Советский Союз. 
Развитие диссидентства

Истоки и причины возникновения диссидентского движения

Цель первой главы заключается в том, чтобы изучить предпосылки и рассмотреть начальные этапы диссидентского движения. Благодаря этому нам удастся определить период и предпосылки зарождения диссидентства именно в журналистике, а также проанализировать журналистско-публицистические приемы, используемые наиболее яркими представителями диссидентского движения Советского Союза.

Достижение поставленной цели предполагает решение ряда задач. Видится необходимым анализ как официальных изданий и публикаций, так и запрещенных на территории СССР. Подобный анализ необходим для более углубленного изучения стилевых и журналистских особенностей языка диссидентов начала 60-х — 70-х гг., так как деятельность представителей движения этого периода имела неоспоримое влияние на диссидентов в журналистике в период 70-х — 90-х гг. XX века.

В 1956 году в Советском Союзе было провозглашено о направлении страны по новому курсу. Новый председатель Коммунистической партии Советского Союза, Никита Сергеевич Хрущев, выбрал направлением своей деятельности обновление советского общества. Закономерным стал и процесс обновления политического сознания населения. Среди насущных проблем на первый план была вынесена проблема разрушения стереотипных представлений в журналистике. В первую очередь было решено изменить подход к оформлению, содержанию и характеру подачи информации. Благодаря такому, на первый взгляд, простому шагу в средствах массовой информации начало появляться нечто новое.

На первый план общественные деятели, а затем и журналисты начали выводить проблему необходимости борьбы с последствиями культа личности, сопутствующим беззаконием в политике. В журналистских материалах появляются вкрапления описания реального положения дел в экономике в целом и частных общественных проблем. Несмотря на значительные по тем временам изменения, это была лишь видимость коренного перелома: журналистика по-прежнему находится в полном подчинении правящей элиты. Данный тезис подтверждает в своих исследованиях Рафаил Овсепян: «К концу 50-х гг. отечественная журналистика претерпевает серьезные изменения. Но по-прежнему неизменным оставалось ее положение в системе административно-командного управления. Журналистика, как и прежде, находилась в полной зависимости от нее» Овсепян Р. П. История новейшей отечественной журналистики (учебное пособие). Под редакцией Я. Н. Засурского. — М.: Изд-во МГУ, 1999. — Режим доступа: http://evartist.narod.ru/text/51.htm.

Наиболее ёмкое и одновременно короткое определение внутреннего настроя населения дает в работе ___ Шубин. Автор сравнивает существовавшую политическую идеологию и те нормы, следование которым она требовала от советских граждан, с подобранным не по размеру тугим пиджаком, который, даже если с виду красив, сковывает абсолютно любые движения. «В 70-е гг. человек уже вырастал из „костюма“, несвобода ощущалась острее — хотя сфера свободы, как мы увидим, расширялась. Просто она росла медленнее, чем потребности в самовыражении, интеллектуальном поиске. Советское общество „разогнало“ рост потребностей, и теперь не успевало за ними» Шубин А. В. Диссиденты, неформалы и свобода в СССР. — Режим доступа: http://aleksandr-kommari.narod.ru/shubin.html.

За время войны население привыкло жить в условных рамках и не выходить за их пределы, поэтому после того как оттепель дала прочувствовать, что жить можно легче, даже минимальные попытки ущемления свободы (пусть даже на благо в дальнейшем будущем) вызывали агрессию со стороны населения. Люди начали слишком жадно глотать воздух свободы, которого после длительного истощения им постоянно казалось мало. Для жителей коммуналок переезд в отдельные квартиры, а для интеллигентов — приобщение к тайнам сталинской эпохи, представлялись высшей степенью свободы и открытием всех ранее закрытых дверей. На самом же деле власть приоткрывала только самый краешек из сокрытого ранее. «Стоит ослабить пресс репрессий — искатели свободы начнут находить друг друга. Не потушишь огонек — сбегутся на него из темноты другие со свечками, разложат костер. Вот дилемма власти: и хорошо, когда люди у костра сидят, под гитару расслабляются, да как бы пожара не вышло» Шубин А. В. Диссиденты, неформалы и свобода в СССР. — Режим доступа: http://aleksandr-kommari.narod.ru/shubin.html.

Такими «людьми со свечками» стали в свое время представители диссидентского движения. У людей появилась потребность в не приукрашенной под нужды и прихоти режима информации и вместе с тем люди, способные такую информацию найти, обработать и преподнести в наиболее оптимальном варианте. Именно такими людьми и стали диссиденты.

