Оценка доказательств. 
Уголовно-процессуальное право российской федерации. 
Часть 1

На протяжении всего процесса доказывания, собирая и проверяя доказательства, субъект доказывания в то же время осуществляет и оценку имеющихся в его распоряжении доказательств. Оценка доказательства, представляя собой мыслительную деятельность, основанную на законах логического мышления, пронизывает всю деятельность следователя, дознавателя, прокурора и суда и является основой принимаемых ими наиболее значимых процессуальных решений (привлечение лица в качестве обвиняемого, утверждение обвинительного заключения, постановление приговора и др.). Оценивая всю совокупность собранных органами предварительного расследования и исследованных в ходе судебного разбирательства доказательств, суд решает основной вопрос о виновности или невиновности лица в совершении инкриминируемого ему преступления.

Основное правило оценки доказательств закреплено в ч. 1 ст. 88 УПК и заключается в том, что каждое доказательство подлежит оценке с точки зрения относимости, допустимости, достоверности, а все собранные доказательства в совокупности — достаточности для разрешения уголовного дела.

Оценка относимости доказательства состоит в определении наличия или отсутствия логической связи между содержанием доказательства и предметом доказывания, т. е. теми обстоятельствами, которые подлежат доказыванию по уголовному делу и указаны в ст. 73 УПК. Наибольшую трудность вызывает оценка относимости косвенных доказательств, на основании которых устанавливаются доказательственные (побочные, промежуточные) факты. Это вызвано тем, что связь содержания косвенного доказательства (вытекающего из него побочного факта) с подлежащими доказыванию, но уголовному делу обстоятельствами далеко не всегда очевидна, особенно в начале расследования преступления, когда существует несколько следственных версий и вполне определенно утверждать об имеющейся связи полученного косвенного доказательства с событием преступления невозможно. В отличие от относимости прямого доказательства, которая, как правило, не вызывает сомнений, оценка того же свойства косвенного доказательства первоначально носит предположительный характер, поскольку связь устанавливаемого на основе косвенного доказательства побочного, доказательственного факта с подлежащим доказыванию обстоятельством еще предстоит только установить. Предположение о том, что такая связь существует, представляет собой версию, которая проверяется путем собирания дополнительных доказательств, из анализа содержания которых и делается вывод о наличии или отсутствии связи первоначально установленного доказательственного факта с предметом доказывания. Таким образом, оценка относимости косвенного доказательства может меняться в зависимости от установления тех или иных обстоятельств, но делу на основе других доказательств. Вместе с тем нужно учитывать, что установленный на основе косвенного доказательства побочный, доказательственный факт может иметь различное объяснение и не быть связанным с предметом доказывания. Поэтому окончательная оценка относимости косвенного доказательства возможна только при наличии такой совокупности доказательств, связанных между собой и с доказываемым обстоятельством по делу, которая исключит любую иную связь с предметом доказывания, кроме той, которая следует из совокупности данных доказательств.

Например, обнаруженный след обуви, принадлежащей некоему гражданину А., в комнате, где произошло убийство, дает основание для предположения о том, что А. был в этой комнате. Но он мог быть в комнате до или после совершения убийства. Более того, в его обуви мог находиться и другой человек. Лишь при наличии доказательств, исключающих гипотезы о том, что А. мог оставить след не во время совершения преступления и его обувь мог надеть другой человек, можно считать установленным нахождение А. в комнате в момент убийства. Вместе с тем, данное обстоятельство не является достаточным основанием для предъявления А. обвинения в совершении преступления, поскольку убийство могло быть совершено не им. Соответственно, вывод о его виновности или невиновности в совершении преступления на основе только указанной совокупности косвенных доказательств будет преждевременным.

