Специфика подхода к онлайн-образованию в россии и за рубежом

Данная глава рассматривает рынок зарубежного и российского онлайн-образования, с целью выявления ниши и целевой аудитории для создаваемого в рамках исследования онлайн-курса. Также в данной главе дается краткий обзор существующих платформ онлайн-образования, с тем, чтобы проанализировать сложившуюся на рынке ситуацию и определить, насколько успешной может быть инициатива создания онлайн-курса по комиксам в условиях российских реалий.

Рынку онлайн-образования присущи стремительный рост и развитие. За последние три года (с 2014 г.) свыше 25 млн человек зарегистрировались в качестве участников онлайн-курсов на различных платформах. Россия включилась в этот процесс сравнительно недавно — в 2013 году, и, по мнению экспертов, потенциал этой сферы в стране высок. По данным Global Industry Analysts в 2015 году глобальный рынок онлайн-образования достиг $ 107 млрд.

Наиболее распространенный вариант такого обучения — массовые открытые онлайн-курсы (МООС) с интерактивным участием, рассчитанные на неограниченное число слушателей. Несмотря на то, что такие площадки появились ещё в 1990;е годы, а первый значимый проект — MIT OpenCourseWare — в 2002 году, всеобщее внимание и мировой резонанс это получило в 2011 году, когда профессор Стэндфордского университета Себастьян Трун организовал бесплатный онлайн-курс «Искусственный интеллект» для ста шестидесяти тысяч студентов из ста девяноста стран мира, из них двадцать восемь тысяч успешно его завершили.

Однако, настоящий виток массового развития и популяризации этого формата возник в 2012 году, когда были запущены три крупнейшие площадки: Coursera, EdX и Udacity. На сегодняшний день, по данным исследования консалтинговой группы J’son & Partners Consulting, Coursera является лидером в этой сфере. У международной платформы более семи миллионов слушателей — студентов из ста девяноста шести стран мира. Также к ведущим международным ресурсам относят EdX, Udacity, Udemy, Khan Academy, MIT OpenCourseWare и т. д. Слушателями десятки наиболее влиятельных мировых ресурсов в области онлайн-образования являются около двадцати миллионов человек, а совокупные инвестиции в эти ресурсы превысили триста млн долларов.

Этот формат в разы увеличивает доступность образования, предоставляя возможность изучать лучшие материалы, практики, прослушивать лекции профессионалов международного уровня. Кроме того, для развивающихся стран онлайн-сервисы МООС — единственный способ сократить разрыв в образовании и дать студентам навыки, необходимые в XXI веке. Ведь традиционные модели не могут тиражироваться достаточно быстро.

Онлайн-обучение позволяет уйти от унифицированной модели образования и индивидуализировать учебный процесс. Особую роль в МООС играет коммуникация участников. Массовость курсов приводит к тому, что студенты объединяются в группы как в онлайн-среде, так и в реально существующих сообществах, для того, чтобы помочь друг другу в обучении. Такие сообщества начинают непосредственно влиять на сам курс: студенты разыскивают дополнительные материалы и делятся ими, обсуждают учебный процесс и возникшие проблемы на форуме.

Что касается российского рынка онлайн-образования, то он начал зарождаться позже, в 2013 году. Сейчас, по данным J’son & Partners Consulting, на рынке присутствуют более пятидесяти крупных проектов с десятками тысяч слушателей. Хотя масштабы отечественных аудиторий несовместимы с показателями международных, потенциал этого сегмента в нашей стране очень высок. По подсчетам J’son & Partners Consulting, объем российского рынка онлайн-образования составляет четыреста миллионов рублей, количество слушателей — 7,2 миллиона человек, а средняя конверсия бесплатного пользователя в платного составляет 2%. При этом рост рынка в денежном выражении по сравнению с 2013 г. составил 70−100%. По прогнозам, к 2018 году рынок может вырасти до 6−8 млрд рублей.

По данным Coursera, Россия входит в десятку стран, интерес жителей которых к онлайн-образованию наивысший. Уже сейчас страна — в пятерке лидеров по количеству студентов, использующих этот ресурс. Сегодня 350 тысяч обучающихся на Coursera говорят по-русски, из них 50 тысяч — не из России.

