Архаизмы. 
Историзмы, архаизмы в повести А. Пушкина "Медный всадник"

Название архаизмы произошло от греческого слова archaios — «древний» — это устаревшие названия современных вещей, явлений и т. д. В словарном составе современного русского литературного языка рядом с ними обязательно должны существовать, и существуют синонимы, являющиеся словами активного употребления (ловитва — охота, вояж — путешествие, кои, — которые, балтические — балтийские, самодовольствие — самодовольство, стора — штора, пиит — поэт и т. п.).

К архаизмам относятся такие, например, слова в повести А. С. Пушкина «Капитанская дочка»: «Где его пашпорт?» (глава 1); «Мне приснился сон, которого я никогда не мог я позабыть и в котором до сих пор вижу нечто пророческое, когда соображаю (= сравниваю) с ним странные обстоятельства моей жизни» (глава 2); «Я находился в том состоянии чувства и души, когда существенность (= действительность), уступая мечтаньям, сливается с ними в неясных видениях первосонья» (глава 2); «Вожатый (= проводник) мой мигнул значительно…» (глава 2);

Если причины ухода слов из активного употребления в состав историзмов всегда совершенно ясны и не требуют никаких особых разъяснений, то установление причин превращения слов из факта активного словарного запаса в архаизмы, причин вытеснения, замены одного слова другим является, как правило делом весьма сложным.

Для нас совершенно ясно, почему, например, слова кафтан, городовой, челобитье и другие превратились в историзмы (исчезли соответствующие им предметы, явления, вещи и т. д.); напротив, требуются специальные лингвистические разыскания для того, чтобы ответить на вопрос, почему слова перст, сей, чело, доселе, буде были вытеснены из активного употребления словами палец, этот, лоб, до сих пор, если и превратились, таким образом, в архаизмы.

В зависимости от того, является ли устаревшим всё слово как определённый звуковой комплекс, имеющий определённое значение, или устаревшим оказалось лишь его смысловое значение, архаизмы можно разделить на несколько типов в зависимости от того, чем они отличаются от соответствующих современных слов.

Лексико-фонетические, в которых устаревшим является звуковой облик слова. Слово, однако, легко узнаётся, так как изменения касаются, как правило, одногодвух звуков или ударения, например: нумер — совр. номер, осемнадцать — совр. восемнадцать, чечунча и чесунча — совр. чесуча, эпигрґаф — совр. эпґиграф и др.: Второй нумер концерта Левин уже не мог слушать (Л.Т.); Господин был одет в свежевыглаженную чечунчовую пару (Ч.); На нём новая рубаха из чесунчи (М.Г.); Нет ничего заманчивей на свете, чем прогулка по знакомому городу в осемнадцать лет (Леон); Он знал довольно по-латыни, чтоб эпиграфы разбирать (П.).

Некоторые лексико-фонетические архаизмы устарели только как отдельные слова, но встречаются в современных словах, как корни. Таковы слова пояс и нумер, сохранившиеся в словах поясничать, пронумеровать, котроые не являются архаизмами. Это же, конечно, следует сказать и о многих старославянизмах: хлад (ср. прохлада), брег (ср. прибрежный), град (ср. градостроительство) и т. п.

Архаизмы лексико-словообразовательные — это слова, устаревшие только в какой-то морфологической части (чаще всего в суффиксе: нервический — совр. нервный, карандашовый — совр. карандашный, резинный — совр. резиновый, соревновать — совр. соревноваться и др.): Всё отскакивает от него, как резинный мяч отскакивает от стены (Г), Экой ты, брат, нервический человек (Т), Критики, отвечая на интересы публики, стараясь, соревнуя между собой, писали новые и новые статьи о Шекспире (Л.Т.), Карандашовые портреты Любы (Леск.).

Архаизмы собственно-лексические — это слова, устаревшие целиком, а не в какой-то части (зеницы — зрачки, глаза; ланиты — щёки; сонм — собрание, большое количество; перст — палец и др.): Чёрные зеницы потускнели (Т.), Я бледные вижу ланиты и поступь лебяжью ловлю (Бл.), Но всё ж я счастлив: в сонме бурь неповторимые я вынес впечатленья (Ес.), Постарайся, чтобы на тебе больше никогда не останавливался этот адский перст казённого предпочтения (Л.Л.).

Семантические архаизмы — это слова, употребляемые в устаревшем значении. Слово присутствие, например, не представляется нам устаревшим: Ваше присутствие необходимо. Но когда мы у Л. Н. Толстого читаем: На другой день мне в присутствие принесли письмо от жены, — мы понимаем, что автор употребил здесь существительное присутствие в значении «государственное учреждение». В этом значении слово присутствие и является семантическим архаизмом. Другие примеры семантических архаизмов: Ничего, что он устал и нездоров ещё, что как — будто он взбирается на шестое жильё (Тын.); жильё — этаж; И прахом дорожным угрюмая старость легла на ланитах (Бл.): прах — мельчайшие частицы чего-либо, пыль; Стоит чистый юноша, в дорогом сукне, ясных пуговицах (А.Т.): ясный — блестящий.

Фразеологические архаизмы — это устаревшие устойчивые сочетания слов, идиомы, поговорки (барашек в бумажке — взятка, кока с соком — богатство, состояние; со всеми онерами — со всем, что полагается): Город этот хороший, доходный, как раз будущий муженёк коку с соком наживает (С.-Щ.); Если куплю себе хутор, то устрою там себе настоящую библиотеку, со всеми онерами (Ч.); Думаю, что не обошлось здесь без барашка в бумажке: сунули, должно быть, кому следует (Купр.).

В текстах, которые мы читаем, встречаются также грамматические архаизмы. Слово рояль, например, было когда-то женского рода: И на покорную рояль властительно ложились руки, срывая звуки, как цветы (Бл.). Слово лебедь употреблялось как существительное женского рода не только Пушкиным: Глядь — поверх текучих вод лебедь белая плывёт, но и советским поэтом И. Заболоцким: Красавица, дева, дикарка — высокая лебедь плывёт. Родительный падеж множественного числа слова облако у Ф. Тютчева — облак (совр. облаков): По небу много облак бродит.