Жизненный путь Н.М. Максимовича-Амбодика

Нестор Максимович Максимович-Амбодик (от греческих слов «ambo die» — «дважды скажи», указывающих на двукратное повторение слова «Максимович» в его отчестве и фамилии), родился 27 октября 1744 г. в селе Веприк Полтавской губернии в семье сельского священника. Первоначальное образование он получил, очевидно, дома. В возрасте 13 лет его определяют в Киевскую духовную академию — одно из крупнейших учебных заведений того времени, дававшее своим воспитанникам обширные и глубокие знания не только по богословию, но и по философии, истории, иностранным языкам. Киевская духовная академия поставляла России кадры образованных людей: учителей, переводчиков и даже работников издательского дела. Многие из ее воспитанников становились учащимися медицинских школ. Окончив академию в 1768 г., Н.М. Максимович-Амбодик не предполагал посвятить себя медицине. Об этом он писал в предисловии к «Искусству повивания»: «Сколько могу из детства вспомнить, когда мне и на мысль не приходило, чтобы когда ни есть обучаться врачебной науке; а еще и того менее, чтоб быть для других путеводителем в повивальном деле».

Богато одаренный юноша, обладавший чувствительной душой и добрым сердцем, Амбодик не мог не видеть и не переживать противоречивое сосуществование общего прогресса в жизни государства и потрясающей бедности, бескультурья; огромной заболеваемости и смертности среди простого народа. И ему «захотелось узнать законы, по которым должны жить российские поданные», поэтому он начал работать в юридической комиссии по составлению проекта Уложения новых законов. Потребовалось очень немного времени, чтобы Н.М. Максимович-Амбодик понял одну из причин высокой детской смертности — «крайнее в повивальном деле незнание многих неученых русских бабок, кои повсюду в России, а особливо между простым народом свободно исправляют повивальное дело к собственному их стыду, общей гибели и явному вреду всего государства». В дальнейшем много сил и энергии отдаст «он делу воспитания ученых повивальных бабок и просвещению простого народа. А пока желание быть полезным Родине заставляет его найти свое призвание в медицине, особенно в акушерстве.

В 1769 г. Н.М. Максимович-Амбодик поступил в Госпитальную школу при Санкт-Петербургском сухопутном госпитале, но, не удовлетворившись постановкой обучения, через несколько месяцев уехал во Францию для поступления на медицинский факультет Страсбургского университета! Этот университет, славившийся своими преподавателями, являлся первым учебным заведением, где с 1728 г. врачи могли получать специальную теоретическую и практическую подготовку по акушерству. Повивальное дело преподавал Редерер, ученый с европейским именем.

Сначала Н.М. Максимович-Амбодик обучался за свой счет, а затем ему была назначена стипендия княгини Е.Д. Голициной-Кантемир, которая завещала большой капитал, как она писала, «для беспрерывного природных россиян акушерскому делу обучения в чужих краях». Самый факт завещания специального капитала для подготовки ученых-акушеров — убедительное свидетельство большой потребности в них. Эта стипендия дала возможность молодому Н. М. Максимовичу вместе с его сверстниками А. М. Шумлянским и М. М. Тереховским (ставшими впоследствии тоже известными врачами) получить за границей прекрасное медицинское образование, По окончании университета, в котором он проучился 41/2. года, 18 мая 1775 г. Н.М. Максимович-Амбодик успешно защищает диссертацию на тему «О печени человеческой» и получает докторский диплом и отличный аттестат от декана Страсбургского университета, проф. И. Р. Шпильмана.

С целью повышения общего образования и знакомства с медицинскими достижениями в ,"другой стране Н.М. Максимович-Амбодик совершил большое путешествие поI Германии. Он посетил ряд немецких клиник, слушал лекции, беседовал с врачами и руководителями клиник. Одновременно он совершенствовал свои познания в немецком языке, что в дальнейшем позволило ему свободно говорить и читать на этом языке.

