Взаимодействие власти с бизнес-структурами

Взаимодействиe города и бизнеса всегда является сложным процессом. В нашей стране баланс интересов между бизнесом, государственной властью, местным самоуправлением и местными сообществами в вопросе об ответственности за благосостояние территорий пока не найден.

Кто виноват?

Власти упрекают бизнес в том, что корпоративные социальные программы недостаточны, а стремление влиять на принятие решений — чрезмерно. Предприниматели указывают на невозможность постоянно ремонтировать школы, больницы и котельные, компенсировать низкое качество муниципального управления, неэффективность расходования бюджетных средств, формируемых за счет налогов, которые они же и платят.

Но, с другой стороны, школы, больницы и котельные действительно нуждаются в ремонте, а местные бюджеты не располагают для этого необходимыми средствами… За прошедшие шесть лет их доходы сократились на 23—25%. Местное самоуправление перегружено исполнением государственных полномочий, уровень финансирования которых крайне низок. У российских городов хронически не хватает денег не только на развитие инфраструктуры, но и на решение текущих вопросов.

Что делать? из популярных ответов на этот вопрос — перераспределение «природной ренты», «штрафы» за неправедные действия в период приватизации. Другой — значительное расширение масштабов «добровольно-принудительной благотворительности», фактически введение своеобразного дополнительного «налога». Третий — развитие грантовых конкурсов, стипендиальных программ, создание координационных советов по социальному партнерству, проведение курсов повышения квалификации для муниципальных служащих. Какие из этих мер пойдут во благо населению, будут работать на укрепление доверия в обществе в целом?..

Основные модели взаимодействия бизнеса и власти

Чтобы разобраться в многообразии отношений бизнеса и власти по вопросам развития городов, предлагаем задать пространство анализа двумя осями координат (рис. 1). Одна ось будет показывать, кто является «субъектом инициативы» — власть или бизнес. Внизу оси — ситуация, в которой правила игры полностью определяются властью, наверху — правила игры определяются корпорацией. Ближе к середине оси — ситуация, когда ни одна из сторон не обладает всей полнотой власти для определения правил игры. По второй оси — оценка приверженности сторон к демократическим ценностям: слева — низкая, справа — высокая. Критерий «демократичности» отношений между бизнесом и властью выбран не случайно. Как отмечает один из самых известных российских предпринимателей Владимир Потанин, демократия выгодна бизнесу: «Демократия… защищает общество от различных злоупотреблений, антиобщественных действий и любого рода революционных коллапсов. Обеспечивает стабильность и уверенность» Потанин В. Наш бизнес — производство «голубых фишек» // Компания. 2003. № 23 (269). 16 июня..

• § «добровольно-принудительная благотворительность»;
• § «торг», одним из проявлений которого является «партийная благотворительность»;
• § «город-комбинат»;
• § «социальное партнерство».

Безусловно, жизнь в каждом конкретном городе гораздо сложнее любой из этих четырех моделей, их элементы постоянно переплетаются, сосуществуют, обогащают и усложняют друг друга. Задача этих моделей — дать инструмент для понимания ситуации и планирования взаимодействия бизнеса и власти.

Модель 1.

«Добровольно-принудительная благотворительность».

Анатолий Ефремов, губернатор Архангельской области: «Я всем, кто бы к нам ни пришел, говорю: работать будете по российским законам и по нашим правилам… Любое предприятие, которое пришло в область, должно нести социальную нагрузку. […] А если компания не захочет социальными проблемами региона заниматься, извините. Тогда не подпишу соглашение о сотрудничестве. А без этого, естественно, будет к ней и отношение соответствующее». На вопрос журналиста, бравшего интервью у губернатора: «Они ведь могут не послушать ваших советов или указов?», последовал ответ: «Пусть попробуют не послушать! У нас одних комиссий проверяющих около пятидесяти!» Новоселова Ю. Авторитет и авторитарность. Интервью с губернатором Архангельской области Анатолием Ефремовым // Эксперт. 2003. 24 марта..

Основная характеристика этой модели — диктат власти, препятствующий росту эффективности корпоративных программ и повышению качества государственного и муниципального управления.

Бизнес вынужден следовать директивам власти, упуская существенный элемент управления — экспертизу целесообразности финансируемой деятельности, оценку ожидаемых результатов, поиск решений, наиболее полезных для своих сотрудников, членов их семей и местных сообществ в целом. «Социальная нагрузка» становится для компании условием вхождения в рынок, способом преодоления административных барьеров и в ряде случаев влияет на оценку привлекательности инвестиционных проектов.

Желание органов региональной власти сохранить существующую социальную инфраструктуру, страх перед структурными реформами, которые могут потребовать сокращения работников бюджетной сферы или их профессиональной переориентации, приводят к тому, что средства, запрашиваемые у бизнеса, направляются на консервацию существующей социальной сферы, зачастую не слишком полезной для населения.

