Теоретические аспекты герагогики

Существует более двадцати различных геронтологических теорий, которые имеют свои достоинства и характеризуют социологические, психологические, физиологические аспекты старения. Каждая из теорий может стать платформой для разработки подходов в решении узкоспецифических стратегий поведения пожилого человека в новый период жизни.

В данном пособии остановимся лишь на тех теориях, которые являются базовыми для герагогики и определяют сущность, цели и задачи образования геронтогруппы.

Особый интерес представляют проблемы социализации пожилого человека, к которым обращаются зарубежные и российские ученые, рассматривая её как «пожизненный» процесс.

Автор теории третичной социализации Ю. Хабермас связывает социализацию с теорией жизненных миров. По его мнению, основой социализации в процессе старения является взаимодействие трех плоскостей субъектов: культуры и общества; социальных учреждений; личности. Задача образовательной работы с пожилыми людьми лежит в месте пересечения этих плоскостей и состоит в их объединении. Как считает Ю. Хабермас, третичная социализация в пожилом возрасте является естественным продолжением первичной в детстве и вторичной в зрелом возрасте.

Зарубежные исследователи социализации пожилых столкнулись с множеством нерешенных вопросов. Удлинение фазы старости как массовое реальное явление привело к множеству различных возрастных когорт внутри данной группы. В связи с этим Х. Гризе социализацию представителей пожилого возраста рассматривает в качестве четвертой фазы социализации и подразделяет её на два подвида:

• — социализацию более «молодых», для которых характерно заполнение свободного времени активными, интеллектуальными занятиями, а также общественными обязательствами по отношению к более пожилым людям;
• — социализацию «старых» пожилых людей, для которых свойственны упадок физических сил и утрата своих былых возможностей и способностей.

Обоснование четырех социализаций подтверждается исследованием Х. Клингенбергера, который установил, что социализация сопровождает человека в течение жизни и общее снижение интеллектуальных способностей можно ожидать после 80 лет.

Выявленный Х. Клингенбергером возрастной раздел позволяет нам полагать, что для «молодых» пенсионеров, которых мы будем именовать представителями третьего возраста, свойственно быть активными социально-политическими существами, принимающим участие в жизни социума.

Возрастную фазу после 80 лет правомерно рассматривать в контексте современного периода развития человечества как четвертый возраст, характерным для которого, при наличии других целей и задач, является осознание подготовки социального человека к переходу в иной мир как выход в новое его состояние.

Социализацию третьего и четвертого возраста мы будем детерминировать как геросоциализацию по аналогии с юнизацией. В дальнейшем мы остановимся, в основном, на рассмотрении представителей третьего возраста.

И. Волль-Шумахер считает правомерным применительно к старости использовать концепцию десоциализации, которая предполагает адаптацию в «период расставания с прежней деятельностью и общественными функциями и переход личности в иную фазу социализации и присвоение социально-признанного статуса». По её мнению, социализация и десоциализация являются не исключающими друг друга, а параллельно протекающими процессами, где десоциализация выполняет «не поддерживающую, а направляющую функцию». С позиции модели десоциализации личности И. Волль-Шумахер определяет специфические формы адаптации к старости:

• — эвдемонизм — как процесс активизации внутренних личностных потенциалов, таких как: мудрость, доброта, снисходительность, контемплация взамен ориентации на трудовые успехи;
• — активизм — интенсивность в деятельности по усилению и укреплению имеющихся контактов и замещению потерянных связей;
• — вступление в локальные возрастные субкультуры.

Согласно её концепции существует три требования к успешной социализации в старости. Пожилой человек должен:

• 1) быть мотивированным к социализации;
• 2) получить знания о новой жизненной фазе, отношениях и нормальных стандартах новой возрастной ступени;
• 3) обладать способностью адекватно оценивать новые требования и условия окружающей среды.

Очевидно, что геронтообразование может и должно удовлетворять эти требования.

Мы полагаем, что позитивным в теории десоциализации являются два момента:

• — необходимость социального воздействия на личность пожилого человека в соответствии с ценностями, доминирующими в обществе;
• — исключение противопоставления пожилого человека и общества.

По сути дела, теория десоциализации носит характер активистской социализации.