Среди всех работающих сегодня российских площадок специалисты выделяют Универсариум, Lektorium. tv, Eduson, Uniweb, Univer. tv, Intuit.ru, interneturok.ru, hexlet.org, Университет в кармане, Нетология, Университет без границ, Учи новое, Lingua Leo и т. д. Отмечают, что отличительной чертой российского онлайн-образования стало преобладание платного контента, тогда как западный рынок вырос из бесплатных сервисов. Почти все российские проекты планируют существовать за счет платного доступа. На рынке существует ряд бесплатных проектов, но их совсем немного. Это Лекториум — некоммерческий академический образовательный проект, запущенный в 2008 году по модели МООС. Проект финансируется ФППИ и частными меценатами; Universarium — некоммерческий академический образовательный проект, запущенный в декабре 2013 года, по модели МООС при поддержке РИА Наука и АСИ; Univer TV — агрегатор онлайн-курсов. Есть и комбинированные предложения, но объем платных курсов превалирует. Примечательно, что ориентация на монетизацию присуща проектам начиная со старта. Это сильно ограничивает потенциальную аудиторию проекта и возможные горизонты развития.

Существует и специфика интересов отечественных пользователей. По наблюдениям J’son & Partners Consulting, 78% слушателей занимаются изучением английского, а также востребованы сервисы, обучающие программированию, и те, которые готовят к ЕГЭ. Это подтверждается статистикой посещаемости ресурсов. Например, на 2015 год у LinguaLeo насчитывалось уже более 12 млн пользователей.

Одну из ключевых ролей в процессе развития и востребованности МООС играют высшие учебные заведения. Значимость и надежность зарубежным проектам придает участие в них ведущих мировых университетов. Coursera сотрудничает с 126 из 86 стран, предоставляя слушателям более 1300 курсов. Российские высшие школы стали присоединяться к проекту в 2014 году, на данный момент с Coursera работают уже шесть российских вузов: МФТИ, НИУ ВШЭ, СПбГУ, ТГУ, НГУ и МИФИ. Кстати, ТГУ также стал первым российским университетом, разместившим свой курс на европейской платформе Ivercity. Кроме этого, многие университеты создают собственные платформы онлайн-образования. В качестве наиболее успешных примеров можно привести МФТИ Онлайн — Государственный университет «Московской физико-технический институт» и интернет-школу НИУ ВШЭ.

Поворотным для российских вузов в плане развития онлайн-направления стал 2015 год, когда Ассоциацией «Национальная платформа открытого образования» была создана платформа «Открытое образование». Ассоциацию основали восемь ведущих российских университетов, которые уже имели опыт разработки онлайн-курсов МГУ, НИТУ, МИСиС, НИУ ВШЭ, МФТИ, ИТМО, УрФУ, СПбГУ и СПбПУ. Этот шаг можно объяснить стремлением создать «российскую Coursera». Пока платформа молода (на данный момент действует 59 курсов), а ее дальнейшая эффективность будет зависеть от многих факторов.

Площадка практически один в один дублирует подход зарубежных площадок. Существенное преимущество заключается в возможности перезачёта пройденных на платформе курсов в рамках формальных образовательных программ. Как полагает генеральный директор и основатель платформы Uniweb, было бы разумно сначала внедрить систему трансферных академических кредитов и понятную нормативную базу для зачета и перезачёта дисциплин на онлайн-площадках, а не наоборот. Возможно, наличие платформы и образовательного контента ускорит процесс формирования нормативной базы, но пока делать какие-либо выводы преждевременно.

Несмотря на очевидные перспективы данного сегмента, стоит учитывать, что здесь существуют свои «подводные камни». Это касается как создателей ресурсов, так и слушателей. Первым нужно особенно тщательно подходить к проектам, ведь стоимость разработки одного МООС в России составляет около 0,8 — 1,2 млн рублей, в США — 15−30 тыс. долларов.

Исследовательская группа Babson Survey Research Group уже более 10 лет проводит социологические исследования онлайн-образования в Соединенных Штатах с целью выявить основные тренды прошедшего года. Для каждого ежегодного обзора BSRG выбирает краткий девиз, который, как считают аналитики, лучше всего описывает главную тенденцию года. В 2013;м году девиз был «Меняя курс» («Changing course»).

Как показал обзор за 2013 год, количество университетов, не считающих онлайн-образование стратегическим приоритетом, продолжает падать: их осталось всего 9,7%. Но и число тех вузов, которые дают обратный ответ, снизилось с 70% до 66% (это самое большое снижение, зафиксированное за 10 лет). Аналитики объясняют это так: обучение с использованием интернет-технологий превратилось из моды в повседневную практику, стратегически важную только для тех вузов, которые собираются серьезно вкладываться в нее. Лишь 20% институтов и высших школ согласились с тем, что онлайн обучение в принципе важно, но в их стенах развито недостаточно. В предыдущих отчетах BSRG неоднократно демонстрировалось, что, как бы парадоксально это не выглядело, лидерами по внедрению онлайн-обучения всегда были государственные вузы — всего около 100 из них (менее 1/16) не имеют дистанционных курсов, по сравнению с частными, где «отказников» почти половина (около 250 из 550). В целом, чем выше степень предлагаемых вузом программ, тем больше вероятность, что в университете действительно разрабатываются онлайн-сервисы. Колледжам, в которых присуждается только «ассоциированная» степень, и маленьким вузам (менее 1500 студентов), возможно, действительно не так уж нужно онлайн-обучение.

