Суд палаты лордов (House of Lords) — Верховный суд Великобритании (Supreme Court of the United Kingdom)

Известно, что еще в XIII в. английский парламент выполнял некоторые судебные функции, а впоследствии был создан Высокий суд парламента (High Court of Parliament). Судебные функции парламента проистекали из принципа, что каждый подданный имеет право подать жалобу королю, который олицетворяет высшую справедливость, высший источник права, а парламент — королевский суд^[1].

Именно по этой причине в Высоком суде парламента рассматривались жалобы на решения судов общего права и Суда лорда-канцлера. Со времен эпохи Тюдоров (1485 г.) судебные функции английского парламента стала выполнять исключительно палата лордов^[2].

В качестве суда первой инстанции палата лордов рассматривала дела по обвинению своих членов в государственной измене и тяжком уголовном преступлении (фелонии), а также дела по обвинению высших сановников в должностных преступлениях. Обвинения в этих случаях возбуждались нижней палатой — палатой общин, и вся процедура называлась импичментом^[3].

Первоначально судебные функции могли осуществлять все пэры палаты лордов, отсутствие юридического образования которых зачастую приводило к принятию некомпетентных решений. А. К. Романов пишет по этому поводу: «Дело дошло до того, что в 1834 г. было зафиксировано решение палаты лордов, принятое вообще без участия судей»^[4]. Поэтому в 1844 г. в деле O’Connell лорд-канцлер проигнорировал мнения пэров, не являвшихся юристами, что впоследствии приняло характер конвенциональной нормы (convention) — при разрешении дел в палате лордов принимают участие лишь пэры с юридическим образованием^[5].

В настоящее время на заседаниях суда палаты лордов может присутствовать любой пэр, не являющийся ординарным апелляционным лордом, но не имеет права голоса^[6].

С 1873 по 1876 гг. апелляционная юрисдикция суда палаты лордов была упразднена — у парламента имелось намерение заменить ее Верховным судом, который был создан в результате судебной реформы 1873—1875 гг. Однако в 1876 г. был принят Акт об апелляционной юрисдикции, который восстановил апелляционную юрисдикцию палаты лордов и «установил, что суд палаты лордов как апелляционной инстанции имеет следующий состав: 1) Лорд-канцлер; 2) „ординарные лорды по апелляции“; 3) лорды, ранее занимавшие судебные должности»^[7].

Своеобразие палаты лордов заключается в том, что она олицетворяет собой не только судебную, но и законодательную и исполнительную ветви государственной власти, что во многом придает решениям данного суда особый авторитет в глазах английских юристов.

Двенадцать ординарных апелляционных лордов (лорды-судьи, или лорды-юристы — Lords of Appeal in Ordinary, или law lords), выполняющих судебные функции палаты, принимают участие в законотворческом процессе, но только в отношении биллей, связанных с реформой права, принятием новых консолидированных и кодифицированных акто, и других правовых вопросов.

Как отмечает Н. А. Алексеев, ординарные лорды по апелляциям «являются активными участниками законодательного процесса при рассмотрении вопросов, связанных с устройством судебной системы, уголовного и гражданского права, системы исполнения наказаний и других сугубо правовых вопросов, где их профессиональные советы практически всегда принимаются большинством Палаты. Следует также подчеркнуть, что присутствие в Палате Лордов правовых Лордов, занимающихся реальной судебной практикой, позволяет значительно повысить качество законодательной работы, в связи с чем многие правовые законопроекты вносятся в первую очередь в верхнюю палату парламента и только после этого поступают на утверждение палаты Общин. Они также являются связующим звеном между судами и законодательным органом, которое особенно полезно, когда Палата обсуждает вопросы законодательства или призывает к принятию законодательных актов, возникающих, прямо или косвенно, из судебных решений»^[8].

Реформа палаты лордов: краткая справка. Необходимо иметь в виду, что в результате Акта о парламенте (1911) и Акта об изменении Акта о парламенте (1949) у палаты лордов имеется лишь право отлагательного вето в законодательном процессе. Однако не исключается возможность наделения в будущем палаты лордов более значительными полномочиями — так как планируемая вот уже в течение 90 лет реформа палаты была произведена на основе Акта о Палате лордов (1999), и в настоящее время палата стала гораздо менее консервативной по своему характеру и менее оппозиционной по отношению к правительству лейбористов.

