Предисловие. 
Логика + словарь-справочник в эбс

В классическом образовании логика веками была одной из основополагающих учебных дисциплин. И это понятно: ее законы лежат в основе человеческой мыследеятельности в любой частной области естествознания и обществоведения. История европейской культуры последних двух тысячелетий характеризуется стремительным развитием науки и техники, но начиналась она именно с закладки основ науки логики гигантом античной философии Аристотелем (384— 322 гг. до н. э.). Классическое образование веками следовало духу этой реальной истории европейской культуры: сначала обучаемым необходимо освоить науку логики, а уж потом на основе этих знаний можно изучать конкретные дисциплины, которые оформились на более поздних этапах истории европейской культуры.

В 20—30-х гг. XX в. в нашей стране эта многовековая методическая традиция классической высшей школы была утрачена. Во главу угла блока общемировоззренческих и общегуманитарных дисциплин был поставлен диалектический материализм как «единое и единственно правильное» научное мировоззрение и как «единственно научная и единственно верная» методология познания.

Тем не менее уже к рубежу 30—40-х гг. XX в. советское руководство нашей страны стало осознавать, что такое новшество в образовании приводит к засилию «диалектико-материалистической» схоластики в общемировоззренческих и обществоведческих вопросах, к массовому общеметодологическому бескультурью под вывеской диалектической логики. И в начале 1941 г. И. В. Сталин потребовал возврата к традиции классического образования и возвращения учебному курсу логики его исконно базисной роли. Сразу же после войны, в 1946 г. особым постановлением ЦК ВКП (б) учебный курс «Логика и психология» был введен в старших классах средней школы, а традиционная формальная логика вновь стала объектом систематического внимания ученых и педагогов^[1].

Эта акция была вопиюще непоследовательной. Она эклектично дополнялась идеологической «канонизацией» неудачной популяризаторской статьи того же Сталина «О диалектическом и историческом материализме» для «Краткого курса истории ВКП (б)» в неизменной версии 1938 г. Но все же эта акция была шагом в правильном направлении.

Десталинизация советского общества по-хрущевски в начале 60-х гг. в основном проводилась по принципу: все, что исходило лично от Сталина, плохо, и все это долой. В русле этого политизированного нигилизма Сталинская попытка восстановить в своих исконных правах учебный курс логики была упразднена. В результате до 1991 г. в роли общемировоззренческого и общеметодологического базиса высшего образования любого профиля продолжал господствовать все тот же диалектический материализм. И было бы полбеды, если бы это была эффективная учебная версия профессиональной марксистской философии по Б. М. Кедрову, П. В. Копнину, Э. В. Ильенкому, Л. Б. Баженову или Э. М. Чудинову. Однако это было развитием все того же «Сталинского диамата» в ключе статьи «О диалектическом и историческом материализме» для «Краткого курса истории ВКП (б)».

С падением советской государственной идеологии в 1991 г. положение стало выправляться. Отечественная высшая школа сразу же отбросила диалектический материализм в его вульгаризованной Сталинской версии. Стал восстанавливаться в своих правах учебный курс формальной логики. Но все это по сей день далеко от оптимального положения дел. Учебный курс формальной логики восстановлен в своих правах лишь отчасти, половинчато. Он до сих пор не узаконен Государственным образовательным стандартом как общеобязательный для вузов любого профиля с общеобязательным экзаменом. Между тем наука логики имеет общекультурное значение того же элементарно-основополагающего качества, что и очевидное общекультурное значение грамматики.

На этом моменте следует остановиться особо в связи с вопросом о том, какую именно формальную логику пора восстановить в таком качестве. Этот вопрос является непростым. В профессиональной среде современных отечественных специалистов и педагогов он остается остро дискуссионным в ценностном ключе двух популярных позиций по поводу дисциплины ума.

Первую позицию разделяет, в основном, часть представителей физико-математических наук и педагогов соответствующего профиля. Она исходит из того, что математика сама по себе является лучшей дисциплиной ума. Поэтому в особом курсе логики сторонники такой позиции не видят необходимости, по крайней мере, для будущих специалистов с физико-математическим и инженерно-техническим образованием.

