Тенденции развития глянцевых журналов на современном этапе

Как у любого явления, влияющего на умы и психологию людей, у глянца достаточно и сторонников, и критиков. За что ругают женский глянец:

• — навязывание женщинам стандартов красоты. Это утверждение, конечно, верно, но по большей части касается 70-х и 80-х годов — времени появления супермоделей, второго рождения модных Домов и вообще всплеска интереса к моде и вопросам женской красоты. В России это явление также наблюдалось, но, скорее, не в силу назидательного тона глянца, а в силу того, что женский глянец появился во времена перестройки и перемен во всем обществе, поэтому идеи глянца завладели умами и психологией женщин;
• — это западный продукт. Да, действительно, большинство женских глянцевых изданий — это «калька» с придуманных за границей аналогов. В Россию пришли не только отдельные издания, но и представительства Издательских Домов (например, ИД Конденаст, выпускающий Vogue, Glamour, GQ и другие издания по всему миру, или Индепендент Медиа — издательский Дом, выпускающий по всему миру Cosmo, Good Housekeeping, Harper’s Bazaar, др.). Но если поначалу российский глянец полностью ориентировался на свои западные прообразы, то сейчас журналы российские и западные очень сильно отличаются. Большинство экспертов считают, что по качеству содержания российский глянец уже превзошел своих прародителей.

Основные сюжеты женского журнала касаются ухода за собой (здоровье, фитнес, косметика, мода), ухода за домом (кулинария, дизайн), устройства семьи и формирования определенного образа жизни, характеризующегося подчиненностью временным циклам (неделя делится на будни и уикенды, в году есть еще праздники и время отпуска). Этими циклами определяются занятия и образ жизни.

Глянцевый журнал, безусловно, строится по принципу экрана (плаката, фильма, комикса и т. п.) — просмотра на плоскости, где все оказывается развернутым в поверхность образным рядом. Принципы обработки информации могут развиваться лишь в сторону упрощения — в погоне за рентабельностью, экономией времени, энергии, денежных средств.

В результате жизнь проживается на поверхностном, телесном уровне. Если традиционная автобиография обращается в первую очередь к категории духовного опыта, то в «глянцевой» идентификационной модели ничего не может быть страшнее весенней хандры и авитаминоза. Но и их можно победить стаканом апельсинового сока по утрам и стаканом теплого молока с медом перед сном.

Суть «глянцевой» жизненной установки — принципиальное отсутствие проблем, которые нельзя решить. Главное — позитивный и технологичный подход плюс целеустремленность. Алексис де Токвиль пророчил, что в современном обществе количество людей, готовых взять на себя эмоциональный риск принятия решения, будет неуклонно уменьшаться. Люди будут честолюбивы, но будут меньше испытывать страсть и еще менее — давать ей выход, ибо она может угрожать стабильности интимно-личной жизни.

Сторонники же глянца утверждают, что уровень сегодняшних российских журналов остается одним из самых высоких профессиональных уровней журналистов и их материалов. Что именно благодаря глянцу многие женщины пошли в спортзал, стали интересоваться своим здоровьем. Вообще, жизнь женщины стала более интересной, красочной с приходом глянца. А также что с приходом женских журналов в Россию можно говорить о целом поколении женщин, воспитанных на глянце. Это поколение девушек и женщин, делающих карьеру, ищущих успех и самовыражение. Большая роль в воспитании современной женщины принадлежит глянцу (несмотря на некоторые высказывания об идеях мужененавистничества, это воспитание принципов равенства с мужчинами во всех вопросах). Глянец, говорят защитники, — эксперт в моде, красоте и женской психологии. Он задает ориентиры и тренды. Кроме того, западный глянец дал толчок и высокую планку для создания уникальных чисто российских проектов. Российский женский глянец имеет ряд уникальных изданий, которые придуманы и созданы в России. Конкурируя с сильными западными изданиями с многолетней историей, издатели создавали и продолжают создавать собственные проекты. К таким можно отнести: «Караван Историй», «Домовой», «Fashion Collection». В нише молодежного и мужского глянца таких проектов также предостаточно: «Ом», «Птюч», «Афиша» и др.

