Языковой вкус. 
Языковая мода. 
Языковая агрессия

Речевое мастерство — это базовое профессиональное качество. Один из важнейших компонентов — культура речи, которая является частью общей культуры человека. По тому, как человек говорит, можно судить об уровне его духовного развития, о его внутренней культуре. Формирование речевого мастерства предполагает владение выразительной, четкой и литературной речью.

Проблемы культуры речи определяются, прежде всего, проблемами языка в обществе. Предметом культуры речи являются нормы литературного языка, виды общения, его принципы и правила, этические нормы общения, функциональные стили речи, основы искусства речи, а также трудности применения речевых норм и проблемы современного состояния речевой культуры общества. Культура речи важна для установления контакта между рассказчиком и его слушателями, а также является основной его частью.

Глобальные изменения, произошедшие в нашей стране в последние десять-пятнадцать лет, коренным образом повлияли и на лингвистику. Стремление исследователей охватить эти перемены в целом, осмыслить хотя бы в общих чертах языковую современность, приводят к движению самой лингвистики в сторону, которую можно именовать как философское эссе на тему современного языка.

Актуальность исследования, таким образом, определяется с одной стороны, необходимостью разносторонне осмысливать перемены в современном русском языке, произошедшие в последние десять-пятнадцать лет, а с другой стороны, — необходимостью расширения спектра тем и сближения российской лингвистики с наукой стран Европы и США.

Обыкновенный человек воспринимает мир таким, как он видит его, что называется, «перед собой», воспринимая таким, каков он есть, и, удивляясь переменам. Человек с научным складом ума во всем пытается увидеть закономерность и динамику, найти причину прогресса и регресса, понять всеобщее постоянное движение. Лингвисты в этом смысле не являются исключением. Поэтому об эволюции русского языка написано много. Выведен закон взаимозависимости языка и способа производства, языка и культуры. Развитие и регресс языка осознаются как прямое отражение глубинных изменений в обществе.

Целью данной работы является изучение языкового вкуса, языковой моды и языковой агрессии.

К числу основных задач относится рассмотрение понятия языкового вкуса, чутье языка, причины изменения языкового вкуса, понятие языковой моды и ее типы, причины изменения языковых норм, набор признаков норм, различные определения речевой агрессии и ее причины.

Глава 1. Что такое «языковой вкус», «языковая мода» и «языковая агрессия» ?

Языковой вкус — это принятые на определенном этапе развития общества нормы и стандарты языкового поведения, культуры речи.

Языковой вкус — оформившееся в процессе социальной и речевой деятельности представление об идеальных моделях текста и идеальном речевом производстве в целом. Языковой вкус эпохи во многом связан с историческими, переломными явлениями в жизни народа. Языковой вкус нашего времени характеризуется сближением традиционно-книжных средств выражения с обиходной разговорной речью, с социальными и профессиональными диалектами, с жаргонами.

Вкус вообще — это способность к оценке, понимание правильного и красивого; это пристрастия и склонности, которые определяют культуру человека в мысли и труде, в поведении, в том числе речевом. Эти установки определяют отношение человека к языку, способность интуитивно оценивать правильность, уместность, эстетичность речевого выражения.

Однако эта индивидуальность формируется в ходе усвоения общественных знаний, норм, правил, традиций. Поэтому вкус всегда имеет конкретно-социальную и конкретно-историческую основу. Проявляясь индивидуально, вкус отражает в себе динамику общественного сознания и объединяет членов данного общества на данном этапе его истории.

Важнейшее условие вкуса — чутье языка, являющееся результатом речевого и социального опыта, усвоения знаний языка и знаний о языке, бессознательной по большей части оценки его тенденций, пути прогресса.

Язык сам по себе явление социальное, общественное, а не биологическое. Язык возникает и функционирует только в рамках человеческого общества. И одна из функций языка — объединяющая.

Что касается взаимосвязи языка и моды, следует отметить, что и язык, и мода являются знаковыми системами, наряду с другими подобными знаковыми системами, без которых нельзя представить себе жизнь человеческого общества — орнамент, музыка, танец, архитектура и так далее.

Предметом исследования стало явление языковой моды, особенно актуализировавшееся в российском обществе в последние годы.

Так возникла идея проанализировать влияние, оказываемое языковыми «модами» на язык и общество, не отклоняясь, тем не менее, от главных установок классической отечественной лингвистики.

Новизна исследования определяется тем, что проблема языковой моды рассматривается впервые. До сего момента данная проблема исследовалась в рамках темы о речевом этикете. При этом теоретическое освоение проблемы заключалось лишь в привязке конкретных лингвистических фактов к исторической действительности и культуре. В исследовании факты языковой моды рассматривает в русле гипотезы лингвистической относительности, анализирует влияние, оказываемое языковой модой на язык и общество.

Языковая (речевая) мода — манера выражения, принятая в конкретном сообществе и актуальная непродолжительное время.

Меняющиеся представления о правильном и эффективном использовании языка, можно обозначить словом мода. Иными словами, мода — это проявление вкуса, более индивидуальное, быстро преходящее, бросающееся в глаза и обычно вызывающее раздражение у старшей и консервативной части общества.

