История возникновения и распространения русской культуры на северо-востоке Китая

Исторические этапы формирования национального состава населения в северо-восточных районах Китая

Китай — многонациональная страна. В настоящее время в Китае проживает 56 национальностей, главная, титульная из которых — это ханьцы. Ханьцы составляют более 90% населения всей страны, а остальные 55 этносов считаются национальными меньшинствами. Каждое из них имеет свою историю происхождения, религию, историю, культуру, традиции и обычаи.

По количественному убыванию численности малых народностей Китая они идут в следующем порядке: чжуаны, маньчжуры, хуэйцы, мяочане, уйгуры, туцзяне, ияне, монголы, тибетцы, буитяне, дунцы, яотяне, корейцы, байцы, ханийцы, казахи, лияне, дайцы, шэяне, лисуанцы, гэлаотяне, дунсяны, лахутцы, шуйцы, вайцы, насийца, цяньцы, туйцы, мулаотяне, сиботяне, киргизы, дауры, цзинпотяне, маонаньцы, салары, буланы, таджики, ачане, пумийцы, эвенки, нусуанцы, цзинцы, цзинотяне, дэанцы, баоаньцы, русские, уйгуры, узбеки, мэньбайцы, орочоны, дулуны, татары, хэчжэйцы, гаошаньцы, лобайцы [Ван Цань, С. 10].

В древних китайских источниках можно найти много сведений о формировании и истории развития многих этносов, начиная со времен правления династии Шан (XVI-XI вв. до н.э.) и династии Чжоу (XI — 221 г. до н.э.) до правления династии Хань (206 г. до н.э. — 220 г. н.э.).

Историческое название исследуемого нами района — Северо-восточного Китая (кит. Дунбэй) — Маньчжурия. В настоящее время Маньчжурией называют три китайских провинции на Северо-востоке Китая: Хэйлунцзян, Цзилинь и Ляонин, однако до 1858−1860 гг., до подписания Айгунского договора и Пекинского трактата, в понятие Маньчжурии включались также современные территории Приамурья и Приморья.

История формирования национального состава современной Маньчжурии уходит корнями в глубокую древность и тесно связана с географическим положением данного региона и с его историей. На протяжении долгих веков, до начала правления маньчжурской династии Цин, на территориях Северо-восточного Китая сосуществовали многочисленные племена тунгусского, монгольского и ханьского происхождения. Эти территории делились на множество отдельных владений, которые на разных этапах исторического процесса консолидировались под властью какого-нибудь сильного правителя, а потом вновь распадались на множество племен.

Согласно китайским источникам, в древности на северо-восточной периферии китайского государства существовали крупные племенные союзы. Среди названий племен, которые населяли эти районы, упоминаются дунху, хуймо и сушэни. По всей видимости, племена сушэней населяли территории современной провинции Хэйлунцзян.

По предположению многих исследователей, именно сушэни являлись предками современного народа под названием маньчжуры. Изначально их называли сушэнями, позже — илоу или уцзи, а при правлении династии Тан (618−907 гг. н. э.) они получили название Мохэ, а позже — чжурджэни [Чжан, 2004]. В то же время существует версия, что маньчжуры произошли от народности дунху или же, возможно, они являются переселенцами с Корейского полуострова. Существует также мнение, что маньчжуры могли происходить от аборигенов, которые изначально проживали в бассейне реки Сунгари [там же]. Таким образом, этногенез и культурогенез маньчжуров по-прежнему остаются в китайской исторической науке предметом острых дискуссий. Наиболее проблематичным является вопрос об этническом происхождении маньчжуров.

В VII в. н. э. мохэские племена тунгусо-маньчжурского происхождения сумели создать на территории современной Маньчжурии, Приморского края и северной части Корейского полуострова государство Чжэнь (позже Бохай или Пархэ). Предпосылкой для создания крупного государственного образования явилось развитое земледелие и животноводство, а также постоянное военное давление со стороны соседних территорий: с юга — со стороны древнекорейского государства Когурё, а впоследствии — династии Тан, а с запада — со стороны воинственных кочевых племен монгольского происхождения.