Своеобразный взгляд на пожилых у Л. И. Анциферовой. Она рассматривается два типа социализации, отображающие отношение людей к выходу на пенсию.

Первый тип социализации характерен тем, что пожилые люди стремятся реализовать себя в новых жизненных обстоятельствах, планируют свое будущее, исходя из ощущения своей «нужности», и стремления приносить пользу другим людям. Потребность поделиться опытом позволяет им без особых эмоциональных нарушений пережить кризисную ситуацию. Новые дружеские связи, новые увлекательные занятия, активная борьба за свои права помогают преодолеть власть прошлого над эмоционально-когнитивной сферой индивида. Расширение сферы социальной деятельности содействует появлению новых способностей и интересов, освоению новых специальностей, сохранению умственной и физической активности.

Второй тип постпенсионной социализации характеризуется пассивным восприятием жизни, отчуждением людей от окружающего мира, сужением круга интересов. Полное подчинение власти прошлого резко сужает рамки восприятия настоящего, определяемого границами статуса и роли (прежде всего профессиональной), тем больше предпосылок для обеднения возможностей личного развития.

Для лиц золотого возраста особое значение приобретает активность в качестве субъектов общения, расширяющийся масштаб связей с другими людьми. К существенным факторам, влияющим на характер социализации, следует отнести сложившееся у взрослых отношение к жизненным трудностям. «Активно» социализирующиеся отличаются более выраженной верой в себя, способностью контролировать окружающиеся события. В свою очередь, «пассивно» социализирующиеся в большей степени привыкли полагаться на защиту «сверху». В первом случае жизнь пенсионеров противостоит социальным стереотипам старости и во многом содействует их разрушению, во втором — она иллюстрирует традиционное представление об этом этапе жизни и невольно помогает его закреплению. Возникает проблема формирования механизмов социализации личности после ухода на пенсию.

Доминирующим в нашей стране становится второй тип социализации, что связано с острой финансовой необеспеченностью пенсионеров, возникновением дополнительных, эмоциональных переживаний, связанных с невниманием общества к их проблемам. В связи с этим, встает задача переориентации пассивной части пожилых граждан в участников социальных процессов, активно взаимодействующих в социуме. И здесь чрезвычайно важна роль геронтообразования в ориентации пенсионеров на первый тип социализации. Особенно это актуально в условиях реформирующейся России.

Социологи Л. Розенмайер и Г. Шойбле указывают на важность для пожилых людей генеративной и ретроактивной социализации. Первая предполагает передачу опыта и знаний от пожилых людей к молодому поколению, вторая: обучение у молодого поколения. Л. Вилкен обращает внимание на религиозную социализацию в пожилом возрасте как процесс обучения религиозности, духовности и теологии старения, осознание смысла жизни для достижения духовного роста индивида.

Раскрытие различных типов социализации пожилого человека позволяет выделить внешние детерминанты геронтообразования, такие как социально-политическую и социально-герагогическую, а также внутреннюю детерминанту — религиозную.

Зарубежные исследователи (Р. Реберг, Дж. Нойманн, У. Лер) отмечают, что активность людей в пожилом возрасте обуславливается, наряду с другими факторами, их прежней профессиональной активностью и опытом, приобретенным в течение жизни. Именно реактивация прежнего опыта вносит большой вклад в активность в посттрудовой фазе. По мнению ученых, активность в пожилом возрасте задается не количеством социальных взаимодействий, а типом активности, который пожилой человек выбирает для себя.

Другие авторы (А. Каспи, Г. Элдер, Р. Ларсон), наоборот, критически относятся к перенесению этой характеристики на всех представителей золотого возраста, мотивируя это тем, что большинство пожилых людей предпочитают сочетать пассивный и активный образ жизни, комбинируя активность через взаимодействие с близкими, друзьями и уединением в своем доме.

Мы же, напротив, склоняемся к утверждению, что активность должна быть характерна как для работы пожилого человека, так и для его отдыха. Напоминаем, что долголетие человека зависит при учете других переменных от того, получает ли он удовольствие от работы, отдыха или жизни в целом. И здесь мы солидарны с мнением автора теории успешного старения — американского геронтолога Р. Дж. Хэвайюрса, который считает, что умение использовать свое свободное время направляет жизнь старого человека в сторону полезности и приятности.

