Оценка относимости, допустимости и достоверности заключения судебно-медицинского эксперта

Для оценки относимости заключения судебно-медицинского эксперта Е. Р. Ильина с соавт. (2008) предлагают следующую последовательность действий субъектов доказывания в уголовном процессе:

• 1. Исключить факторы, определяющие неотносимость заключения судебно-медицинского эксперта:
• 1.1. внутренние факторы, которые обусловлены процессами, происходящими внутри системы «лицо, назначившее экспертизу — судебно-медицинский эксперт» (действия, связанные и не связанные с целенаправленным исследованием объекта судебно-медицинской экспертизы);
• 1.2. внешние факторы, которые обусловлены процессами, не зависящими от лица, назначившего судебно-медицинскую экспертизу, и судебно-медицинского эксперта (действиями людей или факторов внешней среды).
• 2. Рассмотреть критерии относимости заключения судебно-медицинского эксперта:
• 2.1. значение для дела обстоятельств, устанавливаемых с помощью заключения судебно-медицинского эксперта;
• 2.2. значение заключения судебно-медицинского эксперта для установления данных обстоятельств.

В качестве общих (родовых) и частных (видовых) критериев оценки допустимости заключения судебно-медицинского эксперта применительно к потребностям уголовного процесса Е. Р. Ильина с соавт. (2008) предлагают следующие:

• 1. Независимость судебно-медицинского эксперта:
• 1.1. отсутствие какой-либо зависимости от юридических, должностных и физических лиц, вовлеченных в расследование и разрешение конкретного уголовного дела, а также заинтересованных в результатах судебно-медицинской экспертизы;
• 1.2. дача судебно-медицинским экспертом заключения только на основании проведенных исследований в соответствии со своими специальными знаниями в области судебной медицины;

• 1.3. запрещение воздействия на судебно-медицинского эксперта со стороны юридических, должностных и физических лиц, вовлеченных в расследование, и разрешение конкретного уголовного дела, а также заинтересованных в результатах судебно-медицинской экспертизы;
• 1.4. реальная возможность всех заинтересованных лиц влиять на состав комиссии экспертов;
• 1.5. открытость сведений о размере и порядке выплаты вознаграждения эксперту.
• 2. Компетентность судебно-медицинского эксперта:
• 2.1. формальные признаки компетентности (соответствие квалификационным требованиям, диплом, сертификат, лицензия);
• 2.2. содержательные признаки компетентности (стаж, опыт производства конкретных видов экспертиз, показатели качества реальной экспертной деятельности, знание достигнутого уровня развития судебной медицины и ее возможностей в решении конкретных экспертных вопросов).
• 3. Объективность, всесторонность и полнота исследований, проводимых с использованием современных достижений науки и техники:
• 3.1. изложение содержания и результатов исследований с указанием примененных методик;
• 3.2. проведение исследований на строго научной основе;
• 3.3. формулирование выводного знания на основе положений, дающих возможность проверить обоснованность и достоверность сделанных выводов на базе общепринятых научных и практических данных;
• 3.4. беспрепятственная реализация процессуального статуса эксперта;
• 3.5. реализация права следователя присутствовать при производстве экспертизы;
• 3.6. реализация права подозреваемого, обвиняемого и его защитника присутствовать при производстве экспертизы;
• 3.7. сочетание единоличного и коллегиального в экспертном процессе.
• 4. Соблюдение процессуального порядка назначения и проведения экспертизы:
• 4.1. соблюдение процессуального порядка подготовки и предоставления материалов в распоряжение эксперта;
• 4.2. соблюдение процессуального порядка производства судебномедицинской экспертизы и приобщения заключения эксперта к материалам дела;
• 4.3. реализация принципа свободной оценки заключения судебномедицинского эксперта.
• 5. Соблюдение прав и свобод человека и гражданина:
• 5.1. соблюдение конституционных прав и свобод;
• 5.2. соблюдение принципов УПК;

5.3. соблюдение норм, направленных на защиту прав и свобод человека, установленных законодательными и иными нормативно-правовыми актами.