Статья 1 акта 1999 г. гласит: «Никто не может быть членом палаты лордов на основании принципа наследования». В результате реформы из 788 наследственных пэров (hereditary peers) только 90 пэров плюс 2 должностных лица — обер-церемонийместер, глава геральдической палаты (Earl Marchal), и лорд обер-гофмейстер (лорд-камергер — Lord Great Chamberlain) отныне могут заседать в палате. Они избираются (75 обычных пэров и 15 — занимающих различные должности) всеми наследственными пэрами.

Из числа обычных 75 пэров сегодня избраны четырьмя парламентскими группами пропорционально их представительности: 42 консерватора, 28 независимых, три либеральных демократа и два лейбориста. В числе иных пятнадцати пэров — девять консерваторов и по два представителя независимых, либеральных демократов и лейбористов.

Поводом для реформы стало многолетнее оппозиционное отношение верхней палаты к лейбористскому правительству, т. е. к партии, обладающей большинством мест в палате общин. За 22 года нахождения у власти консерваторов (с 1970 г. по 1974 г. и с 1979 г. по 1997 г.) они выразили свое несогласие 275 раз, а за 5 лет нахождения лейбористов у власти (с 1974 г. по 1979 г.) — таких расхождений было 362. Средние цифры впечатляющи — 12,5 несогласий в год с консерваторами и 72,4 — с лейбористами.

В результате соотношение политических сил в Палате стало значительно менее благоприятным для консерваторов. Из общего числа 665 членов сразу после реформы консерваторы обладали 232 местами (из них 180 — пожизненные пэры), лейбористы — 181 (пожизненные — 177), либерал-демократы — 54 (пожизненные — 49), беспартийные — 166 (пожизненные — 135).

Ни общие законотворческие, ни специальные судебные полномочия палаты лордов в результате реформы не изменились, в то же время наследственные лорды, за исключением оставшихся в палате, получили право баллотироваться на выборах, в том числе и в палату общин^[9]. Британский исследователь П. Бромхед был совершенно прав, написав еще в начале 1970;х гг.: «…если Палата Лордов будет ликвидирована, этот ее элемент, который выполняет функцию верховного суда, вероятно, сможет продолжать свою работу, претерпев лишь некоторые формальные изменения»^[10].

Лорд-канцлер (Lord. High Chancellor), формально-юридически возглавляющий суд палаты лордов, является членом кабинета министров, спикером палаты лордов и руководителем департамента лорда-канцлера, который осуществляет функции по организационному обеспечению деятельности судов^[11] и играет ведущую роль в процедуре назначения английских судей на должность. Распоряжения лорда-канцлера обладают обязательной юридической силой для нижестоящих судов — их несоблюдение может повлечь за собой отмену судебного решения или приговора^[12].

Такое сосредоточение в руках лорда-канцлера судебных (официальная глава судебной власти, ведущая фигура в назначении судей на должность), законотворческих (спикер палаты лордов) и исполнительных (министр правительства) функций представляет, по мнению исследователей, особую угрозу принципу разделения властей в Англии.

Так, Н. Н. Полянский пишет: «Вопреки принципу разделения властей, который когда-то Монтескье „открыл“ в Англии, Лорд-канцлер: 1) участвует в осуществлении законодательной власти, поскольку он член палаты лордов; 2) принимает участие и в проведении партийной политики, и в осуществлении административной власти, поскольку он как член кабинета министров часто выступает в Палате лордов с защитой проводимой кабинетом политики; 3) осуществляет судебную власть в качестве председателя Апелляционного суда, судебной комиссии Тайного совета, Высокого суда и его канцлерского отделения»^[13].

