Теоретические и практические аспекты проблемы социальной адаптации воспитанников детских домов

Проблема социальной адаптации сирот в разные исторические эпохи

Во все времена были дети, которым выпадала горькая участь расти без родителей. Сирот усыновляли, их брали в монастыри, создавали дома призрения, приюты. Датировка возникновения таких учреждений разнится. Известные чешские исследователи проблемы сиротства Й. Лангмейер и 3. Матейчек называют IV век н. э. (335 год, Цареград). В Российской педагогической энциклопедии в качестве первого воспитательного дома упоминается открытый в 787 году в Милане. Первые учреждения для детей, оставшихся без родителей, были приютами для младенцев. Туда попадали незаконнорожденные, подкидыши, причем во всех странах прием таких детей осуществлялся анонимно, так, что даже принимающий ребенка не видел того, кто отдавал ребенка в приют. Поэтому нередко отдавали даже законнорожденных младенцев. К началу XIX века воспитательные дома имелись во многих крупных городах Европы и Америки.

Первые приюты открывались обычно при монастырях и лишь к XVIII—XIX вв.екам многие из них стали патронироваться государством.

Интересно, что воспитательные учреждения для детей старше трех лет были открыты несколькими веками позже. Организационно-педагогические основы таких детских приютов были заложены в XVII веке А. Г. Франке. С начала XIX века они получили распространение в Германии, затем в Великобритании и Нидерландах, позже — во Франции.

Признание пагубности взросления детей без родителей и начало научного осмысления этого явления относится к началу XX века. Первая, а затем Вторая мировые войны, мощные экономические кризисы и социальные потрясения привели к появлению множества покинутых детей, детей без родителей, эвакуированных, перемещенных, оказавшихся в концентрационных лагерях. Такие дети заполнили больницы, детские дома, дома ребенка. Среди них было множество совсем маленьких, даже младенцев.

Однако, несмотря на значительный прогресс в деле призрения детей-сирот, который наблюдался на протяжении XX века, те, кто имел к этому отношение, видели то же, что и столетия назад. Дети, оставшиеся без родителей постоянно — в детских учреждениях и даже временно — в больницах, санаториях — отстают в развитии, имеют серьезные эмоциональные нарушения, чаще болеют и очень часто умирают. Иными словами, постоянно подтверждалось известное изречение испанского епископа, относящееся к 1860 году: «В приюте ребенок становится грустным и многие от грусти умирают».

На современном этапе проблема социальной адаптации воспитанников детских домов стоит очень остро. Известно, что только 10% из них через пять лет адаптируются к жизни в обществе. По утверждению Генеральной прокуратуры в настоящее время 40% выпускников сиротских заведений становятся алкоголиками и наркоманами, 40% совершают преступления, 10% кончают жизнь самоубийством и только оставшиеся 10% живут относительно нормально. Кроме прочего у выпускников детских домов нет доступа к высшему образованию, в социальной иерархии они занимают в основном низкие ступени — 98% из них живут на уровне равном черте бедности. Руководители учебных заведений стараются не брать на обучение выпускников детских домов, так как государством предусмотрено бесплатное обучение и помощь таким детям. Значит, прибыли от таких студентов не будет — одни расходы.

В подходе к проблеме воспитания детей в детских учреждениях закрытого типа наблюдаются две крайности, которые, намеренно заостряя, можно описать следующим образом. С одной стороны, до сих пор существует представление, что дети из детских домов и школ-интернатов — совершенно обычные, ничем не отличаются от растущих в семьях, и все проблемы, связанные с ними, можно решить улучшением материального положения, привлечением спонсоров, созданием нормальных условий обучения и воспитания. С другой стороны, распространена точка зрения, что сейчас в детских домах и интернатах практически нет здоровых детей, все воспитанники/имеют соматические и психические заболевания, обусловленные, прежде всего тяжелой наследственностью.

В определенном смысле и то и другое правильно.

