Основные черты мусульманской экзегетики

Основные черты мусульманской экзегетики

В корнях религиозного сознания лежит мифология, имевшая историческое и психологическое начало и сложившаяся из первичных впечатлений, представлений, побуждений и верований прежних поколений. Их формы постоянно изменились, модифицировались, сглаживались и после этого они постепенно переходили в стройные религиозные системы. Первоначальное миросозерцание человека составилось из мифов, преданий и символов. Ряд древних мировоззренческих систем представлен в научной литературе как форма первобытной философии, хотя в них всегда преобладают религиозные и мифологические элементы, часто переплетающиеся друг в друга. Например, «гностицизм отчасти был связан с иудейской религиозной мыслью, большая часть его содержания была почерпнута из вавилонских, иранских, египетских и других ближневосточных религиозно-мифологических представлений» [1. с. 25].

Религия входила в число основных компонентов культуры Востока [2. с. 243]. Следует отметить, что размышление над религиозными вопросами было одним из путей, приводивших к постановке научных вопросов, как в области познания природы, так и в области нравственности, что религия есть источник всякого понимания и всякой нравственной жизни. Таким образом, мышление по аналогии может быть признано в очень многих случаях и сферах жизненным элементом работы мысли, несмотря на то, что оно восходит к доисторическому времени [4. с. 331].

Первичные религиозные тексты состояли из молитв, которые читались во время совершения различных обрядов и культов. Позднее в ходе формирования мировых религий появились Священные Писания, тексты которых наряду с доктринальными положениями и предписаниями, содержали также разные предания, исторические и псевдоисторические сообщения, легенды и мифы, дидактические сказания. Кроме того, формирование и составление религиозных преданий и доктрин происходили в определенной идейно-мировоззренческой среде, а также в конкретных общественно-социальных условиях. Поэтому необходимость толкования и комментария указанных текстов появилось для раскрытия и объяснения их значения и смыслов.

Вопрос о толковании древних и средневековых текстов, независимо от их содержательного плана связан с герменевтикой и компоравистикой. При тщательном рассмотрении одного и того же текста с различных углов зрения, могут появиться разные понимания и каждый комментатор старается приспособить смысл толкования отдельных изречений и предложений к своему суждению, или же подтвердить его.

Традиция экзегетики, т. е. толкования религиозных текстов впервые встречаются в Зороастризме и Иудаизме. Как известно, Зороастризм занимает весьма важное место в истории религиозно-философской системе древнего мира. Он — одна из древнейших религий, которая предшествует по времени возникновения буддизма и библейского учения и оказала влияние на многих религиозно-духовных течений прошлого. Поэтому толкование текста «Авесты» — главного писания данного учения под названием «Зэнд-Авеста» может считаться первым письменным образцом традиции экзегетики. Составленный в период правления Сасанидов данный памятник является комментарием текста «Авесты» [5. с. 273].

Переход от политеизма в дуализм, который встречается в Зороастризме, считается первым этапом на пути монотеизма. Высший этап в развитии религиозных верований классовых обществ наступает в результате выделения одного из богов в качестве главного бога, имеющего тенденцию к превращению в единственного бога того или иного государства. Этот этап и называется монотеизмом, единобожием" [2. с. 5]. Иудаизм в этом плане считается начальным периодом монотеизма. Но толкование религиозных текстов здесь началось рано. Данная традиция получила широкое распространение, где Талмуд считался основным источником для понимания важных положений, предписаний и доктрин иудаизма. Цель этого труда — приспособить Тору к потребностям современной эпохи. «Основным методом было комментирование применительно к возможным жизненным ситуациям» [6. с. 220]. С течением времени «Ветхий Завет и Мишна стали объектом дальнейшего комментирования новыми поколениями. Особую отрасль еврейской побиблейской литературы образуют мидра-ши („толкования“) — богословские комментарии к отдельным книгам Пятикнижия» [6. с. 222].

