О сущности проявления религиозного экстремизма в Казахстане на современном этапе и о путях ее преодоления

О сущности проявления религиозного экстремизма в Казахстане на современном этапе и о путях ее преодоления

Поражение коммунистической идеологии, падение советской власти и развал СССР повлекли за собой огромные изменения в мире, в том числе и в Казахстане. Соответственно, в значительной степени трансформировались и наши представления о разнообразных явлениях и событиях действительности. Во многие понятия, перешедшие к нам из прошлого, нынче вкладывается иное содержание. В этой связи значительная часть понятий религиоведческой науки и других научных дисциплин, занимающихся исследованием взаимодействия религии и политики, нуждаются в переосмыслении. В частности, является очевидным необходимость уточнения таких понятий, как «религиозный фундаментализм», «клерикализация политики», «политизация религии», «религиозный экстремизм» и другие. Представляется, что одной из важнейших задач в этом плане является необходимость вычленения из общей массы экстремистских проявлений, так или иначе связанных с религией, тех, которые представляют особую опасность для личности, общества и государства. Ее решению, на наш взгляд, способствует введение понятия «религиозно-политический экстремизм» [1]. Экстремизм, как известно, в самом общем виде характеризуется как приверженность к крайним взглядам и действиям, радикально отрицающим существующие в обществе нормы и правила. Экстремизм, проявляющийся в политической сфере общества, называется политическим экстремизмом, экстремизм же проявляющийся в религиозной сфере получил название религиозного экстремизма. В любой религии (не только в исламе) потенциально заложено явление экстремизма. Религиозный культ предписывает определенное поведение, чувство зависимости, познание обязанностей в виде заповедей. Религия дает обоснование для протеста и сопротивления всему неправедному. Поэтому в разные эпохи человечества религиозный экстремизм вспыхивал в разных странах, в недрах разных вероисповеданий. Современный экстремизм (исламский в форме ваххабизма) поставил цель — создание государства, не признающего границ между мусульманскими странами. В мусульманских странах значительное распространение получил ваххабизм, в настоящее время, превратившись в оплот международного терроризма и экстремизма. Широкое распространение ваххабитское движение получило после второй мировой войны с ростом экономического потенциала Саудовской Аравии, Эмиратов и Кувейта. Для поддержания экстремизма в форме ваххабизма и его деятельности в мировом масштабе эти страны расходуют миллиардные суммы. Для распространения идей этого учения построены мечети, центры СМИ, оказывается материальная помощь присоединившимся к этому движению, создаются специальные отряды боевиков, агентурная сеть. Их деятельности практически охватывают весь исламский мир, а целью является установление господства над мусульманским миром, а потом над всем миром. События в Чечне — всего лишь часть стратегии плана экстремистов-ваххабитов. В организации и проведении этих событий участвуют террористические организации из Арабских стран, Африки, Турции, Афганистана. К сожалению, в юридической литературе пока не существует понятия религиозного экстремизма. Назрела необходимость уточнить понятие «религиозный экстремизм», который понимается как нечто целое, противоправное в целом. Дифференциация понятий позволит более точно определить причины, порождающие экстремизм на религиозной основе, будет способствовать более правильному выбору средств и методов борьбы с ними, а следовательно, будет способствовать прогнозированию событий и нахождению эффективных путей предупреждения и преодоления этого рода экстремизма. События в мире показывают, что именно на современном этапе наибольшую угрозу представляет не просто экстремизм, а религиозный экстремизм. Он отличается от других видов экстремизма тем, что направлен на насильственное изменение государственного строя и захват власти, нарушением суверенитета и территориальной целостности государства, использует религиозное учение и символы как важный фактор привлечения людей, мобилизуя их на бескомпромиссную борьбу.