Диссидентство — уникальное для Советской России явление. Отправной точкой для возникновения движения исследователи называют 8-е и 12-е сентября 1965 года, когда Комитет государственной безопасности арестовал двух писателей: Андрея Синявского и Юлия Даниэля. Их обвиняли в «агитации и пропаганде, проводимых в целях подрыва или ослабления Советской власти». Причиной преследований стала работа под псевдонимом и публикация материалов в зарубежных изданиях. Впоследствии по 70-й статье («антисоветская агитация и пропаганда») прошли тысячи людей.

Для понимания причин и сопутствующих факторов всей правозащитной деятельности периода 60−80-х годов необходимо, в первую очередь, понять, как немногочисленная группа борцов за соблюдение закона и охрану прав человека может навредить великому государству? Напротив, если эти люди никакой опасности для правящей элиты не представляют, то почему любое высказывание советских диссидентов на газетной полосе или с трибуны вызывает такое недовольство внутри страны и за её пределами?

Суть диссидентства, в первую очередь, заключается в борьбе за неотъемлемые права личности. Как в любой войне, среди диссидентов существуют негласные и незыблемые правила: уважение к закону, прозрачность действий, полный отказ от насилия. Три данных пункта являются отличительными при сравнении диссидентов и других оппозиционеров СССР и будущей России. Диссиденты отстаивают человеческое достоинство, демократические ценности, право каждого выражать своё мнение и критиковать правительство. «Вначале всё диссидентское движение — небольшая сплоченная группа людей, защищающих свободу самовыражения и убеждений и противостоящих политическим репрессиям. Вскоре в эту группу вливаются те, кто отстаивает более конкретные права: свободу совести, право на национальное самоопределение, на эмиграцию…» Вессье С. За вашу и нашу свободу! Диссидентское движение в России. — М.: Новое литературное обозрение, 2015. — С. 86.. Внутри движения уживаются абсолютно разные направления общественной жизни, каждое со своим прошлым, героями и особенностями. Объединяет их то, что все они находятся в конфликте с режимом.

Каждый думает одно, говорит другое, а делает третье. Главным принципом диссидентов является открытость и гласность всех действий. Тем не менее, необходимо отметить, что границы открытости определяются личным выбором отдельно каждого. В начальный период становления рамками, средствами и целью диссидентского движения становятся непосредственно главные принципы, которыми руководствовались представители движения: соблюдение законности, отказ от насилия, гласность. Диссиденты обязуются соблюдать все предписанные в государстве правила, но в ответ хотят получить возможность пользоваться всеми природными и гражданскими правами. Диссиденты руководствовались тем, что они поступают так, а не иначе, потому что каждый человек наделен определенными правами от рождения и никто не может запретить ему делать то, что изначально разрешено природой. Подобная логика поведения распространялась на все сферы общественно-политической жизни, в которых участвовали диссиденты.

Диссиденты не заставляют никого строго соблюдать все эти принципы. Они берут то, что считают принадлежащим им по закону. Для того чтобы добиться свободы слова, они просто используют это слово; чтобы добиться свободы информации, они просто создают и сами распространяют прессу; чтобы сделать свободу собраний и митингов реальностью, они просто выходят на улицы. Диссиденты не ждут одобрения, они просто делают. В результате, «защитники прав человека одновременно оказываются и защитниками права как такового, защитниками закона» Вессье С. За вашу и нашу свободу! Диссидентское движение в России. — М.: Новое литературное обозрение, 2015. — С. 90.

Основополагающим становится принцип, что человек, который соблюдает закон и отвергает любое насилие, не обязан ничего скрывать. Можно ли предавать огласке репрессии, к которым прибегает режим, если сам прячешься? Для некоторых представителей движения гласность была действительно необходима. Тем не менее, абсолютно каждый инакомыслящий понимал, что после открытого присоединения к диссидентскому движению он в любую минуту рискует быть арестованным и провести остаток жизни в тюрьме или лагерях.

Очевидно, что не все акции диссидентов проходили в режиме полной открытости и гласности. Это было бы слишком опасно и потребовало бы полной и равной вовлеченности в происходящие события каждого участника. Диссиденты начинают борьбу из внутренних убеждений. Нет общей цели, а есть личная потребность, для удовлетворения которой иногда необходимо привлечь дополнительных людей. Диссиденты видят себя ответственными за то, что происходит внутри страны. Все совершаемые действия — это и есть ответ, заявление о несогласии с тем, какой выбран курс развития страны. Во время правления Сталина протестовать не осмеливался никто. Именно по этой причине после его смерти диссиденты ответственность за настоящее и будущее страны были обязаны взять на себя. Тем не менее, диссиденты отказываются считать себя членами единой организации. Преданность делу носит глубоко личный характер и главное для каждого — его собственное решение. По этой причине появление представителей диссидентского движения в журналистике видится естественным процессом. Именно журналистика и публицистические жанры в ней были способны удовлетворить потребность одних высказаться и других — воспринять некую идею.