Действительно, известен опыт лучших детских домов и интернатов, где детям хорошо, выпускники которых сравнительно успешно вступают во взрослую жизнь — учатся в высших учебных заведениях, работают, имеют семью, всю жизнь, вспоминая интернат как свой родной дом.

Но вместе с тем никуда не уйти от фактов иного рода. Уже ни для кого не секрет, что большинство воспитанников детских домов отнюдь не сироты. В основном это дети, родители которых живы, но лишены родительских прав. В нашей стране ежегодно родительских прав лишаются около 40 000 семей. Кроме того, у части детей родители не лишены родительских прав, но находятся в заключении. Лишение родительских прав в нашей стране возможно только по решению суда и только в тех случаях, когда «родители (или один из них) уклоняются от своих обязанностей по воспитанию детей или злоупотребляют своими правами, либо оказывают на детей вредное влияние. По имеющимся данным, лишение родительских прав в 96% случаев связано с тяжелым алкоголизмом одного или обоих родителей. Достоверно известно, что в детском доме настоящие сироты составляют только 13%, у остальных живы один или два родителя, которые находятся в заключении или лишены родительских прав.

Сказанное означает, что с точки зрения соматического и психического здоровья, с учетом отягченной наследственности, неблагоприятного протекания пренатального развития, тяжелых условий жизни в раннем возрасте, дети, родившиеся и выросшие в таких семьях, составляют по существу «группу риска».

Так, по данным одного из комплексных обследований состояния здоровья воспитанников школ-интернатов для детей-сирот и детей, лишенных попечения родителей, среди них практически отсутствуют здоровые дети и подростки с нормальным развитием и уровнем функционирования организма (I группа здоровья); воспитанники, имеющие функциональные отклонения (II группа здоровья), составляют до 10% в I—III и до 30% в IV-VIII классах; наиболее многочисленной (до 70%) является III группа, в которую включены учащиеся, имеющие хронические заболевания в компенсированном состоянии; воспитанники с хроническими заболеваниями в состоянии субкомпенсации составляют около 10% и относятся к IV группе. Для сравнения — в массовой общеобразовательной школе IV группа здоровья встречается лишь в единичных случаях.

Уже в первом классе к IV группе здоровья отнесено до '/3 детей. У воспитанников имеются существенные отклонения в физическом развитии. Наблюдается его дисгармоничность, один из показателей которой — низкий (ниже среднего) рост, отмечающийся у 59% учеников младших классов и 36% подростков 10—16 лет. Нарушения осанки наблюдается у 55% детей младших классов. У 43% первоклассников обнаружены остаточные проявления рахита (деформация костей черепа и грудной клетки) и т. п.

Широко распространены (около 90% случаев) расстройства психоневрологической сферы, а также общая соматическая ослабленность организма. У 10% воспитанников младших классов отмечаются нарушения в поведении типа психопатоподобного синдрома; каждый 3−5-й ребенок страдает энурезом или другими проявлениями неврозов; у подростков наблюдается патохарактерологическое формирование личности, а также астено-невротические состояния.

Обсуждаемая проблема — считать детей, воспитывающихся вне семьи, здоровыми или больными — чрезвычайно сложная и острая, и в известном смысле ее обсуждение выходит за рамки настоящей работы. Однако обе эти крайние позиции, с нашей точки зрения, игнорируют принципиально важное обстоятельство — специфику психического развития детей в учреждениях интернатного типа, специфику, которая не определяется по критерию «норма-патология».

Исследования, проведенные во многих странах мира, свидетельствуют о том, что вне семьи развитие ребенка идет по особому пути и у него формируются специфические черты характера, поведения, личности, про которые часто нельзя сказать, хуже они или лучше, чем у обычного ребенка, они просто другие. И более того, есть все основания полагать, что именно психологический фактор является причиной не только психологических, но и соматических отклонений таких детей.

детский социальный адаптация педагогический.