Тем не менее следует отметить, что лорд-канцлер лишь номинально числится в составе суда палаты лордов и практически не принимает участия в деятельности по рассмотрению апелляций. «Лорд-канцлер, будучи сильно загруженным обязанностями в Палате и в правительстве, крайне редко участвует в отправлении судебной функции палаты», — отмечает в своем исследовании, посвященном палате лордов, Н. А. Алексеев^[14]. Поэтому в отношении фигуры лорда-канцлера более обоснованно говорить о смешении законотворческой и исполнительной функций, что, к сожалению, не является лишь специфическим недостатком должности лордаканцлера, но применимо ко всему британскому правительству, члены которого являются депутатами палаты общин и реже — палаты лордов, ко всей политической системе Великобритании, в которой правящая партия всегда должна контролировать большинство в палате общин, что, естественно, падает огромной тенью на независимость ведущей палаты парламента от государственной администрации.

Апелляционное производство в суде палаты лордов фактически ведется только теми лордами, которые специально назначены королевой в качестве ординарных апелляционных лордов (Lords of Appeal in Ordinary), статус которых на 1 октября 2002 г. имели 12 членов палаты лордов^[15].

Двенадцать ординарных лордов по апелляциям (правовых лордов, или лордов-юристов — law lords) являются пожизненными пэрами. Данный титул на основании Акта об апелляционной юрисдикции (1876) жалуется им королевой при назначении на должность. В соответствии с Актом о пенсионном обеспечении судей и выходе в отставку (1993) по достижении 70 лет они утрачивают свой статус ординарных апелляционных лордов и переходят в разряд лордов, именуемых иными апелляционными лордами (Other Lords of Appeal), за которыми сохраняется право участвовать в рассмотрении апелляций на судебные решения и которых на 1 октября 2002 г. насчитывалось 13 человек^[15].

Помимо лорда-канцлера и двенадцати ординарных апелляционных лордов в настоящее время в состав суда палаты лордов входят бывшие ординарные апелляционные лорды, бывшие лорд-канцлеры, а также пэры, занимающие высокие юридические посты, будучи одновременно носителями пэрских титулов, пожалованных им за какие-то заслуги, но не в соответствии с Актами об апелляционной юрисдикции.

Как отмечает Н. А. Алексеев, «в прямые обязанности этих пэров не входит участие в отправлении Палатой Лордов правосудия, поскольку они не были специально назначены для выполнения этой функции. Но, тем не менее, это остается их правом. На практике участие таких пэров в судебной работе является редкостью, поскольку, в отличие от ординарных Лордов по апелляциям, они не получают за свою судейскую работу в Палате Лордов, жалований»^[17].

Второй характерной чертой суда палаты лордов является тот факт, что в отличие от всех других английских судов суд палаты лордов является высшей апелляционной судебной инстанцией не только Англии и Уэльса, но и Северной Ирландии, а по гражданским делам — и Шотландии. Именно поэтому в состав суда палаты лордов входят два представителя шотландского корпуса судей и один представитель судебного сообщества Северной Ирландии^[18].

Третьей и скорее исторической особенностью являлась абсолютная, ничем не ограниченная юрисдикция суда палаты лордов, — так как сам парламент являлся единственным носителем суверенитета в стране. Из принципа верховенства парламента следовало, что палата лордов была вправе отменить или изменить решение любого английского суда, а ее решение всегда являлось окончательным и не подлежащим обжалованию в какой-либо иной суд.

На современном этапе это положение верно лишь с определенными и вполне существенными оговорками.

Во-первых, с 1 января 1973 г., когда на территории Великобритании вступил в свою силу Акт о Европейских сообществах (1972), суд палаты лордов в отношении категории дел с «европейским элементом» перестал являться высшей апелляционной инстанцией Великобритании. Это означает, что решения суда Европейских сообществ по вопросам четырех европейских свобод, валютного и антимонопольного законодательства и некоторых других правовых вопросов имеют преимущественную юридическую силу перед решениями суда палаты лордов, а решения самого этого суда по вопросам права Европейского союза могут быть обжалованы в Суд Европейских сообществ.

Во-вторых, на основании Акта о правах человека (1998) суд палаты лордов не вправе выносить решения, которые противоречили бы Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод (1950), а также решениям Европейского суда по правам человека. Таким образом, на современном этапе юрисдикция суда палаты лордов ограничена параметрами права Европейского союза.

Четвертой и, возможно, самой важной особенностью суда палаты лордов является несвязанность этого суда своими прошлыми судебными решениями, вынесенными по аналогичным делам.