Понятие языкового вкуса, естественно, связывается с представлениями о качествах речи. В книге «Хорошая речь» саратовские лингвисты определяют понятие, вынесенное в заглавие, как речь, прежде всего целесообразную, соответствующую этике общения, норме, понятную адресату, как творческую речь. К критериям хорошей речи относятся также умеренный консерватизм, всеобщность, стремление к безвариантности. В. И. Карасик предлагает понимать речевую культуру как «степень приближения языкового сознания индивидуума к идеальной полноте языкового богатства в том или ином виде языка. На этом основании и выделяются разные типы языковых личностей» .

В целом литературно-языковая норма становится сегодня менее определенной и обязательной. Литературный стандарт становится менее стандартным, отмечает В. Г. Костомаров, т. е. в языке, как и во всем, изменилась норма дозволенности.

Возникает вопрос: почему это происходит? Отвечая на него, В. Г. Костомаров вводит понятия языкового вкуса как категории речевой культуры и его крайнего воплощения — языковой моды: «Под вкусом можно понимать систему идейных, психологических, эстетических и иных установок человека или общественной группы в отношении языка и речи на этом языке. вкус всегда имеет конкретно-социальную и конкретно-историческую основу, появляясь индивидуально, вкус отражает в своем развитии динамику общественного сознания и объединяет членов данного общества на данном этапе его истории.» .

Важнейшим условием вкуса В. Г. Костомаров считает социальное по природе, усваиваемое каждым носителем языка чувство, т. е. чутье языка, являющееся результатом речевого и обще социального опыта, усвоения знаний языка и знаний о языке, бессознательной, как правило, оценки тенденций его развития. Языковое чутье лежит в основе принятия и непринятия этих тенденций.

Следующий вопрос, на который необходимо дать ответ, чтобы разобраться в языковых особенностях ситуации в современной России, это вопрос о том, под чьим влиянием формируется современный языковой вкус. С сожалением приходится констатировать, что типичные черты русского языка складываются «отнюдь не только из-за низкой грамотности и неряшливости, но в силу именно осознанной установки, желания следовать определенным вкусам, задаваемым влиятельной частью общества, в целом достаточно образованной и весьма неплохо знающей, но сознательно деформирующей нормы и стилевые закономерности литературно-языкового стандарта» .

Язык сам по себе явление социальное, общественное, а не биологическое. Язык возникает и функционирует только в рамках человеческого общества. И одна из функций языка — объединяющая.

Что касается взаимосвязи языка и моды, следует отметить, что и язык, и мода являются знаковыми системами, наряду с другими подобными знаковыми системами, без которых нельзя представить себе жизнь человеческого общества — орнамент, музыка, танец, архитектура и так далее.

Предметом исследования стало явление языковой моды, особенно актуализировавшееся в российском обществе в последние годы.

Так возникла идея проанализировать влияние, оказываемое языковыми «модами» на язык и общество, не отклоняясь, тем не менее, от главных установок классической отечественной лингвистики.

Новизна исследования определяется тем, что проблема языковой моды рассматривается впервые. До сего момента данная проблема исследовалась в рамках темы о речевом этикете. При этом теоретическое освоение проблемы заключалось лишь в привязке конкретных лингвистических фактов к исторической действительности и культуре. В исследовании факты языковой моды рассматривает в русле гипотезы лингвистической относительности, анализирует влияние, оказываемое языковой модой на язык и общество.

Языковая (речевая) мода — манера выражения, принятая в конкретном сообществе и актуальная непродолжительное время.

Меняющиеся представления о правильном и эффективном использовании языка, можно обозначить словом мода. Иными словами, мода — это проявление вкуса, более индивидуальное, быстро преходящее, бросающееся в глаза и обычно вызывающее раздражение у старшей и консервативной части общества.

Актуальное для характеристики речевого поведения личности понятие языковой моды справедливо связывается с обязательной избыточностью лингвистической культурных образцов, с осознанием их престижности в том или ином социуме, с осуществляемым личностью языковым выбором. Соотнося понятия «языковой вкус» и «языковая мода», В. Г. Костомаров отмечает: «Меняющиеся представления о правильном и эффективном использовании языка, доводимые порой до абсурда, можно обозначить словом „мода“». «Мода как регулятор культурно-речевого поведения ярче проявляется в том обществе, которое динамично, открыто, мобильно и избыточно, то есть в нем присутствуют разнообразные и конкурирующие культурные образцы, между которыми можно осуществлять выбор. Для современной России характерна усиленная тенденция обновления, а мода обеспечивает возможность разрыва с ближайшим прошлым» .

Существует несколько определений термина «речевая (вербальная, словесная) агрессия» .

В стилистическом энциклопедическом словаре русского языка под редакцией Кожиной М. Н. речевая агрессия определяется как «использование языковых средств для выражения неприязненности, враждебности; манера речи, оскорбляющая чьё — либо самолюбие, достоинство» .

Авторы статьи «Особенности речевой агрессии» Глебов В. В. и Родионова О. М. определяют данный термин как «конфликтное речевое поведение, в основе которого лежит установка на негативное воздействие на адресата» .

