Конец царствования Ивана IV

Еще в середине 70-х гг. поведение «грозного царя» мало чем отличалось от его поведения в эпоху опричнины. Австрийский дипломат Даниил Принц сообщал в это время, что царь «так склонен к гневу, что, находясь в нем, испускает пену, словно конь, и приходит как бы в безумие». Однако уже с конца 70-х гг. настроение Ивана Грозного меняется. Неудачи в Ливонской войне приводят его к мысли о Божьем гневе, постигшем Русское государство за грехи правителя. В 1579 г. во время тяжелой болезни Иван Грозный составляет завещание, в котором звучат непривычные нотки покаяния. Он пишет, что он «душою осквернен», «разумом растлен», признается в самых страшных грехах вплоть до «каинова убийства» (очевидно, он имел в виду убийство двоюродного брата, князя Владимира Старицкого, сравнивая его с убийством библейским Каином своего брата Авеля). Своим сыновьям Ивану и Федору он советует быть милостивыми, не подвергать никого опале «без рассуждения», «яростью». Приблизительно в это время прекращаются казни. В 1582 г. Грозный рассылает по монастырям списки казненных по его приказу людей, которых он предписывал поминать на богослужениях «по вся дни» (постоянно). Одновременно с этим царь делал огромные денежные вклады в монастыри «на помин» души казненных.

Дни «грозного царя» подходили к концу. При этом ему фактически было некому передать престол. Несмотря на то, что Иван IV был женат 6 раз, что нарушало все православные каноны (правда, после расправы над митрополитом Филиппом ни один церковный иерарх не смел указать на это царю), к 1584 г. у него оставалось в живых всего два сына: слабоумный Федор от Анастасии Романовой и младенец Дмитрий от последней жены Марии Нагой. Был у Ивана Васильевича и еще один сын — Иван, также от Анастасии Романовой, вполне здоровый. Отец привлекал его к государственным делам (среди которых немалое место занимали и казни). Однако в 1581 г. в Александровой слободе произошло чудовищное и нелепое происшествие. Отец и сын поссорились, в результате чего Иван Грозный ударил царевича посохом с острым железным наконечником, и тот вскоре скончался. Существуют разные версии, объясняющие причины ссоры, приведшей к трагическому финалу. Наиболее распространена, так сказать, «бытовая». Царь якобы вошел в покои к сыну и увидел там его беременную жену в одном нижнем платье. Вознегодовав, Грозный принялся «учить» невестку посохом. За нее вступился Иван Иванович, заявив: «Ты мою первую жену без всякой причины заточил в монастыре, то же самое сделал со второй женой и вот теперь избиваешь третью, чтобы погубить сына, которого она носит во чреве» (две первые жены царевича действительно по приказу Грозного были насильно отправлены в монастырь). Тогда царь и нанес свой роковой удар. По другой, «политической», версии, причина ссоры была иной. Иван Иванович стал говорить отцу «о выручении града Пскова», требуя от него проявить решительность и «сразиться с королевскими войсками». Так или иначе, Иван Грозный, конечно, не хотел убивать сына, но его безудержная ярость привела к тому, что он сам себя лишил наследника, а страну — вменяемого правителя.

В феврале 1584 г. царь снова тяжело заболел, ему становилось все хуже и хуже. 17 марта он, по некоторым сведениям, приказал привезти к нему «множество кудесников и колдуний», чтобы те предсказали ему будущее. Предсказание оказалось неутешительным: он должен был умереть на следующий день. Однако 18 марта ему неожиданно стало лучше. Днем он даже отправился в баню, а потом сел играть в шахматы с одним из своих приближенных. И вдруг он «неожиданно ослабел и повалился навзничь». К нему даже не успели привести духовника: царь скончался мгновенно. Ходили слухи, что Грозный был задушен или отравлен «ближними людьми», среди которых чаще всего называют Бориса Годунова и Богдана Вельского, однако серьезных оснований для того, чтобы доверять им, нет. В XX в. при обследовании скелета Ивана Грозного следов насилия обнаружено не было.

Личность царя Ивана Васильевича Грозного всегда вызывала споры. Множество загадок связано с его жизнью. Царствование его распадается на два очень разных, если не диаметрально противоположных, периода. В чем причина изменения его политики? Что это был за человек? В чем смысл опричнины? Как можно оценить результаты его правления? Над этими вопросами столетиями бьются не только историки, но и писатели, поэты, художники.

Уже современники Грозного, и прежде всего Андрей Курбский в своей «Истории о великом князе Московском», выдвинули концепцию «двух Иванов», «доброго», «нарочитого» правителя в 40−50-е гг. и кровавого тирана в 60−80-е гг. Опричнина, таким образом, рассматривалась как «нелепое разделение государства», вызванное лишь прихотью тирана. Виновными в роковом изменении характера царя оказывались «злые советники» вроде Вассиана Топоркова, действовавшие по наущению дьявола.

Двойственным образ Грозного предстает и в фольклоре. В народных песнях воспевается «грозный царь Иван Васильевич» — покоритель Казани и заступник простых людей, и в то же время резко осуждаются опричные казни.