В основе экстремизма лежат идеологические, часто религиозные, убеждения и прикрываемые ими политические цели и установки. Сам термин происходит от латинского extremus (превосходная степень от exter — «внешний», «наружный»), одним из значений которого было «крайний» в смысле «самый худший», «самый плохой», «опаснейший», «злейший» [2]. Экстремизм представляет собой радикальную форму отрицания отдельными лицами или группами существующих общественных норм и правил. Его причины лежат в социальной дезориентации части граждан, их недостаточном образовании, кризисном состоянии общества, в слабости институтов общественного контроля, в низкой эффективности правовой системы Опасность экстремизма особенно велика потому, что до определенного момента, подчас в течение длительного времени, он плохо поддается мониторингу, фиксации и локализации. Другими словами, крайне сложно отследить его вызревание. Между тем, вызрев в том или ином регионе, он легко и быстро может трансформироваться в новый источник терроризма международного масштаба. В Центрально-Азиатском регионе, как и в иных регионах мира, экстремизм и терроризм во многом являются следствием ухудшения социально-экономического положения значительных групп населения, имущественного и социально-правового расслоения, роста коррупции, криминализации общества, нехватки жизненно важных ресурсов и ряда других причин.

Межрелигиозные отношения ныне переходят в разряд стратегических глобальных проблем, решение которых должно стать предметом тщательного и глубокого изучения и международного урегулирования наравне с проблемами разоружения, безопасности, прав человека, экологии и других вопросов. Самым существенным моментом в отношениях религии и политики должен стать вопрос о наиболее эффективном, с точки зрения общества, их сосуществовании; о наиболее разумном методе государственного управления населением, исповедующем различные религии. По результатам этой работы, самой разумной представляется политика доброго сожительства и равноправного развития различных конфессий и государства. Причем религиозный экстремизм ничем не лучше воинствующего атеизма, ибо они оба основаны на жесткой бескомпромиссности. Среди некоторых слоев нашего общества до сих пор широко распространено убеждение, что религия — пустая и никчемная штука, нагромождение догм и антинаучных мировоззрений. Это общественное мнение существует, как бы, «по инерции» со времен социализма, и обнаруживает тенденцию к исчезновению, пусть и не очень скорому, потому что религия в наши дни все больше выступает не ввиде слепой веры и фанатизма, а в качестве своеобразного морально-нравственного регулятора, поборника социальной справедливости в ее религиозном смысле, гуманистической системы воспитания, ориентированной на традиционные ценности и фундамента обустройства на этих началах земного бытия людей. Международному сообществу принадлежит заслуга признания терроризма во всех случаях независимо от политических мотивов противозаконным действием. В Декларации о мерах по пересечению международного терроризма, принятой на 49 сессии Генеральной Ассамблее ООН в 1994 г., было подчеркнуто, что «никакие идеологические, расовые, этнические, религиозные или любые другие соображения не могут быть использованы для оправдания преступных действий, направленных на создание атмосферы террора среди широких слоев населения».

Особенно активизировалась международная законотворческая деятельность после терактов 11 сентября 2001 г. Сразу же 12 сентября, Советом Безопасности ООН была принята резолюция 1368.28 сентября 2001 г. Совет Безопасности принимает резолюцию 1373, фрагменты которого приводятся ниже: «Совет Безопасности, подтверждая свои резолюции 1269 (1999) от 19 октября 1999 года и 1368 (2001) от 12 сентября 2001 года, подтверждая также свое безоговорочное осуждение террористических нападений, которые были совершены 11 сентября 2001 года в Нью-Йорке, Вашингтоне (округ КОЛУМБИЯ) и Пенсильвании, и, заявляя о своей решимости предотвращать все подобные акты, подтверждая далее, что такие действия, как и любой акт международного терроризма и безопасности, подтверждая необходимость бороться всеми средствами, в соответствии с Уставом Организации Объединенных Наций, с угрозами для международного мира и безопасности, создаваемыми террористическими актами, действуя на основании главы 7 Устава Организации Объединенных Наций». Что касается совместных действий в борьбе с международным терроризмом стран СНГ, то в соответствии с решением совета глав государств СНГ от 25.01.2000. «О противодействии международному терроризму в свете итогов Стамбульского саммита ОБСЕ» была разработана «Программа государств-участников СНГ по борьбе с международным терроризмом и иными проявлениями экстремизма на период до 2003 года». Данная программа разработана в целях осуществления сотрудничества в вопросах предупреждения, выявления, пересечения и расследования актов терроризма и иных проявлений экстремизма в государствах-участниках Содружества Независимых Государств. В Программе в частности говорится: Международный терроризм приобретает все более угрожающие масштабы, его проявления влекут массовые человеческие жертвы, приводят к разрушению материальных и духовных ценностей. Расширение географии терроризма осложняет отношения между социальными, национальными группами и народами. Транснациональный характер растущих угроз террористической деятельности и преступного экстремизма обязывает государства-участников СНГ консолидировать свои усилия в создании международной системы совместных мер борьбы с международным терроризмом. Не остался в стороне от процессов законотворчества в области борьбы с терроризмом и Казахстан. Казахстан подписал ряд международных договоров в сфере борьбы с терроризмом, например, «Договор между Республикой Казахстан, Кыргызской Республикой, Республикой Таджикистан и Республикой Узбекистан о совместных действиях по борьбе с терроризмом, политическим и религиозным экстремизмом, транснациональной организованной преступностью и иными угрозами стабильности и безопасности Сторон» (Ташкент, 21 апреля 2000 г.). Центральноазиатские государства в этом договоре наметили ряд мер, направленных на взаимодействие в борьбе с терроризмом: «Стороны будут принимать взаимосогласованные усилия по противодействию терроризму, экстремизму, действиям, направленным на насильственное изменение конституционного строя, либо нарушение территориальной целостности, транснациональной организованной преступности, незаконному обороту наркотических средств, психотропных веществ, оружия и боеприпасов, взрывчатых веществ и взрывных устройств».