Такая позиция не выдерживает сколь-нибудь серьезной критики. Реально математика не была и не стала всеобщим языком теоретических умопостроений даже в естествознании, не говоря уже об обществоведении. Даже в собственно физико-математических науках она далеко не везде является языком научных теорий, логикой их объектов, ограничиваясь ролью средства первичной количественной обработки опытных данных. Но ведь у специалистов этих профилей в жизни будет масса интересов, предметов размышлений и обсуждений за пределами своих профессий. Строгая математическая теория сверхпроводимости — это звучит. Но вот строгие математические теории, скажем, гражданской позиции человека, его религиозной ориентации или семейного воспитания детей — это уже звучит анекдотически. Для выбраковки таких заявок не надо быть профессионалом в области методологии науки: достаточно обыденной методологической интуиции. Что же в таких предметах интересов, размышлений и обсуждений может дисциплинировать ум? Логика, и только логика.

Вторую позицию разделяет часть специалистов по логике. Эта позиция восходит к Г. Лейбницу (1646—1716). Ее сторонники склонны считать естественный язык наделенным неким комплексом научной неполноценности: его понятия, мол, расплывчаты, бессистемно перемешаны, нередко имеют несколько смыслов и т. д. Сам Лейбниц был воодушевлен идеей преобразования формальной логики по образцу математики: вместо дискуссий и полемик в несовершенных понятиях естественного языка лучше оперировать четко определенными понятиями и символическими аналогами математических формул — логическими исчислениями. У Лейбница сразу же нашлись многочисленные сторонники¹, и их поиски в середине XIX в. увенчались первыми успехами — закладкой основ нетрадиционной (символической) формальной логики. Развитие науки логики по этому направлению особенно интенсифицировалось в XX в. в связи с разработкой электронно-вычислительных автоматов, с кризисом оснований математики, в результате чего символическая формальная логика во многом сомкнулась с логикой математической.

Сторонники рассматриваемой позиции ратуют за возвращение логике статуса базисного общеметодологического учебного курса. Но при этом традиционная формальная логика представляется ими как нечто старинное, существенно превзойденное логикой нетрадиционной. И в своих учебниках они делают основной упор на вторую^[2][3]. Эти учебники заполонены логическими символами, формулами, исчислениями, соответствующими утонченными переинтерпретациями понятий традиционной логики, множеством новых понятий и др.

Эта позиция остро противоречит реальным потребностям общества в массовой пропаганде науки логики. Во-первых, нетрадиционная формальная логика четко показала свою адекватность не столько мышлению людей, сколько «мышлению» запрограммированных людьми бездушных компьютеров. Никакого общекультурного значения, подобного таковому традиционной формальной логики, она не приобрела и вряд ли приобретет. Во-вторых, огромное большинство естественных наук, не говоря об обществоведении, философии и др., упорно продолжает изъясняться на естественном языке и не стремится овладеть искусственными языками и исчислениями символической логики. В-третьих, то, что сторонники такой позиции считали и считают слабостью естественного языка, подавляющим большинством лингвистов, культурологов и др. считается его величайшей силой.

Естественный язык обладает исключительно богатой и гибкой системой понятий, обобщающих самый разный исторический опыт человечества. Традиционная формальная логика методологически дисциплинирует и окультуривает именно человеческое мышление на полнокровном, естественном языке не только в науке, но и в других областях человеческого познания — в философии, в богословии, в литературном творчестве, наконец — в бытовой сфере. Именно в этом заключается ее элементарно-основополагающее общекультурное значение того же качества, что и общекультурное значение грамматики. Именно поэтому мы освещаем почти исключительно традиционную формальную логику.

Эта исходная нацеленность данной книги на современное освещение почти исключительно традиционной формальной логики требует дальнейшего разъяснения именно в предисловии.

У математики и у теоретической науки современного исторического типа существенно разные понимания доказательности своих умопостроений, их достоверности. Математика имеет своим предметом отвлеченные количественные отношения и пространственные формы материального мира. Эта специфическая отвлеченность предмета математики позволяет ей пользоваться чисто теоретическими методами обоснования своих принципов и выводов. Ее методы не нуждаются в систематической опоре на опытные знания. Нетрадиционная формальная логика в этом плане не просто родственна логике математической, но и смыкается с ней.

Отцы теоретического естествознания современного исторического типа — Ф. Бэкон, Р. Декарт, Г. Галилей и И. Ньютон — четко понимали.

О теорию познания. Единственно достойным современным обобщением традиционной формальной логики они считают нетрадиционную формальную логику — символическую и математическую.

качественное различие между разработкой теорий чистой математики и описанием на языке математики реального физического мира. Максимально надежная, «абсолютная» математическая доказательность была принята ими не более чем за идеал для заведомо половинчатых подражаний. Основным методом научных теоретизирований современного исторического типа тогда стал и поныне является гипотетико-дедуктивный метод. Свое многовековое проникновение в теоретическую физику, химию, биологию и обществоведение он в XVII в. начинал с теоретической механики. Этот метод неотделим от поэтапного индуктивного абстрагирования содержательных понятий из достоверных опытных знаний. Он неотделим от обоснования ими основных законов научных теорий. Он неотделим от систематического контроля и периодических коррекций такими знаниями развития научных теорий. Он неотделим от периодических глубоких реформирований зрелых научных теорий.

