Укрепление тоталитарного режима

Начало чрезвычайных мер в экономике К середине 20-х годов объективный ход социально-экономического развития, прежде всего индустриализация страны остро поставил проблему подъема сельскохозяйственного производства и его реорганизации. Неэквивалентный объем между деревней и городом в пользу последнего, а так же политика ущемления в отношении «крепких» хозяйств ограничивали рост товарности крестьянских хозяйств, приводили к сокращению посевов и товарной части зерна, что вело к сокращению его экспорта. Низкий уровень дохода государства от хлебного вывоза ставил под вопрос успех индустриализации: в 1928 г. СССР смог ввести лишь половину годового объема импорта оборудования до революционной России.

Аграрный кризис и срыв хлебозаготовок зимой 1927 — 1928 гг. окончательно убедил советское руководство в необходимости принятия срочных мер, вплоть до изменения экономической политики государства.

Теоретически возможны были два пути выходи из кризиса: углубления НЭПа, отказ от двойственного отношения к товарным хозяйствам и его владельцам либо полная ликвидация частного сектора и введение государственного контроля над экономикой с применение внеэкономических, чрезвычайных мер.

Н.И. Бухарин выступил против дисбаланса и нарушения пропорций между промышленностью и сельским хозяйством, против директивно-бюрократического планирования с его склонностью к организации «больших скачков». Бухарин считал, что в условиях НЭПа кооперирование через рынок будет включать все более широкие слои крестьян в систему экономических связей и тем самым обеспечивать их «врастание» в социализм. Этому должно было способствовать техническое перевооружение крестьянского труда, включая эликтрификацию сельского хозяйства.

Н.И. Бухарин и А. И. Рыков предлагали следующий выход из хлебозаготовительного кризиса 1927 -1928 гг.:

• · повышение закупочных цен (и даже ввоз хлеба),
• · отказ от применения чрезвычайных мер,
• · разумная система налогов на деревенские «верхи»,
• · развертывание крупных коллективных хозяйств в зерновых районах, механизация сельского хозяйства.

Сталинское руководство отвергло этот путь расценив его как «уступки кулаку» и «проявление правового оппортунизма в партии». Начался окончательный поворот к ускоренному свертыванию НЕПа, прежде всего в наиболее важной системе экономических отношение — между городом и деревней. Государство стремилось к полному контролю над всем произведенным хлебом, а затем и к монополии его производства. С 1928 г. началось систематическое использование внеэкономических, чрезвычайных мер, в том числе:

• · конфискацией хлебных излишков,
• · запрещение купли-продажи хлеба, закрытие рынков, обыски,
• · действия заградительных отрядов, преграждавших крестьянам дорогу к местам свободной продажи зерна.

Это лишь усугубило положение: осенью 1928 г. в стране были введены хлебные карточки.

Курс на сплошную коллективизацию В конце 1929 г., на ноябрьском пленуме ЦК, была провозглашена задача проведения в зерновых районах «сплошной коллективизации» за год. 7 ноября 1929 г. появилась статья И. В. Сталина «Год великого перелома», в которой говорилось о коренном переломе в развитии земледелия от мелкого и отсталого к крупному и передовому и выходе из хлебного кризиса «благодаря росту колхозно-совхозного движения». В связи с переходом к политики «большого скачка» фактически была отброшена идея коллективизации на основе добровольности и постепенности и был взят курс на сплошную насильственную коллективизацию, которая включала в себя три главные цели:

• · Осуществление социальных преобразований в деревне;
• · Обеспечение любой ценой импорта машин и оборудования, а так же снабжение быстро растущих городов;
• · Развитие системы принудительных работ из «спец переселенцев — высланных кулаков и членов их семей».

Раскулачивание С начала 1930 г. по инициативе Сталина началась массовая компания по раскулачиванию. Раскулачивание — это лишение всех зажиточных крестьян (а также многих и даже части бедняков) земли, орудий труда, скота, жилищ, предметов быта и обязательное выселение их из своей деревни. Все раскулаченные были разделены на три категории: к первой были отнесены самые предприимчивые, самостоятельные, оказавшие сопротивление крестьяне, которых растеривали или ссылали в концлагеря; отнесенные ко второй категории высылались в отдаленные районы СССР (Европейский Север, Урал, Казахстан, Сибирь, Дальний Восток), где они должны были работать на лесозаготовках, добыче руды и угля, новостройках. Основная масса раскулаченных была отнесена к третьей категории. Они расселялись в пределах своего района или области на новых, специально отводимых для них землях. Раскулаченных в колхоз не принимали.

Понятие «кулак» в советском законодательстве трактовалось широко. К кулакам относили тех, кто арендовал землю и использовал в своем хозяйстве наемный труд; имел в своем хозяйстве мельницу, маслобойню, шерстобитку, зерносушку или иное оборудование с механическим двигателем; постоянно или сезонно сдавал в наем помещение под жилье; занимался ростовщичеством и коммерческим посредничеством.