13 июля 1999 года в Республике Казахстан принят Закон «О борьбе с терроризмом»; 10 февраля 2000 года издан Указ Президента РК «О мерах по предупреждению и пресечению проявлений терроризма и экстремизма»; 19 февраля 2002 года принят Закон РК «О внесении изменений и дополнений в некоторые законодательные акты Республики Казахстан по вопросам борьбы с терроризмом».

февраля 2005 года Президентом РК был подписан Закон «О противодействии экстремизму» («Казахстанская правда», 26 февраля 2005 года). Данный закон дает понятие экстремизма, определяет его признаки и цели, полномочия государственных органов, в частности, по профилактике, выявлению и пресечению экстремизма (в том числе в отношении деятельности средств массовой информации), порядок признания организации экстремистской, определяет ответственность за осуществление экстремизма.

марта 2004 года в ежегодном Послании президента народу Казахстана «К конкурентноспособному Казахстану, конкурентно-способной экономике, конкурентноспособной нации!», президент Назарбаев Н. А. затронул вопрос борьбы с терроризмом. В частности им было сказано — «Особенностью нашего времени стала активная борьба с терроризмом. Последние события в России и Испании потрясли всех и заставили задуматься о том, что, пожалуй, нет ни одного государства, защищенного от варварских действий террористов. Погибают мирные ни в чем не повинные граждане. Вот почему для нас так важна консолидация региональных и международных усилий, в частности, в борьбе с международным терроризмом, религиозным экстремизмом, наркотрафиком и другими современными вызовами и угрозами человечеству». Как и на всем мусульманском Востоке, в ЦА господствующей идеологической «рамкой» экстремизма выступает религиозный фундаментализм. Конституционный строй, основанный на западных, то есть на неисламских по происхождению принципах, светские установки и нормы трактуются фундаменталистами почти так же, как бид’а — еретическое нововведение в обрядности, не находящее оправдания в Коране [3]. Когда говорят о таких важных особенностях ислама, как вмешательство религии в процесс принятия политических решений, ее определяющая роль в системе государственного управления, то обычно подразумевают только так называемый «политический ислам». Но ведь и в классическом исламе нет разделения политической и религиозной сфер [4] и данное обстоятельство используется идеологами многих радикальных религиозных группировок для оправдания своей борьбы против светских режимов. Религиозный фундаментализм в исламе, призывающий к возвращению к истокам религии, к мусульманской общине времен пророка Мухаммеда, предлагающий политическое переустройство на старых принципах, то есть через построение халифата [5] по существу, отрицающий всю предыдущую историю религии, все предыдущее развитие человечества, прямо бросает вызов национальным интересам Казахстана. Он препятствует формированию национальной гражданской идентичности, создает очаги религиозной нетерпимости в поликонфессиональном государстве, подрывает его социальную стабильность. Для Казахстана важно оставаться в русле эволюционных тенденций в исламе. Исламский фундаментализм несет в себе революционный импульс, поэтому нельзя допустить, чтобы политическое пространство Казахстана и ЦА было заполнено радикальным исламом. Президент Казахстана Н. А. Назарбаев в этой связи высказывается вполне однозначно: «Не умаляя гражданских прав верующих, все же необходимо констатировать, что конфессиональная безопасность может подвергнуться испытаниям в случае чрезмерной политизации отдельной религии или конфессионального течения. Здесь формула, которая может и должна обеспечивать светский статус государства и конфессиональное равновесие в обществе, достаточно проста: верующие, безусловно, имеют гражданские права и пользуются демократическими свободами. В свою очередь, религия как духовное начало и возможность отправления культа не имеет и не должна обладать политическими правами и возможностью влияния на политическую волю государства» [6].