Е. Р. Ильина с соавт. (2008) предлагают следующие критерии достоверности для оценки заключения судебно-медицинского эксперта:

• 1. Критерии, характеризующие достоверность заключения судебномедицинского эксперта, в рамках объективистско-реалистской гносеологической модели:
• 1.1. познание основано на исследовании реального, а не сконструированного объекта судебно-медицинской экспертизы;
• 1.2. убежденность, несомненность в соответствии содержания сознания судебно-медицинского эксперта реальным действительным свойствам объекта экспертизы в виде твердо установленных, исключающих всякое сомнение в специальных знаниях о нем, основанных на чувственном восприятии (на созерцании, собственном восприятии, собственном переживании);
• 1.3. простота, ясность, конкретность и наглядность изложения исследовательской части и выводов в заключении судебно-медицинского эксперта;
• 1.4. подтверждение выводов эксперта судебно-медицинской практикой, рассматривающейся в качестве единственного критерия истины.
• 2. Критерии, характеризующие достоверность заключения судебномедицинского эксперта, в рамках конструкционистской гносеологической модели:
• 2.1. познание основано на современных достижениях науки и техники;
• 2.2. исследовательская часть заключения судебно-медицинского эксперта содержит полную протокольную запись и позволяет, с одной стороны, проверить обоснованность выводов, сделанных на базе общепринятых научных и практических данных, с другой стороны, исключить возможность фальсификации результатов исследования;
• 2.3. выводы судебно-медицинского эксперта сформулированы в соответствии с законами логики и находят подтверждение в исследованиях большинства современных ученых;
• 2.4. истина рассматривается как свойство логически обоснованного научного знания.
• 3. Критерии, характеризующие достоверность заключения судебномедицинского эксперта, в рамках символической гносеологической модели:
• 3.1. познание основано на процессуальном действии, полностью соответствующем букве и духу действующего уголовно-процессуального закона;
• 3.2. специальные знания в области судебной медицины слиты с языком процессуальных норм и являются, по сути, объектно-субъектным образованием (процессуальная норма-эксперт);

• 3.3. соблюдены все процессуальные гарантии достоверности заключения судебно-медицинского эксперта;
• 3.4. истинность выводов судебно-медицинского эксперта находит подтверждение в правоприменительной практике.

В целом вышеизложенное позволяет сделать следующие выводы:

• 1) необходимость оценки заключения судебного эксперта активно усматривается учеными в уголовно-правовой и не усматривается в гражданско-правовой процедуре;
• 2) оценка заключения судебного эксперта рассматривается в точки зрения процессуальных, но не материально-правовых аспектов;
• 3) поскольку от того, что является целью правосудия (объективная или формальная истина), зависит и модель отправления правосудия (следственная или состязательная), то состязательность экспертиз, состязание лиц, обладающих специальными познаниями, в цивилизованном судопроизводстве становится одним из проявлений принципа состязательности сторон;
• 4) понятия допустимости и относимости доказательств, а также их достоверности и полноты применительно к заключению судебного — и особенно судебно-медицинского — эксперта лишены необходимой однозначности, допускают многоаспектное понимание и трудны для внедрения в судебную практику;
• 5) поскольку существует диспозитивность материального характера и диспозитивность процессуального характера, то применимость той и другой к доказыванию с использованием заключения судебно-медицинского эксперта требует дополнительного изучения.

Таким образом, необходимость проведения судебно-медицинской экспертизы требует удовлетворения соответствующих процессуальных и материально-правовых потребностей судебной процедуры в условиях диспозитивности доказывания, состязательности сторон, в том числе с привлечением носителей специальных медицинских знаний, однозначности понимания (а следовательно, терминологической ясности) и простоты использования в правоприменении (Е. Р. Ильина, В. В. Сергеев, А. А. Тарасов, 2008; Е. А. Зайцева, 2008; О. В. Родин, Г. А. Пашинян, А. В. Тихомиров, 2009).