В 1966 г. Лорд-канцлер Г. Гардинер от имени других ординарных апелляционных лордов палаты сделал заявление по вопросам практики (Practice Statement), суть которого сводилась к тому, что палата лордов не признает себя более обязанной следовать своим прежним решениям, вынесенным по аналогичным делам: «Лорды рассматривают применение прецедента как незыблемую основу, опираясь на которую они принимают решение о том, что есть закон и как его использовать в каждом конкретном случае. Это гарантирует по крайней мере определенную степень уверенности гражданам при ведении ими своих дел, а также служит базой для упорядоченного развития правовых норм. В то же время лорды признают, что слишком строгое следование прецеденту может привести к несправедливости в отдельном конкретном случае, а также чрезмерно ограничить развитие права. Поэтому они предлагают изменить существующую практику и, рассматривая прежние решения палаты как связывающие в принципе, отступать от прежнего решения в том случае, если это необходимо. В этой связи лорды будут помнить о той опасности, которую таят действия, имеющие обратную силу и чреватые нарушением стабильности отношений, касающихся уже заключенных торговых сделок, сделок с собственностью и финансовых договоренностей. Они будут также помнить о том, что уголовное право особенно нуждается в сохранении стабильности. Настоящее заявление не имеет целью повлиять на применение прецедентов где-либо, кроме как в палате лордов»^[19].

Данное заявление явилось окончательным уходом высшего суда Англии от принципа stare decisis (буквально — стоять на решенном, stare rationibus decidendis), согласно которому любой английский суд обязан следовать своим прошлым решениям, вынесенным по аналогичным к рассматриваемому делам^[20].

Этот принцип обеспечивает предсказуемость судебных решений и стабильность правовой системы в целом, но в то же время приводит к стагнации, застыванию прецедентного права, потому как многие устаревшие, неправильные прецеденты могут быть изменены только законодателем, у которого крайне редко находится для этого время^[21].

Само изменение данного принципа палатой лордов указывает на довольно-таки тривиальный факт — зависимость права от изменения социально-экономических условий жизнедеятельности общества. Так, Р. Давид пишет: «Сейчас общественное развитие требует большей гибкости в силу ускоренного темпа трансформации, которой подвержено общество»^[22].

Индийский ученый С. Диами совершенно правильно отмечает: «Прецедентное право — это система, которая плохо уживается в обществе, где происходят быстрые социальные изменения. Его методы непригодны в чрезвычайных условиях»^[23].

В XX в. темп социально-экономических изменений, несомненно, существенно повысился, и потому палата лордов была вынуждена пойти на изменения принципа stare decisis. Хотя, как указывает Р. Кросс, данный принцип утвердился в судебной практике палаты лишь в 1898 г., когда в деле London Tramways v. London County Council палата лордов признала себя связанной своими прошлыми судебными решениями^[24], постановив: «решение данной палаты по вопросу права являются окончательными, и ничто, кроме Акта парламента, не может исправить ошибку в решении данной Палаты»^[25].

В середине же XIX в. судебная практика палаты пестрила изменениями своих прошлых судебных решений по аналогичным делам, так как в Англии действовала естественно-правовая, деклараторная теория общего права Уильяма Блэкстона, известного юриста XVIII в., согласно которой английские судьи не создавали право, а лишь открывали действовавшее объективно и неизменно во времени общее право и декларировали, провозглашали его в судебном разбирательстве.

В соответствии с деклараторной теорией общего права У. Блэкстона лорды-судьи в принципе не были связаны прошлой судебной практикой, хотя принцип подобия («сходные дела должны решаться сходным образом») утвердился в английской судебной практике еще со времен Г. Брактона (XIII в.).

Принимая во внимание тот факт, что решения самой палаты лордов связывают все звенья английской судебной системы, можно констатировать, что заявление лорда-канцлера документально закрепило действовавшее уже несколько веков положение судей палаты лордов как de facto правотворцев и правоприменителей одновременно.