Говоря о причинах речевой агрессии, Щербинина Ю. В. в своей книге «Вербальная агрессия» пишет, что одной из причин является «недостаточная осознаваемость собственного речевого поведения в целом и в частности агрессивных компонентов в нём» .

Ещё одна причина, которую отмечает В. Третьякова в своей статье, — «неадекватные оборонительные действия, предпринятые в связи с неправильным истолкованием слов» .

Необходимо выделить и личностную причину речевой агрессии в СМИ, о которой пишет Дзялошинский И. М. И уточняет сказанное: «Это, во-первых, низкая интеллектуальность и, соответственно, низкая речевая культура, когда журналист не умеет выражать свои мысли и замещает точность высказывания эмоциональностью речи; во-вторых, журналист, обуянный идеей, стремится использовать все возможные речевые ресурсы, для того чтобы та идея, которой болен он, стала всеобщей болезнью» .

Однако не следует упускать из вида то, что речевая агрессия может являться одним из видов речевой стратегии и применяться осознанно с целью дискредитации собеседника. Цель этой стратегии — унизить, оскорбить, посмеяться над собеседником. А тактиками будут оскорбление, угроза, насмешка, обвинение, враждебное замечание, упрёк, клевета и т. д.

Как считают учёные, агрессия речи демонстрирует авторитарный стиль общения, отсутствие профессионализма и приводит к отчуждению, враждебности, непониманию. Поэтому агрессия недопустима в этическом отношении и неэффективна с коммуникативной точки зрения. В связи с этим необходимо научиться контролировать, сдерживать, преодолевать речевую агрессию. Существует научная литература с практическими рекомендациями по преодолению агрессии слова. Так, Енина Л. в своей статье призывает журналистов снижать речевую агрессию за счёт отказа от прямых оценочных оппозиций, от грубых оценочных выражений образов «чужих», «за счёт аналитического подхода к этой проблеме» .

Речевую (вербальную) агрессию в самом общем виде можно определить как обидное общение; словесное выражение негативных эмоций, чувств или намерений в оскорбительной, грубой, неприемлемой в данной речевой ситуации форме.

По данным Словаря иностранных слов: актуальная лексика, толкование, этимология, слова «агрессия» в русском языке зафиксировано во второй половине XVIII века со значением «вооружённое нападение на государство с целью захвата его территории и насильственного подчинения». Во второй половины XX века у слова появилось новое значение: «активно враждебное поведение одного человека по отношению к другим» .

Глава 2

Язык — устойчивая структура, века над ним не властны. Он строго организован, обладает грамматическими категориями и лексическим составом, сохраняющимися в течение столетий почти неизменными. Однако уже начиная с 18 века не умолкают разговоры о порче русского языка, его деградации, утрате языкового вкуса у каждого нового поколения. Действительно ли так страшно и необратимо обстоят дела с языком, как пытаются представить это некоторые пуристы — борцы за его чистоту? Причины страхов имеют под собой определенное основание. В язык приходит большое количество новых иноязычных слов, часть которых необычна, «режет ухо» носителям языка. Особенно заметна «чуждость» заимствования на первых порах. Что же происходит со словом после этого? Итак, допустим, чужое слово приходит на русскую почву вместе с новым понятием, или просто становится модным и только поэтому получает распространение в массах. Первое, что с ним происходит, это «обрусение» его звуковой оболочки. Заимствование подстраивается к стандартным произносительным нормам русского языка.

Следующий шаг — у слова обычно появляется флексия, на основании которой оно встраивается в соответствующую парадигму (то есть слово обретает определенное склонение или спряжение), получает ту или иную форму рода. Язык обрабатывает чужие слова.

Нужно ли этого бояться? Ведь известно, что эволюция — естественное состояние живого языка. Не меняются только латинский, древнегреческий, готский и другие подобные им мертвые языки. Отчего же это происходит? Причин для этого несколько, и внешних, и внутренних.

Поговорим сначала о внешних. Подобно живому организму, в языке происходит обмен так сказать «языковых веществ»: одни слова стареют, архаизуются и исчезают из употребления, другие — неологизмы — идут им на смену. Влияние диалектов, социальных жаргонов, вторичных заимствований приводит к временному сосуществованию в языке конкурирующих вариантов.

Часто бывает, что слова, придя из языковой периферии, постепенно вытесняет законное слово или форму слова, способствуя тем самым изменением в языке.

Кроме внешних, лингвистике известны и некоторые (хотя отнюдь не все!) внутренние причины эволюции языка. Среди них можно выделить как наиболее очевидные так называемые принцип аналогии и принцип экономии. Действие принципа аналогии проявляется в стремлении преодолеть языковые варианты, унифицировать модели построения и произнесения словАналогия может реагировать и на моду. Если заимствованные слова в 19-м, начале 20-го века получали французскую огласовку, то во второй половине 20-го века началось их американизация, либо в некоторых случаях, ориентация на звучание в оригинальном языке.

