Употребление заимствованной лексики: за и против

Употребление заимствованной лексики: за и против

Е.В. Головенкова Проблема заимствований в языке актуальна в настоящее время не только среди ученых-лингвистов, но и среди общественных деятелей, деятелей культуры, работников сферы образования. В последние два десятилетия Россия стала открытой для контактов с другими странами во всех сферах жизни: культурной, научной, технической, финансовой. И, как следствие, в русский язык вошло огромное количество новых слов. Заимствованные слова стали широко использоваться, заменяя многие исконно русские слова. Однако отношение в обществе к этому процессу неоднозначное.

Общеизвестно, что лексика любого языка расширяется и обогащается, в том числе за счет слов других языков. Это естественное явление, а в определенные исторические периоды даже неизбежное. Вспомним огромную положительную роль, которую сыграли греческие и латинские языки в Европе, старославянский язык в славянском мире, арабский — на мусульманском Востоке [Васильева Е.А.]. С древних времен народы занимались торговлей, художники и музыканты нередко жили в разных странах, развивая свой талант; одни страны завоевывались другими. В результате этих контактов, а также развития науки и техники в повседневную жизнь людей входили новые предметы и явления, а вместе с ними и новые слова. Это, по мнению Л. П. Крысина, одна из причин проникновения новых слов в язык.

Что касается русского языка, то в его истории можно выделить несколько периодов, в которые заимствования из других языков происходили особенно интенсивно. В нашем языке большое количество слов греческого происхождения. Объясняется это тем, что христианство пришло в нашу страну из Византии. В эпоху правления Петра I налаживались контакты со странами Европы, начала развиваться наука, в язык пришло много слов из голландского языка, а через польский язык в русский проникали немецкие, французские и английские слова. В XVIII—XIX вв.еках наш язык пополнился за счет слов, пришедших из французского, ведь в этот период все представители дворянства свободно владели французским языком. Развитие экономики, появление компьютеров и IT-технологий в конце XX-начале XXI веков сделали английский язык источником большого числа заимствований. Процесс заимствованием англицизмов характерен не только для русского языка, но и для многих других современных языков.

С одной стороны, это нормальное явление, так как английский язык — это язык международного общения, он играет важную роль в мировом сообществе. С другой стороны, во многих странах видные политические деятели и представители культурной сферы бьют тревогу из-за так называемого «засорения» родных языков заимствованными словами. Надо отметить, что отношение к этой проблеме всегда было неоднозначным. Связано это с тем фактом, что еще со времен петровских реформ в России наметились две группы иноязычных слов. Одни — полезные, обозначающие новые понятия и неизвестные ранее предметы, а поэтому обогащающие язык; другие — бесполезные, дублирующие уже имевшиеся исконно русские наименования, а поэтому не обогащающие, а засоряющие речь [Васильева Е.А.]. Использование последних — простая дань моде. Это явление характерно и для настоящего времени. Наверное, сложно найти вескую причину тому, что на витринах большого числа магазинов мы видим английское слово «Sale» вместо русского «Распродажа». Именно такое — неоправданное — использование иноязычных слов вызывает негативную реакцию большого числа людей.

Каково отношение ученых и общественных деятелей к проникновению в язык и использованию иностранных слов? Мы постарались привести в нашей работе краткий обзор некоторых точек зрения по данному вопросу.

Вот как писал К. И. Чуковский о заимствованной лексике в своей книге «Живой как жизнь»: «Только простакам и невеждам можно навязывать мнение, будто русский язык терпит хоть малейший ущерб от того, что наряду со словом „вселенная“ в нем существует космос, наряду с плясками — танцы, наряду с мышцами — мускулы, наряду с вопросами — проблемы, наряду с воображением — фантазия, наряду с предположением — гипотеза, наряду с языковедом — лингвист. Нужно быть беспросветным ханжой, чтобы требовать изгнания подобных синонимов, которые обогащают наш язык, тем более что у этих синонимов, как бывает почти постоянно, очень разные смысловые оттенки» [Чуковский К.И.]. Как видно из этой цитаты, проблема проникновения иноязычных слов волновала деятелей науки и искусства еще в середине XX века, когда такого притока заимствований в наш язык не было.