В христианской письменной культуре традиция комментария религиозных текстов сложилась в раннем средневековье под воздействием эллинизма и неоплатонизма, где особо выделяется аллегорическое истолкование Библии [2. с. 112]. Данный метод в научной литературе обычно оценивается как попытка синтеза христианского вероучения с неоплатонизмом [2. с. 43].

Что касается исламской письменной культуры, здесь сложилась богатая и более широкомасштабная традиция комментирования и толкования текстов разного содержания, то есть, она не ограничивалась лишь истолкованием религиозной литературы, полностью охватила хади-сы, поэзию, логику, грамматику, риторику, даже медицину и математику. На одно и то же произведение написали несколько комментариев. «Иерархия комментариев достигла порой четвертой и пятой ступеней, перемежаясь с другими приемами — сокращения и т. п. [7. с. 75].

После составления сводного текста Корана, а также установления и расширения сферы влияния исламской власти, для регуляции важных богословских и социально-экономических вопросов мусульманского общества понадобилось истолкование Священного Писания. После смерти Мухаммада в мусульманской общине появилось множество вопросов, на которые в Коране невозможно было найти прямые ответы. Это обстоятельство служило появлением сунны и толкования текста книги. Следует отметить, что необходимость комментария стихов Корана появилась еще при жизни пророка, когда он исповедовал положения своей религии, то есть он должен был разъяснить ниспосланные ему айаты. В этих условиях начался комментарий Корана. Как отмечает А. Б. Халидов, «на роль одной из самих древних арабских книг мог бы претендовать комментарий (тафсир) к Корану, принадлежащий Абдуллаху б. ал-Аббасу (ум. в 688) [7. с. 40]. Известно, что нормы и обычаи индивидуальной и социальной жизни мусульман определились на основе двух источников, первым и главным из которых является Коран, а вторым источником служит хадис — сборники преданий о словах, действиях и поступках пророка, которые были обработаны и составлены отдельными авторами. Поскольку достоверность этих преданий часто подвергалась сомнению, их критическое осмысление всегда находилось в центре внимания. В целях уточнения смысла отдельных стихов Корана, ниспосланных в конкретных исторических и социальных случаях приходилось обращаться этим преданиям. Но во всяком случае, главным постулатом для правильного суждения о разных вопросах религиозного, социально-правового и духовного характера считался текст Корана, который нуждался в правильном понимании. Естественно, что при составлении сводов законов по отдельным отраслям мусульманской юриспруденции также были использованы в основном стихи Корана.

«Будучи по преимуществу религиозно-философским и законодательным памятником, Коран является и уникальным историко-культурным памятником Аравии конца VI — первой четверти VII в. И в то же время литературным произведением, отмеченным выдающимися художественными достоинствами» [1. с. 6−7].

Известно, что почти все тексты древней и средневековой культуры независимо от их содержания, понимались и истолковывались по-разному В Коране речь идет о делении его стихов в две подгруппы: «мухкамат» — «твердые, которые не поддаются толкованию, и «муташабихат» — «имеющие аналогию» и подвергающиеся интерпретации.

«Он тот, кто ниспослал тебе писание; в нем есть стихи, расположенные в порядке, которые — мать Книги; и другие — сходные по смыслу. Те же, в сердцах которых уклонение, — они следуют за тем, что в нем сходно, домогаясь смятения и домогаясь толкования этого. Не знает его толкования никто, кроме Аллаха! И твердые в знаниях говорят: „Мы уверовали в него; все — от нашего Го — спода“. Вспоминают только обладатели разума!» (Али-Имран: 7).

По Корану истинный смысл стихов знает только Аллах и это «вспоминают только обладатели разума!». Иными словами, не всякий может правильно понять и осмыслить истинное значение Священного Писания и оттуда возникает предупреждение, которое в целом преследует одну цель: не допускать искажение смысла и букв божественного откровения.