Как справедливо считает казахстанский политолог Руслан Жангазы: «По объективным причинам было бы наивно полагать, что Казахстан, находясь в геополитическом центре между ареалами активного распространения религиозного экстремизма «Северный Кавказ-Иран-Афганистан-Узбекистан-СУАР КНР», не входит в орбиту интересов крупнейших террористических групп.

Другими словами, ось международного терроризма фактически «обволакивает» периметр Государственной границы Казахстана.

Как выяснилось позже, все это время внутриполитические и религиозные процессы в Казахстане находились в зоне пристального внимания эмиссаров и проповедников иностранных государств.

Мы видим как официальное мусульманское духовенство Казахстана не всегда способно эффективно и методично осуществлять проповедническую деятельность. А ведь, именно имамы и священники как никто другой находятся в авангарде борьбы с идеологами религиозного экстремизма.

На мой взгляд, настало время взращивания национальной интеллектуальной когорты для ислама, которая получит самое прогрессивное богословское образование в ведущих мировых центрах уровня Аль-Азхара, способна вести глубокие религиозные дискуссии и будет привержена национальным интересам Казахстана.

Механизм реализации подготовки национальных кадров-имамов может быть позаимствован у международной программы «Болашак». По сути, это будет «исламский Болашак» с тщательной системой отбора, мониторинга учебной программы, академической успеваемости, а также последующего гарантированного трудоустройства в крупных исламских образовательных и исследовательских центрах Казахстана" [7].

Далее политолог вполне уместным считает, что «сегодня как никогда критично выработать устойчивый мировоззренческий иммунитет у населения к инородным псевдорелигиознъм «инъекциям».

Считаю системной долгосрочной мерой организовать широкомасштабные научные междисциплинарные исследования с участием религиоведов, политологов, социологов, культурологов и историков с целью выработки национальной Стратегии развития ислама в Казахстане, которая будет направлена на формирование основ обеспечения духовной и идеологической безопасности.

Импонирует успешный опыт ряда государств, где доминирующие традиционные религиозные общины самостоятельно, без участия государства, эффективно противодействуют различным попыткам навязывать зарубежные религиозные учения. Получается, что на острие борьбы с религиозным экстремизмом выдвигаются институты гражданского общества" [8]. религиозный экстремизм казахстан Мы должны вести речь о необходимости мощной мировоззренческой парадигмы, куда будут органично вкраплены великий исторический опыт развития ислама, нашего казахского и всего казахстанского народа, его национальные духовные и культурные ценности и традиции.

Разумеется, требуется мобилизация всех средств государства и здоровых сил гражданского общества с учетом постоянно усиливающихся угроз массового проникновения чуждых нашему народу религиозных учений, нам следует поторопиться с принятием конкретных мер.

Малашенко А. Религия — дело не частное. Заметки по конфессиональному вопросу //Независимая газета. 2001. № 46. — С. 8.

Петрученко О. Латинско-русский словарь. 11-е изд. — СПб.: Лань, 2003. -C. 212−213.

Ярлыкапов АА. Кредо ваххабита //Вестник Евразии. 2000. № 3 (10) — с. 119.

Нурша А., Чукубаев Е. Исламский фундаментализм в свете геополитики… //www.kisi.kz.

Уразбаев А.З. К вопросу о роли превентивных мер в общегосударственной системе противодействия терроризму в Республике Казахстан в контексте региональной безопасности //www.kisi.kz.

Нурша А., Чукубаев Е. Исламский фундаментализм в свете геополитики… // www.kisi.kz ,.