Военно-промышленные комитеты. 
Военно-промышленные комитеты

Военно-промышленные комитеты были образованы в мае 1915 г., когда отступление русской армии из Галиции вызвало «патриотическую тревогу» русской буржуазии и растерявшееся царское правительство было вынуждено создать хотя бы видимость сотрудничества с буржуазной общественностью Основными источниками статьи послужили огромная печатная продукция военно-промышленных комитетов, в распоряжении которых находились типографии, влиятельная буржуазная периодическая печать, квалифицированные литературные силы. Придавая важное значение организованным ею военно-промышленным комитетам, буржуазия пыталась каждый шаг их работы отразить в каком-нибудь документе (отчете, обзоре, докладной записке и т. д.), который печатался в большом количестве экземпляров типографским способом и затем «доверительно» рассылался всем сколько-нибудь видным представителям буржуазной общественности. Кроме того, комитеты выпускали брошюры, стенографические отчеты проводившихся ими различного рода заседаний, совещаний и съездов, информационно-справочную литературу, а также периодические органы — «Известия Центрального военно-промышленного комитета», выходившие три раза в неделю, и журналы — «Известия Московского военно-промышленного комитета» и «Производительные силы». Подробно отражали деятельность и позицию военно-промышленных комитетов газета Рябушинского «Утро России», орган кадетской партии «Речь», орган Совета съездов промышленности и торговли — «Торгово-промышленный мир России» и другие органы печати.

Решение о создании военно-промышленных комитетов было вынесено на IX торгово-промышленном съезде в конце мая 1915 г. по предложению Рябушинского. «Могучий голос русского человека», как характеризует Авдаков выступление Рябушинского, был с восторгом подхвачен русской буржуазией, и вскоре военно-промышленные комитеты были организованы и в центре, и на местах Известия МВПК. — 1915. — № 1. Об организации Центрального военно-промышленного комитета на IX торгово-промышленном съезде см. также: Поливанов А. Из дневника воспоминаний по должности военного министра и его помощника. — М., 1924. — С. 205. В резолюции, вынесенной IX торгово-промышленным съездом, было указано, что Центральный военно-промышленный комитет создается для координирования работы всей промышленности на оборону и для согласования этой работы с правительством. Комитету предлагалось «обратить особое внимание на вопросы перевозок промышленных грузов и топлива, а также обеспечения промышленных предприятий необходимыми средствами» Торгово-промышленный мир России. — 1916. Ч. 2. — С. 18.

Ядром организационного Центрального военно-промышленного комитета был признан Совет съездов представителей промышленности и торговли Там же. Самое название «Военно-промышленные комитеты» было, по-видимому, заимствовано из немецкого опыта В начале войны в Германии по инициативе крупного промышленника и финансиста Вальтера Ратенау был создан единый хозяйственный центр для обслуживания войны — Центральный военно-промышленный совет (Kгiegsausschusz).

Первое организационное заседание военно-промышленного комитета состоялось 4 июня 1915 г. под председательством крупнейшею горнопромышленника, председателя Совета съездов промышленности и торговли Н. С. Авдакова. На этом заседании обсуждался проект положения о Центральном военно-промышленном комитете Торгово-промышленный мир России. — 1916. Ч. 2. — С. 19. (В связи с болезнью и смертью в сентябре 1915 г. Авдакова председателем Центрального военно-промышленного комитета был избран А. И. Гучков.).

Поскольку буржуазия официальным мотивом создания военнопромышленных комитетов выдвинула общественную помощь предпринимателей правительству, организация комитетов приветствовалась и официальными правительственными кругами, и черносотеннореакционной печатью.

На IX съезде промышленности и торговли основным мотивом речей были заявления о доверии и единении с правительством. Сам Николай II направил приветственную телеграмму съезду Утро России. — 29^ 1915 г.

Положение о Центральном военно-промышленном комитете (ЦВПК) было утверждено Советом министров 4 августа 1915 г., и тотчас же ЦВПК занялся развертыванием своих местных органов. К началу 1916 г. было создано 220 местных военно-промышленных комитетов, которые объединялись в 33 областных ВПК, находившихся в крупных промышленных центрах Список военно-промышленных комитетов. — Пгр., 1916. (Число местных и областных комитетов непрерывно росло.). Среди областных военно-промышленных комитетов исключительную роль играл Московский областной комитет, объединявший 45 местных комитетов Московской, Тверской, Рязанской, Тульской, Калужской, Владимирской, Костромской, Ярославской, Смоленской, Минской, Воронежской, Курской и Симбирской губерний Деятельность МВПК на 31/1 1916 г. — С. IX.

Военно-промышленные комитеты были организованы по единому плану во всех сколько-нибудь крупных городах страны. Организовывая военно-промышленные комитеты, буржуазия мечтала о создании всеобъемлющей организации, которая имела бы свои щупальца во всех отдаленнейших уголках России. Комитеты создавались даже в тех местностях, где совершенно не было промышленных предприятий и где производство на оборону не могло развернуться сколько-нибудь заметно.