Под «удовлетворенностью жизнью» разработчики теории успешного старения понимают состояние полной гармонии между внутренним и внешним миром пожилого человека, противопоставляя её (удовлетворенность) самодовольству бюргерскому, которое не знает никаких забот, никакого творчества и озабочено только собой. Это то состояние, когда «совпадают желаемые и достигнутые цели, когда присутствует чувство значимости, мужество, радость жизни, критический взгляд на самого себя, свое физическое и психическое состояние, социальную ситуацию, а также полный «оптимистический настрой».

Некоторые исследователи к критериям успешного старения относят такие характеристики, как открытость для новых идей, самоопределение, толерантность, выражающуюся в принятии во внимание мыслей и мнений других людей, и социальную интегрированность.

Приведенные характеристики указывают на проявление у пожилых людей духовных и интеллектуальных (идеальных) сущностей родового человека и такой его особенности, как выход за пределы самого себе, совпадение личного и общественного, эгоистического и альтруистического.

М.У. Сталингс, опираясь на теорию «успешного старения» и разрабатывая свою теорию «двух факторов», обнаружил, что отрицательные события в жизни человека обычно негативно влияют на его настроение, а позитивные события (карьера, рождение детей, внуков и т. д.) — положительно с минимальным пересекающимся влиянием.

Исследования других зарубежных социологов свидетельствуют о том, что размер и вид реакции социального существа на ситуацию определяет не внешний раздражитель или «объективное» качество ситуации, а её субъективное восприятие и интерпретация. Отмечается, что этот феномен в виде «личного контроля» становится доминирующим при различных попытках приспособления к проблемам старости. Было установлено, что пожилые люди со слишком высоким или слишком низким чувством контроля над ситуацией особенно уязвимы для негативного её влияния.

Надо отметить, что хорошее здоровье или финансовое благополучие как внешние факторы по отношению к внутреннему миру, не определяют уровень удовлетворенности жизнью.

Всё рассмотренное выше говорит о том, что удовлетворенность в жизнь может быть интегральным оценочным показателем, в том числе и эффективности геронтообразования.

Обратим внимание на то, что в обыденном сознании складывается мнение об ограничениях в обучении пожилых людей в связи с их низкими интеллектуальными возможностями. Однако, эмпирические исследования интеллекта пожилых людей показали, что благодаря упражнениям, занятиям повышаются показатели интеллектуальной активности человека. Отметим, что снижение показателей интеллектуальной активности можно предотвратить посредством целенаправленного обучения.

Так, У. М. Фляйшманн рассматривает интеллект в пожилом возрасте как «способность сопоставления своих индивидуальных ресурсов, направленных на достижение результата, с факторами окружающей среды, окружающего мира, в котором живет человек». Шансы на развитие он связывает с оптимальным использованием резервов, имеющихся в наличии у человека, применяя модель, разработанную М. Балтес и П. Балтесом под названием «Оптимизация с помощью селекции и компенсации». Авторы данной модели полагают, что в пожилом возрасте существует потенциал для развития. В связи со старением и ослаблением организма ресурсы человека начинают расходоваться экономно, и, поэтому у людей этого возраста остаются большие их запасы, о которых они просто не подозревают.

Изложенное выше позволяет нам утверждать, что образование призвано помочь пожилому человеку осознать свои возможности и выявить потенциал своего дальнейшего развития.

Отдельные исследователи связывают понятие интеллекта в пожилом возрасте с мудростью, которая представлена как широкая область потенциала, включающая в себя интеллектуальные, когнитивные, эмоциональные и моральные компоненты. Под мудростью Х. Клингенбергер понимает личностное качество, которое развивается в течение всей жизни; форму экспертного знания для советов в различных областях жизни; умение располагать «правдой жизни»; способность контролировать свои действия. Мудрость проявляется в различных областях деятельности и различных отношениях. Так, мудрый человек обладает хорошо организованной систематической и органической иерархией целей и ценностей. Сюда, по его мнению, относится: справедливость, концентрацию на существенном, самоорганизация и знания.