Наиболее активно новые слова исследуются в отечественном языкознании начиная с 60-х годов XX века, о чем свидетельствуют монографии, диссертационные исследования, многочисленные статьи, в которых рассматриваются различные аспекты новообразования и заимствования слов: словообразовательный, лексикологический, социолингвистический, нормативный, стилистический, ономасиологический (работы М. Л. Бакиной «Языковые процессы современной русской литературы», О. А. Габинской «Типология причин словотворчества», Е. А. Земской «Активные процессы современного словопроизводства», В. В. Лопатина «Рождение слова: неологизмы и окказиональные образования», А. Г. Лыкова «Можно ли окказиональное слово назвать неологизмом?», Р. Ю. Намитоковой «Авторские неологизмы: словообразовательный аспект», Л. П. Крысина «Жизнь слова», Т.Н. Александровой) [Васильева Е.А.].

Процесс заимствования — это не только расширение лексики языка, он также предполагает освоение чужого опыта через язык. Как пишет Т. Н. Александрова в своей статье «Когнитивное моделирование процессов смыслопорождения на базе английских заимствованных слов в русском языке», вопрос об освоении чужого опыта, «импортированного» в русское лингвокультурное пространство в форме иноязычных слов, его адаптация и ассимиляция на почве заимствующей культуры неоднократно обсуждался в современной лингвистической литературе. Исследователи, занимающиеся проблемами языковой экологии, противопоставляют в процессах заимствования две тенденции — плодотворную тенденцию концептуально-языкового интегрирования в интернациональное пространство и тенденцию разрушения языковой этнической самобытности. Анализ, проведенный Т. Н. Александровой, показывает, что осуществление последней из названных тенденций едва ли возможно, поскольку заимствованные единицы адаптируются к концептуальной и оценивающей картине мира русского языка. Ученый приводит слова Е. В. Марининой: «В языке „срабатывает“ своего рода защитный механизм — чужой материал язык относительно быстро делает своим» [Александрова 2009: 360].

О различных взглядах на проблему заимствований пишет в своей статье «Вечный» вопрос о мере использования иноязычных слов" С. С. Изюмская. В новых исторических условиях вновь возникает вопрос о том, в каких пределах допустимо использование иноязычной лексики. Так, А. А. Брагина, О. С. Мжельская и Е. И. Степанова, И. Фомин, Г. Н. Скляревская и др. полагают, что заимствование иноязычной лексики является одним из способов обозначения новых реалий и понятий, возникающих в условиях политических, экономических и культурных связей между народами. В то же время многие филологи (О.Н. Трубачев, Н. А. Ревенская, А. А. Региня и др.) отмечают, что газеты изобилуют излишними иностранными словами, упрекают СМИ в чрезмерном увлечении заимствованиями из других языков, решительно возражают против терминологической избыточности (рынок — маркетинг, оценка — рейтинг), протестуют против потока иностранных слов «от стагнации до презентации и от брифинга до консорциума, заполонивших повседневную русскую речь». Цитата Л. П. Крысина, приведенная в статье, выражает противоположное мнение: «Наш язык от „фьючерсов“ не очень страдает: грамматика — его костяк, его плоть — остается» и «иностранные слова иногда очень точно выражают суть предмета». По его мнению, регулировать использование англицизмов следует не административными мерами, а пропагандой культуры языка. [Изюмская С.С.]. Л. П. Крысин также пишет: «Чаще всего новые иноязычные слова можно встретить в прессе и в других средствах массовой информации, например, на телевидении, в передачах, посвященных экономической или политической жизни, моде, музыке, кино, спорту. В устной публичной речи например, в радиои телеинтервью на бытовые темы, в выступлениях на заседаниях парламента употребление иноязычных слов-неологизмов часто сопровождается оговорками типа: так называемый монетаризм, как теперь принято выражаться, электорат и т. п., поскольку, ориентируясь на массового слушателя, говорящий ощущает связь с ним более непосредственно и остро, нежели автор газетной или журнальной статьи. Некоторые из заимствований употребляются не только в прямых своих значениях, но и переносно, метафорически: телевизионный марафон, реанимация российской экономики, ангажированная пресса, политический бомонд, рейтинг вранья и т. п., и это явление также характерно в основном для языка средств массовой информации. Обиходная речь не испытывает сколько-нибудь заметного наплыва иноязычных слов, и это понятно: будучи по большей части словами книжными или специальными, заимствования и употребляются главным образом в жанрах книжной речи, в текстах публицистического, научного и технического характера» [Крысин Л.П.]. По мнению С. С. Изюмской, «именно в переломную историческую эпоху неизбежны и закономерны массовые заимствования, обозначающие новые понятия. Любые попытки искусственно воспрепятствовать этому процессу с помощью административных мер, без учета способности русского языка к самоочищению могут принести только вред».

