Основные признаки демократии с позиции нормативного подхода

Если рассматривать демократию в её измерении относительно политической системы общества, формируемого правового государства, то к её конституционным (основополагающим) признакам можно отнести следующие:

• 1. Юридическое признание верховной власти народа. Именно народ, а не бюрократия, партийные структуры, духовенство и другие социальные образования выступают официальным источником власти. В этом смысле Конституция РФ говорит о многонациональном народе России. Народ осуществляет свою власть в различных формах: через органы государственной власти, непосредственно путем выборов и общего государственного референдума, а на местном уровне посредством предусмотренных Конституцией различных форм самоуправления. Природе демократии соответствует конституционное положение о том, что незаконный захват власти народа кем-либо преследуется, по Федеральному Закону (ч. 4 ст. 3 Конституции РФ).
• 2. Периодическая выборность основных органов государства — показатель демократизма общества и его политической системы. Соответственно, демократическим может считаться лишь то государство, в котором лица, реализующие ключевые властные функции, избираются на определенный ограниченный срок, а не назначаются. В Российской Федерации посредством выборов избираются глава государства, главы муниципальных органов, депутаты всех уровней. Идея и практика выборности основных государственных органов содержит большой демократический потенциал. Выборный руководитель, сознавая, что ему оказаны уважение и доверие, несет большую политическую и моральную ответственность перед избирателями. Отметим и то, лица не участвующие в выборах, получающие властные полномочия не от народа, а от вышестоящих руководителей, иногда по протекции, личной преданности находятся в системе определенной зависимости. В этой связи имеют место проявления бюрократизма, консерватизма, подхалимства и других негативных явлений.
• 3. Верховенство права в жизнедеятельности общества — одна из важнейших характеристик демократии (наряду с народовластием, выборностью основных органов государства). Верховенство (господство) права предполагает, прежде всего, наличие законов с правовым содержанием (правовых законов). Право, с учетом этого исходного положения определяется как форма выражения свободы в общественных отношениях, как мера этой свободы, форма бытия свободы. Что означает критерий «правовых законов»? Какие законы можно рассматривать как соответствующие праву, а какие неотъемлемым правом? Этот вопрос вызывает много споров, рассматривается и в рамках отечественного, и зарубежного права. Согласно мнению многих авторов, право — это нормативно закрепленная справедливость. Соответственно этому выводу, все другие законы, которые не содержат в себе правового идеала, сообразующегося с принципами добра, справедливости, не являются правовыми. В отечественной юридической литературе высказаны критические суждения относительно названного подхода, отмечается, что он ведет к смешению категорий права и морали. Вместе с тем заслуживает внимания вывод о том, что разграничение права и закона — не просто методологический прием, необходимый для уяснения их сущности. Оно имеет глубокий гуманистический смысл, ибо «позволяет констатировать, что право как содержание закона выступает критерием его качества». Именно благодаря праву, мы имеем возможность отличить законы правовые от не правовых, скажем, принимаемых и реализуемых в условиях тоталитарных режимов, справедливые от несправедливых, гуманные от антигуманных. С этих позиций нужно видеть различие и в то же время тесную взаимозависимость между законом и правом. Закон — официальный документ, содержащий информацию, адресованную субъектам права; нормы права, содержащиеся в законах, не всегда представляют собой частичку правовой материи, поскольку могут, как отвечать принципам демократии, правовому прогрессу, так и не способствовать их развитию. Подтверждением этому служит законодательство фашистской Германии и других тоталитарных государств. Верховенство права в жизнедеятельности Российского общества, упрочении его демократических основ предопределяется и тем, что этот социальный регулятор представляет собой не просто произвольное и субъективное властное веление, а нечто объективное и самостоятельное, обладающее своей (не зависящей от воли законодателя) собственной природой, своей сущностью и своей спецификой.

