Духовно-эстетические искания английских романтиков-лейкистов

Духовно-эстетические искания английских романтиков-лейкистов

Л.В. Федотова Английская лирическая поэзия в лице поэтов «Озерной школы» У. Вордсворта, С. Колриджа и Р. Саути преподнесла европейскому литературному процессу удивительные новации в интерпретации и воссоздании художественной реальности. Поэзия была более радикальна в отношении формы. Англия расширяла свои колониальные владения, восточная культура и философия влияли на образ жизни, садово-парковое строительство, архитектуру. Создание непосредственности видения реальности не обязательно приходит сразу при созерцании предмета, пейзажа, человека, явления. Английская пейзажная лирика У. Вордсворта, С. Колриджа, Р. Саути живописна в самом прямом и строгом смысле этого слова. Как и живопись Великобритании, становящаяся самым популярным и почитаемым видом искусства, она грустна, наполнена меланхолией, так как тесно соприкасается с предромантическим периодом.

Характерной особенностью изображения французских революционных событий в поэзии лейкистов была резко выраженная религиозно-мистическая окраска. Так, С. Колридж пытался стереть грань между действительностью и фантазией в своих поэмах-видениях; Вордсворт делал то же в своих стихотворениях, посвященных жизни английского крестьянства. Дело рук народа, победа революционных масс изображалась как осуществление воли «провидения», каравшего бесчеловечных тиранов.

Лейкисты впервые открыто осудили классицистские принципы творчества. Они требовали от поэта изображения не великих исторических событий и выдающихся личностей, а повседневного быта скромных тружеников, простых людей, тем самым явившись продолжателями традиций сентиментализма. У. Вордсворт, С. Колридж и Р. Саути апеллировали к внутреннему миру человека, интересовались диалектикой его души. Поэты-лейкисты в своих произведениях проповедовали убеждение в том, что люди жалки, убоги и несчастны не из-за дурного общественного строя, а из-за собственной духовной нищеты, которую можно устранить при постижении высоких и непреходящих ценностей. Открыть их тем, «кто имеет глаза и не видит, имеет уши и не слышит», составляет задачу художника и пробный камень его вдохновения.

Утвердив самоценность личности, лейкисты разработали проблемы взаимоотношения ее с миром, драматически отразив переменчивость внутреннего мира человека, предугадав динамику этого процесса, а самое главное — настойчиво искали пути восстановления нарушенных нравственных связей человека с природой, апеллируя к нравственности и чистоте человеческой души. Так, в предисловии ко второму изданию «Лирических баллад» Вордсворт многократно подчеркивает, что драматизм их коренится в самой жизни. Он ставил себе задачей «переложить размерами стиха подлинный язык людей, испытывающих острые переживания (a state of vivid sensation)»; его занимала «ассоциация чувств и идей в состоянии возбуждения» (Preface to the Second Edition of Lyrical Ballads).

Таким образом, можно делать вывод о том, что романтики способствовали освобождению литературного языка от нормативности, манерности.

У. Вордсворт и его единомышленники сумели показать трагизм судеб английского крестьянства в период промышленного переворота. Критическое отношение к английской действительности чувствуется во многих произведениях У. Вордсворта, С. Колриджа и Р. Саути, написанных в первые годы Французской буржуазной революции.

Они, правда, акцентировали внимание читателя на психологических последствиях всех социальных изменений, сказавшихся на нравственном облике скромного труженика. Подобный подход мог возникнуть как отражение мучительных социальных бедствий, которыми английский трудовой люд оплачивал победу промышленного и общественного прогресса. В произведениях лейкистов можно встретить отражение страшных в своей реальности картин народной жизни. Здесь еще находят место картины, отражающие эти нечеловеческие страдания народных масс Англии.

«Поэзия, — писал о своих стихах У. Вордсворт, — не проливает тех слез, „какими плачут ангелы“, но плачет естественными и человеческими слезами; в ее жилах течет та же человеческая кровь». Наиболее сильными, художественно значительными из лирических баллад Вордсворта остаются, действительно, те, где льются человеческие слезы, где течет человеческая кровь, а не сентиментальная розовая водица благочестивого умиления перед нищетой духа и смирением «малых сил».

Одним из главных принципов новой школы было широкое использование фольклора, что также послужило обязательным толчком к грубому и нелепому недовольству критики:

«Мистер Саути прилежно вчитывается в объемистые фолианты о путешествиях и старые хроники, из которых он тщательно выбирает в качестве своего первоосновного поэтического материала все, что не соответствует истине, решительно все бессмысленное и абсурдное. Мистер Вордсворт черпает свой материал из деревенских преданий, услышанных от старух и церковных сторожей, а мистер Колридж к достоверным сведениям, почерпнутым из тех же источников, присовокупляет кошмары безумных богословов и мистику немецких метафизиков, в результате чего услаждает читательский вкус поэтическими видениями, в которых разнородный материал, позаимствованный у церковного сторожа, старухи, Джереми Тейлора и Иммануила Канта, увязывается в единое и совершенное поэтическое целое».