2/3 вузов США в ходе опросов отметили, что будущее — не за точными копиями аудиторных программ, а за on-demand курсами, специально разработанными по модульной структуре с учетом вариативности и выборности модулей. Это создает новые требования к контролю качества: только 30% опрошенных полагают, что вопрос о контроле скоро перестанет быть актуальным. Этот зарубежный опыт может быть полезен для российских игроков, так как подобная тенденция вероятна в ближайшие годы. Это не означает, что стоит забыть об онлайн-курсах, просто к этому формату нужно подходить максимально прагматично.

Один из самых спорных моментов — оценка эффективности таких курсов. С одной стороны, согласно статистике, количество обучающихся, которые их заканчивают, колеблется от 5% до 13%. Если сервис предполагает автоматизированную проверку и оценивание работ, то больше студентов полностью его завершают. Существенным стимулом также является перспектива получить сертификат об окончании курса. Однако, как показывают опросы, проводившиеся среди студентов МООС, многие из них используют материалы курса для самообучения и вполне удовлетворены тем объемом информации, который нашли в курсе, более того, многие слушатели комбинируют эти материалы с другими источниками информации по выбранной тематике. То есть, для части аудитории завершение курса и получение сертификата не являются целью. Кроме того, как объяснила Дафна Коллер, основатель и президент Coursera, действительно есть статистика, которая говорит о том, что только 5% проходят онлайн-курс до конца. Но нужно посмотреть, из чело складываются эти цифры. Из тех пользователей, кто нажал кнопку «записаться» половина даже не появляется на сайте в первый день занятий, то есть вообще не начинает проходить курс. Из той половины, которая начинает «ходить» на занятия" половина смотрит, например, один видеоролик и решает, что им это не нужно — допустим, они записались на класс по астробиологии, потому что думали, что это астрология, а когда они посмотрели ролик, то поняли, что это научный курс. Из той четверти, которая остается, многие просто смотрят видеолекции и никогда не выполняют задания, потому что у них и не было намерения закончить этот курс в традиционном понимании этого слова, для них это в большей степени просмотр документального видео для общего образования. Поэтому вопрос, который надо себе задавать — сколько человек из тех, кто был серьезно настроен и хотел получить сертификат по окончании курса, это сделали. И эта цифра — примерно 70. Эксперты сходятся во мнении, что в этом формате образования не последнюю роль играет внутренняя мотивация каждого слушателя, а также его тип личности. По мнению Дафны Коллер, на онлайн-платформах немного другое взаимодействие между людьми, и некоторым такой формат подходит больше — например, людям с низкой уверенностью в себе. Помимо этого, онлайн-образование дает больше времени для рефлексии. Но есть люди, которым, наоборот, больше подходит обучение в классе, когда идет своего рода пинг-понг, живая дискуссия между студентом и преподавателем.

Как отмечают аналитики J’son & Partners Consulting, наиболее перспективными могут стать гибридные модели, предлагающие микс онлайни оффлайн-обучения. Например, одна из крупнейших американских МООС платформ Udacity недавно перешла именно на эту модель. Начиная с 2014 года платформа предлагает платные курсы с постоянным сопровождением, проверкой заданий, обратной связью и дипломами как альтернативу бесплатным самостоятельным курсам. Курсы создаются на деньги компаний, заинтересованных в квалифицированных сотрудниках, и сопровождаются их экспертами.

В условиях стремительного развития цифровых технологий, для того, чтобы привлечь и удержать слушателей, платформам необходим не только качественный контент, но и новые инструменты. В частности, геймификация и внедрение элементов дополненной реальности. По прогнозам J’son & Partners Consulting, именно они смогут стать дополнительным драйвером роста всего рынка. Кроме того, в мире становится все более востребованной возможность получить прикладные навыки. Данная тенденция заметна и в России.

Таким образом, можно сказать, что у российских платформ онлайн-образования (на которых планируется размещать онлайн-курс по комиксам о супергероях) есть немалый потенциал, и их аудитория, вместе с финансовыми показателями, растут с каждым годом. Однако, общемировой спад интереса к МООС, вызванный отчасти стремительным ростом технологий и появлением новы форм обучения (в частности интерактивных, использующих геймификацию и т. д. в качестве своих основных инструментов) дает исследователю возможность предположить, как в дальнейшем совершенствовать придуманную им схему онлайн-курса, посвященного супергероике, чтобы успешно интегрировать его в основные платформы онлайн-образования.