По возвращении в Санкт-Петербург Н.М. Максимович-Амбодик был проэкзаменован в Медицинской коллегии докторами Г. Ашем, X. Пеккеном, А. Линдеманом и 19 сентября 1776 г. получил право практики и назначение младшим доктором в Санкт-Петербургский адмиралтейский госпиталь. Здесь он начал читать свои первые лекции по повивальному искусству. Кроме того, ему было поставлено условие два раза в неделю читать эти же лекции и в Госпитальной школе при Санкт-Петербургском сухопутном госпитале.

В 1777 г. по «высочайшему повелению» Н.М. Максимович-Амбодик был направлен за границу на один год для дальнейшего совершенствования своих знаний. По возвращении в Россию 2 сентября 1778 т. он вновь начал читать лекции в Санкт-Петербургском адмиралтейском госпитале, но вскоре был переведен в Кронштадтский госпиталь. Там ему предписывают читать лекции по физиологии, медико-хирургической практике и лекарственным растениям — курс, включавший в себя и способы сбора, сушки и хранения заготовленного лекарственного сырья (курс «Материа медика»). Такой род деятельности абсолютно не соответствовал стремлениям молодого врача. (Русский историк медицины Я. А. Чистович в дальнейшем писал: «Может быть, это было родом ссылки, потому что Кронштадтская школа всегда считалась отсталой, а госпиталь в Кронштадте был до конца прошлого столетия образцом неустройства, беспорядков и злоупотреблений"1.

Через полгода Н.М. Максимович-Амбодик подал прошение об его обратном переводе в Санкт-Петербург, ссылаясь на то, что всегда готовился быть акушером, в Кронштадте же ему приходится заниматься самыми различными делами, но только не повивальным делом, к которому, он себя готовил. Лишь благодаря счастливой случайности его стремления увенчались успехом. В 1781 г. вышел в отставку доктор А. Линдеман, профессор Санкт-Петербургской бабичьей школы со времени ее основания. Кандидатов из иностранцев не нашлось, и Н.М. Максимович-Амбодик 10 мая 1781 г. был назначен его преемником. Кроме этого, его обязали 3 раза в неделю преподавать повивальное искусство подлекарям и ученикам в двух петербургских госпиталях.

Несмотря на почти 25-летнее существование Санкт-Петербургской бабичьей школы, уровень подготовки повивальных бабок в ней по-прежнему оставался очень низким. Обучение в школе велось по устаревшему акушерскому руководству Горна и продолжало оставаться теоретическим, но и такое акушерское образование было недоступным для большинства русских, ибо преподавание велось на немецком языке.

Возглавив Петербургскую бабичью школу, Н.М. Максимович-Амбодик ставит перед собой три цели: 1) сделать медицинское образование для русских доступным; 2) поставить преподавание на высокий уровень, соответствующий современному развитию акушерства; 3) создать учебное руководство по акушерству на русском языке, отражающее современные знания в области повивального искусства.

С необыкновенной энергией и энтузиазмом, не жалея ни времени, ни сил, ни личных средств, Н.М. Максимович-Амбодик берется за реорганизацию всего учебного процесса подготовки повивальных бабок. Прежде всего он вводит обязательные практические занятия у постели рожениц в родильном отделении Воспитательного дома. Теорию и практику он считает неразделимыми. Для получения знаний «недостаточно врачу, лекарю или бабке прочесть только какую ни есть о повивальной науке книгу, не довольно выслушать только словесные о бабичьем деле наставления, но довольно… несколько раз присутствовать при родах, но необходимо, нужно, как чтением и слушанием…, так и самого вещию через бабичье руководствие при родах исправляемое, приобрести надлежащее в оном познание. Умозрение с опытодействием сопряжено неразрывным союзом…».

Н.М. Максимович-Амбодик первым в России проводит занятия на акушерском фантоме (модель женского таза и плода), применяя его для изучения-механизма родов, как, нормальных, так и патологических, а также для обучения различным акушерским приемам, пособиям, операциям. Так как Санкт-Петербургская бабичья школа не имела акушерского фантома, Н.М. Максимович-Амбодик создает модель, по которой в сентябре 1782 г. мастер Василий Коженков изготовляет фантом. Одновременно Н. М. Максимович-Амбодик ему же заказывает сделать ряд акушерских инструментов: стальные клещи с деревянными рукоятками (т. е. акушерские щипцы), серебряный женский катетер и др.

