Понятие концепта в современной когнитивной лингвистике

Существуют различные подходы к пониманию концепта. Концептуально-культурологическое направление начинает занимать важное место в отечественных лингвистических исследованиях и носит интердисциплинарный характер (Нерознак, 1998а: 8). В рамках данной области могут быть выделены концепции следующих авторов: С.А. Аскольдов-Алексеев, Д. С. Лихачев (1993), Ю. С. Степанов (1997), А. Вежбицкая (1992, 1996, 1999), А. П. Бабушкин (1996), Н. Д. Арутюнова (1988, 1991, 1999), Ю. Д. Апресян (1995), С. Х. Ляпин (1997), В. И. Карасик (1996, 1997).

Впервые в отечественной лингвистике термин концепт в значении, отличном от термина понятие, использует С.А. Аскольдов-Алексеев. Он отмечает, что концепты выступают в функции заместительства: «Концепт есть мысленное образование, которое замещает нам в процессе мысли неопределенное множество предметов одного и того же рода» (цит. по Д. С. Лихачеву, 1993: 4). Вслед за ним Д. С. Лихачев объясняет суть концепта как «алгебраическое выражение значения». Действительно, то или иное слово не вызывает в нашем сознании набор признаков, формирующий его словарное значение или логическое понятие, — «охватить значение во всей его сложности человек просто не успевает, иногда не может, а иногда по-своему интерпретирует его» (Лихачев, 1993: 4). Лихачев использует психологический подход к пониманию концепта, трактуя его с точки зрения отдельного носителя языка или с позиций «человеческой идиосферы» (Лихачев, 1993: 4). Содержание концепта включает как соответствующее значение (как правило, не точно совпадающее со словарным), так и совокупность ассоциаций, оттенков, связанных с личным и культурным опытом носителя (Лихачев, 1993: 5).

Вместе с тем автор отмечает всеобщность концептов, так как если бы они были полностью индивидуальны, общение стало бы невозможным. Напротив, концепты, замещая в речи значения, являясь «некими потенциями» значений", облегчают общение (Лихачев, 1993: 6). Совокупность концептов в сознании отдельного носителя, а также для языка в целом Лихачев называет «концептосферами» (Лихачев, 1993: 5).

Для Ю. С. Степанова концепт — это, прежде всего явление духовной культуры. Более того, он определяет культуру через концепт, подчеркивая, что эти ментальные образования представляют собой «сгустки культурной среды в сознании человека» (Степанов, 1997: 40). Такое понимание можно назвать культурологическим.

Ю.С. Степанов отмечает, что в рамках когнитивного подхода концепт не тождественен понятию. Понятие и концепт принадлежат различным областям знания. Если понятие используется в логике и философии, то концепт все более закрепляется в культурологии. Кроме того, концепт имеет терминологический смысл в системе понятий математической логики, обозначая содержание понятия, т. е. является синонимичным термину смысл (Степанов, 1997: 40 — 42). Итак, по мнению Ю. С. Степанова в структурном отношении концепты в культурологии — то же самое, что концепты в математической логике, но с точки зрения содержания концепт в культурологии конечно же включает в себя большее количество компонентов (Степанов, 1997: 42).

Несколько иное толкование концептов находим в книге А. П. Бабушкина «Типы концептов в лексико-фразеологической семантике языка» (1996). Автор рассматривает концепт в рамках такого лингвистического направления, как когнитивная семантика, таким образом его подход может быть назван семантическим. Так же как и Ю. С. Степанов, он отмечает коллективный, надличностный характер концептов. Подход А. П. Бабушкина является лингвистическим по своей сути и в его трактовке концепты соответствуют содержанию семем данного языка. Именно в значениях слов содержится результат познания действительности и поэтому, используя процедуру компонентного анализа можно изучать концептуальные параметры слова, т. е. в значении слова можно почерпнуть его логико-предметное содержание, тот образ, который отражает положение вещей в действительности (Бабушкин, 1996: 30−31). Таким образом, концепция Бабушкина опирается на теорию референции и теорию смысла.

Итак, идеальная сущность концепта находит свое материальное воплощение в конкретных словах языка, так как, по мнению А. П. Бабушкина, «в самом слове, в равной мере в его вербальной дефиниции фиксируются результаты когнитивных усилий человеческого разума» (Бабушкин, 1996: 35).