Некоторые ученые отмечают ряд других отличительных признаков мудрого человека, таких как:

• -способность принимать разумные решения в условиях практического социального поведения, согласовывать множество мнений и понимать проблемы других людей;
• — относительность (не категоричность) в суждении и оценках;
• — критичность в оценке любого знания, в том числе и своего собственного. При этом выделяются пять факторов для составления портрета мудрого человека:

I фактор — «исключительное, незаурядное понимание происходящего, основанное на приобретенном жизненном опыте» (наблюдательность, восприимчивость, опора на здравый смысл, открытость любой информации, способность видеть сущность ситуации и т. д.);

II фактор — «ориентация на других людей» (способность давать хорошие советы, согласовывать разные точки зрения, говорить о вещах, которые интересуют многих людей, видеть событие в широком контексте и т. д.);

III фактор — «общая компетентность» (образованность, интеллигентность, любознательность, артикулированность представлений, понятливость и т. д.);

IV фактор — «интерперсональные навыки» (хороший слушатель, обаятельный, ориентированный не только на собственные проблемы, спокойный и т. д.);

V фактор — «социальная скромность» (ненавязчивый, неимпульсивный, бесшумный, сдержанный, с преобладанием тонких, не драматических способов поведения и т. д.).

Данные факторы, наряду с ранее обозначенными, могут быть положены в основу определения типологии пожилых учащихся.

Всё это говорит о том, что мудрость «скорее растет с возрастом, чем уменьшается». Мы разделяем мнение тех, что мудрость, действительно, — это особая форма интеллектуальной зрелости.

Однако, она, как справедливо замечал еще Сократ, «не неподвижная глыба мрамора. Мудрость — живое пламя, которое надо постоянно поддерживать и питать».

Разработкой теоретических основ для позиции пожилых в обществе занимаются представители теории модернизации. Пожилой возраст связан не только с биологическими и психологическими процессами, но также с социальной партиципацией, которая происходит в период оставления трудовой деятельности. Пожилые люди должны привыкать к завершению трудовой деятельности и находить новые основы для стабилизации чувства самоосознания и самоуважения. Они нуждаются в новой ориентации, а следовательно в обучении.

Представляет интерес концепция стиля жизни в пожилом возрасте. Х. Томае, Х. Людтке предлагают психологические модели стиля жизни в старости, которые на первый план ставят индивидуальные стратегии существования, такие как: стиль отношений, стиль воззрения на мир, стиль восприятия жизненных ситуаций. Социологические модели определяют названные стили как проявление взаимодействия социальных групп.

В концепции стилей жизни как взаимозависимые можно анализировать отдельные процессы старения, такие как адаптации, свободного времени, потребление, где определенный жизненный стиль является результатом выбора различных альтернатив в рамках образа жизни.

Концепция выходит за пределы общепринятых гипотез дифференциальной геронтологии, т.к. функцией жизненных стилей является поиск личностью своего «Я» и её самоопределение, самовыражение. Отсюда следует, что пожилым людям для самореализации нужно окружение, которое предлагает им возможность самовыражения и поиска своего «Я» в рамках любого стиля жизни.

Обратиться к теории компетентности в пожилом возрасте. Автор данной теории Э. Ольбрихт рассматривает компетентность «как соотношение личных ресурсов, накапливаемых в течение жизни, с требованиями окружающей среды, как согласование имеющихся возможностей, которые позволяют пожилому человеку соизмерять или сопоставлять свои умения и способности с требованиями окружающей среды для получения удовлетворительных результатов».

Рассматриваемая теория предполагает наличие у пожилого человека способностей и умений, необходимых для того, чтобы он мог полностью брать на себя ответственность за свою жизнь.

Теория компетентности в старости широко обсуждается не только в научных разработках, но и в социально-политической практике. Так, одно из направлений геронтологических исследований Министерство исследований и технологий Германии посвятило теме «Поддержание и развитие компетентности в старости». Компетентность, наряду с профилактикой и реабилитацией, стала одним из главных направлений геронтополитики Германии, а также определения стратегии в сфере обучения пожилых.