Н.М. Максимович-Амбодик первым из акушеров начинает читать лекции на русском языке, считая, что и другие науки во всех лекарских школах должны преподаваться на родном языке, так как невладение иностранным языком является препятствием для получения медицинских знаний.

Стремясь увеличить количество обучающихся «бабичьему делу», Максимович-Амбодик подает в Медицинскую коллегию прошение «обнародовать» часы его лекций через газету «Санкт-Петербургские ведомости»: Рассматривая свою деятельность как выполнение государственного долга, Н.М. Максимович-Амбодик стремился всеми силами сделать медицинскую науку доступной и понятной соотечественникам, интересовавшимся медициной. «Общественная и государственная польза требует, дабы теоретическая и практическая повивальная и прочие лекарские науки на российском языке преподаваемы были» Сейчас уже невозможно точно представить, с какими трудностями столкнулись Н.М. Максимович-Амбодик и другие русские врачи-преподаватели, вступившие на путь борьбы за развитие отечественной медицины. Ведь в то время все медицинские и лечебные учреждения в России практически находились в руках врачей-иностранцев, большая часть которых не желала уступать своих господствующих позиций. Немцы занимали почти все руководящие должности; по научным вопросам было принято говорить только по-немецки. Русских врачей, не знавших немецкого языка, игнорировали, обращались с ними надменно. Заслуг их не признавали, препятствовали их выдвижению, оплетая интригами и создавая тяжелую атмосферу. Нужно было иметь необыкновенное упорство и твердость духа, чтобы не только выдержать это противодействие, но еще и активно бороться за становление русской медицины, за преподавание на русском языке. Преподавание на родном языке осложнялось и тем, что научной медицинской терминологии в русском языке не существовало. Л. Ф. Змеев, оценивая эту сторону деятельности Н.М. Максимовича-Амбодика, писал: «Максимович первым дерзнул передать науку на языке, как говорили, варварском, — труд, перед громадностью коего сломилась не одна уже добрая воля, стихла не одна жгучая энергия многих из его предшественников».

Другой русский историк медицины Я. А. Чистович писал: «Амбодик один из первых начал излагать научные предметы по-русски и должен был сам придумывать термины для выражения понятий, не имевших еще права гражданства в русском языке. Он положил основание русской медицинской номенклатуре, и мы пользуемся плодами трудов его, не сознавая происхождения их». К своим ученицам Н.М. Максимович-Амбодик испытывал искреннюю глубокую привязанность, стараясь их вдохновить, увлечь, привить любовь к избранной профессии. Подчеркивая ту громадную роль, которую будут играть в деле спасения жизней матерей и младенцев его ученицы, он противопоставляет их неученым повитухам, в которых видит одну из главных причин огромной заболеваемости и смертности среди матерей и новорожденных. Отдавая должное ученым повивальным бабкам, Н.М. Максимович-Амбодик посвящает им даже свои стихи, в которых воспевает их искусство.

Кроме преподавания, Н.М. Максимович-Амбодик ведет активную врачебную работу, посещая нуждающихся в его помощи в любое время дня и ночи как в родильном отделении, так и на дому. Блестящий акушер-практик, он один из первых в России стал применять операцию — наложение акушерских щипцов, требующую от врача большого искусства. Яркой иллюстрацией страцией напряженной деятельности Н.М. Максимовича-Амбодика является один из его отчетов Медицинской коллегии: за год в Воспитательном доме было принято 209 родов, из них в 39 случаях — трудные роды; в 13 случаях наложены «клещи». Кроме этого, в 25 случаях роды приняты на дому, из них в 10 случаях применялись клеши", в 13 — повороты, в 2 — ручное отделение детского места.

Медицинская коллегия оценила выдающиеся заслуги Н.М. Максимовича-Амбодика в развитии акушерского образования в России, присвоив ему, первому из русских преподавателей, в октябре 1782 г. звание профессора акушерства.