Прямым следствием «добровольно-принудительной благотворительности является низкая эффективность социальных программ бизнеса. Типичными примерами в этом отношении являются:

• § строительство крупных объектов (дома культуры, дворцы спорта), которые муниципалитеты впоследствии не могут содержать;
• § поддержка «умирающих» объектов социально-культурной сферы, препятствующая оптимизации сети бюджетных учреждений;
• § прямые доплаты к заработной плате работников бюджетных учреждений, «консервирующие» неэффективную структуру занятости.

Корпоративное финансирование, зажатое в рамки «добровольно-принудительной благотворительности», порождает иждивенчество и бюрократизм.

Модель 2. «Торг».

Владелец торговой сети в одном из сибирских городов, пожелавший сохранить анонимность: «Взаимодействие власти и бизнеса у нас является торгом - нефтяная скважина в обмен на школы и больницы, ларек в обмен на шприцы» Исследование «Факторы формирования социальной ответственности бизнеса в крупных российских городах». Фонд «Институт экономики города», 2002 г. .

В этой модели ни власть, ни бизнес не могут диктовать другой стороне свои правила игры. Взаимодействие строится исходя из принципа: «Выгодно одному — невыгодно другому». Социальная ответственность в этом контексте понимается как инструмент политических манипуляций, давления сторон друг на друга.

Представители власти считают, что решение о выборе направлений социальных программ нужно принимать на уровне региональной власти и органов местного самоуправления, так как предприниматели не понимают нужд населения и социальных проблем территории в целом. Обычно бизнес участвует в реализации социальных программ и акций, инициированных местной администрацией, что не исключает ряда взаимных претензий. Претензии компаний в основном связаны с многочисленными не скоординированными друг с другом «запросами» на оказание помощи; претензии администрации — с тем, что бизнес выделяет недостаточно финансирования. Общественность, население в этой модели рассматриваются исключительно как потенциальные избиратели.

Один из способов осуществления «торга» — так называемая «партийная благотворительность», то есть финансирование социальных программ в рамках избирательных кампаний. Благотворительность — удобный и эффективный способ войти в квартиру пенсионеров и инвалидов. Безусловно, подобная практика, мягко говоря, небезупречна с этической точки зрения.

Модель 3. «Город-комбинат».

Егор Гайдар: «Если государство не способно гарантировать выполнение контрактов, защиту собственности, прекратить воровство, то крупный собственник вынужден строить собственное государство,внутреннюю империю. С жесткой дисциплиной и особыми перекрестными отношениями с властью. Сегодня это создает колоссальную проблему» Интервью Е. Т. Гайдара «2003;й катаклизмами не пахнет» // Аргументы и факты. 2003. № 1−2 (1158−1159)..

Основная характеристика этой модели — диктат бизнеса, невыгодный, однако, самому бизнесу. Корпорация вынуждена выполнять компенсирующую функцию, «достраивать» город до уровня, который нужен для обеспечения производства от продукции высоких биоинженерных технологий до продуктов питания. В каком-то смысле бизнес сам вынужден «стать городом», однако такой город не может быть полноценным, это «город при заводе», город-комбинат.

Вклады бизнеса определяются исходя из необходимости обеспечивать ресурсы для производства и сбыта продукции. Это не только энерго-, водои теплоснабжение, но и воспроизводство рабочей силы, требующее поддержания системы общего и профессионального образования, здравоохранения, досуга и рекреации. Жилищно-коммунальное хозяйство один из «цехов» комбината. Вся городская жизнь, включая внутригородское распределение земель по видам использования и типам застройки, подчинена интересам производства. Местное самоуправление существует, однако не обладает реальной властью. Местные сообщества не вовлечены в процесс принятия решений. Мэр города является «ставленником» корпорации.

Модель 4. «Социальное партнерство».

Андрей Кузяев, генеральный директор ЗАО «ЛУКОЙЛ-Пермь»: «Социальное партнерство это связь между производственниками, властями и жителями территорий, где непосредственно ведется деятельность предприятия» Исследование «Факторы формирования социальной ответственности бизнеса в крупных российских городах». Фонд «Институт экономики города», 2002 г.

В этой модели стороны осознают, что ни государство, ни бизнес, ни местное самоуправление, ни общественность в одиночку не могут обеспечить благосостояние территорий, политическую и экономическую стабильность. Взаимодействие строится по принципу: «Выгодно каждому — выгодно всем».

Исследование Ассоциации российских менеджеров показало, что наиболее эффективной, с точки зрения бизнеса, моделью взаимодействия бизнеса и государства является совместное определение приоритетов социальной политики и тех областей, в которых бизнес может принять активное участие. Сторонниками этой модели выступили 52,94% опрошенных руководителей высшего звена. Именно в объединении ресурсов и профессиональной экспертизы каждого из секторов видится наиболее оптимальная модель решения социальных задач Литовченко С., Дынин А. Бизнес готов поделиться с народом // Коммерсант. 2002. 19 декабря. .