Фундаментальный итог по экзегезе Корана подвел Мухаммад ибн Джарир ат-Табари (838 923). Данный объемистый труд вытеснил более ранние комментарии, в составлении которых применялись разные методы. По мере необходимости появились разные виды тафсиров, как сжатых и компактных, так и более пространных и исчерпывающих. Отдельные авторы составляли тафсиры, которые отражали определенные идейные позиции. В целом, в отдельные исторические периоды, а также и в разных социально-культурных, богословских, религиозно-духовных кругах появились разные виды и методы мусульманской экзегетики. В данной традиции можно выделить два основных метода:

• 1. Тафсир — традиционный комментарий.
• 2. Тавил — интерпретация.

Второй метод — это эзотерическое толкование коранических стихов и в этом направлении выделяются две ветви, которые дополняют друг друга:

• 1. Интерпретация шиитского толка.
• 2. Суфийское толкование.

В истории мусульманской экзегетики шли острые споры вокруг понятий тафсир-та'вил; богословы и факихы (мусульманские правоведы) в основном придерживались метода традиционного разъяснения текста Корана, тогда как шиитские авторы и суфийские авторитеты использовали его эзотерическое толкование. В период острых споров вокруг метода комментария Корана известный историк Абу Джафар Мухаммад б. Джарир ат-Табари предложил относительно компромиссное мнение. Как отмечает Е. А. Резван, «он разделил коранические тексты на три категории» [9. c. 277]:

• 1. 1) те, которые недоступны пониманию людей, их подлинный смысл известен только Аллаху;
• 2. 2) те, смысл которых можно выявить, опираясь лишь на традиционные разъяснения, восходящие к самому Пророку;
• 3. 3) те, сложности толкования которых являются лингвистическими и снимаются с помощью знаний филологов. Последней категории посвящено множество трудов, в которых сделана попытка раскрыть смысл стихов Корана путем метафорического анализа. В этом плане привлекает внимание понятие «иджаз» — чудеса коранического языка, по тематике которого было написано много трудов.

Некоторые авторы исследовали Коран в качестве литературного памятника, первого крупного памятника арабской литературы, написанного изысканной прозой.

Но в объемистом труде ат-Табари вопрос о метафизическом истолковании коранического текста почти не затронут, хотя данный метод был широко использован в мусульманском мистицизме и шиитских кругах.

Следует добавить, что мусульманская экзегетика тесным образом связана с метафизикой, которая требует более широкого толкования ко-ранического текста. Авторы, придерживающиеся эзотерической интерпретации Корана обычно исходят из принципа двупланового понимания его текста: «захир» — внешнее и «батин» — внутреннее.

Разные методы и виды комментария Корана важны также с точки зрения перевода его текста, так как европейские и русские авторы при переводе текста Корана часто исходили в большой и меньшей степени из мусульманской экзегетической традиции.

философия религиозный экзегетика культура.

• 1. Коран. Перевод и комментарии И.Ю. Крач-ковского. — М.: Наука. 2-е издание. 1986.
• 2. Соколов В. В. Средневековая философия. — М.:Мысль, 1998.
• 3. Ерасов Б. С. Культура, религия и цивилизация на Востоке (Очерки общей теории). — М.:Наука, 1990.
• 4. Мэри Бойс. Зороастрийцы. Верования и обряды. (Пер.с. англ.). — М., 1988.
• 5. Шифман И. Ш. Ветхий Завет и его мир. — М.:Прогресс, 1987.
• 6. Лавров П. Л. О религии. — М.: Мысль, 2001.
• 7. Халидов. Арабские рукописи и арабская рукописная традиция. — М., Наука, 1985.
• 8. Балл Р., Уотт У. М. Коранистика: Введение. Пер. с.анл. — М-Спб.: Диля, 2005.
• 9. Резван Е. Коран и уго мир. — СПб. Петербургское Востоковедение. 2001.
• 10. Corbin H. Historie de la philosophie islamique. — P. 1964.