Все эти виды изданий в полной мере соответствуют упрощенному значению понятия «глянец», которое в обиходе означает «блеск». Они действительно блестят и кричаще выделяются, и не только бумагой, сколько способами оформления текста. С развитием этого сегмента полиграфии дизайнеры, наборщики и верстальщики словно приняли руководством к действию и все ранее известные, и только что открытые, и давно забытые способы расположения текста на полосе. Традиционные представления о пространственной организации текста ушли в прошлое. Ключевым моментом деятельности оформителя-полиграфиста стали модные тенденции расположения текстовых и иллюстрационных элементов на полосе.

Анализ глянцевых журнальных изданий, проведенный в рамках исследования «Специфика современного набора» (Челябинская государственная академия культуры и искусств), показывает, что средства полиграфического оформления можно подразделить на три основные группы:

• 1) набор и наборные элементы;
• 2) типы и виды верстки;
• 3) особенности шрифтового оформления полосы.

Каждая из названных групп широко представлена в отечественном журнальном «глянце»; при этом, исходя из частоты встречаемости различных элементов, можно говорить о присутствии новых модных оформительских направлений.

Так, в прошлое набора постепенно уходит красная строка. Долгое время она оставалась главнейшим принципом набора и диктовала его зеркальную симметрию. Одной из самых глубоких новаций глянца стала выключка текста в левый край полосы — так называемое тупое начало. Весьма характерной тенденцией становится и многоколонный набор — на каждой наборной полосе число этих колонок различно.

В рекламных сообщениях — рубриках содержания и заголовках полосы — особым средством выделения выступает интерлиньяж (междустрочный пробел). Увеличенный интерлиньяж снижает емкость печатного листа и увеличивает расход бумаги, поэтому в современном «глянце» чаще всего применяется уменьшенный или отсутствующий интерлиньяж, при котором буквы строк сливаются, образуя плавные графические переходы.

Лигатуры, рамки, линейки, внеалфавитные знаки (параграфные знаки, звездочки, стрелки, галочки, квадратики), пиктограммы, идеограммы, наборный орнамент (декоративные бордюры, заставки, концовки) входят в состав наборных элементов. Наличие наборных элементов в «глянце» можно объяснить всеохватывающим заразительным действием рекламы, которая в подобных изданиях составляет до 70% всей информации и активно включается в текст.

Претендуя на рекламную и дидактическую выразительность, различные линейки применяют как отчеркивание и подчеркивание наиболее важных фрагментов текста. А в рамку, как в шкатулку, помещают нечто особенно ценное и существенное, например, иллюстрации.

Среди модных направлений верстки текста в последнее время встречаются маргиналии (элементы, заверстанные на полях) и воздух (активность всякого рода пробелов). Призванный выделить и зрительно обозначить разделы издания, «глянцевый» шрифт сбивает с толку бесконечными и неоправданными выделениями, «зашумляет» структуру журнала и действует по принципу эпохи ренессанса (для читателя приятнее всего — разнообразие). «Выворотка» благодаря усилиям «глянца», становится в ряд универсальных приемов выделения. Нарушая все законы удобочитаемости и правила санитарно-гигиенических норм, «вывороткой» все чаще набирают целые статьи и большие отрезки текста .

Таким образом, «модный приговор» современного «глянца» свидетельствует, что оформитель, склонный к легкому решению декоративной задачи, может рассчитывать на любые полиграфические средства, не особенно задумываясь об их назначении. В угоду поп-культурной публике, для которой чтение «сплошняка» утомительно, в моду вошел яркий, беспорядочный набор, уснащенный немотивированными выделениями. А вместе с ним появилась и новая философия полиграфического формообразования полосы. Ее главная задача — разрушить равномерность традиционной полосы, «взорвать» зеркало набора яркими красками и необычными акцентировками. Устойчивые понятия о типе оформления как о предзаданной форме уже малоактуальны, и даже слово, подчиняясь рекламным эффектам, все чаще превращается в зрелище.