Оценка допустимости доказательства в меньшей степени подвержена субъективному фактору, так как ее содержанием является выяснение вопроса о соблюдении процессуальной формы при собирании и закреплении доказательства. Процессуальная пригодность сведений быть доказательством по делу (допустимость) подлежит оценке с позиций субъекта получения и надлежащего источника доказательства, способа получения доказательства (предусмотренного законом процессуального действия) и соблюдения требований закона при собирании доказательства (проведено ли процессуальное действие, в результате которого добыто доказательство, в полном соответствии с нормами УПК). Доказательства, полученные с нарушением требований УПК, являются недопустимыми (ст. 75 УПК).

Доказательства подлежат также оценке и с точки зрения достоверности, под которой традиционно в науке понимается соответствие доказательства объективной действительности. Такое понимание достоверности было заложено еще в советской науке уголовно-процессуального права, которая исходила из того, что целью уголовного судопроизводства является установление материальной истины, т. е. того, что было в действительности. По сути, достоверность и истинность считались понятиями-синонимами. Наиболее авторитетный ученый XX в. М. С. Строгович писал: «Достоверность — это то же самое, что истинность. То, что достоверно, то и является истинным, так как находится в соответствии с действительностью»^[1].

Современное уголовно-процессуальное законодательство не дает оснований рассматривать истину (материальную, абсолютную) как цель уголовного процесса. Такие социальные и правовые ценности как права и свободы человека и гражданина, уважение чести и достоинства личности, презумпция невиновности, состязательность сторон, являющиеся каркасом российской нормативной модели уголовного судопроизводства, выступают объективным препятствием для неограниченного стремления государства к установлению истины, но делу.

Но даже в условиях действия УПК РСФСР 1960 г. понимание оценки достоверности доказательств как соответствия их объективной действительности вызывало обоснованные возражения.

Вывод о фактических обстоятельствах дела судья, следователь, дознаватель, прокурор делают, основываясь исключительно на тех доказательствах, которые имеются в материалах дела. В этом смысле говорят о юридической истине, в основе которой лежит принцип: «То, чего нет в материалах дела, не существует в мире». Не будучи очевидцами преступления указанные субъекты доказывания не могут соотнести полученные сведения с действительностью. Их знание о том, что произошло, является опосредованным. Принимаемые ими процессуальные решения основаны только на той информации, которая содержится в материалах дела. Эта информация может соответствовать тому, что было в действительности, а может быть ложной. Процессуальным путем проверить это соответствие действительности невозможно. Проверка доказательств производится, в частности, путем сопоставления их с другими доказательствами, а не с имевшими место в прошлом событиями, что, как было указано выше, объективно сделать нельзя. Залогом обоснованности вывода субъекта доказывания будет соблюдение им законов формальной логики при анализе имеющихся доказательств. Объясняется это следующим.

Знание об обстоятельствах совершенного преступления является выводным. Логической формой получения выводного знания является умозаключение. Разумеется, умозаключение не может быть произвольным и должно опираться на совокупность собранных и проверенных по делу доказательств. В то же время процесс формирования умозаключения должен подчиняться основным законам мышления. Иными словами, из сведений, содержащихся в доказательствах, должно быть сделано только такое заключение, которое возможно сделать при имеющихся доказательствах и строгом соблюдении логических законов.

Соответственно, применительно к конкретному доказательству сказанное означает, что сведение, содержащееся в этом доказательстве, может являться одним из фактических оснований принятия процессуального решения и в конечном итоге быть положено в основу итогового вывода по делу, если оно является несомненным, убедительным, неопровержимым и только после анализа всех иных, собранных по делу, доказательств. Именно в этом аспекте и следует понимать оценку достоверности доказательства.