У граждан старших возрастов существует желание контролировать и управлять событиями во всех сферах жизнедеятельности; степень реализации которого зависит от внутренних способностей, мотивов и внешних факторов. В этой связи перед обществом стоит задача предоставить пожилому человеку благоприятные возможности для активного действия, который должен уметь использовать их в соответствии со своими ресурсами. Поэтому для того, чтобы к старости развить и сохранить компетентность, необходимо развивать Интеллектуальный потенциал уже в детстве и юности, и проводить профилактику на пороге старости.

Отметим, что немецкие исследователи рассматривают проблемы компетентности с трех точек зрения: инструментально-дифференцированной, динамической и трансакционной. Первая позволяет объективно принимать во внимание результаты компетентности в биологической, психологической, социальной, культурной и духовно-ментальной областях, что соответствует природе человека. Вторая точка зрения на компетентность проявляется в воздействии на жизнь и поведение, что ориентирует на самостоятельность и активность в повседневной жизни. Третья точка зрения рассматривает компетентность как проявление взаимоотношений между «Я», «Мы» и «окружающей средой».

Новый взгляд на теорию компетентности представлен в исследовании британского психолога Дж. Равена, согласно которому в основные слагаемые изучаемого явления входят: инициативность, мудрость, интерес к жизнедеятельности организаций, общества, роли человека в нём и другие внутренние мотивированные характеристики, связанные с системой личных ценностей.

Ученым представлена модель анализа и оценки компетентности, которая предполагает, что вначале идет изучение мотивации, ценностей, как интегрального компонента поведения человек, а затем — оценка способностей. Он утверждает, что «…если мы хотим понять, описать и предсказать поведение человека, то нам потребуется список его главных ценностей, видов компетентности, представлений и ожиданий, а также доминирующих в его окружении ограничений и особенностей общественной структуры». Компетентность эффективно проявляется в социуме только в организованном единстве с его интересами и ценностями.

Исследуя различные виды реализуемой в жизни компетентности, Дж. Равен формулирует рекомендации по формированию образовательных программ для взрослых, которые могут быть применены в геронтообразовании. По его мнению, образовательные программы для взрослых должны содействовать развитию их способности приобретать и развивать опыт активного управления своей жизнью, сотрудничества с другими людьми.

В 90-е годы ХХ века получает своё развитие теория продуктивности в старости, которая охватила широкий спектр различных видов деятельности в пожилом возрасте, в том числе, креативного, интеллектуального, социально-политического характера. Это было связано с тем, что пожилые люди Германии активно образуют инициативные группы, самоорганизуются в группы самопомощи, четвертая их часть считается способной к активным действиям.

Продуктивная деятельность в противовес деятельности, связанной с потреблением, имеет как индивидуальную ценность в плане социальной интеграции, так и экономическую, общественную. Отметим, что экономическая ценность результатов, которых достигли 60−85-летние люди в сферах общественной деятельности, опеки, заботы о детях и т. д., ежегодно составляет в Германии 80 млрд. марок.

Мы разделяем мнение тех (О. Шеффтер и др.), кто определяет продуктивность пожилых как способность воспринимать сложно устроенный окружающий мир, как способность к апперцепции, внутренней переработке информации и адекватному действию. Именно продуктивность является системно-специфической компетентностью, степенью автономности, которая выражается в способности вырабатывать информацию окружающего мира, обеспечивать социальную полезность.

Раскрытие теории продуктивности дает основание выявить наряду с социально-политической внешнюю экономическую детерминанту геронтообразования.

С точки зрения психологии развития, продуктивность как особый вид деятельности реализуется в начале на уровнях самораскрытия, формирования позитивного отношения к себе, преодоления пробелов в опыте и знании, а также означает личную оценку активности. И здесь, на наш взгляд, возможность развития внутренней психологической детерминанты. Возможности развития и нормативные требования образуют при этом основу, в которой реализуется продуктивная жизнь в преклонном возрасте, а также происходит совершенствование личности.

Для социологии, по мнению Х. П. Тевса, основной идеей продуктивности является ценность, т. е. воспроизведение социально-полезных отношений. Ученый различает пять форм продуктивности:

• — поддержка самостоятельности и независимости в жизненной, общественной сфере;
• — интергенеративная (межпоколенческая) продуктивность, как форма помощи и поддержки молодежи;
• — интрагенеретивная (внутрипоколенческая) продуктивность, солидарность;
• — социальная общественная деятельность в союзах, общественных организациях, гражданские инициативы по месту жительства;
• — общественная продуктивность организации из числа пожилых людей осуществляющих продуктивный вклад в решение общественных проблем.

