Коммерческая деятельность П. Сапожникова

В Астраханской государственной картинной галерее имени П. М. Догадина есть портрет вольского купца Петра Семеновича Сапожникова, принадлежащий кисти Н. И. Аргунова. Николай Иванович был, как и его отец, крепостным графа Н. П. Шереметева.

Аргунов изобразил Сапожникова в непринужденной позе, сосредоточив внимание на лице купца. Темная борода, непослушно спадающие на лоб волосы, упорный, будто гипнотизирующий взгляд выдают в нем человека сметливого, волевого, недюжинной энергии.

Отец Петра Сапожникова был крестьянином-старовером, старостой в селе Малыковка, во время пугачевского восстания его повесили, в числе ярых смутьянов. В это время Петрухе Сапожникову было двенадцать лет. Но он уже умел хорошо читать и писать, разбирался в цифрах. По просьбе отца его обучал грамоте местный священник. В учении Петруха был смышлён и цепок. Когда не стало отца, юный Сапожников стал подрабатывать писанием прошений и жалоб. Прошло несколько лет, и бывшее сельцо было возведено в ранг уездного города, где он стал писарем при уездном исправнике. Вскоре он — столоначальник, затем уездный секретарь. Тут на него обратил внимание городской голова Василий Злобин. Богатый купец и откупщик поручал Петру Сапожникову вести самые сложные торговые дела, давал ему в кредит значительные суммы денег. Затем Злобин сделал его своим компаньоном и часто посылал в Астрахань, где совершались самые крупные торговые сделки. Сапожников начал свою промышленную деятельность доставкою соли в Симбирск; затем он принял, в товариществе с московским купцом Серпуховитиновым, содержание питейных сборов в Астраханской губернии.

Немалый доход Сапожникову приносил соляной откуп. Добыча астраханской самосадочной соли велась после разлива Волги и носила сезонный характер. Промысловые участки делились каждый год заново, промышленники не имели постоянных сооружений на озерах. Организация промысла требовала немалых вложений, поэтому добычей соли занимались только состоятельные купцы. Крупным солепромышленникам и перекупщикам торговля солью приносила большие доходы, так как между местной ценой на соль и ценой в верховых городах имелась существенная разница. Соль-бузан в Астрахани за пуд — 1,2 коп., Саратов — 4 коп., Казань — 5 коп., Симбирск — 10 коп.

С Большого и Малого Караузякских озер Варваций поставлял соль совместно с Петром Сапожниковым. В 1775 году Пётр Семёнович заключил контракт на пять лет с Астраханской казённой палатой о поставке соли. В первый год он должен был поставить «с озёр в магазины соли, а именно: астраханской — 23 тыс. 278 пудов, бертюльской — 405 тыс. 533 пуда, красноярской — 444 тыс. 53 пуда 28 фунтов, черноярской -10 тыс. 402 пуда, моздокской — 5 тыс. 953 пуда, I георгиевской -11 тыс. 510 пудов, александровской — б тыс. 935 пудов». Марков А. С. Братья Сапожниковы. Астрахань. ГП АО «ИПК «Волга». 2007. С. 31.

Говорят, статистика очень скучная вещь, но именно она позволяет судить о размахе дел откупщика Сапожникова.

По размаху в откупных делах Сапожников соперничал с Варвацием. Хотя как тут можно говорить о соперничестве — они чаще всего были компаньонами, содержа вместе и винный откуп. Они торговали винами и водками — «ординарной и сладкой, сделанными из здешнего продукта (виноградных садов в Астрахани было множество) и на манер французской, пивом, медом, наливами». Там же. С. 32.

Они добились винной продажи во всех местах Кавказской области — в военных лагерях, в полковых харчевнях, на ярмарках, на любом торгу, при перевозах, на гульбище, в палатках или шалашах, в калмыцких кочевьях, во всех казённых питейных домах… Они обязывались в конце каждой недели вносить в уездное казначейство по три рубля за каждое проданное ведро вина. Так же должны были следить, чтобы продажа вина производились «установленными клеймёными мерами» и чтобы в питейных домах соблюдались чистота и пристойность. Есть рапорт от 29 ноября 1789 года астраханского городничего Сумбатова о казённых и публичных строениях. Там есть такой пункт: «Стоящие три выхода на Житном дворе ветхие, которые по плану назначены в ломку, а вместо них Сапожников обязался построить каменные винные выходы». Эти выходы Пётр Семёнович построил. Там же. С. 32.

В центре города при русском Гостином дворе он содержал Питейный, или Чарочный, дом, который в простонародье называли Спасительским, так как там на почётном месте находился древний образ Нерукотворного Спаса. Горожане полагали, что этот образ обладает чудодейственной силой. Постоянные лихорадочные болезни одолевали жителей в летние месяцы. Многие умирали. И вот какое существует предание, находящееся в фондах Астраханского государственного архива: «Некому, страдавшему долгое время этой болезнью, в сновидении было сказано, чтоб он отслужил молебен перед этим образом, и тогда избавится от недуга. Он исполнил то, что вещал ему тайный голос, и болезнь вскоре прекратилась. В конце XVIII столетия волъский купец Пётр Сапожников вознамерился на этот образ сделать ризу, для чего образ Спасителя был взят в Москву, а оттуда с серебряною ризою отправился в Нижний Новгород для доставления в Астрахань водным путём. Во время плавания по Волге судно, на котором должен быть образ в нарочито устроенном ящике, попало в жестокую бурю…» Там же. С. 35.