Неоднородность самой действительности влечет за собой неоднотипность выражающих ее концептов. А. П. Бабушкин рассматривает концепт как родовое имя, объединяющее несколько его разновидностей. Итак, дифференциация концептов по А. П. Бабушкину предполагает следующие типы: мыслительные картинки, схемы, гиперонимы, фреймы, сценарии, инсайты, «калейдоскопические концепты» (Бабушкин, 1996: 35), между которыми, однако, нет резко очерченных границ.

Такая классификация как бы разграничивает концепты, соответствующие разным словам: мыслительные картинки часто представляют предметные реалии или мифемы (ромашка, петух, смерть, дьявол); концепты-схемы — слова с «пространственным» значением (река, дорога, дерево); концепты-гиперонимы отражают гипо-гиперонимические связи в лексике (обувь: туфли, ботинки, сандалии); концепты-фреймы соотносятся с некоторой ситуацией или образом ситуации (базар, больница, музей);концепты-инсайты содержат информацию о структуре, функции предмета (зонтик, барабан, ножницы); концепты-сценарии реализуют в себе идею развития (драка, лекция); и, наконец, калейдоскопические концепты развертываются в виде той или иной структуры, упоминавшейся выше и «представляют концепты абстрактных имен социальной направленности» (долг, порядочность, совесть) (Бабушкин, 1996: 43 — 67).

Большой вклад в развитие теории концепта внесла польский лингвист А. Вежбицкая. Остановимся подробнее на ее концепции. Ее понимание концепта восходит к средневековой логике. Концепты — это некий языковой способ категоризации действительности. А. Вежбицкая говорит о существовании двух подходов к категоризации в истории науки, а именно «классическом» (Аристотель) и «прототипическом» (Э. Рош, Л. Витгенштейн). Классический подход связан с признаковым описанием, отраженном в семантическом толковании понятия. Под прототипом понимается некое типичное представление, эталон. По мнению Э. Рош категоризация действительности людьми происходит не на уровне понятий, а на уровне прототипов (Бабушкин, 1996: 17). Прототип представляет собой центр той или иной категории, менее типичные единицы данного множества (также относящиеся к категории) формируют ее периферию. Рассматривая взаимоотношения прототипа и понятия А. Бабушкин отмечает, что прототип не подменяет понятие, а «теория прототипов… содержит в себе указание на то, что некоторые элементы понятия являются прототипами» (Бабушкин, 1996: 19). Что касается концептов, то не все они могут быть охарактеризованы как прототипы, например, концепты абстрактных имен.

Теория прототипов появляется в связи с тем, что классическое семантическое толкование не всегда оказывается достаточным, чтобы определить то или иное понятие. Однако А. Вежбицкая считает, что не следует относиться к прототипам как к панацее или «универсальной гносеологической отмычке» (Вежбицкая, 1996: 201). Она предлагает использовать синтез двух традиций, т. е. концепция прототипов может существенно дополнить семантическое описание. Так, большую помощь она может оказать при толковании значений слов, обозначающих эмоции. При этом можно прибегнуть к описанию прототипических ситуаций и прототипических реакций на них. Именно такой подход, предложенный Вежбицкой, позволяет понять, что между двумя подходами не существует противоречия, и они могут использоваться вместе.

У А. Вежбицкой концепты выступают как мысленные образования, необходимые исследователю для того, чтобы объяснить, как устроена окружающая действительность. Как отмечает Р. М. Фрумкина, определение концепта А. Вежбицкой является одним из наиболее удачных: она понимает под концептом объект из мира «Идеальное», имеющий имя и отражающий культурно-обусловленное представление человека о мире «Действительность» (Фрумкина, 1992: 3).

Итак, подход А. Вежбицкой отличается от всех рассмотренных выше, так как предполагает рассмотрение концептов как инструментов познания внешней действительности, которые должны быть описаны средствами языка в виде некоторых объяснительных конструкций. Такой подход может быть назван логико-понятийным.