Танский Китай предпринял несколько попыток по завоеванию мохэского государства, но потерпел неудачу, и пошел на установление мирных отношений. В 713 году правителю Бохая был пожалован танским императором титул владетельного князя, что номинально означало, что государство Чжэнь (Бохай) становится вассальным по отношению к Китаю. На практике такая форма взаимоотношения Китая с сопредельными государствами существовала на протяжении многих веков и сопровождалась определенными требованиями по отношению к вассальному государству. Так, после признания сюзеринитета Китая правитель государства Бохай должен был направить одного из своих сыновей и близких людей заложником к Танскому двору, а также регулярно направлять Танскому императору послов с «дарами». В некоторой степени это способствовало развитию государства Бохай, которое заимствовало многие достижения Китая. В то же время Бохай не участвовал в военных походах Танского Китая и поддерживал самостоятельные торгово-экономические и политические отношения с другими государствами.

Китай оказывал очень сильное влияние на развитие культуры государства Бохай. Административно страна делилась на пять провинций, каждая из которых имела свою столицу. В правительстве работало три советника и шесть министров. Была хорошо развита торговля с соседними странами. Согласно историческим источникам, бохайцы поставляли на внешний рынок коней, шелка, мед, женьшень, охотничьих соколов, шкуры соболя, тигра, медведя, лисы [Государство Бохай, статья в онлайн-энциклопедии].

В 926 году государство Бохай было завоевано своим западным геополитическим противником — монгольскими племенами киданей, которые дали историческое название Китая.

В настоящее время также представляется проблематичным точно установить этногенез и культурогенез киданей. Собственное киданьское письмо (большое и малое киданьское письмо) до сих пор не поддается полной расшифровке, вследствие чего сложно по языку киданей определить их этническую принадлежность.

В древности кидани населяли территории современной Внутренней Монголии, Монголии и Маньчжурии. В 907 году киданьские племена объединились и образовали государство Ляо, которое управлялось двумя кланами. В результате ряда завоевательных войн с соседними государствами Ляо стало одним из самых сильных и крупных государственных образований в Восточной Азии.

Согласно китайским хроникам (а китайцы все северные народы считали варварами), нравы и обычаи киданей были схожи с нравами народности мохэ. Китайские летописцы указывали, что кидани занимаются грабежами, набегами и охотой, грубые, не знают церемоний и приличий. Не оплакивают смерть родителей, как это было принято у китайцев, и вообще считают это проявлением слабости [Крадин, 2014]. Также китайские исторические источники указывают на родство киданей с сяньби.

История киданьских племен прослеживается до I в. н. э. Затем, на протяжении многих веков, кидани в разное время воевали с китайскими государствами и соседними племенами, но в 628 году вступили в китайское подданство, признав сюзеринитет Танского Китая, даже выступали на китайской стороне в войне против Кореи. Однако позже они перестали подчиняться Китаю и вновь вступили в период военного противостояния. Им неоднократно удавалось разбить императорские войска, но в 699 г. все же они потерпели поражение от китайской армии и им пришлось признать вассальную зависимость от Китая.

В начале X в. н. э. при вожде Аобацзи (Елюй Амбагай) племенная федерация киданей превращается в империю с династической системой наследования. В 916 году Аобацзи подчиняет себе несколько соседних племен и провозглашает себя императором. В 926 году кидани захватили государство Бохай, и под их контролем оказались территории южного Приморья, юго-востока Маньчжурии и северо-востока Кореи.

В 947 году новое государство киданей получило название Великого Ляо. Киданям удалось также захватить часть северных территорий Китая и организовать систему управления и администрации по китайскому образцу. В период своего расцвета в XI в. кидани получают дань от Сунского Китая, однако с конца XI в. государство приходит в упадок, и в 1125 году его захватывают чжурджэни. Часть киданей была убита, часть осталась при новом правительстве, а часть бежала в Среднюю Азию.

