зажиточного крестьянства. Иногда даже владельческие крестьяне, переведенные своим барином «на оброк», обогащались и приносили землевладельцу значительно большую выгоду, чем если бы они работали на пашне. Например, значительная часть ивановских фабрикантов вышла из среды разбогатевших крепостных и дала работу тысячам собственных бывших односельчан. Первая половина XIX в. стала временем количественного роста, становления и обогащения российской буржуазии, которая, однако, пока не помышляла о политической власти.

Наемные рабочие, поступавшие на фабрики и заводы, происходили из ремесленников и городских низов, но главным образом из крестьян нечерноземных губерний, которых помещики под условием уплаты оброка часто отпускали на заработки.

Широкое распространение получила и такая форма капиталистической организации производства, когда предприниматель просто раздавал работу по крестьянским избам, не заботясь, таким образом, об организации помещений и оборудования.

Показателями проникновения капиталистических отношений в сельское хозяйство стала покупка и аренда земли. С 1801 по 1858 г. 269 тыс. государственных крестьян приобрели в собственность свыше 1,1 млн десятин земли. Помещичьими крестьянами только восьми центральных губерний было куплено на имя помещиков до 240 тыс., а удельными — до 140 тыс. десятин земли. В 50-х гг. XIX в. в сельском хозяйстве России насчитывалось свыше 700 тыс. наемных рабочих, главным образом в южных степных губерниях, в Заволжье и Прибалтике, где уже в крепостное время складывались регионы торгового земледелия. Конечно, удельный вес предпринимательского земледелия в сельском хозяйстве был еще невелик. Расширение покупки и аренды земли не поколебало еще монополию помещичьего землевладения, а применение сельскохозяйственного найма ограничивалось преимущественно регионами, ориентировавшимися на внешний рынок.

Труд наемного работника, заинтересованного в повышении производительности, был более эффективным, дефицитная в условиях феодализма рабочая сила экономилась с помощью применения машин. Попытки же применения машин в крепостной промышленности наталкивались на низкий профессиональный уровень крепостного рабочего, а главное на его нежелание работать, поскольку он был заинтересован не в повышении производительности, а в экономии своего груда.

Помещики разнообразными средствами пытались увеличить доходность своих имений. Одни это делали путем строгой регламентации всей жизни своих крепостных. Например, граф В. II. Орлов-Давыдов, чье имение считалось «образцовым», издал специальное «уложение», которое предусматривало сложную систему наказаний за нерадивое отношение крестьян к работе. Другие помещики пытались повысить товарность имений путем технических нововведений, но из-за незаинтересованности крестьянина в своем труде не имели успеха.

Общественное устройство. Развитие капиталистических отношений больно «ударило» по основным «старым» сословиям феодализма — дворянству и крестьянству, которые начали разоряться. Безошибочным признаком неблагополучия стал рост преступности именно в рядах представителей указанных сословий. Так, на 100 тыс. крестьян-однодворцев совершалось 3100 преступлений. На 100 тыся. дворовых крестьян — 2710 преступлений. Дворянство по этому показателю вышло на 3-е (!) место: 2600 преступлений на 100 тыс. человек. Преступность среди владельческих и государственных крестьян была существенно ниже^[1].

Под воздействием социально-экономического кризиса, увеличением «давления» помещиков на крестьян в стране нарастала классовая борьба. После Отечественной войны 1812 г., породившей в народе надежды на освобождение как награду за патриотизм, наблюдалось возмущение крестьян, когда их надежды на облегчение жизни нс оправдались. Вступление на престол Николая I ознаменовалось новой «волной» крестьянских выступлений, которых только в 1826 г. было зарегистрировано 178. К концу же царствования Николая I их количество выросло в 1,5 раза.

Формирование новых общественных групп порождало и новые противоречия. Уже в 1830—1840-е гг. в России возникает рабочее движение. Самодержавие в своей политике учло этот новый фактор: в 1835 и 1845 гг. были изданы первые законы о труде, охраняющие, хоть и незначительно, элементарные права рабочих.

К 1830-м гг. самодержавию удалось добиться временной относительной стабилизации в стране (что подкреплялось и внешнеполитической стабильностью). Именно на этот период пришлись последние попытки николаевского царствования реформировать политико-правовую надстройку и социальную структуру общества.

В целях нейтрализации кризисных явлений правительство «взяло курс» на централизацию, бюрократизацию, милитаризацию государственного аппарата, усиление карательных органов. Но в отдаленной перспективе это только усугубляло ситуацию, поскольку феодальное государство не может справиться с проблемами, вытекающими из буржуазного развития. С другой стороны, сильное и «дорогое» государство с разросшимся бюрократическим аппаратом требовало для своего существования дальнейшего развития буржуазной экономики.

Дворянство в первой половине XIX в. по своему экономическому положению стало сближаться с буржуазией. Постепенно основным источником доходов для дворян становятся не поместья (раздача которых, к тому же, с 1801 г. прекратилась), а жалованье на государственной службе. Чиновное дворянство стало, по существу, «продавать» свое служебное положение. Увеличение бюрократического государственного аппарата сделало эту тенденцию преобладающей. Поэтому в России в указанный период стали возможными первые шаги по преобразованию дворянской монархии в монархию буржуазно-бюрократическую. Интересы бюрократии в этот период объективно все более сближаются с интересами буржуазии.

Что касается заимствования опыта управления ведущих западных держав, Российское государство в этот период воспринимало в большей степени их организационно-технические достижения, нежели способы защиты естественных, гражданских прав человека.

Кризис распространился и на сферу политико-правовой мысли. В начале века в стране стало появляться все больше литературы с требованием установления законности. Широко распространяются идеи просвещения, буржуазных революций, либерализма. В университетах вводится новая учебная дисциплина — «естественное право». На русский язык переводятся произведения Бентама, Монтескье, Беккариа.

С 20-х годов в официальной печати начинаются гонения на доктрину естественного права, усиливается цензура. В 30-е гг. складывается теория <<�официальной народности", сформулированная министром просвещения С. С. Уваровым как единство самодержавия, православия и народа. И все же развитие либеральных идей в умах просвещенной части общества остановить не удалось.

• [1] См.: История отечественного государства и права: курс лекций: учеб.пособие. 2-е изд., доп. и перераб. / И. В. Архипов Ю. М. Понихидин О. Ю. Рыбаков и др.; под ред. Ю. М. Пони-хидина. М.: Проспект, 2009, С. 137.