Другой принцип, приводящий к языковой эволюции — это стремление языка к экономии речевых средств и речевых усилий. Замечательный лингвист Е. Д. Поливанов в свое время писал: «Как ни странно, но тот коллективно-психологический фактор, который всюду при анализе механизма языковых изменений будет проглядывать как основная пружина этого механизма, действительно есть то, что, говоря грубо, можно назвать словами: «лень человеческая». Ничего не поделаешь, люди в общении предпочитают более короткие экономные формы, и при «конкуренции» вариантов короткие побеждают чаще.

О направлении складывающегося вкуса можно судить по влиянию на стилистику, которая характеризуется размытыми границами между разными коммуникативными сферами.

Проблема психологической установки и вкуса, подверженности моде показывает примеры несостоятельности, с точки стилистических законов, выбора языковых средств выражения.

языковая агрессия мова вкус Мода стилистического вкуса на демократизацию и либерализацию сказывает на интересе к жаргону, просторечию, и разговорным интонациям. Из-за боязни вкусовой установки на стилистическое снижение, меняется структура монолога и публичного диалога.

В ораторской речи снимаются запреты, по которым можно было отличить от бытовой речи, допускающие менее ответственный и обдуманный отбор средств выражения. На это влияет изменение стиля тематики публичных выступлений. Растет многообразие диалогов и уменьшение монологов, которые выражают позицию аргументирующего.

Формирование стилистики, которая относится к определенному языковому вкусу, требуется кардинальное изменение литературных средств выражения.

Общественный вкус диктует демократизацию речи, что связано с обновлением литературных законов, по средствам внутренних языковых ресурсов.

Постоянное присутствие жаргонизмов в тексте ведет к их стабилизации, снижая их жаргонные качества. Такие средства выражения теряют необходимость обращения к ним, и со временем становятся просто литературным стандартом.

В речевой культуре изменились меры допустимости, нормы стали свободнее не только в общении и языке, но и в других сферах деятельности.

Разрушение линий между серьезным и бытовым стилем речи, характерное для газет, является лишь рефлекторными событиями в речевой культуре общества. Первыми, кто ощутил изменение речевого вкуса при зарождении, оказались писатели и поэты, а совсем не журналисты которые были подвержены новому вкусу в крайности моды.

Просторечие и жаргонизмы попадают в широкое образованное использование, что приводит безответной неряшливости, создающий пошлые или ошибочные словоупотребления, где слова используются не по своему значению и сочетаниях не присущих нормам языка. Такое употребление имеет отрицательный характер на воспитании, разрушении норм языковых стандартов.

Русский язык своим обилием приставок и окончаний очень хорошо подходит для восприятия иноязычных слов. Но не все лингвисты согласны использовать слова иностранного происхождения, поэтому они ищут в лексике до 1917 года слова, которыми можно заменить их, но особого продвижения не наблюдается.

СМИ распространяют новые термины очень настойчиво, показывая что их язык оказывает воздействие на все стили речи. Такие термины быстро получают применение в торговых, молодежных средах, и быстро перестают требовать толкования.

Иностранные слова сильно засоряют литературную речь, потому что многим заимствованиям, можно подобрать аналог в русском языке. Но они перестают использоваться, имея зарубежные аналоги, а вскоре и вовсе выйдут из употребления.

В фразеологии проявляется стремление к речевому обновлению, и к изменению традиционных обозначений. Иногда достаточно обращения к другой грамматической структуре, или заменой синонимом одного из элементов. Фразеологическое творчество переплетено с семантическим развитием отдельных слов, их актуализация активизирует новые сочетания, превращающиеся в фразы с разной устойчивостью.

Языковой вкус общества не ограничивается разговорной экспрессивностью, но и имеет баланс стремления в сохранении и повышении книжных суффиксов, так же появлению новых моделей словообразовательных элементов. Книжный вкус поддерживают, на первом месте, собственные словообразовательные средства.

Если проследить за языковой практикой СМИ, то открываются новинки в грамматике и фонетике, более устойчивых чем стилистика, лексика, фразеология. Неологизмы предстают с нарушением орфоэпических, морфологических и синтаксических ошибок, что дает сильное сопротивление общественности.

Таких ошибок существует очень много, и язык терпим к вольностям в правописании и пунктуации. Это приведет к тому, что следующее поколение уже будет использовать кардинально измененные языковые нормы, отвечающие их вкусам.

Английский язык, на который стараются равняться имеет высокую вариантность, известной свободой в правописании. Тогда как в русском языке отклонившись от норм, воспринимается как критическая ошибка, даже если она происходит в допустимых системой рамках.

В синтаксисе более активно идут новые процессы, чем в лексике, и даже морфология претерпевает изменения, которые очень заметны.

В построении предложений наблюдается вкусовое стремление к нечеткости, свободному конструированию.

В текстах СМИ часто стали использовать разговорные, просторечные конструкции, построения с междометиями и различными частицами, принадлежащие устной речи.

При диктуемых правилах, психологией перестраиваемой жизни, когда новое воспринимается, а старое забывается, игнорируется, только потому что оно не новое, теряют обязательность орфографические и пунктуационные предписания.

• 1) Языковая мода несет на себе разветвленную сеть социальных функций, главная из которых — социальная регуляция и саморегуляция человеческого поведения.
• 2) Будучи производной от языка и культуры, языковая мода сама оказывает влияние на язык и культуру.
• 3) Языковая мода имеет циклическую природу.