Современные исследователи не могут с уверенностью сказать, какая из существующих в настоящее время национальностей является прямым потомком киданей, поскольку вследствие длительного процесса миграций, войн и переселений народности, населявшие северо-восточные районы Китая перемешивались и ассимилировались. Однако многие исследователи полагают, что дауры по крайней мере частично являются потомками киданей. Также существует предположение, что народность ктаев, которая входит в состав узбеков, казахов, киргизов, ногайцев, караколпаков, башкир и других народов вполне может быть потомком разбитых некогда чжурджэнями киданей.

Чжурджэни говорили на чжурджэнском языке тунгусо-маньчжурской группы, что позволяет провести прямую связь между ними и маньчжурами. Предками чжурджэней являются племена мохэ. В российской историографии многие исследователи проводят прямую цепочку преемственности от сушэней, илоу, уцзи, мохэ к чжурджэням и маньчжурам. Само слово «чжурджэни» появляется в источниках не ранее X в. н. э., когда государство Бохай было захвачено киданями.

Традиционно чжурджэни проживали в форме объединений, которые назывались мэньань и моукэ. Мэньань состоял из 1000 дворов, а моукэ — из 100. Такая система была связана с воинской организацией чжурджэней. Моукы являлся отрядом воинов из одного рода или его части, если род был большой, а мэньань — большим отрядом, в котором были воины нескольких родов. Чжурджэни вели полукочевой образ жизни, часто проживали в городах.

В начале XII в. среди чжурджэньских племен стал возвышаться клан Ваньянь, который изначально контролировал бассейн реки Амур. Чжурджэньский лидер Агуда провозгласил себя императором в 1115 году и дал своей династии название Цзинь (‹а «золото»). Он стал постепенно подчинять себе соседние чжурджэньские племена, что вызвало недовольство киданьского государства Ляо. Вмешательство Ляо во внутренние дела чжурджэней привели к развязыванию войны. Чжурджэням удалось заключить военный союз с китайской империей Сун, и с ее помощью разбить киданей.

В дальнейшем возникли разногласия между Цзинь и Сун, что привело к целой череде войн, которые закончились тем, что весь Северный Китай перешел под контроль чжурджэней. В 1151 году столица Цзинь была перенесена в Чжунду (современный Пекин).

Чжурджэньское государство Цзинь просуществовало с 1115 по 1234 годы, пока не было завоевано монгольскими племенами. Чжурджэни вошли в состав империи Юань и продолжали населять территории современной Маньчжурии.

В начале XVII века вождю живших в Маньчжурии оседлых чжурджэней Нурхаци удалось объединить несколько маньчжурских племен. В 1589 году Нурхаци объявил себя великим князем (ванном), а в 1596 году — правителем (великим ваном) государства Цзяньчжоу. В 1616 году Нурхаци провозгласил воссоздание чжурчжэньского государства Цзинь (в истории стало известно как «Поздняя Цзинь») и объявил себя его ханом. Благодаря усилиям Нурхаци, к 1619 году большинство маньчжурских племен вошли в состав нового государства. В 1621 году Нурхаци начал войну с Китаем. Маньчжурские войска вторглись в Ляодун и разбили императорские войска. Обретя контроль над новыми территориями, Нурхаци решил закрепить здесь свое влияние и в 1625 г. перенес столицу в Мукдэн.

После смерти Нурхаци его сын Абахай продолжал внешнюю политику отца. Он вел ряд удачных войн против Китая, и в 1636 году объявил о создании новой династии — Цин (ђґ"чистый"). Также он велел называть чжурджэней маньчжурами, и так появилась маньчжурская династия Цин, которая правила Китаем с 1644 по 1912 год.