В этой связи существенно то, что право фиксируется не только в законодательных актах, но и представлено во всем комплексе институтов и средств юридической регуляции (правовые обычаи, прецеденты и др.). В рассматриваемом контексте отметим и то, что юридическая система современной России содержит правовые средства и механизмы, составляющие своеобразный барьер для произвола государственных структур регионального и иных уровней, ориентирующих их на то, чтобы властная деятельность осуществлялась в правовых рамках. Более или менее отчетливо это видно в практической реализации принципа разделения властей, в сфере взаимоотношения властных структур и средств массовой информации и др. Относительно верховенства права в системе демократии, представляет интерес следующее суждение С. С. Алексеева: посредством права «в жизнь, в реальные жизненные отношения, в той или иной мере должны войти важнейшие ценности цивилизации — справедливость, принцип „равновесности“, а главное — направленность („зараженность“) регулирования на субъективные права, свободу человека, как носителя субъективных прав, его активность и творчество».

• 4. Свобода личности — необходимым компонент демократии и показатель демократизма политической системы. При всей кажущейся простоте свобода — предмет сложный для понимания и практической реализации. В философской, юридической, справочной литературе вопрос о свободе относится к числу исходных в определении человеком своих позиций — ориентиров своей жизни и деятельности. В самом общем плане свобода трактуется, как способность человека действовать в соответствии со своими интересами и целями, условиями, согласованными с действующими социальными нормами и особенностями определенной социальной среды. В классической философии понятие свободы связывалось, во-первых, с действием объективной необходимости и ее познанием («свобода есть познанная необходимость») и, во-вторых, как воля, «свобода воли». Названные положения трудно оспорить и в настоящее время. Скажем, оптимальной предпосылкой для инициативы, предприимчивости в системе рыночных отношений служит познание их природы, динамики и др. Или — уяснение, понимание индивидами смысла правовых предписаний, условий их действия, последствий нарушения есть познанная правовая необходимость, основа соизмерения своих интересов с интересами других людей, коллектива, общества. Соответственно, представляет верным вывод о том, что «свобода действия тем более значима, чем ни менее конкретным и точным знанием она освещена». Во втором аспекте свобода трактуется как свобода воли. При этом нередко признается, что «свобода индивидов и свобода их воли — понятия тождественные». В философской литературе также утверждается, что «свобода — это способность действовать в соответствии с сознательным выбором». Эти суждения подтверждают многогранность категории «свобода». По-видимому, имеется в виду то, что в условиях объективной реальности свободный выбор сопряжен с проецированием своих действий на избранную цель, определением путей, средств ее достижения и др., т. е. самоопределением людей в системе общественных отношений. Содержание свободы раскрывается исследователями и под иным углом зрения, в частности в смысле «свободы от чего-то» (свободы от) и «свободы для чего-то» (свобода для). Первому из названных аспектов в основном придается негативный смысл, поскольку свобода воли противопоставляется определенным нормам, возложенному долгу, необходимости исполнять определенные обязанности (служебные, семейные и др.) «Свободе для» придается позитивное значение, ее обретение используется для достижения определенных положительных результатов, например, получения образования, реализации творческой деятельности и др. Какова взаимосвязь свободы и демократии? Очевидно, демократия содержит необходимые предпосылки, условия для реализации свободы личности. В современной России, если иметь в виду область политико-правовых отношений, — это свобода выборов, предполагающая, прежде всего, отсутствие политического, социально-экономического, психологического давления на избирателей, наличие альтернативных кандидатов, плюрализм мнений, гласность, многопартийность, признание оппозиции и др. С другой стороны, потенциал свободы способствует упрочению и совершенствованию демократии. Это подтверждается деятельностью СМИ, придающих гласности имеющие место факты «нажима», «наступления» на эти структуры со стороны отдельных должностных лиц нередко регионального уровня, случаи злоупотребления, коррупции в системе государственного аппарата, общественных объединений, наносящих существенный урон, вред процессу становления Российской демократии.
• 5. Органическая связь демократии и дисциплины. Демократия и дисциплина — понятия взаимообусловленные, не совпадающие в связи со спецификой их содержания. Напомним, демократия, прежде всего, — это форма государственно-политического устройства общества, основанная на признание народа в качестве источника власти. Слово «дисциплина» означает определенный порядок поведения людей, отвечающий сложившимся в обществе нормам права, нравственности, корпоративным нормам и др., а также обязательное для всех членов какого-либо коллектива, общества, подчинение установленному порядку, правилам. Между демократией и дисциплиной существует глубокое единство и взаимодействие, позволяющие обратить внимание на их роль и значение в обществе. Дисциплина — важнейший фактор общественной жизни, поскольку способствует целенаправленной и разумно организованной совместной деятельности индивидов и организаций. Цивилизованная демократия строится на дисциплине и невозможна без нее. Демократия в своих движениях (динамике) и проявлениях — в избирательных кампаниях и др. всегда ассоциируется с определенной организованностью, порядком. В этой связи отметим следующее: нередко правильные демократически подготовленные и принятые решения без необходимой дисциплины неизбежно «не работают», становятся нереализованными («повисшими в воздухе»). По этому поводу в литературе обоснованно отмечается, что сегодня никто, видимо, точно не знает, сколько неплохих законов, указов Президента, постановлений Правительства не исполняются по причине крайне низкой исполнительной дисциплины. Можно сказать, что демократия без дисциплины теряет свою привлекательность и значимость в связи с набирающими силу элементами неорганизованности, неуправляемости, стихийности. Так обстоит дело в тех случаях, когда проводятся несанкционированные митинги, демонстрации, используется «грязная технология» в период предвыборных кампаний, демократические решения принимаются, но не используются и др. Образно говоря, демократия без дисциплины работает на «холостом ходу», теряет свою социальную ценность.