По концепции А. Вежбицкой концепты национально-специфичны, что важно для сопоставительного изучения культурного своеобразия народов. Однако по гипотезе автора подобное изучение становится возможным лишь благодаря особому универсальному семантическому языку или языку семантических примитивов. При этом семантический метаязык у А. Вежбицкой — «результат сознательного «языкового строительства» (Е.В. Падучева, 1996: 9), элементы которого переводимы на другие языки и тем самым обеспечивают его универсальность.

Понимание концепта Н. Д. Арутюновой тяготеет к фольклорным, этнографическим исследованиям. Сам термин концепт используется в более узком смысле и относится главным образом к «мировоззренческим понятиям», составляющим важную основу культуры, являющихся ее метаязыком (Арутюнова, 1991: 3). В рамках данной школы исследуются такие концепты как «долг» (Т.В. Булыгина, А.Д. Шмелев), «человек» и «личность» (Р.И. Розина), «свобода» (А.Д. Кошелев) и т. д. (сб. «Логический анализ языка. Культурные концепты», 1991). С точки зрения методики изучения строится некоторая семантическая модель таких понятий, которая складывается из следующих компонентов: «1) набор атрибутов, указывающих на принадлежность к тому или другому концептуальному полю, 2) определения, обусловленные местом в системе ценностей, 3) указания на функции в жизни человека» (Арутюнова, 1993: 3 — 4).

Подобно другим исследователям Арутюнова объясняет функции концепта как посредника между человеком и действительностью: «люди постоянно взаимодействуют друг с другом и с природой, но они осмысляют это взаимодействие через свои отношения с отвлеченными понятиями, получающими символическую значимость…» (Арутюнова, 1993: 4). В настоящее время мир все больше воспринимается в событийно-временном аспекте, нежели в предметно-пространственном и «онтология происходящего моделируется в виде системы концептов, конструируемых по данным языка» (Арутюнова, 1988: 102).

Концепт, выступающий как сложное и многомерное явление, скорее всего, требует и некоего универсального к себе подхода. Наиболее удачным в этом смысле выступает, на наш взгляд, комплексный подход, разрабатываемый С. Х. Ляпиным и В. И. Карасиком. С. Х. Ляпин отмечает, что такое понимание концепта тяготеет к средневековому концептуализму Абеляра и Фомы Аквинского и рассматривает концепты как «смысловые кванты человеческого бытия-в-мире, в зависимости от конкретных условий превращающихся… в различные специализированные формообразования, „гештальты“ бытия…» (Ляпин, 1997: 16). Концепт рассматривается с онтологических позиций как форма бытия культурного феномена, а не как «специально-дисциплинарное, .специально-предметное формообразование…» (Ляпин, 1997: 19), тем самым, отличаясь от многих других трактовок. Итак, концепты трактуются как «первичные культурные образования, транслируемые в различные сферы бытия человека…» (Карасик, 1997: 156−157). Они могут проецироваться на языковую действительность, находя прямые или описательные соответствия. Степень их языкового выражения, скорее всего, неодинакова в различных культурах в зависимости от значимости данного концепта и чаще всего характеризуется частотностью и различной комбинаторикой признаков, нежели их отсутствием или наличием (Карасик, 1996: 15).

Предлагаемые в рамках данного подхода методики изучения концептов предполагают «систему исследовательских процедур, направленных на освещение различных сторон концептов, а именно смыслового потенциала соответствующих концептов в данной культуре» (Карасик, 1996: 7). При этом отмечается необходимость использования как лингвистических данных (работа со словарными и другими текстами, подключение социолингвистических методов исследования, таких как анкетирование носителей языка), так и привлечение материалов смежных дисциплин: социологии, психологии, культурологии и др.

Все трактовки, в общем, рассматривают концепты как некие способы репрезентации действительности в сознании людей, как сгустки смысла, несущие важную культурную информацию и находящие свое конкретное выражение в виде знаков (в широком понимании знака): в языке, в искусстве и т. д. Резюмируя всё вышесказанное за рабочее определение концепта, мы принимаем определение, данное Г. Г. Слышкиным: «единица, призванная связать воедино научные изыскания в области культуры, сознания и языка, т.к. он принадлежит сознанию, детерминируется культурой и опредмечивается в языке» (Слышкин, 2000:9). На наш взгляд, данное определение наилучшим образом отражает сущность концепта.