Масштабы раскулачивания даже превысили контрольные цифры, установленные ЦК ВКП (б), — не более 5% всех крестьянских дворов. В отдельных районах число раскулаченных достигло 12 — 15% и даже 20%. Полных данных о числе раскулаченных хозяйств, репрессированы 10 — 15 млн человек. На Урал было выслано 570 тыс. человек — больше, чем в другие регионы «кулацкой» ссылки. Мужчин м женщин, стариков и детей отправляли в переполненных холодных вагонах. Многие погибли либо в пути, либо на новом месте жительства, где не было ни обустроенного жилья, ни лекарств, ни теплой одежды. Раскулачивание было массовым преступлением коммунистической власти перед народом.

Изменение формы собственности. Этапы обобществления сельского хозяйства.

Согласно первому пятилетнему плану намечалась коллективизация 20% посевных площадей. Для регионов были определены свои планы коллективизации, постоянно корректировавшиеся в сторону увеличения. В ходе коллективизации по требованию Сталина главной задачей стало максимальное обобществление всех средств производства. Скота и птицы. В результате деятельности местных активистов, партийцев, чекистов и присланных из города рабочих к весне 1930 г. в колхозы «записались» около крестьянских хозяйств.

Насильственные методы вызывали недовольство крестьян. Произошли антиколхозные мятежи и восстания на Северном Кавказе, Средней и Нижней Волге и в др. районах. Всего в 1929 г. имели место не менее 1,3 тыс. массовых крестьянских выступлений и совершенно свыше 3 тыс. «террористических актов». С 1929 г. в республиках Средней Азии и Казахстане началась крестьянская война, которую удалось подавить лишь к осени 1931 г. в статье «Головокружение от успехов» (от 2 марта 1930 г.) Сталин был вынужден признать «перегибы на местах». В результате был разрешен выход из колхозов. К августу обобществленной осталось хозяйств.

К лету 1935 г. в колхозах страны оказалось 83,2% крестьянских дворов (в 1937 — 93%) и 94,1% посевных площадей. Даже на Украине, несмотря на голод 1932 — 1933 гг. (а во многом благодоря ему), показатель коллективизации составил к 1935 г. 93%.

Механизация сельского хозяйства сопровождала процессы обобществления на селе. Были созданы машинно-тракторные станции (МТС). В 1929 — 1930 гг. на работу в колхозы и МТС были направлены рабочие двадцатипятитысячники (большинство — кадровые рабочие с трудовым стажем свыше 5 лет). В деревне появились сотни, а затем и тысячи тракторов, но в целом уровень технической оснащенности колхозов оставался низким. Кроме того, за использование техники МТС с колхозов взималась плата в натуральном исчислении.

Результаты коллективизации Была создана система экспроприации продукции сельского хозяйства. Колхозы, формально негосударственные хозяйства, сдавали хлеб по ценам в 10 раз ниже реальных. Государство и партийные органы определяли сроки и размеры посева и сбора зерна.

Политика сплошной коллективизации привела к катастрофическим экономическим последствиям: за 1929 — 1932 гг. валовое производство зерна сократилось на 10%, поголовье крупного рогатого скота и лошадей (по разным данным) в 1,5 — 2 раза.

Разорение деревни привело к сильнейшему голоду 1932 — 1933 гг., охватившему примерно 25 — 30 млн человек (при этом за границу было вывезено 18 млн центнеров зерна для получения валюты на нужды индустриализации). Во время голода был принят закон «о трех колосках» (7 августа 1932 г.), предписывающий уголовное наказание за «кражу» незначительного количества колхозной продукции.

К середине 30 — х гг. положение в аграрном секторе насколько стабилизировалось (в 1935 г. была отменена карточная система), хотя только в 50 — е гг. производство зерна, мяса, молока приблизилось к уровню, на котором оно находилось в годы, предшествовавшие коллективизации. Низка была производительность колхозного труда.

Ухудшилось социальное и юридическое положение крестьян, оставшихся в деревне. Крестьяне, составлявшие половину трудящихся, были лишены социальных прав. С введением паспортной системы в 1932 г. крестьянству паспорта не выдавались, и эта часть советских граждан становилась фактически лишенной свободы передвижения. Прикрепление к земле было окончательно оформлено запретом покидать колхозы без разрешения администрации (1937г.).

В результате раскулачивания, голода и оттока крестьян из деревни в город сократилась их численность, что сняло проблему аграрного перенаселения деревни.

В тоже время после завершения обобществления основной части хозяйств для обеспечения колхозников, получавших крохи по заработанным «трудодням», было разрешено содержать приусадебные хозяйства, продукция которых продовалась на «колхозных рынках». Эти участки (4% сельскохозяйственных площадей страны), на которых производительность труда была намного выше, к 1938 г. давали 70% мяса и молока, 50% овощей, 45% шерсти, производимых в СССР.