Приведем пример. Гражданин А., обвиняемый в совершении убийства своей знакомой Л., утверждает, что у него есть алиби — в момент совершения преступления он находился в квартире своей знакомой 3. Следователь проводит допрос 3., в ходе которого 3. отрицает факт нахождения А. в указанное время в ее квартире. Таким образом, имеются два противоречащих утверждения, ни одно из которых пока нельзя признать несомненным. Согласно логическому закону исключения третьего два противоречащих суждения не могут быть одновременно ложными, одно из них необходимо истинно. Истинно либо утверждение о том, что А. находился в известное время в квартире 3., либо его там не было, третьего не дано. Следователь решает проверить показания А. и 3. и проводит очную ставку между ними, которая также не вносит полной ясности и не снимает имеющиеся противоречия. Вместе с тем, ссылаясь на достоверность своих показаний, 3. указала, что в интересующее следствие время к ней заходила соседка Т., которая видела, что 3. была в квартире одна. Вызванная на допрос Т. подтвердила показания 3. Оценивая достоверность показаний А. и 3., следователь учел также показания и подруги убитой Н., которая, находясь за час до убийства в квартире Л., слышала телефонный разговор Л. с А., в ходе которого они договорились о том, что А. к ней скоро заедет, после чего Н. ушла из квартиры Л. Оценив в совокупности и сопоставив между собой полученные доказательства — показания А., 3., Т. и Н. — следователь пришел к выводу о том, что показания А. являются неубедительными, ложными, поскольку опровергаются показаниями указанных свидетелей.

Собранные по делу доказательства в совокупности оцениваются с точки зрения их достаточности для разрешения уголовного дела. Это означает, что у субъекта доказывания не должны вызывать разумных сомнений установленные на основе содержащихся в доказательствах сведений фактические обстоятельства дела, собранные доказательства достаточны для вывода о наличии или отсутствий обстоятельств, предусмотренных ст. 73 УПК. В этом проявляется количественная и качественная характеристики доказательств, способные привести к уверенности, убеждению суда, прокурора, следователя и дознавателя в том, что события прошлого развивались таким образом, как это следует из собранных и проверенных доказательств.

Критерием оценки доказательств является внутреннее убеждение указанных в ст. 17 УПК субъектов, которые должны при этом руководствоваться законом и совестью. Внутреннее убеждение, будучи субъективным проявлением в деятельности субъектов доказывания, не может быть произвольным, поскольку основано на совокупности имеющихся в уголовном деле доказательств, т. е. имеет объективную основу. Как отметил КС РФ, положения ст. 17 УПК не предоставляют органам предварительного расследования и суду право произвольно решать вопросы об относимости, допустимости, достоверности и достаточности доказательств^[2]. Психологическая уверенность в правильности сделанного по итогам рассмотрения уголовного дела вывода производна от мыслительного, логического анализа находящихся в материалах дела доказательств. Результатом этого анализа и является внутреннее убеждение, представляющее собой категорическое суждение о вытекающих из материалов дела обстоятельствах, не допускающее разумных сомнений. В науке уголовно-процессуального права внутреннее убеждение рассматривается как продукт взаимодействия разума, чувств и воли; «внутреннее убеждение, например, следователя — это, во-первых, знание, во-вторых, вера в правильность этого знания и, в-третьих, волевой стимул, побуждающий к практическим действиям»^[3].

Несмотря на то, что к субъектам оценки доказательств закон относит только судью, присяжных заседателей, прокурора, следователя и дознавателя, стороной защиты (обвиняемым, подозреваемым, защитником и др.) оценка доказательств также осуществляется. Но если результатом оценки доказательств указанными в ст. 17 УПК субъектами является принятие юридически значимых, процессуальных решений, то аналогичного результата от анализа, например, обвиняемым доказательств, разумеется, быть не может. Для стороны защиты оценка доказательств позволяет избрать стратегию и тактику защиты, сформировать позицию по делу, подготовить соответствующие ходатайства и жалобы. Наиболее полную и развернутую оценку доказательствам сторона защиты дает на стадии судебного разбирательства в судебных прениях. Таким образом, разница в результатах оценки доказательств между указанными в законе субъектами и иными участниками уголовного процесса заключается в наступлении тех или иных процессуально-правовых последствий.

• [1] Строгович М. С. Избр. тр.: в 3 т. М.: Паука, 1991. Т. 3. Теория судебных доказательств.С. 29.
• [2] Определение КС РФ от 24.01.2008 № 67−0-0.
• [3] Теория доказательств в советском уголовном процессе / отв. ред. II. В. Жогии. М., 1973. С. 480.