Подготовка реформы местного управления

Решение правительства приступить к выработке проектов преобразования губернских и уездных учреждений появилось в печати ещё в 1859 году. 25 марта 1859 года царь дал высочайшее повеление, которым были окончательно определены главные начала будущего устройства уездной полиции и всего хозяйственно-распорядительного управления в уезде в смысле предоставления ему"большего единства, большей самостоятельности и большего доверия", а также определения «степени участия каждого сословия в хозяйственном управлении уезда».

Указы давали дальнейшее направление ходу земской реформы. Новые слова «единство», «самостоятельность», «доверие», очевидно, предполагали устранение многочисленных местных дореформенных учреждений и создание единого хозяйственного управления на основе независимости от администрации. Эти повеления имели в виду создание не бессословного, а всесословного земства, притом с неодинаковым участием в нем. Но сама степень участия каждого сословия в земских учреждениях определена не была. Разработка подробных проектов на основе указанных начал возлагалась на комиссию, учреждённую при Министерстве внутренних дел. Она была образована 27 марта 1859 г. Во главе комиссии был поставлен Н. А. Милютин, образованный, либерально настроенный царский бюрократ, прослывший в сановных кругах, человек крайних взглядов.

Комиссия разработала проект реформы местного управления («Главные начала устройства уездного управления и полиции»), в котором предполагалось практически всю полноту власти на уровне уезда сосредоточить в руках назначаемых правительством уездных начальников, в ведении которых должны были находиться контроль над исполнением правительственных распоряжений, наблюдение за законностью и порядком. Им же подчинялась уездная администрации и полиция. Проектом значительно сокращались полномочия местного дворянского собрания.

Комиссия разработала также «Предложение об устройстве сельских обществ в помещичьих селениях и об учреждении волостей». В этом документе говорилось о том, что «каждое помещичье имение составляет сельское общество, начальником которого признаётся помещик». «Волостной начальник избирается помещиками имений, входящих в состав волости, преимущественно из среды себя, — не возбраняется однако ж избирать помещика в соседственной волости».

Данный проект, несмотря на то, что он, в случае утверждения носил бы временный характер, вызвал резкое противодействие в общественных кругах.

Комиссия Н. А. Милютина представила первый систематически изложенный вариант структуры, полномочий и прерогатив земских учреждений, высказавшись за переход к всесословным выборам. Ввиду ограниченности полномочий комиссии Н. А. Милютина разработкой реформы лишь уездного управления, ею был предложен вариант временного устройства уездных структур. Основу такого устройства должны были составить уездные земские присутствия. Полномочия и прерогативы уездных присутствий практически были аналогичны полномочиям прежних уездных администраций.

Важно, однако, заметить, что главные основания избирательной системы земствапоземельный ценз и куриальную системуМилютин считал вполне приемлемыми. Но он хотел расширить избирательное право для городской и сельской буржуазии и категорически возражал против предоставления сословных преимуществ дворянам при выборах в земское собрание. Поэтому он предлагал предоставить избирательное право купцам третьей гильдии и дать право представительства богатым крестьянам.

Таким образом, несмотря на расширение представительства, уездные органы управления, по проекту Н. А. Милютина, продолжали оставаться под контролем правительственной и местной бюрократии. Несмотря на крупную роль, которую играл Н. А. Милютин в государственных делах, он не пользовался доверием царя, и по существу возглавляя Министерство внутренних дел, должен был мириться со скромным званием"временно исполняющего обязанности товарища министра". Вместе с тем понадобился и более твердый курс во внутренней политике. Министр внутренних дел С. С. Ланской и его временно постоянный помощник не могли удовлетворить этому требованию. В конце апреля 1861 года Н. А. Милютин и С. С. Ланской были отправлены в отставку.

Работа комиссии не пошла быстрее и после назначения ее главой П. А. Валуева.

Он полагал, что разделение избирателей на курии имеет в основе не сословный, а имущественный характер.П. А. Валуев, как защитник интересов класса помещиков, считал необходимым предоставить дворянскому сословию привилегии при выборах в земские собрания. Руководящим началом, по его мнению, мог быть только имущественный интерес, материальная заинтересованность в земских делах. Куриальная система при наличии имущественного ценза должна была обеспечить интересы частной собственности в местных, земских, хозяйственных делах.

Комиссия сознавала неопределенность предложенного ею признака в определении земских дел и поэтому добавила еще один признак— их территориальный характер, состоящий в том, что «дела эти не могут быть различными для той или другой части уездного или губернского населения, а составляют общий интерес всего местного населения без отношения к частным интересам и правам отдельных сословий, обществ и лиц». Земским учреждениям вверялись дела, имевшие лишь хозяйственное значение. В этой заботе правительства о том, чтобы земские учреждения не выходили из границ чисто хозяйственной деятельности, видна, с одной стороны, боязнь политической активности земских деятелей, с другой стороны—желание занять умы общества практическими делами, отвлечь их от политического, оппозиционного направления мыслей.

В результате комиссии были лишены самостоятельности даже в пределах отведенной им узкой компетенции. Земские собрания и управы не получали в проекте никакой исполнительной власти для осуществления своих постановлений и в этом отношении должны были всецело зависеть от действий исполнительной полиции. Такое решение вопроса о сущности и пределах власти земских учреждений вытекало из взгляда П. А. Валуева на"земство" как на «учреждение государственное».

Земская реформа должна была, по мнению П. А. Валуева, «явиться дополнительным орудием для успокоения общества посредством переключения его от политических интересов к местным хозяйственным интересам».

Составленный комиссией проект Положения о земских учреждениях, а так же Наказ земским учреждениям и Временные правила о земских повинностях в конце марта были отправлены на заключение главноуправляющего II отделением канцелярии е. и. в. барона М. А. Корфа. Требования М. А. Корфа устранить из проекта сословное начало и отказаться от привилегии в пользу дворян при определении состава представительства, возражение против разделения избирателей на курии, предложение лишить представительства очень значительный в России слой буржуазных землевладельцев и заменить избираемых по крестьянской курии волостных старшин и сельских старост выборными то сельских обществ — все эти изменения шли вразрез с положениями проекта МВД.

Проект обсуждался в течение августа, сентября и октября 1863 года. Дело подготовки реформы угрожало затянуться на неопределенный срок. Между тем политическая обстановка в стране продолжала оставаться напряженной. Работа Государственного совета протекала в самый разгар польского восстания, которое весной 1863 года перекинулось в Литву, Белоруссию и на Западную Украину.

Таким образом, подготовка проекта Земской реформы показали всю противоречивость и сложность изменений в сфере местного управления.

Преобразования Александра II, особенно крестьянская реформа 18 661 года, существенно меняли социальную структуру российского общества. Наиболее радикальные сторонники преобразований стремились ускорить этот процесс, предлагая осуществить ряд мер (в число которых входила и Земская реформа) по уравниванию сословий. Представители политической элиты и царской бюрократии осознали глубокий кризис прежней сословной организации общества, но, естественно, стремились поставить её изменение под свой контроль. Отсюда и"укрепление вертикали власти", предложенную вначале Н. А. Милютиным, и в конечном счёте «всесословное"представительство в земских учреждениях с господством в них помещиков Валуева П. А.

Но так или иначе, полная ликвидация сословных пережитков и передача органам местного управления политической власти означали бы потерю самодержавием своей опоры, социальный взрыв, так как на этот период российское общество ещё не было готово к таким преобразованиям.