Что касается содержания отечественного глянца, то его особенности довольно хорошо подчеркнул известный российский модельер Макс Черницов в своей статье «Российская мода. Итоги десятилетия. Модная журналистика». Проанализировав два последних десятилетия в истории отечественного глянца, «бурное развитие и упадок которого мы наблюдали с 2000;2010 гг., он пришел к выводу, что реального успеха достигли журналы, обращенные к рядовым покупательницам. В каждом крупном издательстве появился подобный проект: «Mini», «Glamour», «Cosmo shoping» .

Самым забавным вариантом снисхождения подиумной моды до обычных людей стала предложенная в «Glamour» игра «хочу/могу» с фотографиями похожих вещей и их ценами — с пятью нулями и без пары оных. Второй секрет успеха таких изданий — карманный формат. Журнал легко помещается в дамскую сумочку — отмечает Черницов.

" Большому" глянцу, чтобы выжить в такой ситуации, пришлось перейти в премиум-сегмент. В нашей стране это означает не повышение качества работы журналистов и фотографов, не улучшение печати или авторский креатив, но напускание пафоса и повышение розничной цены. К сожалению, в богатой России за это десятилетие не появилось ни одного art-fashion-проекта, проще говоря, журнала странного размера с большими и красивыми картинками в разворот, напоминающего скорее альбомы по искусству, нежели модную периодику («V», «WAD», «Hercules» и т. д). Единственным примером оригинального российского издания о моде автор называет «Fashion collection» .

Главную претензию, которую стоит предъявить российскому глянцу последнего десятилетия, Макс Черницов сформулировал так: ни одно издание не стало общенациональным авторитетом в области моды. Кутюрье выделил основные причины этого обстоятельства:

• — финансовая. Журналы пишут, повинуясь зову коммерческого отдела. Лишь небольшое пространство, остающееся от «поддержки» рекламных разворотов, теоретически можно было бы посвятить российской моде. Что изредка и происходит;
• — типичная — клановость. Под видом какого-то «удивительно уникального формата» почти каждое издание определило круг дизайнеров, о которых можно писать. «Любимчиков главреды продвигают любыми доступными способами. Остальных просто не существует! В результате ни у одного журнала нет авторитета честного, прогрессивного издания, признаваемого всеми игроками отрасли»;
• — архетипическая — подражательность. «К сожалению, это не вина журналистов. Это паранойя русской культуры в целом — стесняться себя, своих корней, своего варварского славяно-татарского прошлого, заискивать перед европейской „утонченностью“. Российский дизайнер имеет шанс быть в глянце, если его коллекция попадет в западные тренды. Это давление на мозг лишает дизайнеров последних шансов делать что-то авторское. Между тем потихоньку стали появляться черты русского образа в моде. Он далек от западного представления о „русском стиле“. Это не меха, не Доктор Живаго и не хохлома, а скорее тоска о тоталитарном прошлом и будущем», — говорит Черницов.

Наконец, автор сетует на то, что в большинстве российского глянца стилистами, редакторами и журналистами работают люди околостуденческого возраста, не имеющие ни искусствоведческого образования, ни знаний по истории костюма и моды, зато «амбициями и пафосом способные надуть не один дирижабль. Добавим сюда „блатных“: внучек писателей, дочерей олигархов, жен кинорежиссеров и т. д.». Тогда как подобные издания по определению должны иметь профессиональную наполняемость — советы, консультации и обучение от профессионалов: психологов, искусствоведов, историков, педагогов…

Решение обозначенных проблем поможет улучшить, а возможно и коренным образом изменить, в перспективе сложившуюся ситуацию с отечественным глянцем.