С другой стороны, демократия придает дисциплине осознанную целесообразность принимаемых решений, добровольный выбор поведения, сопряженный с подчинением, установленным правилам, порядку. В этом случае дисциплина без демократии оборачивается администрированием, голым командованием, окриком, стремлением поставить всех в одни «рамки», без учета определенных индивидуальных, личностных особенностей людей. Следовательно, подлинная свобода в условиях демократии имеет границы, предопределяемые дисциплиной, ответственностью. Свобода, дисциплина, ответственность — составляющие содержание демократии и обществе. Но основное, конечно, в том, что свобода личности не может быть абсолютно независимой от общества. В этом смысле остаются верными и справедливыми ленинские слова о том, что «жить в обществе и быть свободным от общества нельзя». В политологии и юридической литературе в числе признаков демократии рассматриваются и такие, как наделение граждан широким кругом прав и свобод, равенство прав граждан на участие в управлении государством, принятие решений по большинству и подчинение меньшинства большинству при осуществлении предоставленных прав, контроль общественности за принятием важнейших политических решений, идейный плюрализм и конкуренция мнений и др. Названные общие признаки демократии дают возможность получить представление о ее сущности, содержании, ценности и значимости в жизни человека и общества, а также видеть перспективу совершенствования политической системы России. Нужна ли обществу демократия? Этот вопрос не риторический, обусловлен неоднозначным отношением граждан современной России к демократии, ее институтам. Как видно, для лиц, мировоззрение которых, сформировалось в условиях правления большевиков, длительного существования Советской власти, нередко понятие «демократия» не представляет общепризнанной ценности. По-видимому, этим объясняется ностальгия по прошлому, по «железной руке», способной навести порядок в обществе. Нужно сказать и то, что не каждый человек готов к демократии в связи с жизненным опытом, усвоенными традициями, потенциалом образования, культуры и др. Заметим, значительной части граждан в тоталитарной стране зачастую существовать легче, чем в стране с развитой демократией. Известно, что жестким идеологиям присуща четкая регламентация и простота правил. Все это упрощает повседневную жизнь людей. Им даже не надо задумываться, что и как делать. Все продумано за них. И это не может не импонировать определенным слоям общества. Поступая так, как предписано, они, ничем не рискуя, получают гарантированно пенсионные и иные государственные льготы. Российские граждане новых поколений, как правило, верно, оценивают процесс реформирования, проводимый в стране, видят в демократии сущностное качество создаваемого гражданского общества, средство совершенствования политической системы. Соответственно, признается положительный потенциал многих свойств демократии, прежде всего плюрализма, в условиях которого утверждается многообразие форм собственности, общественных интересов, ассоциаций, идейных течений, возможность самовыражения, отстаивания своей жизненной позиции и др. Это подтверждает то, что идея демократии получает в современно Российском обществе определенное распространение и признание, постепенно становится более жизнеспособной. Поэтому осмысление сущности, ценностей, норм и установок демократии позволяет согласиться с выводом о том, что каждый народ должен созреть для соответствующих форм и механизмов политической самоорганизации. Если в США республиканский строй с либерально-демократическими институтами установился в конце XVIII — начале XX в., то во Франции он окончательно оформился только в конце XIX в. Примечательно то, что в Италии и Германии демократия утвердилась только после Второй мировой войны. В Восточной Европе дорогу демократизации открыли антитоталитарные революции конца 1980;х гг. и прекращение существования Советского Союза в 1991 г. По-видимому, демократия может утвердиться и институционализироваться на конкретной национальной почве лишь в том случае, если соответствующие демократические ценности и нормы будут «приняты» большинством населения. С этой точки зрения западные образцы демократии и государственности не могут безоговорочно утверждаться в странах, где существуют специфические организационные, социокультурные, религиозные нормы, традиции и формы ментальности. Отсюда, неприятие западных образцов демократии широкими слоями населения в современной России или населением нынешнего Ирака.