Завоевав Внутренний Китай, маньчжуры назвали всю свою империю «Срединным государством». В состав маньчжурского Цинского Китая входили территории современного Северо-восточного Китая, Синьцзян-Уйгурского автономного района, Монголии, Тибета и других районов современного Китая. Маньчжурские правители определяли Китай как многонациональное государство, где ханьцы не являются главной нацией. Они провозглашали, что и ханьские племена и не-ханские являются частью Китая. Вся официальная документация данного периода велась на двух языках: на китайском, и на маньчжурском.

Маньчжурская письменность появилась еще при династии Цзинь, в период расцвета чжурджэньских племен. Начертание графем чжурджэньского письма имело сходство с киданьской графикой и восходило к китайским иероглифическим образцам. После разгрома империи Цзинь чжурджэньская письменность пришла в упадок, и чжурджэньский язык вышел из употребления, превратившись в мертвый. Чжурджэньская письменность сохранилась очень плохо, в основном в незначительном числе текстов, отлитых в бронзе или высеченных на каменных стелах. Практически не сохранилось образцов чжурджэньских литературных памятников.

При Нурхаци официальным языком делопроизводства был монгольский, поскольку в Китае в то время правила монгольская династия Юань. Однако в 1599 г. Нурхаци приказал создать маньчжурскую письменность. Письменность была создана, и многие исторические памятники правления династии Цин представлены на маньчжурском языке. Однако после свержения цинской династии в 1911 г. маньчжурский язык стал быстро исчезать. К середине XX века маньчжурский язык сохранился лишь в отдалённых районах Северо-восточного Китая. В настоящее время маньчжурская языковая культура находится на грани полного исчезновения, хотя китайское правительство принимает меры к ее сохранению [Чжан, 2004].

С начала XVII века на территорию Маньчжурии начинают проникать русские. Вследствие размытости русско-китайских границ в то время и китайцы, и русские спокойно переходили границу, вследствие чего нередко возникали конфликты.

Показательным случаем является, например, возникновение на территории Маньчжурии так называемой «Желтугинской республики».

В 1883 г., уже после подписания Айгуньского договора о государственной границе, на территории Маньчжурии на речке Мохэ в верховьях Амура были найдены богатые золотые россыпи. Сюда стали в больших количествах стекаться вольные старатели из Китая, России и Кореи. Приисковый поселок быстро рос: в 1883 г. в нём обитало 120 человек, через год — 7 тысяч, ещё через полгода — 15 тысяч. Вследствие того, что население поселка выросло за полгода больше чем в сто раз, стал ощущаться дефицит пищевых продуктов. Цены на самые необходимые товары головокружительно росли, и в первый год Желтугинской республики фунт хлеба, стоивший в Благовещенске 10 копеек, перевалил за 40 копеек. Лопаты, кирки, топоры — то есть вещи, необходимые для старателей, можно было достать только по баснословным ценам. Лопата уходила за 10 рублей. Столько же стоил топор. За бутылку лимонада разбогатевшие золотоискатели выкладывали 12 рублей. Пуд сухарей стоил 16 рублей.

Примечательно, что поселок находился на китайских территориях, но в достаточно удаленном и малонаселенном месте, а потому официальные власти Китая не имели там своего влияния. Из-за сложившейся ситуации с безвластием и дефицитом продуктов, а также учитывая особенности прибывавшего на прииски контингента, вырос уровень преступности. На общем сходе старателей было решено самоорганизоваться. Были выбраны старосты, старшины и президент, назначены наказания за преступления.

В Желтуге появились русские торговцы из Забайкалья и Приамурья. Они ввозили в Желтугинскую республику товар из России, открывали там свои лавки, бани, магазины, гостиницы и даже банки и игорные дома.

Зимой 1885−1886 гг. официальные власти империи Цин, недовольные существованием Желтугинской республики с большим количеством русских старателей на своей территории, выслала правительственные войска для ее ликвидации. Русские бежали сами или же были схвачены и высланы в Россию, а китайских жителей республики казнили, отрубив им головы [На сопках Маньчжурии].