Представители власти предлагают взять на себя функцию координатора социальных вложений местного бизнеса, стать гарантом их эффективного и целевого использования. Предприниматели ждут от государства и местного самоуправления комплексных мер по формированию единой, прозрачной политики поддержки благотворительности и социальных инвестиций бизнеса.

В то же время ожидания бизнеса по отношению к власти выходят за пределы координации действий. В деловых кругах растет недовольство тем, как органы региональной власти и местного самоуправления расходуют бюджетные средства и управляют социальной сферой. Ассоциация российских менеджеров предложила представителям бизнеса оценить государство как корпорацию, предоставляющую услуги. Ключевым фактором анализа был выбран кадровый потенциал. Результат оказался неудовлетворительным. Самыми важными для чиновников качествами бизнесмены назвали умение проводить стратегическое планирование (первое место) и аналитические навыки (второе место), но именно эти качества оказались у чиновников наименее развитыми. Из того, в чем предприниматели могут оказать государственным служащим реальное содействие, было отмечено дополнительное обучение государственных служащих управленческим навыкам Литовченко С., Дынин А., Корсаков М. Российские чиновники признаны профнепригодными // Коммерсант. 2003. 30 мая. .

Нередко бизнес быстрее органов власти реагирует на негативные тенденции в муниципальном развитии и первым выходит с предложениями по преодолению критических ситуаций. Корпорации — лидеры в области социальной ответственности активно привлекают консультантов к разработке направлений и мер по повышению эффективности бюджетного и управленческого процессов. При этом в отношениях, основанных на принципах социального партнерства, подобные разработки обычно носят рекомендательный, а не директивный характер, опираются на соглашения о партнерстве, о сотрудничестве в области стратегического планирования развития территорий.

Инициативы бизнеса, направленные на повышение эффективности управления в органах региональной власти и местного самоуправления, пока носят единичный характер. Но именно они являются предвестниками появления новой формы взаимодействия.

Инновации в управлении корпоративными региональными программами социальной направленности

«Социальная ответственность бизнеса не должна превращаться в дополнительный социальный налог, замещать или дублировать социальную политику государства и местного самоуправления.

Важнее стремиться к большей эффективности социальных инвестиций, транслировать успешный опыт и навыки управления бизнесом в социальную сферу.

Задача бизнеса быть не просто донором, а активным участником и управляющим" Из доклада на конференции «Социальная стратегия российского бизнеса: условия успеха», организованной Ассоциацией российских менеджеров, 28 марта 2003 г..

М. Вильковский, начальник Управления региональной социальной политики НК «ЮКОС»

Инновации в управлении региональными программами социальной направленности рассмотрены по выборке, ядро которой составляют крупные корпорации и их региональные предприятия, занятые в сфере добычи и переработки полезных ископаемых. Большинство из них являются градообразующими и /или выступают в роли ведущего налогоплательщика, формирующего региональные и местные бюджеты. Их социальная активность направлена на территории присутствия. Именно эти компании входят в число лидеров социальной ответственности, реализующих стратегию социальной и благотворительной деятельности, основываясь на принципах инвестирования в социальную сферу. Будут рассмотрены только «внешние» социальные программы, направленные не только на сотрудников и членов их семей, но и на развитие городов в целом.

Инновационные социальные программы сгруппированы в следующие блоки:

I. Содействие муниципалитетам в стратегическом планировании социально-экономического развития (в сотрудничестве с органами местного самоуправления и независимыми консультантами).

II. Повышение эффективности расходования бюджетных средств (в сотрудничестве с органами местного самоуправления и независимыми консультантами).

III. Содействие развитию малого бизнеса.

IV. Конкурсное финансирование социальных проектов.

V. Конкурсное финансирование проектов развития социальной инфраструктуры.

VI. Эффективная система управления корпоративными социальными программами.

Одним из главных условий для развития корпоративной социальной ответственности является зрелое гражданское общество. К сожалению, это пока самая слабая «сторона» в российском треугольнике общественных отношений. С. Литовченко отмечает также, что в отношениях трех сторон немало других проблем, наиболее острые из которых — незащищенность прав собственников в России и негативное отношение общества к частной собственности.

По мнению экспертов, преодолеть все эти препятствия можно только с помощью конструктивного диалога между тремя секторами российского общества. И только объединив усилия трех сторон, можно найти эффективные решения социальных проблем в предыдущем цикле.

Таким образом, корпоративная социальная ответственность выходит на новый уровень делового сообщества, и уже не считается благотворительностью. Сейчас она понимается как управление рисками в рамках долгосрочной стратегии развития бизнеса. Эксперты отмечают, что в российском обществе начинает формироваться понимание роли бизнеса и сфер его ответственности. Для проверки устойчивого развития компаний требуют социальные отчеты, которые выпускают лишь несколько компаний, отчет необходим только для крупных компаний. Корпоративная социальная ответственность может быть эффективной, только будучи добровольной и у России есть уникальная возможность участвовать в разработке новых версий международных стандартов.