Изображение «грамматики» бала

Бал — это веяние эпохи, это определенный, четко выверенный ритуал. Но Л. Н. Толстой, живший в эпоху балов, сам являющийся частым гостем на мероприятиях подобного рода, в описании балов далеко не всегда не соблюдает грамматику бала, принятую в начале XIX века. Нам представляется это неслучайным.

Московский бал (так называемый детский праздник) у Иогеля построен следующим образом. Устроителем бала являлся сам танцмейстер, он как пух летающий, добродушный парил вокруг своих гостей. На этом бале отсутствовали хозяин и хозяйка бала, на бал мог прийти кто угодно: и молодые четырнадцатилетние девочки, и взрослые девицы, и молодые люди.

Разрешалось танцевать танцы не в установленном порядке, возможно было повторение танцев. Танцевали такие танцы, как: танец с шалью, экосезы (старинный шотландский народный танец), англезы (собирательное название танцев, распространённых в Европе в XVII — XIX веках (францез, хорнайп, контрданс и др.) и, конечно, мазурку.

Девочки, Соня и Наташа, были одеты в белые кисейные платья с розовыми лентами — типичный наряд молоденьких особ того времени. Белый цвет говорил об их чистоте, наивности, свежести, легкости, а розовый — добавлял нежности. Эти наряды полностью совпадали с модными тенденциями начала 19 века, в такие наряды обычно одевали молоденьких, невинных девиц.

Наташа и Соня излучали счастье, они насквозь светились порывистой радостью, влюбленные во все, что происходило вокруг. Все отмечали грациозность Наташи, не зря Иогель считал ее своей лучшей ученицей.

Изображение бала у Л. Н. Толстого не полностью соответствует «грамматике» традиционного бала. Не была установлена строгая последовательность танцев, гости танцевали все то, что им больше нравилось. Вечер не делился на четко выверенные части. Этот бал устанавливал лишь два правила: танцевать и веселиться.

Автор в данном эпизоде не описывает строгий церемониал бала того времени, он заведомо отходит от формального следования четко установленным правилам. Благодаря этому бал окрашивается совершенно в другие тона. Данный праздник предназначался не для государя и светских, высокопоставленных людей, он был предназначен для молодых девиц, еще только постигающих высшее общество, бальный этикет.

Заметим также, что бал проводился не в столице того времени, бал проводился в Москве. Создается некая антитеза: русская, теплая Москва — европейский, холодный Петербург.

В отличие от московского бала, первый взрослый бал Наташи Ростовой в Петербурге был организован строго по канонам. Начинался он, как и было принято, в половину одиннадцатого. Но лишь малое количество гостей были столь пунктуальны, многие могли прийти с небольшим опозданием. Устроителями бала являлись хозяин и хозяйка бала, которые, как и полагалось, в свете и блеске встречали гостей, произнося при этом всего одну фразу на французском: «Очень, очень рады вас видеть». Лев Николаевич в данном эпизоде сохраняет последовательность танцев, еще раз указывая на церемониальность данного праздника.

Бал начинался с входа государя под звуки польского. Это была своеобразная выставка блеска, славы, значения, торжественное шествие под музыку — настоящее священнодействие. В данном эпизоде пары строятся в определенной последовательности, начиная от государя с хозяйкой, затем министры, чиновники, светские деятели. Наташа Ростова не была подхвачена в строй этого танца, она стояла в дальнем углу с надеждой приглашения на танец. Наташа желала станцевать именно польский, ведь это прекрасная возможность знакомства. Сущность молодой Ростовой выбивается из священнодейственного полонеза, такого церемониального, строгого танца.

Автор намерено не дает своей героине станцевать польский, формальный и сухой танец.

Традиционно на балах вторым танцем считался вальс, и в этом эпизоде вальс следовал за полонезом. Он олицетворял вселенную, где каждая пара светилась по-своему, он опьянял, завораживал. Именно вальс считается первым танцем Наташи Ростовой в высшем обществе, причем танцевать она его начала лишь со второго круга. Вальс задает определенное настроение, он словно сближает танцующую пару под звуки своей легкой музыки. Наташа не могла танцевать столь чуждый ей полонез, ее натуре был подобен лишь вальс.

Затем танцевальный вечер продолжался веселым котильоном — это некая игра в танцы, смешение вальса, польки, мазурки. Несомненно, что этот танец уже танцевали без государя. Бал словно оживал, постепенно превращаясь в праздник души. Данный эпизод описывает три совершенно разных танца, начиная с церемониального полонеза, заканчивая игривым котильоном. Происходит некая градация настроения и атмосферы бала.

Наряды графини Ростовой, Наташи и Сони полностью соответствовали модным тенденциям начала XIX века. Графиня выбрала для своего наряда бархат, говоривший об аристократизме и состоятельности своей обладательницы. Что самое интересное: несколько позже, примерно в 1834 году, цвет бархата определялся рангом владелицы, и цвет мусака (тёмнокрасный с синеватым отливом), такого цвета было бархатное платье графини, определял ранг фрейлин ее величества.

Девочек одели в белые дымковые платья на розовых шелковых чехлах. Белый для торжеств любого времени был одним из самых модных цветов, предпочтение которому отдавали совсем молоденькие особы, еще только познающие светскую жизнь. Выбор причесок был сделан в пользу греческой.

— эта прическа исполнялась в различных вариантах, но, как правило, добавлялись какие-либо украшения, как в случае с девочками — повязка с бантом. Как же еще без традиционных белых атласных башмачков — непременного атрибута любой девушки, всю ночь кружившейся в вихре танца.

Князь Андрей был одет в полковничий, белый (по кавалерии) мундир, в чулки и башмаки. Это вновь точное описание наряда военного человека, который удостоен чести присутствовать на балу.

Бал в Вильне перед вступлением французских войск в Россию имеет следующее композиционное построение. Автор указывает точную дату и место проведения торжества, ведь бал проводился в армейской обстановке. Устроителем бала считался сам государь. Автор описывает лишь один танец — мазурку. Это кульминационный танец вечера, в котором исполняются некие фигуры. Как такового описания мазурки нет, автор лишь сухо описывает одну пару, Элен и Бориса, который был сосредоточен на другой миссии: узнать о планах государя. Стоит заметить, что в данном эпизоде отсутствуют любимые персонажи автора. Эпизод представлен сухо, лаконично, о нем упоминается будто вскользь.

Композиционно все три бала представлены по-разному. Автор движется от легкости и непринужденности к выверенной церемониальности на балах. В первом эпизоде перед нами предстает действительно детский праздник, без масок, услужливости, наигранности. Все проходит просто, легко. Затем мы видим уже образец бала: соблюдение времени, четкое следование правилам бала, последовательности исполнения танцев. И далее представлен уже сухой бал, четко выверенный, формальный.