Первая большая волна официальной русской эмиграции в Маньчжурию была связана со строительством Китайско-Восточной железной дороги в 1898—1903 гг. Российскому правительству в лице С. Ю. Витте удалось в ходе переговоров с китайской стороной договориться о прокладке железной дороги через Маньчжурию. Подбором специалистов для прокладки КВЖД руководил лично С. Ю. Витте, Строительное управление КВЖД было размещено на берегу реки Сунгари (кит. Сунхуацзян), где предположительно дорога пересекала реку. Позже на этом месте появился новый город Харбин.

Следует отметить, что масштабное строительство КВЖД привлекало не только русских технических работников и строителей, но также и многочисленных китайцев из других районов Китая, корейцев, которые также приезжали сюда в поисках работы, а также работников с окраин Российской империи — украинцев, поляков, татар, киргизов. Приезжали сюда и специалисты из западных стран. Все они несли с собой свои культуры, особенности образа жизни и традиции.

Вторая, более многочисленная, волна русской эмиграции в Северо-восточные провинции Китая связана с событиями Октябрьской революции и последовавшей за ней Гражданской войной. По средним оценкам, к 1922 году на территории Маньчжурии проживало порядка 200 000 русских. Русская народность была представлена всеми слоями населения: здесь были многочисленные военные разбитой Белой армии, дворяне, крестьяне, было представлено торговое сословие, казачество.

При этом представители первой волны русских переселенцев в подавляющем большинстве своем жили в зоне отчуждения при КВЖД и обладали правом экстерриториальности. По этой причине они практически не ассимилировались с местным населением, образуя свою достаточно закрытую для представителей других этнических групп колонию. Благодаря этому русским удавалось сохранять свою культуру на протяжении долгого времени, вплоть до окончательного исхода русских из Маньчжурии после Второй мировой войны.

По-другому обстояло дело с другими народностями, населявшими Северо-восток Китая. Исследователи, побывавшие в Маньчжурии в начале XX века, отмечают, что, несмотря на пестрый этнический состав Северо-восточных районов Китая, многие их малых народностей подверглись сильной китаизации. Так, о маньчжурах Руднев пишет: «…Большинство маньчжур, хоть и называет себя этим именем, но по наружности и языку ничем не отличается от китайцев. Чистокровные маньчжуры на севере не составляют более 1/20 всего населения, а на юге их и совсем нет. В самой Маньчжурии по-маньчжурски говорят очень немногие из природных маньчжур, и их письменность давно забыта и заменена китайской. Одежда и жилища современных маньчжур ничем не отличаются от китайских. Точно также они усвоили целиком китайские религиозные верования и обряды…» [Руднев, 1912, С. 18−21].

В настоящее время уже не является секретом, что, настаивая на проведении КВЖД через Маньчжурию, С. Ю. Витте как дальнюю цель ставил мирный захват Маньчжурии. Китайское правительство прекрасно понимало, что могут означать многочисленные русские поселения в Маньчжурии и чем это все может закончиться, и в ответ стало всячески поощрять переселение китайцев в Северо-восточные районы, используя для этого и КВЖД в том числе [Руднев, 1912, С. 21].

Получается, что уже в начале XX века стали исчезать самобытность этнических групп, населявших Маньчжурию в разные периоды времени и оставивших там своих представителей.

Таким образом, к концу XIX — нач. XX в. этнический состав Северо-восточных районов Китая был весьма пестрый. Каждый исторический период развития Маньчжурии оставил здесь свой след в виде представителей различных этносов, национальностей и племенных групп. В начале XX века общее население Маньчжурии составляло порядка 15 млн. людей. К этому времени здесь проживали три основные этнические группы: ханьцы (китайцы), маньчжуры и монголы. Представители монгольских племен (буряты, чипчины, олоты) в большинстве своем проживали к западу от хребта Большой Хинган на границе с Монголией. Тунгусские племена (маньчжуры, дауры, орочоны, манегры, гольды) обитали в основном в лесистых районах вдоль реки Амур. Также здесь проживали корейцы на границе с Кореей и русские в зоне отчуждения [Руднев, 1912, С. 17−18].