Л.А. Нестерская соглашается с мнением С. С. Изюмской и отмечает, что «обильный приток и активизацию заимствований не следует рассматривать как негативные явления в русском языке». Прежде всего, потому, что они свидетельствуют об открытости лексической системы, о ее жизнеспособности. Ученый отмечает, что «язык на дальнейших этапах эволюции отторгнет избыточные элементы, заимствованные же лексические единицы, которые смогли адаптироваться в системе, включиться в системные отношения в языке, обогатят русский язык, как уже не раз происходило в прошлом» [Васильева Е.А.].

Е.А. Майзенберг также считает, что употребление иноязычных слов обогащает язык. Исследователь пишет в своей статье, что в ряде случаев употребление английских слов выполняет функцию разграничения понятий. «Апгрейд» несет более специфическое значение по сравнению с модернизацией; «электорат» — это не совокупность всех избирателей, а круг лиц, голосующих за конкретного политика. В других случаях, наоборот, имеет место расширение понятия. Слово «амнистия» сейчас означает не только прощение вины осужденных, но и круг явлений, связанных с освобождением от некоторых финансовых обязательств (например, дачная амнистия). «Анонимность» употребляется не только в значении «отсутствие авторства», но и как синоним секретности, например, в выражении: «Анонимность гарантируется». Термин «экология» тоже стал употребляться расширительно, относиться уже не только к сфере природы, например, «экология души» [Майзенберг 2010: 38].

Рассмотренные выше примеры показывают, что употребление иноязычных слов в данных случаях оправданно. Однако — и об этом мы уже упоминали выше — нередко заимствованные слова используются лишь как дань моде. Мода на английские слова так широко захватила общество, что появились немотивированные заимствования, когда в речи возникли пары слов, абсолютно синонимичных: неудачник — лузер, улыбка — смайлик, хлопковый — коттоновый, скидка — дисконт, спортивный тренер — коучер [Майзенберг 2010: 40]. Довольно часто американизация, мода на английские слова и выражения, стремление предпринимателей, владельцев магазинов обязательно употребить в названии или в рекламе своего заведения «заграничное» слово без знания самого языка приводит порой к ляпсусам, нелепым ошибкам, очевидным для знающих язык [Майзенберг 2010: 39].

Некоторые исследователи, чье отношение к заимствованной лексике скорее негативное, указывают еще на один аспект употребления иноязычных слов. Нельзя забывать, что слово не просто называет ту или иную вещь, оно и «встраивает» ее в определенную, веками складывающуюся картину мира. Например, Л. Ю. Воротников определяет значение слова киллер: «Слово киллер в переводе с английского — „наемный убийца“. Ведь называть человека наемным убийцей — это одновременно и вынести ему самый суровый нравственный приговор, а назвать его киллером — это просто определить род его профессиональных занятий. Так, говоря о „непотребности самого понятия“, оценочно-нейтральное для русского уха слово киллер как бы „прикрыло“ собой одно из ужасных и диких явлений современного мира — „наемного убийцу“, самого худшего из убийц, который убивает не в ослеплении безумия или страсти, убивает не в ярости и даже не в порыве непреодолимой жажды наживы, а хладнокровно, обыденно. Для этого человека убийство — в порядке вещей, так сказать, исполнение своих служебных обязанностей». По поводу такого рода заимствований В. В. Колесов совершенно справедливо замечает: «Иностранное слово лукаво прячет непотребность самого понятия: „вымогатель“ — рэкетир, „продажный“ — ангажированный» [Васильева Е.А.].

В начале статьи мы уже упоминали тот факт, что влиянию иноязычной лексики, в особенности англицизмов, подвержены в настоящее время многие языки. В разных странах отношение к этому явлению различное. Так, при обсуждении вопроса о том, как можно ограничить влияние (прямых) заимствований, нередко ссылаются на пример французской языковой политики, осуществляемой специальными комиссиями по созданию эквивалентов англоязычных номинаций, как, например, часто упоминаемых mondialisation вместо globalizationиordinateur вместо computer, причем данные решения имеют обязательный характер [Онхайзер 2009: 402].