Обращает на себя внимание и то, что в лексиконе российских политических деятелей в последнее время нередко используются словосочетания «демократия по российскому образцу», «суверенная демократия» «управляемая демократия». Как видно, Российская модель управляемой демократии, утверждающейся в последние годы, предполагает два основных понимания, смысл которых раскрыт в первом разделе работы. Вместе с чем напомним, что в первом смысле имеется в виду в распределение, определенная ранжировка политических и общественных сил, их поддержка официальной властью в зависимости от лояльности к ней. А во втором — подразумевается приоритет государственной власти в политическом процессе и формировании демократических институтов. Более того, в условиях управляемой демократии присутствие государства в различных сферах общественной жизни становится ее неотъемлемым компонентом. В этом контексте отметим: государственная власть стремится к масштабному контролю в процессе выстраивания системы субъектно-объектных отношений. Объектами власти условиях управляемой демократии становятся политические партии, общественные движения, средства массовой информации, избирательная система. Практическое осуществление управляемой демократии в России явление во многом закономерное, поскольку продиктовано логикой исторического процесса, предопределяется спецификой массового сознания, политической культурой населения, недостаточной степенью развития институтов гражданского общества. Иначе говоря, их зачаточное стояние обусловливает отсутствие общественной инициативы, способной «противостоять этому своеобразному варианту государственного регулирования большинства сфер общественной жизни». В этой связи представляет интерес следующее суждение: управляемую демократию можно воспринимать как компромиссный вариант, идентифицируемый со своеобразным «авторитарно — продемократическим типом власти в форме президентской республики». Представляется, что «управляемая демократия», как и любой политический режим, рожденный в условиях переходного периода, может быть постепенно скорректирован в сторону развитой, цивилизованной демократии.

В заключение раздела уместно привести следующие слова известного политического деятеля XX в. У. Черчилля: «У демократии много недостатков, но у нее есть и одно достоинство, состоящее в том, что до сих пор никто не изобрел ничего лучшего». Подобное суждение высказал известный французский антикоммунист А. Безансон: «демократия — не удовлетворительный режим, а лишь „наименее плохой“ из возможных. Она с самого начала своего существования обещает равенство, резкие перемены, новую эру и не осуществляет всего этого». В целом можно сказать следующее: нет демократии американской, французской или российской. Есть демократия, основанная на определенных непреходящих принципах, но с некоторыми национальными особенностями.