Каково понятие владения?

В предыдущих подразделах речь шла о понятии и общей характеристике права собственности. При этом указывалось, что владение представляет собой одно из правомочий собственника. Тогда зачем отдельно от права собственности рассматривать владение? На самом деле необходимость в этом есть. Она обусловлена тем, что круг владельцев не совпадает с кругом собственников. Владельцем может считаться каждый, кто обладает вещью. Им будет и арендатор, и хранитель, и даже вор. Один из них владеет на законном основании, владение другого основано на противоправном поведении, но все они могут считаться владельцами, так как осуществляют фактическое господство над вещью. Тогда возникает очередной вопрос: может ли владение как фактическое господство порождать правовые отношения, и если может, то почему?

Трудности в поиске ответа на поставленный вопрос начинаются уже с попытки дать полное и исчерпывающее определение термина «владение». Проблема в том, что нет ни легального, ни единообразного его научного определения. В цивилистике существуют два основных подхода к определению владения. Сторонники первого подхода (самого древнего, берущего свое начало от римского частного права), например Г. Ф. Шершеневич^[1], видели во владении соединение факта и воли. Обосновывалось обязательное наличие воли следующими примерами: спящему вкладывают в руку какую-нибудь вещь; пленника связывают веревками и т. п. Все эти лица находятся в связи с вещью, но не высказывают воли на обладание ею. Можно ли назвать их владельцами? — Нет. Такой точки зрения придерживались и разработчики проекта Гражданского уложения, включив в него ст. 878, согласно которой владение приобретается поступлением имущества во власть лица в соединении с намерением его владеть имуществом для самого себя.

Приверженцы второго подхода, в частности И. А. Покровский^[2], не учитывали волю как элемент владения, полагая достаточным одного существования факта обладания. Они считали, что примеры, приводимые их оппонентами, редко встречаются на практике, не отражают истинного положения дел. И наоборот, часто встречающиеся случаи, когда имуществом владеют малолетние, недееспособные, оказываются без защиты, так как воле указанных лиц не придается юридического значения, следовательно, отрицается возможность рассмотрения их как субъектов владения. Кроме того, во владении должно защищаться не право или факт, а личность.

Ныне действующее законодательство не содержит норм, похожих на ст. 878 проекта Гражданского уложения. Значит, в судебном разбирательстве выяснение наличия воли владельца не обязательно.

Не было в науке единого мнения и по вопросу о том, представляет собой владение право или факт. «Дискуссия о том, — пишет Г. А. Гаджиев, — является владение правом или фактом, длится уже много веков. В итоге сложились две принципиальные и одна компромиссная точки зрения. Полярные полюса — это мнение Павла и Папиниани в римском праве, Дернбурга и Виндшейда в немецком праве, Д. И. Мейера и Г. Ф. Шершеневича в русском гражданском праве. Компромиссная точка зрения принадлежит В. М. Хвостову, который считал, что юридическое владение есть право, однако право с довольно скудным содержанием»^[3].

Полагаем, что во владении необходимо видеть факт и право одновременно. Факт мы видим в сути владения как реальном и объективном обладании вещью. Право — в законодательно закрепленной возможности владеть вещью несобственником. Кстати сказать, современная наука все больше движется по пути признания во владении факта, нежели права. Так, авторы Концепции развития гражданского законодательства Российской Федерации полагают, что владение следует урегулировать как фактическое отношение, иначе оно будет пересекаться с другими вещными правами. Правда, в этом случае остается непонятным предложение авторов Концепции, по которому владение сохраняется, пока владелец, утративший владение, принимает меры по его защите. Неясным представляется также их мнение о возможности существования владения как правомочия, которое входит в состав ряда вещных прав^[4], ведь трудно себе представить правомочие, не являющееся частью права.

Соединив владение как юридически значимый факт, необязательно имеющий волевую основу, и владение как право, а не просто обстоятельство объективной действительности, мы получим определение владения. Итак, владение — фактическое состояние, порождающее юридические отношения прежде всего по защите. Определяя владение как фактическое состояние, мы умышленно не включаем оговорку на основание владения и предвидим вопрос о том, может ли защищаться владение незаконное, например владение вора? И если да, то почему законодательство допускает это?

• [1] Шершеневич Г. Ф. Указ. соч. С. 203−208.
• [2] Покровский И. А. Основные проблемы гражданского права. 4-е изд., испр. М., 2003. С. 228−230.
• [3] Гаджиев Г. А. Конституционные основы современного права собственности // Журнал российского права. 2006. № 12. С. 30−42.
• [4] Концепция развития гражданского законодательства Российской Федерации: одобрена решением Совета при Президенте РФ по кодификации и совершенствованию гражданского законодательства от 7 октября 2009 г.