Проблема агрессии, вербальной и невербальной, всё чаще становится предметом анализа и обсуждения в лингвистической науке. Агрессия, в том числе и речевая, является одной из составляющих противодействия добра и зла, терпимости (толерантности) и нетерпимости (интолерантности). Необходимость исследования этой проблемы обусловлена её включённостью в социальный контекст, так как именно общество выполняет функцию регулятора разнообразных проявлений данного феномена.

Речевую (вербальную) агрессию в самом общем виде можно определить как обидное общение; словесное выражение негативных эмоций, чувств или намерений в оскорбительной, грубой, неприемлемой в данной речевой ситуации форме.

Речевая агрессия возникает под влиянием различных побуждений и приобретает разные способы выражения.

С одной стороны, вербальная агрессия служит выражением отрицательных эмоций (реакций на внешние и внутренние раздражители окружающей среды) и чувств (особого вида эмоциональных переживаний, отличающихся сравнительной устойчивостью и возникающих на основе высших социальных потребностей человека). К эмоциям и чувствам, вызывающим речевую агрессию, можно отнести злость, раздражение, обиду, недовольство, отвращение, презрение и пр.

Такая агрессия возникает чаще всего как ответная реакция на внешний раздражитель. Например, человеку нагрубили в магазине, наступили на ногу в автобусе, отказали в какой-то просьбе, возразили в споре — ответом на этот физический или психологический дискомфорт часто может быть брань, ругань, словесные нападки на собеседника, основной функцией которых являются психологическая разрядка, снятие нервного напряжения, избавление от негативных эмоций.

С другой стороны, речевая агрессия может возникать и как особое намерение — целенаправленное желание говорящего нанести коммуникативный урон адресату (унизить, оскорбить, высмеять и т. п.) или реализовать таким «запрещенным» способом какие-то свои потребности (самоутверждения, самозащиты, самореализации и др.).

Так, например, школьники могут преднамеренно высмеивать одноклассника, чтобы повысить собственную самооценку, продемонстрировать «власть», доминантную позицию, укрепить свой авторитет в детском коллективе. Вербальная агрессия на уровне негативных эмоций и чувств выступает как агрессивное речевое поведение — мало осознанная активность, проявляющаяся в образцах и стереотипах действий, усвоенных человеком либо на основе подражания чужим образцам и стереотипам, либо на основе собственного опыта. Преднамеренное, целенаправленное, инициативное словесное нападение является агрессивной речевой деятельностью и определяется как осознанно мотивированная целенаправленная человеческая активность.

Именно последняя разновидность речевой агрессии (агрессия в «чистом виде») наиболее опасна в коммуникативном отношении, поскольку она представляет собой продуманный, спланированный, подготовленный речевой акт, цель которого — нанесение коммуникативного вреда адресату, разрушение гармонии общения.

Кроме того, существуют особые ситуации, применительно к которым можно говорить об имитации агрессии — своеобразной словесной игре. Например, говорящий шутит или хочет продемонстрировать свою потенциальную склонность к обидному общению.

Подобное общение часто переходит в ситуацию настоящей речевой агрессии, так как оно происходит в атмосфере значительной эмоциональной напряженности и может привести ко взаимному непониманию, разобщенности, отчужденности его участников («А вдруг он не шутит, а действительно злится?»).

Другой случай имитации агрессии — аггро, что означает особые ритуальные действия перед проявлением настоящей агрессии или вместо нее. Эти действия могут быть как вербальными (например, речевки футбольных «фанатов»), так и невербальными (например, жреческие племенные пляски, жесты и движения слушателей рок-концерта и т. п.).

Квалифицировать любое высказывание с точки зрения проявления в нем агрессии возможно только в том случае, если мы опираемся на контекст речевой ситуации, т. е. анализируем конкретные условия общения: место, время, состав участников, их намерения и отношения между ними.

Условиями проявления речевой агрессии в данном высказывании или конкретной речевой ситуации являются, прежде всего, следующие:

отрицательное коммуникативное намерение говорящего (например, унизить адресата, выразить негативные чувства и эмоции и т. п.);

несоответствие высказывания характеру общения и «образу адресата» (например, фамильярное обращение в официальной обстановке; обращение только к одному собеседнику при групповом общении; обидные намеки в адрес собеседника и т. п.);

отрицательные эмоциональные реакции адресата на данное высказывание (обида, гнев, раздражение и т. п.) и отражающие их ответные реплики (обвинение, упрек, отказ, выражение протеста, несогласия, ответное оскорбление и т. п.).

Так, в неофициальной ситуации, характеризующейся общей позитивной установкой на взаимопонимание и согласие, высказывания типа «Иди ты!» или «Врешь, гад!», являющиеся по форме грубым требованием или оскорблением, в определенной ситуации могут выражать удивление или выступать своеобразной формой положительной оценки. В последнем случае они приблизительно соответствуют по смыслу междометиям, вроде «здорово!», «ух ты!» .

Фраза «Я убью тебя!» может в зависимости от контекста звучать и как серьезная угроза, и как шутливое восклицание, и как косвенное приглашение к словесной игре.