Данное пособие каждой своей темой и почти каждым своим параграфом показывает, что традиционная формальная логика соответствует не столько математическому стилю доказательного обоснования человеческих умопостроений, сколько научно-теоретическому стилю. Именно учебный курс традиционной формальной логики дает должную базу для освоения эволюционной теории познания, которая обобщает, в первую очередь, многовековой опыт развития экспериментальнотеоретической науки современного исторического типа. Именно традиционная формальная логика призвана методологически окультурить научное обществоведение и философию, которые пользовались и пользуются, в основном, естественным языком. Именно она призвана методологически окультурить обыденное человеческое мышление, которое тем более не собирается переходить на язык математики и на искусственные формально-логические исчисления.

И вообще, подчеркнем еще раз: в плане своего общекультурного значения традиционная формальная логика и нетрадиционная формальная логика соотносятся по типу соотношения между общекультурными значениями естественного языка и специфического языка математики. Конечно, кто-то из математиков веками хотели и сейчас хотят видеть все человечество мыслящим математически. Но объективная реальность общественного бытия до сих пор такова, что математически мыслящие люди остаются в абсолютном меньшинстве по сравнению с людьми, мыслящими на естественном языке. Так же и с мышлением на началах нетрадиционной формальной логики, которая смыкается с логикой математической.

Это наше заявление и эта нацеленность данной книги, определенно, будут оспариваться частью логиков-«нетрадиционалистов». Такая позиция сродни позиции части «чистых математиков», которые в умопостроениях теоретической физики склонны усматривать всяческие математические нестрогости, грубости, некорректности, а то и беззакония. Этот ценностный конфликт теоретической физики и чистой математики длится с эпохи Галилея и Ньютона. К настоящему времени его и острота существенно смягчена, но сам конфликт по-прежнему имеет место и стимулирует глубокие общеметодологические исследования по поводу истории взаимоотношений физики и математики, итогов этой истории. В этой связи нам остается только еще раз подчеркнуть, что задачи теоретической физики качественно отличны от задач чистой математики. Аналогично этому, задачи традиционной формальной логики качественно отличны от задач логики нетрадиционной, которая смыкается с логикой математической.

Часть логиков-«нетрадиционалистов» будет особенно резко возражать (и реально возражает) против нашего основного положения о том, что формальная логика является пусть специфически, но сугубо опытной наукой. Если иметь в виду нетрадиционную формальную логику, то определенные поводы для таких возражений действительно имеются. Что же касается традиционной формальной логики, то она не дает поводов для таких возражений. Здесь все аксиоматически очевидно, начиная с темы определения и деления понятий и кончая темой доказательств и опровержений.

Предлагаемый учебник нацелен на то, чтобы существенно сдвинуть к оптимуму современное восстановление в своих исконных правах учебного курса логики.

Теоретическая часть в данном учебнике по ряду тем представляется конспективно. Главный упор делается на разбор многообразия конкретных задач по темам учебного курса.

Представляемая версия учебного курса «Логика» опирается на ранее изданные экспериментальные учебные пособия¹. Дополненная нашей электронной книгой по «Концепциям современного естествознания»^[4][5], она конкретно реализует авторскую программу базисной фундаментализации и гуманитаризации высшего образования любого профиля^[6]. Знания, полученные на основе этих двух учебников, в дальнейшем позволят читателям эффективно освоить учебные курсы религиоведения и философии, которые также обеспечены нашими экспериментальными учебными пособиями^[7] во исполнение программы базисной фундаментализации и гуманитаризации высшего образования любого профиля.

Данное экспериментальное учебное пособие включает в себя словарь-справочник, размещенный в ЭБС ««. Статьи словаря подробно раскрывают содержания и объемы нескольких десятков важнейших понятий, используемых в современной логике и методологии познания. Отчасти он служит для концептуально-методического соединения данного учебного курса традиционной формальной логики с эволюционной теорией познания, систематическая версия которой представлена в книге «Эволюционная теория познания без философии» (См. сноску 1 на с. 12.).