В России оживленные споры вызвала и вызывает статья 1, § 6 Закона РФ «О государственном языке Российской Федерации» от 1 июня 2005 г.: «При использовании русского языка как государственного языка Российской Федерации не допускается использование слов и выражений, не соответствующих нормам современного русского литературного языка, за исключением иностранных слов, не имеющих общеупотребительных аналогов в русском языке» [Онхайзер 2009: 402].

В Германии и Австрии нет законов о языке, но именно в Германии большую активность проявляют языковые сообщества, как, например, Verein Deutsche Sprache, основанный в 1997 г., и Stiftung Deutsche Sprache, основанный в 2001 г., с проектом Aktion «Lebendiges Deutsch» [Онхайзер 2009: 403]. Каждый месяц «Aktion» выдвигает по два предложения слов-заменителей или просит общественность выдвинуть свои предложения о замене таких англицизмов, которые воспринимаются как излишние, некрасивые или не общепонятные слова [Онхайзер 2009, 404]. Акция призывает немцев к творческой номинативной деятельности, обсуждает полученные предложения и обосновывает выбор того слова-заменителя, которое, по мнению жюри, лучше всех отвечает таким требованиям, как краткость, стилистическая эквивалентность с англицизмом, приемлемость в тех сферах коммуникации, в которых немецкое слово должно заменить англицизм. Например, для слова brainstorming более четырех тысяч участников опроса внесло свыше десяти тысяч предложений. Из них членами жюри было выбрано стилистически нейтральное слово Denkrundе [Онхайзер 2009: 405]. На наш взгляд, описанный И. Онхайзер проект очень интересен, он вовлекает людей в творческий процесс словообразования, пробуждает интерес к родному языку.

Стоит отметить, что на одном из сайтов после статьи «Использование заимствований — оскудение русского языка» среди прочитавших ее идет оживленная дискуссия по затронутой проблеме, и один из участников обсуждения также предлагает «устроение конкурсов … в ряде крупных газет и журналов» для «придумывания» новых слов.

Проблема проникновения в язык и употребления заимствованной лексики достаточно противоречива, что видно по обзору только некоторых работ, который предпринят в данной статье. С одной стороны, в ряде случаев заимствованные слова употребляются лишь потому, что это модно. С другой стороны, иноязычные слова обогащают язык, служат для обозначения новых реалий, разграничения понятий. Развитие науки и техники, международные контакты в различных сферах способствуют притоку новых слов в язык. Исследования в сфере заимствованной лексики представляют огромный интерес для лингвистов. Активно новые заимствования исследуются на материале современных СМИ.

английский заимствованный слово язык.

• 1. Васильева, Е. А. Неоправданное использование заимствованной общественной — политической лексики в СМИ [http://vio.uchim.info/Vio₃₁/cd_site/articles/art₂_4−3.htm].
• 2. Чуковский, К. И. Живой как жизнь // http://esti1111.narod.ru/Russian_Stylistics/Zhivoi_kak_zhizn.pdf.
• 3. Александрова, Т.Н. «Когнитивное моделирование процессов смыслопорождения на базе английских заимствованных слов в русском языке» // Обработка текста и когнитивные технологии: Сборник статей, вып. 17. Когнитивное моделирование в лингвистике: [Текст]: Труды XI Междунар. науч. конф. (Констанца, 7−14 сентября 2009 г.) / отв. Науч. ред. В. Д. Соловьев, В. Н. Поляков, М. Ю. Чернышов. — Казань: Изд-во Казан. Гос. Ун-та, 2010. — 489 с.
• 4. Изюмская, С.С. «Вечный» вопрос о мере использования иноязычных слов // http://www.rustranslater.net/index.php?object=stat2.
• 5. Крысин, Л.П.О русском языке наших дней // http://www.philology.ru/linguistics2/krysin-02.htm.
• 6. Майзенберг Е. А. Изменения в современном русском языке под влиянием английских языковых ресурсов // Иностранные языки в контексте межкультурной коммуникации: материалы докладов II Международной он-лайн конференции «Иностранные языки в контексте межкультурной коммуникации» (24−26 февраля 2010 года) — Саратов: ИЦ «Наука». — 404 с.
• 7. Онхайзер, И. В поисках слов-заменителей для английских заимствований // Горизонты современной лингвистики: Традиции и новаторство: Сб. в честь Е. С. Кубряковой. М.: Языки славянских культур, 2009. — 856 с.