С 1969 года в диссидентской среде формируются отдельные группы (приведены далее в хронологическом порядке): Инициативная группа защиты прав человека в СССР, Комитет прав человека во главе с Андреем Сахаровым, советская секция Международной амнистии, Московская Хельсинская группа, Христианский комитет защиты прав верующих, Рабочая комиссия по расследованию использования психиатрии в политических целях, Инициативная группа защиты прав инвалидов, профсоюз Владимира Клебанова, Свободное межпрофессиональное объединение трудящихся (СМОТ), Группа борьбы за свободную эмиграцию и Группа за установление доверия между СССР и США. Как правило, все эти группы возникают спонтанно — в качестве шутки или вызова режиму. Формируя диаметрально противоположные по своим целям группы, диссиденты наглядно показывают неоднородность общества и наличие в нем разных социальных групп. Таким образом, диссиденты выставляют напоказ именно то, что категорически отрицает власть. Далее в исследовании нами будут представлены примеры, когда журналистские материалы диссидентов отказывались публиковать не по причине политичности написанного, но из-за внимания тщательно скрываемых групп населения — бездомных, инвалидов, обманутых рабочих.

Группы немногочисленны, а их иерархия кардинально отличается от внутреннего устройства государственных структур. Подчас участники группы работают вместе только потому, что давно и прочно связаны дружбой. Главным условием в создаваемых диссидентами объединений становится равенство, которое означает, что никто никому ничего не должен и в любой момент может покинуть объединение, если посчитает нужным. Руководитель — всего лишь тот, кто в случае чего будет подвергаться наибольшему риску.

«Итак, диссидентское движение не было организованным, не имело лидеров, и именно благодаря этому ему удалось просуществовать так долго. Это не структура, а слово — а слово нельзя уничтожить преследованиями. Оно просто звучит. Оно остается. Его невозможно отменить. И произнести это слово может только отдельный человек, а не группа» Вессье С. За вашу и нашу свободу! Диссидентское движение в России. — М.: Новое литературное обозрение, 2015. — С. 137. Вместе с тем основное кредо диссидентства подразумевало главенство не структуры, а отдельной личности. Никто не может говорить от лица всех.

Как и в любом другом движении, внутри диссидентства можно выделить четыре отчасти пересекающиеся социальные группы. Во-первых, многие диссиденты принадлежат к интеллигенции, что объясняется условиями, в которых зарождалось движение. Во-вторых, у многих диссидентов один или оба родителя были жертвами сталинских чисток. В качестве третьей социальной группы следует выделить многочисленных евреев, ассимилированных и неассимилированных, которые желают эмигрировать или предпочитающих остаться на родине. Эти группы населения больше остальных задумываются о своей идентичности и наделены обостренной чувствительностью к любому посягательству на их права. Благодаря им создаются национальные группы и объединения, контролируется соблюдение конституционных прав человека.

И, наконец, среди диссидентов действительно много женщин. Наиболее известные ключевые фигуры — Наталья Горбаневская, Лариса Богораз, Татьяна Великанова, Арина Жолковская-Гинзбург, Елена Боннэр. Роль женщин в диссидентском движении никогда особо не подчеркивалась. Тем не менее, их участие в движении накладывает глубокий отпечаток на борьбу за права человека и достоинства личности. Лариса Богораз высказала предположение, что мужчины в большей степени опасались поставить под удар свой профессиональный успех, что оказывалось менее важно для женщин Вессье С. За вашу и нашу свободу! Диссидентское движение в России. — М.: Новое литературное обозрение, 2015. — С. 142.

Диссиденты прекрасно отдают отчет в цене, которую придется заплатить за свою деятельность. Устрашение лагерями имеет меньший результат, чем прежде. Диссиденты сами собирают и распространяют информацию о положении дел и содержании заключенных. Каждый заранее представляет, что их ждет, и более объективно оценивает все риски. «Я не сожалел о том, что сделал. Ну, конечно, смотришь, солнце там, небо, женщина там… Много всего хорошего остается на свободе… Но, понимаете, я же знал, что я делаю, знал, на что иду. Какой смысл потом сожалеть об этом, если заранее знаю, что я выбираю именно эту дорогу?» Там же. — С. 178.

Представителям движения становится абсолютно ясно: свобода внутренняя больше не зависит от мнимой внешней. Диссиденты подстраиваются под современные реалии и меняют тактику поведения. Теперь они не жертвы, а активные участники игры. Усиливая давление, власть яснее дает окружающим понять, что диссиденты правы в своих разоблачениях пережитков сталинизма. Применяя силу к безоружным власть сама себя компрометирует.