Прежде всего, следует отграничить данное явление от употребления в речи инвективы (ругательств, бранных слов и выражений) и использования вульгаризмов (отмеченных особой резкостью, грубостью просторечных слов и выражений в качестве параллельных обозначений понятий, которые можно выразить литературными вариантами).

Известно, что грубые высказывания, особенно в детской речи и общении подростков, могут употребляться не только с целью оскорбить или унизить адресата, а часто просто «по привычке». Происходит это, очевидно, по причине низкого уровня речевой культуры, бедности словарного запаса, отсутствия умения выражать свои мысли и чувства литературным языком и элементарного неумения общаться. Иногда человек стремится подобным образом продемонстрировать «знание» ненормативной лексики, показать свою взрослость, раскрепощенность, оригинальность.

Употребление вульгаризмов и инвективы, хотя и не обязательно является проявлением речевой агрессии, тем не менее, демонстрирует невоспитанность, бестактность говорящего, низкий уровень его речемыслительной культуры. Эту особенность брани отмечал еще Аристотель: «Из привычки так или иначе сквернословить развивается и склонность к совершению дурных поступков». Недаром считается, что речь человека — это его самохарактеристика, и, перефразируя известное изречение, вполне можно утверждать: «Скажи мне, как ты говоришь, и я скажу, кто ты» .

Таким образом, анализируя речь детей и подростков, важно помнить и учитывать, что вульгарное и инвективное словоупотребление само по себе не выражает речевую агрессию, но однозначно создает грубо-неприемлемую тональность речи, опошляет общение, может провоцировать ответную грубость.

Важно отличать проявления вербальной агрессии от специфических форм речевого поведения в детской и молодежной субкультуре.

Детская речевая среда, являясь неотъемлемой частью логосферы практически любого народа, обладает при этом рядом специфических особенностей, которые позволяют рассматривать ее как своеобразный пласт общенациональной речевой культуры, особую субъязыковую подгруппу. В этой среде вульгаризмы, брань, ругань часто трансформируются в качественно иные по своим целям и мотивам социально-речевые явления.

Так, в речи подростков инвектива может выступать как средство установления контакта, достижения единения или способа узнавания друг друга членами определенной группы общающихся (одноклассников, членов компании т.п.). Обязательным условием отсутствия агрессии в подобном высказывании является уверенность говорящего, что адресат не обидится на инвективу, и признание им права собеседника ответить аналогичным образом.

В речи детей младшего возраста угрозы («страшилки»), насмешки («дразнилки»), перебранки часто приобретают характер словотворчества, словесной игры, соревнования в речевой изобретательности.

От настоящих оскорблений следует также отличать необидные прозвища (клички) и особые ритуальные обращения.

Первые активно используются в детской и подростковой речевой среде. От агрессивных высказываний их отличает относительная эмоциональная нейтральность и отсутствие обидного смысла для адресата. Их назначение — особое называние, специфическое именование, обозначение адресата, выявление его отличительных признаков, выделение из ряда подобных.

Таким образом, не следует смешивать обидные, оскорбительные, агрессивные высказывания со внешне сходными по форме и смежными по ситуациям употребления высказываниями, встречающимися в детской речевой среде. Агрессивность высказывания определяется только контекстом речевой ситуации, реальными условиями общения.

Заключение

Таким образом, после анализа данной литературы можно сделать вывод о том, что языковые явления находятся в постоянном движении и изменении. Интенсивность этого движения не одинакова ни по времени, ни по обхвату языкового материала. Замена одних средств выражения другими может происходить и резко, и постепенно. Однако движется она в сторону унификации.

В заключении данного исследования следует отметить, что языковая мода регулирует поведение: индивидов и групп, составляющих лингвокультурных систему, и способствует адаптации последней к изменяющимся внутренним и внешним условиям среды. Однако подобную же функцию выполняет практически любое более или менее масштабное социокультурное явление, существующее более или менее продолжительное время. Названная общая функция языковой моды реализуется посредством ряда частных функций:

Функция создания и поддержания единообразия и разнообразия в лингвокультурных образцах. Единообразие и разнообразие плодотворно рассматривать как две стороны одной и той же функции языковой моды. В зависимости от критерия различения этих двух сторон, от фазы модного цикла и особенностей взаимодействия языковой моды и социальной системы на первый план выдвигается унифицирующая или дифференцирующая функция языковой моды.

Единообразие проявляется в том, что благодаря языковой моде один и тот же культурный образец усваивается и принимается в качестве своего множеством индивидов, различными социальными группами и глобальными обществами (народами, цивилизациями). Наивысшая степень единообразия достигается на высшей фазе модного языкового цикла, когда данный культурный образец, оказавшийся в языковой моде (модный языковой стандарт), охватывает максимум носителей языка. Поддерживаемое языковой модой единообразие играет важную позитивную роль, обеспечивая согласие в современных условиях, когда различные культурные образцы конкурируют между собой. К этому можно добавить, что модное языковое единообразие способствует взаимопониманию и развитию контактов между глобальными обществами, а это сегодня насущнейшая проблема.