Лейкисты преодолевали некую абстрактность английского стихотворного языка XVIII века, вводя в поэтический обиход конкретную лексику, оживлявшую изображение природы, быта, человеческих чувств (особенно у Вордсворта).

Лейкисты ратовали за замену силлабической системы стихосложения более соответствующей нормам английского языка тонической системой, смело вводили новые лексические формы, разговорные интонации, развернутые метафоры и сравнения, сложную символику, подсказанную поэтическим воображением, отказываясь от традиционных поэтических образов.

У. Вордсворт заявлял, что «главным предметом его поэзии» будут отныне «происшествия и положения обычной жизни», жизни «скромной и деревенской», близкой к «прекрасной и неизменной жизни природы». Хвала деревенской жизни занимает в предисловии к «Лирическим балладам» очень заметное место. Только в ее условиях, настаивал У. Вордсворт, сохраняет человек непосредственность, чистоту и силу чувства, только в ее условиях сохраняет он благодетельную связь с природой. Ему это казалось особенно важным, потому что в последнее время он замечал, что по различным причинам и в результате сильных потрясений, которым подвергалась вся страна, а также скопления ее населения в больших городах людские души очерствели и стали менее восприимчивы к добру и красоте. При этом он стремился развить у своих читателей дар воображения и с этой целью говорил не об отвлеченных вещах, а о людях из плоти и крови и притом языком, которым говорят они сами:

«Ведь что такое поэт? — восклицал У. Вордсворт и отвечал: — Это человек, который говорит с людьми».

Поэт в понимании У. Вордсворта не только выразитель «божественного начала», заключенного в его таланте; деятельность поэта — деятельность проповедника и учителя, он обращается к людям, чтобы учить их. У. Вордсворт прямо говорит здесь о «божественном происхождении поэзии». Ее задача заключается, по У. Вордсворту, в том, чтобы поддерживать связь между человеком и «творцом», показывая видимый, чувственно воспринимаемый земной мир лишь как «несовершенное отражение» сверхъестественного, потустороннего мира.

Предисловие к балладам, написанное У. Вордсвортом, можно рассматривать как манифест раннего английского романтизма. «В предисловии к „Лирическим балладам“ лейкисты отвергли классицистские традиции во имя простонародной тематики; но это был во многом мнимый демократизм, стремление законсервировать литературу на уровне примитивных и отсталых, антиобщественных представлений». Таким образом, предисловие вылилось в своего рода литературный манифест. Согласно У. Вордсворту, простые люди, не затронутые влиянием города, таят в себе подлинные духовные сокровища. С этими людьми и об этих людях и нужно говорить поэту. Пусть условия их жизни скромны — их духовный мир богат. У. Вордсворт видит в сельской жизни великое благо, потому что она создает предпосылки для расцвета подлинно человеческих чувств, то есть самого важного, что есть на свете. По мнению У. Вордсворта, требуется лишь некоторое усилие воображения, чтобы понять этих людей, поставить себя на их место и усвоить, что великие эмоции не обязательно порождаются великими событиями, напротив, они часто возникают как следствие, казалось бы, обыденных и даже незначительных обстоятельств и фактов. Поэтому простолюдины не только сами способны к творчеству, но могут вдохновить и поэта, передав ему часть своего душевного богатства.

И У. Вордсворта, и С. Колриджа в период создания баллад объединяло стремление следовать правде природы (но не просто копировать ее, а дополнять красками воображения), а также способность вызывать сострадание и сочувствие у читателя.

«Мы хотели представить вещи обычные в необычном освещении», — пояснял впоследствии замысел «Лирических баллад» С. Колридж.

Таким образом, между собой они задачи поделили. У. Вордсворт взял на себя обычное. Колридж должен был необычайное приблизить к читателю, сделав почти вещественным, таинственное и фантастическое. Принцип был один: все, чего только ни касается поэтическое перо, должно производить впечатление естественности.

литературный поэзия лейкист.

• 1. Колридж С. Т. Избранные труды. М., 1987.
• 2. Вордсворт У. Избранная лирика. М., 2001.
• 3. Пикок Т. Четыре века поэзии. М., 1988.
• 4. История английской литературы. Т. 2. Вып. 1. М., 1953.