В результате изучения дисциплины студент должен освоить:

трудовые действия

• • уверенного оперирования категориальным аппаратом формальной логики;
• • логического анализа экономических, социально-политических и иных процессов, протекающих в обществе;
• • аргументированного доказательства и опровержения;
• • использования вопросно-ответного комплекса в процессе коммуникативного общения;
• • свободного оперирования понятиями, суждениями и умозаключениями;
• • работы с научной литературой по логике;
• • практического использования полученных знаний по логике в различных условиях деятельности;
• • работы с научной литературой по логике и теории познания в процессе дальнейшего самообразования в области логики и методологии человеческого познания и практики;

необходимые умения

• • свободно оперировать логическими категориями;
• • оперировать основными логическими формами мышления;
• • применять логические законы, принципы, методы и приемы в сфере своей профессиональной деятельности;
• • осуществлять логические выводы и свободно пользоваться выводными знаниями;
• • ясно выражать мысли, логически грамотно строить предложения;
• • аргументированно и доказательно отстаивать свои позиции и интересы;

необходимые знания

• • истории возникновения и основных этапов развития логики, ее предмета и значения для познавательной и профессиональной деятельности будущего специалиста;
• • сущности мышления и содержания познавательной деятельности человека, характеристики чувственных и логических форм познавательного процесса;

• • содержания основных форм логического мышления, их структурных компонентов и видов;
• • сущности и содержания основных логических законов, соблюдения их требований применительно к мыслительному процессу;
• • содержания и последовательности операций;
• • содержания, правил и способов доказательства и опровержения, логики построения вопросов и ответов, проверки и доказательство гипотез;
• • языка формальной логики;
• • методологических принципов логики, ее методов, приемов, технологии.

В основном тексте учебника полужирным курсивом выделены понятия, содержание которых подробно раскрывается в словаре-справочнике.

• [1] По поводу этой истории см. в предисловии к книге: Асмус В. Ф. Лекции по историилогики: Авиценна. Бэкон. Гоббс. Декарт. Паскаль. — М.: URSS, 2007. — С. 10—12, 30. Тогда же этот «реабилитированный» учебный курс был обеспечен учебником по традиционной формальной логике, который считается одним из классических отечественныхучебников: Асмус В. Ф. Логика. — М.: URSS, 2001.
• [2] Великий английский мастер художественного слова и сатирик Дж. Свифт (1667—1745) усмотрел в этих заявках логиков и философов профессиональное чудачество. В одном из путешествий его Гулливер оказался в Академии наук города Лагадо. Помимопрочих «завиральных» научных идей и проектов, он увидел также борьбу некоторыхлагадских ученых с «научной неполноценностью» естественного языка. Они критикойне ограничились, предложив и культивируя «достойную конструктивную альтернативу»: вместо нечетких и расплывчатых понятий в своих головах они носили с собой огромные мешки с самими предметами, о которых шла речь. Обсуждая те или иные научныевопросы, они просто раскрывали свои мешки и показывали друг другу сами предметы. Получалось несколько громоздко, но зато все было просто и однозначно…
• [3] Традиционная формальная логика получила свое действительно качественноеобобщение в эволюционной теории познания, которая также имеет общеметодологическое и общекультурное значение. Отечественные сторонники критикуемой позиции связывают эволюционную теорию познания с диалектическим материализмом советскойэпохи, с его дикими идеологическими вульгаризациями и примитивизмом. В постсоветскую эпоху они склонны нигилистически отрицать всю марксистскую эволюционную О
• [4] Абачиев С. К. Теория и практика аргументации. (Логико-гносеологические и внелогические аспекты.) — — М.: URSS, 2013. — 341 с.; Абачиев С. К. Эволюционная теорияпознания без философии. (Основные понятия и законы. Гносеологическая теория трудаи техники.). + на CD-диске: Иллюстрации с комментариями. Статьи-приложения:Экспериментальное учебное пособие. — Москва: URSS, 2016. — 725 с., + на СР-диске:399 с. илл. 129; Он же.
• [5] Абачиев С. К. Концепции современного естествознания. (Конспект лекций. Разбортестов.), + на CD-диске: Словарь-справочник. Статьи-приложения. — Р.-н.-Д.: Феникс, 2012. — 1048 с., ил. 168.
• [6] Абачиев С. К. К проблеме фундаментализации и гуманитаризации высшего образования //Университетская книга. 2001. № 1; Он же. К проблеме общемировоззренческого и общеметодологического базиса современного высшего образования // Этносо-циум и межнациональная культура. 2009. № б (22).
• [7] Абачиев С. К. Православное введение в религиоведение: курс лекций. — М.: Едито-риал УРСС, 2004. — 435 с.; Он же. Современное введение в философию. Методы философии, ее предметы и реальные возможности: курс лекций. — М.: КомКнига, 2006. —538 с.