Несмотря на свою большую занятость как препода-вателя. и врача, Н.М. Максимович-Амбодик в 1783 г. издает «Анатомико-физиологический словарь» и активно работает сразу над несколькими капитальными трудами по акушерству, педиатрии и фармакогнозии: «Искусство повивания, или наука о бабичьем деле», «Врачебное веществование, или описание целительных растений».

Зная хорошо французский, немецкий и латинский языки, Н.М. Максимович-Амбодик переводит ряд медицинских работ популярного характера, пропагандируя медицинские знания среди широких слоев русского населения с целью повышения его культурного и, санитарного уровня. Он не останавливается перед материальными затратами и издает часть работ на собственные средства, хотя и не обладает большим капиталом.

В 1784 г. Санкт-Петербургская бабичья школа, получив от неизвестного частного лица крупное денежное пожертвование, преобразуется в школу более высокого типа — Повивальное училище. Директором это го училища назначается Моренгейм, специально приглашенный для этого из Германии, а Н.М. Максимович-Амбодик назначается профессором акушерства для преподавания повивального дела. Через два года Повивальное училище было преобразовано в Повивальный институт. В связи с этим Н.М. Максимович-Амбодика освобождают от преподавания в госпиталях с тем, чтобы он мог посвящать больше времени преподаванию акушерства в Повивальном институте. За заслуги в области преподавания и в создании ряда научных трудов в 1793 г. Н.М. Максимовича-Амбодик избирается почетным членом Медицинской коллегии и принимает в её работе активное участие: рецензирует работы, поступаемые в Коллегию от русских врачей, составляет проект развития акушерского образования в России, который, однако, не был реализован; составляет и программу подготовки повивальных бабок для села.

В 1797 г. в Санкт-Петербурге открывается третье в России родовспомогательное учреждение, во главе которого стал Моренгейм, а Н.М. Максимович-Амбодик был назначен преподавателем акушерства. Н.М. Максимович-Амбодик мог по праву возглавить оба родовспомогательных учреждения Санкт-Петербурга, но царское правительство по-прежнему не верило в знания и умения русских врачей и продолжало приглашать на руководящие должности врачей-иностранцев. Объясняя причины плохой подготовки акушеров в те времена, известный русский акушер В. С. Груздев писал, что повивальное дело находилось в руках иноземных бездарностей, «русские же даровитые люди вроде Шумлянского и Максимовича-Амбодика всячески оттирались от него немецкой кликой, и в лучшем случае, оставались на положение простых рабочих».

H.M. Максимович-Амбодик, увлеченный своей любимой работой, не вел открытой борьбы против врачеи-иностранцев. Однако в его трудах имеются высказывания, направленные против иностранного засилия: «Хотя врачебная наука повсюду есть единая и та же самая, однако, кажется, она имеет некоторое различие в том, что врач и лекарь единоземец,. соотчич и друг, почитаются для болящего и лучше, и надежнее, и вернее, чем неизвестный пришелец и иноземец, кому и сложение тела, и свойства, и род жизни, болящего неизвестны».

Несмотря на тяжелые условия, Н.М. Максимович-Амбодик продолжает неутомимо работать, совершенствуя методы преподавания и создавая капитальные труды. При этом он использует не только личный богатейший клинический опыт, но и достижения европейского акушерства: «Мне не стыдно сознаться, что я пользовался наставлениями лучших, славных во врачебном искусстве мужей иностранных университетов. Они подали мне случай к новым предприятиям».

В этот период он издает ряд медико-ботанических работ: «Словарь ботанический» (1975), «Первоначальные основания ботаники» (1796), в которых указывает на необходимость изучения медицинской ботаники для врачей, аптекарей, и лиц, занимающихся сбором лекарственных растений.

Годы напряженного труда не могли не отразиться на состоянии здоровья Н.М. Максимовича-Амбодика. Здоровье его ухудшаехся, особенно слабеет зрение. Возможно, что в связи с этим он в 1798 г. уходит с преподавательской работы. О последующей его деятельности также почти ничего не известно, кроме того, что до конца своей жизни он занимал скромное место «консультанта в Калинкинской больнице. Н.М. Максимович-Амбодик умер в Петербурге 24 июля 1812 г.