Именно за порождаемое — ею единообразие языковую моду часто критикуют, обвиняя ее в повсеместной стандартизации и утверждении одинаковых языковых вкусов. По этому поводу следует заметить, что без определенной степени единообразия в культурных образцах, в образе жизни, в повседневном поведении социальная жизнь вообще была бы невозможна. Некоторые ратуют за то, чтобы каждый индивид «творчески» подходил к проблемам повседневной жизни и самостоятельно решал, что и как ему говорить, в каком стиле отреагировать на то или иное явление. Если такие люди абсолютно уверены в том, что сами, ни на кого и ни на что не ориентируясь, выбрали; себе свой оригинальный стиль речи, если они каждый, день вновь и вновь творчески решают вопрос о том, какими словами здороваться или прощаться, то, как говорится, дай им Бог. В реальной же жизни нормальный индивид осуществляет свой выбор из образцов, предлагаемых обществом, под влиянием общества и социальных групп. Некоторые интериоризрванные, усвоенные культурные образцы, регулирующие речевую деятельность, превращаются в повседневные привычки, нормы общения и выражения мыслей, носят автоматический характер и отнюдь не требуют мобилизации творческого потенциала личности, высвобождая его для решения более серьезных задач.

Кроме того, вследствие социальной, экономической и культурной дифференциации модный языковый стандарт неодинаков в различных группах, он дробится на ряд модификаций. Одна и та же языковая «мода» зачастую проявляется в бесчисленном множестве вариантов, например, одна языковая мода дискотек варьируется именно по преимущественному составу посетителей этих дискотек. Самое главное состоит в том, что одним и тем же языковым «модам» в различных социальных и культурных средах приписываются самые различные значения, они связываются с самыми разнообразными ценностями, и в этом смысле унифицирующая языковая мода также играет дифференцирующую роль.

Необходимо обратить внимание на еще один аспект функции единообразия-разнообразия. Известно, что современные масс-медиа используют, так сказать, поточное производство, основанное на унификации и стандартизации как процессов, так и результатов этого производства. Условием его 'эффективности является синхронизация определенных этапов, ритмов производства и его идентичных результатов. Однообразие в той или иной мере — неизбежный спутник массового производства. Но проблема единообразия-разнообразия имеет не только синхроническое, но и диахроническое измерение. Обновляя продукцию-текст и соответствующие процессы его создания и распространения, модные языковые инновации производят диахронное, т. е. неодновременное, разнообразие. Осуществляя диахронное разнообразие, языковая мода, таким образом, выполняет важную функцию компенсации синхронного однообразия, выступающего как условие и результат массового поточного производства.

Применительно к социальным группам функция единообразия-разнообразия является в значительной мере функцией групповой демаркации-нивелирования посредством модных языковых стандартов.

Инновационная функция — одна из основных и наиболее очевидных функций языковой моды: то, что языковая мода несет с собой новизну, знает каждый. Поскольку действие языковой моды распространяется на самые различные сферы социально-экономической и культурной жизни, постольку она увеличивает инновационный потенциал общества, готовность к внедрению и принятию нововведении в соответствующих сферах. Она влияет на обновление не только самого языка, но и промышленной продукции, технологии, художественных стилей и т. д. В каждом обществе, социальной группе, в каждом секторе их жизнедеятельности существует определенная степень готовности к языковым нововведениям — инновационности. Языковая мода — источник, результат и показатель высокой степени инновационности. Поскольку ритм социально-экономической и культурной жизни неодинаков в различные периоды, постольку и стелень инновационности одного и того же общества или группы изменяется.

Стимулируя инновационность, языковая мода способствует адаптации общества, групп, индивидов к изменяющимся условиям их существования, как внутренним, так и внешним. Дело не в том, что все предлагаемые языковой модой решения заведомо адекватны этим условиям. Основное значение имеет тот факт, что языковая мода стимулирует эвристическое, поисковое, экспериментальное начало в обществе и культуре, развивает в социальной системе готовность не только к собственно модным языковым, но и к другим видам нововведений.

Усиливая инновационность общества или социальной группы, языковая мода тем самым ослабляет его традиционность и подрывает власть обычая. Причем отказ от унаследованных культурных образцов в пользу новых в этом случае не связан с социальной дезинтеграцией, поскольку благодаря языковой моде этот отказ санкционирован обществом и социальными группами.

Однако взаимодействие инновационной функции моды с традиционными культурными образцами отнюдь не однозначно Во-первых, эта функция иногда включается в традиционные образцы, ассимилируется ими.

Во-вторых, инновационная функция языковой моды нередко выступает в форме актуализации лингвокультурной традиции. Время от времени модными значениями наделяются те или иные элементы лингвокультурного наследия.

В наше время актуализация традиции широко распространена и представлена весьма разнообразно. Здесь и мода на «языковую» старину и «ретро-стили» в различных видах литературы и искусства, и язык мифов о прошлом как «золотом веке» социокультурного бытия, и язык ксенофобии и т. д. О том, что в этих формах сознания сказывается влияние языковой моды (хотя, разумеется, не ее), говорит тот факт, что аналогичная актуализация традиции и, традиционализма происходит одновременно в языках различных народов.