Для продуктивной деятельности, полагает Х. П. Тевс, необходима компетентность, которая достигается в процессе образования.

Раскрытие ученым пути формирования продуктивности, говорит в пользу сформулированной нами внешней социальной детерминанты развития геронтообразования. Об этом свидетельствует ролевая, ценностно-ориентированная концепция П. И. Смирнова, который описывает личность как деятельное существо, используя понятия ценности, мастерства (знания, умения, навыки), полномочий (права и обязанности). Ролевая ценность пожилого человека связана с выполнением профессиональных обязанностей, со служением близким, обществу, воспитанием внуков, активной общественной деятельностью (роль гражданина), передачей социального опыта (советчик). Одновременно обеспечивается ролевая ценность наличием жизненного, интеллектуального, человеческого ресурса, накопленного в течение жизни, приобретенной мудрости, как совокупности ценностей всех поколений.

Общество наделяет пожилых людей определенными полномочиями с учетом их возраста, берет на себя обязательства по обеспечению достойной старости, формирует также и ожидания, которые предопределяются историческими социально-экономическими, национальными особенностями. Выполнение новых ролей требует соответствующей подготовки для компетентного их исполнения.

Продуктивность, ориентированная на результат, и является желаемым противовесом глобальному общественному «освобождению» пожилых людей от обязанностей.

Для обоснования социально-политической детерминанты геронтообразования может быть использована теория обобществления, под которым понимается процесс социального участия пожилого населения в общественной жизни, благодаря наличию институтов и соответствующих социальных организаций. В задачу последних входит осуществление посреднических функций между пожилыми людьми и обществом, а также содействие развитию общественных норм и ценностей. Отметим, что речь здесь идет не столько об институтах социального обеспечения и социальной помощи, сколько об обеспечении механизмов функционирования социального государства, которое обеспечивает, в том числе, и социальную интеграцию пожилых граждан.

В качестве целей обобществления могут служить социальная уверенность, свобода, справедливость. Достижение этих целей происходит через социальные государственные гарантии, пенсионное обеспечение, семью, социальную помощь, опеку. В качестве же компенсации социальных проблем необходимо наличие, по нашему мнению, общественно-государственных форм обобществления. В странах Европейского Союза и США они существуют, в том числе, и в виде институтов геронтообразования. Образование является в данном контексте предпосылкой для новых форм обобществления, формой социального участия и интеграции в общество.

Новые подходы к образованию пожилых связаны с возросшим в последнее десятилетие значении автобиографии — как социального института. В теории институционализации автобиографии М. Коли на место среднего течения жизни, «стандартизированных» биографий становится жизнь индивидуума, со своими вехами, ключевыми событиями и жизненным опытом. Биографические схемы жизни представляются разнообразнее, сложнее. Являясь активным строителем своей собственной линии жизни, пожилые люди могут самостоятельно конструировать пенсионную фазу, заняться «биографизацией», определяя и достигая запланированных задач и целей.

Ориентация на личность, жизненный мир, вытекает из феноменологической социологии. С точки зрения А. Щюца и Ю. Хабермаса, жизненный мир как «контекст» представляет собой взгляд изнутри на общество, которое постигается с позиции действующего субъекта. Жизненный мир представляется как «контекстообразующий фон процессов достижения понимания через коммуникативные действия там, где встречаются говорящий и слушающий, которые в результате коммуникаций улаживают разногласия, находят понимание, приходят к соглашению».

Основываясь на концепции жизненного мира, образование в пожилом возрасте имеет целью передать индивидууму свободу действий и жизненную помощь. Речь идет о перспективе отдельного субъекта, которому нужно помочь увидеть то, что ему знакомо в его жизненном мире, с совершенно новой стороны, и помочь действовать по-другому.

Данный феноменологический подход может быть использован в качестве методологической базы для исследования поступков и деятельности пожилых людей, в том числе участие в образовательных программах.

Итак, после рассмотрения теоретических аспектов герагогики, в следующей главе обратимся к вопросу эволюции геронтообразования за рубежом и в России.