Далее рассказывается, как волнами ящик был смыт в Волгу, и об этом узнали, лишь когда стихла буря. Спустили лодку и поплыли посмотреть около берегов. Ничего не нашли, и гребцы возвращались грустные. Смотрят — и глазам не верят: у кормы судна плавает ящик, а в нём невредимая икона в дорогом окладе.

Этот случай ещё более укрепил веру горожан в чудодейственную силу иконы и поднял авторитет Сапожникова.

Когда в 1813 году Варвацием была сооружена новая Пречистенская колокольня, в находившуюся при ней часовню из Питейного дома был перенесён образ Нерукотворного Спаса. Священство полагало, что непристойно такую святыню держать в кабаке. Этого же мнения был и Сапожников, хотя и лишился некоторой прибыли (некоторые горожане приходили и Питейный дом, чтобы взглянуть на образ, произнести слова молитвы, а потом уже и чарочку опрокинуть).

Пётр Семёнович Сапожников часть средств вкладывал в торговлю с Прикаспийскими странами, помогал вместе с Варацием в провозе товаров в действующую армию во время войны с Персией.

Поставки продовольствия в провиантские магазины Сладкореченской пристани они делали вместе. Но если Варваций производил поставки на своих судах, то Сапожников использовал мореходные суда астраханских купцов и мещан. Там же. С. 37−38.

Немалый доход приносил Сапожникову и рыбный промысел. Имея собственные воды, он арендовал еще многие рыболовные воды и промыслы у многих лиц. В фондах Астраханского государственного архива есть дело, озаглавленное очень длинно: «Опись, учинённая выборными оценщиками при пожаловании их сиятельствам тайным советникам и кавалерам князьям Александру Борисовичу и Алексею Борисовичу Куракиным рыбных учугов и ватаг и ныне поступающих в содержание к господину надворному советнику Варвацию, Вольскому именитому гражданину Злобину и 1-й гильдии купцу Сапожникову». Там же. С. 42.

Речь шла об отдаче на откуп на четыре года учугов Наганского, Камызякского, Уваринского. Они считались наиболее уловистыми, стоили дорого, и поэтому взять их на откуп одному промышленнику было не под силу. Только три самых богатых человека в Поволжье смогли это сделать. Первым в описи стоит Варваций. Он внёс самую значительную сумму. Но прежде чем вступить в управление водами, нужно было оценить всё имущество, рыболовные припасы, имеющиеся на учугах.

Для этого городской магистрат выделил своих ценовщиков Андрея Букина и Захара Поликарпова. Они составили подробную опись в июле 1805 года. Первым был обследован Чаганский учуг. Вот что вкратце представляло это промысловое заведение: «Плот выбит на сваях с выпуском, по двум сторонам на нём пол ветхий. В оном сделан икряный амбар, пол бревенной и чуланчик тесовый. Обнесён вокруг забором тесовым, крыша лубяная, при нём три волока и лестница с плотом маленьким. Одна калитка, шесть дверей на петлях и крючках железных. Мерою по реке в длину 16, а поперёк 11 сажен — 450 руб. Мост выбит на сваях с полом (днищевым — 225 руб.». Там же. С. 43.

Далее указывается цена материального и соляного амбаров, кузницы, жиротопки, сушки на столбах «для спения балыков…». Самым дорогим был выход с ледниками. Он стоил 2500 рублей.

Конечно, на Чаганском учуге (как и на всех других) была церковь. Вот какой предстала она по описи 1790 года: «Церковь Божия новая Св. великомученицы Екатерины из брусяного леса. При оной церкви двери три, окошек с решётками Железными семь, без решёток — четыре, в которых оконницы стеклянные. Вокруг церкви перилы с балясинами и с оных две сходни с двумя рундуками и обнесено кругом оградою. Внутри церкви иконостас резной, по местам вызолоченная земля покрыта зелёной краской. Царские двери резные поволоченные. Образ Благовещания Пресвятыя Богородицы и Четыре евангелиста писаны красками. Над Царскими дверьми образ Тайной Вечери. Образ Св. великомученицы Екатерины писан красками. Риза серебряная московской чеканной работы, весу в ней девять фунтов и 32 золотника, на коей Пополота -15 золотников. Привесу — серьги серебряные вызолоченные, два гривенника». Там же. С. 43.

Конечно, не все в коммерческих делах П. Сапожникова было гладко. Были трудности, приходилось заручаться поддержкой влиятельных лиц, брать обязательства. Тем не менее, Петр Сапожников входит в число крупнейших и богатейших купцов Нижнего Поволжья. В 1784 году, купец третьей гильдии, избирается в городское самоуправление города Вольска, в 1789 году числится купцом второй гильдии, а с 1807 года — первой. «Только железная воля, твердость характера и личная инициатива позволяли недавним беднякам вроде подпаска Злобина или рабочего на рыбных промыслах Сапожникова быстро делаться всероссийскими богачами», — пишет Зеньковский С. А. в книге «Русское старообрядчество». Зеньковский С. А. Русское старообрядчество. В двух томах/Сост. Г. М. Прохоров. Общ. Ред. В. В. Нехотина. М.: Институт Ди-Дик, Квадрига, 2009 — 688 с.