Коммуникативная функция. Все знаковые системы, функционирующие в обществе, служат средством коммуникации между людьми; языковая мода — одна из таких систем. Коммуникация — одна из важнейших функций, без которой человеческое общество вообще невозможно.

Подобно многим другим: знакам, языковая мода служит средством взаимодействия индивидов, социальных групп и обществ. Модная коммуникация, состоит в том, что от одних людей к другим передаются модные стандарты, Вместе с,-этими стандартами происходит передача обозначаемых ими ценностей языковой моды: «внутренних» (современности, универсальности, игры и демонстративности) и стоящих за ними разнообразных «внешних» ценностей, выражающих глубинные потребности и стремления различных обществ, социальных групп и индивидов.

Посредством участия в языковой моде индивиды отправляют друг другу сообщения о своей приверженности ее ценностям, а также связывают их со своей группой, профессией и т. д. Эти сообщения выражают образ идеального участника языковой моды.

Агрессия человека, в том числе речевая агрессия, представляет собой многостороннее явление. Все рассмотренные определения признают, что агрессия является неотъемлемой динамической характеристикой активности и адаптивности человека и потому представляет собой объект серьезного изучения.

Делая вывод о речевой агрессии, можно сказать что это любое действие, имеющее целью причинение вреда объекту. Причины возникновения речевой агрессии изучается лингвистами в разных сферах: политический дискурс, дискурс СМИ, агрессия в подростковой среде и прочее. Речевая агрессия обладает многообразием как самих агрессивных высказываний, так и речевых ситуаций, и может применяться как стратегия дискредитации. Она мешает установлению контакта и требует применение стратегии смягчения для его налаживания.

Существует три вида силы воздействия человека (сила мысли, сила слова, сила действия), из которых, благодаря развитию средств коммуникации, в современном мире особенно развита сила слова. Поэтому всестороннее исследование речевой агрессии является необходимым условием, обеспечивающим коммуникативную безопасность отдельной личности и общества в целом. Но не только изучение данной проблемы должно производиться для уменьшения последствий речевой агрессии, но и законодательное регулирование речи в средствах массовой информации. Без правового обеспечения данного вопроса не будет существовать рычагов воздействия на средства массовой информации в сфере речевой культуры.

В ходе выполнения данной работы я рассмотрела явление языкового вкуса, языковой моды, языковой агрессии, поэтому цель реферата может считаться выполненной.

• 1) Арутюнов С. А., Этнографическая наука и изучение культурной динамики. Исследования по общей этнографии. М.: Наука, 1979. — С.34.
• 2) Костомаров В. Г. Мой гений, мой язык: Размышления языковеда в связи с. обществ, дискус. о яз. — М.: Знание, 1991;С.63.
• 3) Филин Ф. П. Некоторые вопросы функционирования и развития русского языка // Вопросы языкознания. 1975. — № 3. — С.38−43.208.
• 4) Костомаров В. Г. Языковой вкус эпохи: Из наблюдений над речевой практикой масс-медиа М.: Педагогика-пресс, 1994;С.247.
• 5) Мистюк Т. А. Тенденции семантической эволюции современного русского языка: На базе неологической метафоризации общеупотребительной лексики в газетной публицистике 1992;1997 годов: Автореф. дис. канд. филол. наук Барнаул, 1998. — С.15.
• 6) Веселов П. В. Некоторые вопросы международной стандартизации технической терминологии // Вопросы лингвистики и методики преподавания иностранных языков. — М.: Изд-во Моск. ун-та, 1968. вып.1. — С.112−118.203.
• 7) Даниленко В. П. Русская терминология. М.: Наука, 1977. — С.241.
• 9) [Электронный ресурс]. Режим доступа: http://cheloveknauka.com/yazykovaya-moda (дата обращения: 29.10.15).
• 10) [Электронный ресурс]. Режим доступа: http://sibac. info/14 852 (дата обращения: 29.10.15).
• 11) Германова Н. Н. Ведение в языкознание. Язык в социокультурном контексте: Учебное пособие. М.: ИПК МГЛУ «Рема», 2008. — 144 с.
• 12) Грачев, M. A. Словарь молодежных сленгов/ M. A. Грачев, A.И. Гуров — Горький, 2007. — 366 c.
• 13) Громов, Д. B. Сленг молодежных субкультур: лексическая структура и особенности формирования // Русский язык в научном освещении. — 2009. — № 1. — C.228−240.
• 14) Борисова, E.Г. O некоторых особенностях современного жаргона молодежи // Русский язык в школе. — 2007. — № 3. — C.83−87.
• 15) Матюшенко, E. E. Современный молодежный сленг как атрибут молодежной субкультуры / E. E. Матюшенко // Вестник CHO. — 2006. — № 19. — C.97−102.
• 16) Шаютн В. М. Лингвокультурная ситуация и исследование текста. — М.: ОЛРС, 1997. — С.180.
• 17) Тронский И. М. Общеиндоевропейское языковое состояние. — Л.: Наука, 1967. С: '267.
• 18) Ф. де Соссюр. Курс общей лингвистики. М.: Соцэгиз, 1933. — 4.1 — С. 272.