Судебные казусы. 
Международное финансовое право. 
Суверенные финансовые институты

В деле «А/G Capital Partners v Kazakhstan» (компания AIG против Казахстана) (октябрь 2005 г.) компания AIG попыталась обратить взыскание на активы (наличные денежные средства и ценные бумаги) Казахстанского центрального банка (Д/Ж), размещенные в лондонском кастоди AAMGS, поскольку арбитражное решение по иску AIG к Казахстану было вынесено в пользу AIG.

Активы NBK находились в лондонском кастоди AAMGS, который держал их от имени и по поручению NBK. По мнению истца, AIG, эти активы принадлежали Казахстану, ответчику, и могли быть изъяты в погашение долга Казахстана перед AIG. На основании и в целях реального исполнения арбитражного решения AIG подала иск к AAMGS на изъятие у него активов Казахстана в объеме, необходимом для удовлетворения ее требований. Однако в суде AAMGS заявила, что эти активы представляют «обязательства AAMGS перед Казахстаном, срок которых наступил»; они не могут рассматриваться как «долг к погашению в интересах должника по суду» и не могут быть изъяты для погашения обязательств Казахстана перед иными лицами для целей ст. 72.2 Правил гражданского судопроизводства (Civil Procedure Rules'). Кроме того, ответчик сослался на секцию 14(4) закона об иммунитете государства от 1978 г., защищающей собственность центральных банков.

Высокий Суд отказал AIG в удовлетворении претензий к Казахстану за счет средств Казахстанского центрального банка, размещенных в AAMGS^[1].

Таким образом, действующее финансовое законодательство европейских государств подтверждает концепцию функционального подхода к суверенитету.

Следует отметить, что, несмотря на наличие во французском законодательстве вышеупомянутой нормы об иммунитете активов иностранных центральных банков, французским судебным исполнителям удавалось в прошлом накладывать арест на счета российского Банка России в нескольких французских банках, впоследствии, правда, признанный незаконным и снятый.

Факт ареста активов иностранного центрального банка в нарушение существующего национального закона вызывает определенные сомнения в действенности этого закона.

Ф. Манн, говоря об иммунитете активов центрального банка при условии, что центральный банк осуществляет свои государственные функции, считает, что центральный банк — институт государства. При эмиссии денег, проведении национальной денежной политики, управлении системой валютного контроля, управлении государственными валютными резервами он прямо исполняет функции суверенного характера. Нет ничего удивительного, что такие действия пользуются иммунитетом от судебной юрисдикции английских судов, если дело касается суверенных функций^[2]. Легко утверждать, что действия центрального банка пользуются иммунитетом при исполнении им государственных функций, труднее отличить, когда это — суверенные действия, а когда — коммерческие. В этом контексте в зарубежной доктрине более оценивается природа соответствующего действия, а не его цель. Выпуск аккредитива, таким образом, является коммерческим действием, даже если он произведен по требованию правительства при осуществлении общественных проектов. Аналогично выпуск простого векселя есть коммерческая деятельность, несмотря на то, что вексель был выпущен центральным банком в рамках межправительственного соглашения по развитию торговли и дружественных отношений между социалистическими государствами и отражал обязательства по существу суверенного или политического характера^[3].

В одном из судебных дел Аргентина согласилась покрыть риск обесценения ее валюты против доллара, тем самым помогая аргентинским заемщикам занимать деньги на долларовом рынке. Правительство не смогло выполнить свои обязательства и выпустило взамен долларовые облигации. Позже оно не смогло оплатить эти облигации и выпустило президентский указ о продлении срока погашения. Все эти меры были приняты в целях стабилизации аргентинской валюты, поэтому правительство ссылалось на иммунитет от судебного преследования в отношении облигаций. Английский суд решил, что решение о дефолте носило коммерческий характер, поскольку такое же решение может принять и частный эмитент долговых облигаций.

Цель, лежащая в основе этих действий, носила суверенный характер, поскольку Аргентина стремилась контролировать внешнюю стоимость своей валюты и регулировать свою экономику^[4]. Но это не оказало влияния на решение суда, и правительство было обязано рассчитаться по облигациям в положенные первоначальные сроки. Иностранный центральный банк, таким образом, может столкнуться с проблемами при ссылке на государственный иммунитет, если иск против него основан на контрактных обязательствах того же типа, что может иметь и негосударственный финансовый институт.

• [1] International Financial Law Review. 2005. December.
• [2] В соответствии с ранее обсужденными принципами иностранный центральныйбанк подсуден юрисдикции английского суда в случае осуществления коммерческойдеятельности. См. дела: Trendex Trading Corp v Central Bank of Nigeria [1977] QB 529. Cm.:Proctor Ch. Mann On the Legal Aspect of Money. P. 544.
• [3] Cm.: Proctor Ch. Mann On the Legal Aspect of Money. P. 544.
• [4] См.: Proctor Ch. Mann On the Legal Aspect of Money. P. 544.