Более того, через три года после заявления лорда-канцлера Актом об апелляционной юрисдикции (1969) английский парламент хотя и косвенно, но подтвердил возможность суда палаты лордов отклоняться от принципа stare decisis. Документ ввел процедуру прыжка, когда апелляция из Высокого суда направляется, минуя Апелляционный суд, в суд палаты лордов. Это допустимо в тех судебных процессах, в которых Апелляционный суд по вопросам права связан прецедентом палаты лордов. «При наличии специального, выдаваемого судьей, сертификата палата лордов может дать разрешение на прямую апелляцию. Это положение сильно проиграло в случае, если бы не было возможности отвергнуть решение по делу, указанному в сертификате», — отмечает Р. Кросс^[26].

• [1] Левина М. И. Парламентское право Великобритании XVII — начала XIX в. М., 2000.С. 18.
• [2] Cracknell D. G. English Legal System. Textbook. 15th ed., L., 1994. P. 55. На архаичность судебной функции Палаты лордов указывал П. Бромхед. См.: Бромхед П. ЭволюцияБританской Конституции. М., 1978. С. 238.
• [3] Ливанцев К. Е. История средневекового государства и права. СПб, 2000. (Интернет-версия)
• [4] Романов А. К. Указ. соч. С. 251.
• [5] Wade Е. С. S., Bradley A. W. Op. cit. Р. 370.
• [6] Левина М. И. Указ. соч. С. 153.
• [7] Конституционное право зарубежных стран. Учебник для ВУЗов, под ред. БаглаяМ.В., Лейбо Ю. И., Энтина Л. М. М., 2000. С. 427.
• [8] Алексеев Н. А. Палата Лордов Британского Парламента: от Суда Короля Эгбертадо революции Премьера Т. Блэра 825—2003 гг. М., 2003. С. 262.
• [9] Norton Ph. La reforme de la chambre des lords // Ponvoirs 93 Paris 2000 P. 43; Жакке Ж.-П.Конституционное право и политические институты. М., 2002. С. 174—175; Зарубежное избирательное право. М., 2003. С. 75—76. Подробнее об истории и перспективахреформы палаты лордов см.: Алексеев Н. А. Указ. соч. С. 235—389; Могильная М. РеформаПалаты лордов Парламента Великобритании // Альманах студенческих научных работ. СПб, 2002. С. 14—29.
• [10] Бромхед П. Эволюция Британской Конституции. М., 1978. С. 240.
• [11] Гуценко К. Ф., Головко Л. В., Филимонов Б. А. Указ. соч. С. 73.
• [12] Там же. С. 54.
• [13] Полянский Н. Н. Уголовное право и уголовный суд Англии. М., 1969. С. 253.
• [14] Алексеев Н. А. Указ. соч. С. 333.
• [15] Список действующих ординарных апелляционных лордов приведен в монографииН. А. Алексеева. См.: Алексеев Н. А. Указ. соч. Приложение 7. С. 430.
• [16] Список действующих ординарных апелляционных лордов приведен в монографииН. А. Алексеева. См.: Алексеев Н. А. Указ. соч. Приложение 7. С. 430.
• [17] Там же. С. 332.
• [18] Романов А. К. Указ. соч. С. 247.
• [19] Цвайгерт К., КетцХ. Указ. соч. С. 390.
• [20] О принципе stare decisis см.: Кросс Р. Указ. соч. С. 111—154; Богдановская И. Ю. Указ. соч. С. 18—20, 176—178; Загайнова С. К. Указ. соч. С. 29—37; Давид Р., Жоффре-Спинози К. Указ. соч. С. 256—259, 266, 267; Цвайгерт К., КетцХ. Указ. соч. С. 390—392;Осакве К. Сравнительное правоведение в схемах: общая и особенная части. М., 2000.С. 50.
• [21] Hunt М. «A» Level Law in a Nutshell. 1st ed., L., 1997. P. 24.
• [22] Давид P, Жоффре-Спинози К. Указ. соч. С. 266.
• [23] Цит по: Богдановская И. Ю. Прецедентное право. М., 1993. С. 160.
• [24] Кросс Р. Указ. соч. С. 115; Марченко М. Н. Курс сравнительного правоведения. М., 2002. С. 668; Загайнова С. К. Указ. соч. С. 30.
• [25] Bodenheimer Е., Oakley J. В., Love J. С. An Introduction to the Anglo-American LegalSystem. Readings and Cases. 2nd ed., Minnesota, 1988. P. 71.
• [26] Кросс Р. Указ. соч. С. 117.