Ученые XIX в. уже не могли удовлетвориться идеей о решающей роли сверхъестественных сил в изменении политики Ивана IV. Н. М. Карамзин, автор знаменитой «Истории государства Российского», в целом следуя концепции «двух Иванов», предложил нравственно-психологическое объяснение характера Грозного. По его мнению, еще в раннем детстве Ивану Васильевичу был свойственен жестокий нрав, однако его дурные наклонности не получали развития под благотворным влиянием Сильвестра и других членов Избранной рады, На рубеже 50−60-х гг. они вырвались наружу, что привело к опричнине, в которой Карамзин видел только зверства, террор и ужас.

Однако с середины XIX в. ученые пытались увидеть в опричнине и вообще в деятельности Грозного «государственный смысл». По их мнению, суть его политики состояла в борьбе за централизацию любыми средствами, главными врагами которой была высшая аристократия: князья и бояре. Именно против последних, стремившихся к возрождению «удельной старины», и были направлены опричнина и связанный с ней террор. Как писал один историк середины XIX в., «опричнина — учреждение, оклеветанное современниками и непонятное потомству». Однако они не уходили от нравственной оценки злодеяний «грозного царя» и не пытались их оправдать.

Такие попытки начались в XX в., когда образ Ивана Грозного оказался близок другому кровавому тирану — Сталину. По его прямому указанию советские историки стали писать о прогрессивном характере деятельности царя, в том числе и опричнины, направленной против «реакционного» (т.е. стремившегося вернуться к раздробленности) боярства. Дело доходило до того, что палач Малюта Скуратов назывался подчас выдающимся полководцем. Исходя из идеи о том, что единые нравственные критерии неприменимы ко всем временам, эти историки оправдывали и террор.

Однако в то время когда личность и деятельность Грозного безудержно восхвалялись, выдающийся историк С. Б. Веселовский подверг тщательному анализу конкретные источники, связанные с опричной политикой Ивана Васильевича. Так, при изучении «Синодика» — помянника, куда Грозный заносил имена (если они ему были известны, а, если нет, он просто указывал, например, так: «26 человек ручным усечением жизнь свою окончили») стало ясно, что среди его жертв преобладали отнюдь не князья и бояре, а дворяне и приказные люди, казалось бы, главный «инструмент» централизации. Исследование состава опричного двора показало, что среди опричников было много представителей родовитой знати. Работами других историков (А.А. Зимин, В. Б. Кобрин и др.) доказано, что русские бояре очень сильно отличались от западноевропейских феодалов и не являлись сторонниками раздробленности. Даже в период боярского правления в малолетство Грозного проводились мероприятия, направленные на централизацию государства. В чем же тогда смысл опричного террора?

Обращает на себя внимание, что не только в Русском государстве, но и повсюду в Европе в начальный период формирования централизованного государства престол занимали кровавые тираны, являвшиеся при этом по своему яркими и даже артистическими натурами (Эрик XIV в Швеции, Филипп II в Испании, Людовик XI во Франции, Генрих VIII в Англии и др.). Вся их деятельность, связанная с обеспечением единства государства и его управляемости, одновременно в психологическом плане означала разрыв с традиционными представлениями об отношениях правителя и его подданных. В Западной Европе этому способствовали и рационалистические учения эпохи Ренессанса. Итальянский политический мыслитель Н. Макиавелли впервые сформулировал доктрину, согласно которой монарх во имя блага страны имеет право нарушать любые правила и нормы, что было совершенно чуждо для Средневековья. В своих сочинениях Иван Грозный также обосновывал мысль о том, что он один как правитель единственного православного царства ответственен за все грехи подвластных ему людей перед Богом, и поэтому он имеет право поступать с ними, как считает нужным. В этом смысле он тоже порывал с традиционными древнерусскими представлениями о взаимных обязательствах великого князя и бояр, восходящими еще к дружинным временам. Неограниченная никем и ничем власть — вот цель политики Ивана Грозного.

Постепенно централизации, основанной на развитии сословно-представительных органов, которая была намечена Избранной радой, он пред-почел деспотическое самодержавие, не считающееся ни с какими нормами и традициями, для которого все население страны равно, равно в холопстве. Однако выбор такого пути развития объективно привел к плачевным последствиям: Россия была разорена, к концу правления Грозного государство испытывало тяжелейший хозяйственный кризис, который современники называли «порухой»; Ливонская война, находившаяся в центре всех внешнеполитических усилий царя, начиная с рубежа 50−60-х гг., была проиграна, и только мужество защитников Пскова спасло страну от позора. Но опричное разорение имело далеко идущие последствия. Именно в конце правления Ивана IV делаются решающие шаги на пути закрепощения крестьян. Предпосылки социального взрыва конца XVI — начала XVII в., который принято называть Смутным временем, были заложены также при Иване Грозном. Побывавший в России в 1588 г. английский посол Джильс Флетчер отмечал, что политика и поступки Грозного «так потрясли все государство и до того возбудили всеобщий ропот и непримиримую ненависть, что это должно окончиться не иначе, как гражданским пожаром». Это предсказание оказалось удивительно точным.