Материал и методы

Настоящая работа проводилась на базе отделения реабилитации и восстановительной терапии Красноярской городской детской больницы № 8, отделения патологии раннего возраста Красноярской краевой клинической детской больницы в течение 2001;2005 гг. Проведено комплексное обследование 472 детей, в том числе 253 (53,6%) мальчиков и 219 (46,4%) девочек. Возраст обследованных детей варьировал от 1 недели до 5 лет, средний возраст составил 25,5 ± 18,4 мес. (95% ДИ: 11−44,5). У 370/472 (78,39%) наблюдаемых детей (по данным нейросонографического исследования) отмечались признаки церебральной ишемии, в том числе в 206/370 (55,68%) случаях выявлены признаки церебральной ишемии II-III ст., в 164/370 (44,32%) случаях — церебральной ишемии I ст.

При обследовании 63,51% (235/370) детей с ГИЭ выявлены пароксизмальные состояния эпилептической и неэпилептической этиологии в анамнезе. Реанимационные мероприятия в период новорожденности отмечены у 153/472 (32,42%) наблюдаемых детей, из них у 81/153 (34,5%) — пароксизмальные состояния эпилептической и неэпилептической этиологии.

Для решения поставленной цели общая выборка была разделена на 2 сопоставимые группы в зависимости от возраста детей. В 1-ю группу были включены дети в возрасте от периода новорожденности до 24 мес. (2 лет), средний возраст составил 11,2 ± 2,3 мес. (95% ДИ: 6−12); 2-ю группу составили дети в возрасте от 24 мес. (2 лет) до 60 мес. (5 лет), средний возраст — 35,6 ± 9,8 мес. (95% ДИ: 32−46).

Средний возраст дебюта СЭ составил 10,7 ± 9,5 мес. (95% ДИ: 2−16). Длительность СЭ варьировала от 1 мес. до 12 мес. (средняя длительность — 6,5 ± 2,8 мес.), в том числе: до 1 мес. — 33,62% (79/235 обследованных), от 1 до 6 мес. — 41,28% (97/235), от 6 мес. до 12 мес. — 25,11% (59/235 детей).

Частота эпилептических приступов варьировала от 1 до 58 в мес. (средняя частота — 35,3 ± 12,7), в том числе: 1−3 приступа в мес. — у 24,26% (57/235) детей, 4−12 в месяц — у 29,79% (70/235), более 1−2 раз в день — у 45,96% (108/235) юных пациентов.

Объем обследования включал следующие методы:

• · клинико-анамнестический;
• · нейрофизиологический;
• · ультразвуковой;
• · нейрорадиологический.

В каждом случае принимались во внимание данные отягощенного акушерско-гинекологического анамнеза, генитальной и соматической патологии матери; особенности клинического течения беременности и родов, способы родоразрешения, применение акушерских пособий.

Кроме того, учитывались результаты клинического осмотра в родильном доме, отражающего общее состояние новорожденного (оценка по шкале Апгар, показатели физического развития ребенка и их динамика, оценка степени зрелости, наличие транзиторных состояний периода новорожденности, проведение реанимационных мероприятий и т. д.).

Особое внимание уделялось оценке неврологического статуса новорожденного: поза, крик, эмоции, мышечный тонус, спонтанная двигательная активность, сфера безусловных рефлексов, наличие патологических симптомов, очаговая симптоматика, тремор, срыгивания и др. Учитывались данные амбулаторной карты пациента, отражающие динамическое наблюдение педиатра в течение первого года жизни, в том числе: оценка неврологического статуса, наличие и характер очаговой симптоматики, менингеальных симптомов, патологических рефлексов, результаты исследования психомоторной и вегетативно-трофической сфер. Особое внимание уделялось анализу данных нейросонографического, офтальмологического и рентгенологического исследований ребенка в анамнезе.

Нейросонография (НСГ) проводилась всем детям первого года жизни по общепринятой полипозиционной методике в начале курса восстановительной коррекционной терапии и по окончании лечения. Локация структур головного мозга проводилась в саггитальной и фронтальной плоскостях через большой родничок с использованием цифрового допплерографического спектрального и цветного линейно-конвексного сканера Aloka-1200 (Япония).

При анализе сонографических признаков оценивали: размеры основных структур головного мозга и вентрикулометрических параметров; характер и размеры выявляемых патологических образований; определяли степень эхогенности и эхоструктуры мозга.

Особое внимание обращали на следующие изменения: отечность паренхимы головного мозга, единичные или множественные кисты сосудистого сплетения боковых желудочков мозга, кровоизлияния, участки двустороннего перивентрикулярного обызвествления или лейкомаляции, дилатацию желудочковой системы мозга (пассивную гидроцефалию), асимметрию боковых желудочков, атрофические/рубцовые изменения головного мозга, участки некроза.

Эхоэнцефалоскопия (ЭЭС) проводилась всем пациентам старше 12 мес. с использованием эхоэнцефалоскопа «ЭЭС-12» (Россия) по общепринятой методике в положении ребенка лежа на спине с поворотом головы в стороны. Оценивались следующие показатели: величина смещения срединных структур (М-эхо), ширина III желудочка, вентрикулярный индекс, выраженность латеральных сигналов.

При обнаружении у детей по данным НСГ органической патологии (лейкомаляция, постгеморрагическая вентрикуломегалия, гипоплазия мозга) проводились компьютерная аксиальная томография (27 детей) и магнитно-резонансная томография (34 ребенка) на томографах Siemens (Япония) с мощностью магнитного поля 0,5−1,5 Тесла.

Компьютерная электроэнцефалография проводилась всем детям в динамике через 3, 6 и 12 мес. с использованием электроэнцефалографов «Энцефалан 31−03» (Таганрог, Россия) и Neurotravel (Италия). По показаниям проводился ЭЭГ-видеомониторинг по стандартной методике с учетом полиграфических показателей основных фаз цикла «сон/бодрствование» .

Статистическая обработка результатов выполнена с помощью пакета прикладных программ Statistica 6.0 (StatSoft, USA).