Организационная структура военно-промышленных комитетов была чрезвычайно сложной. Достаточно указать, что в Центральном ВПК было создано 13 отделов — механический и машиностроительный, металлический, взрывчатых веществ, врачебно-санитарный, продовольственный, перевозочный, по топливу, рабочий и др. За первый год работы штаты Центрального военно-промышленного комитета увеличились с 220 до 2000 чел. Еще более сложным было организационное построение областных военно-промышленных комитетов, выполнявших заказы не только на снаряды, но и на всевозможные мелкие предметы снаряжения, на обмундирование, обувь, валенки, ведра и т. д., и т. п. Московский ВПК, например, имел 25 отделов, бюро и групп, причем некоторые отделы, в свою очередь, делились на секции.

Согласно положению, разработанному ЦВПК, средства военнопромышленных комитетов образовались из трех источников: 1) правительственных субсидий; 2) отчислений с суммы заказов, передаваемых через комитет (до 1%); 3) добровольных взносов участников организаций Организация военно-промышленных комитетов. — Изд. ЦВПК. — С. 11. Этих средств, однако, хватало только на содержание аппарата ВПК, финансировать же предприятия, выполняющие заказы, либо создавать новые заводы военно-промышленные комитеты не могли. Установленный процент с общей суммы выполненных через ВПК заказов мог составить сравнительно значительную сумму лишь для Центрального и Московского военно-промышленных комитетов. В периферийных ВПК, где количество заказов было небольшим, процент отчислений мог дать лишь самые незначительные суммы. Что касается добровольных пожертвований со стороны членов ВПК, то в большинстве случаев они были также незначительны.

При таком положении вещей в ряде случаев крупные капиталисты, входившие в состав военно-промышленных комитетов, предоставляли их в так называемые гарантийные капиталы. Так, Киевский ВПК обладал гарантийным капиталом в 1 млн руб., предоставленным председателем Киевского комитета Терещенко Деятельность областных и местных военно-промышленных комитетов (на правах рукописи, изд. ЦВПК). — Пгр., 1916. — С. 27. Благодаря этой системе гарантийных капиталов военно-промышленные комитеты получали в свое распоряжение оборотные средства. Эта система показывает, как тесно срослись интересы капиталистов с военно-промышленными комитетами. Отдельные представители крупной буржуазии не останавливались даже перед тем, чтобы субсидировать комитеты собственными капиталами.

В создании военно-промышленных комитетов в центре и на местах приняли участие виднейшие представители русской буржуазии. Достаточно рассмотреть персональный состав Центрального военно-промышленного комитета, чтобы убедиться в том, что здесь находился весь «цвет» русской промышленной буржуазии — крупнейшие предприниматели, банкиры и буржуазные политические лидеры. Председателем комитета был А. И. Гучков — основатель партии октябристов, крупный московский промышленник, бывший председатель III Государственной думы, игравший одну из руководящих ролей в развернувшейся во время войны оппозиционной борьбе буржуазии с правительством Николая II. Заместителем председателя был крупный московский текстильный фабрикант, один из вождей партии прогрессистов А. И. Коновалов. После Февральской революции эти лидеры русской буржуазии совместно с Терещенко, крупным киевским сахарозаводчиком, также входившим в состав ЦВПК, стали министрами Временного правительства.

В бюро Центрального военно-промышленного комитета входили: Изнар, Бубликов, Жуковский, фон Дитмар, Маргулиес, Федоров, Зернов и Ковалевский. Из перечисленных лиц только Зернов и Ковалевский принадлежали к представителям высшей технической интеллигенции, все остальные были крупнейшими промышленниками и финансистами.

Кроме того, в состав Центрального военно-промышленного комитета входили банкир и нефтепромышленник Нобель, директор Путиловского завода Бринк, крупнейшие московские промышленники Рябушинский и Третьяков, Крестовников, управляющий отделом промышленности в Министерстве промышленности и торговли Литвинов-Фалинский, члены Государственной думы Шингарев, Савич и ряд других Личный состав военно-промышленных комитетов (на правах рукописи, изд. ЦВПК). — Пгр., 1915.

Киевский областной военно-промышленный комитет. — Киев, 1916. Год работы (Обзор деятельности Новочеркасского ВПК).

Представительство общественных групп в ВПК. — Пгр., 1916. — С. 7.

Такое же точно положение было на местах. Во главе Московского военно-промышленного комитета стояли Рябушинский и Третьяков. Киевский комитет был организован Терещенко. В работах Харьковского ВПК руководящую роль играл крупнейший горнопромышленник фон Дитмар и т. д.

Таким образом, военно-промышленные комитеты были целиком буржуазной организацией. Само собой разумеется, что наличие в комитетах «рабочих групп» совершенно не меняло положения. И не только потому, что «рабочие представители», по существу, представляли буржуазную агентуру в рабочем классе, целиком проводившую политику Гучковых-Коноваловых, но и потому (если даже подойти к этому вопросу чисто формально), что число этих «рабочих представителей» было крайне ничтожно.

Вопреки этим совершенно очевидным фактам, руководители военнопромышленных комитетов пытались утверждать, что в комитетах якобы представительствуют все группы населения, и это — организация, «далекая от узкоклассовых целей».

Еще на первом организационном заседании 4 июня 1915 г. состав Центрального военно-промышленного комитета был сконструирован следующим образом: 1) председатель и заместитель; 2) десять представителей Совета съездов промышленности и торговли; 3) по три представителя от областных ВПК; 4) по три представителя от городского и земского союзов; 5) по два представителя от Московской и Петроградской думы; 6) представители министерств и ведомств; 7) пять представителей Комитета военно-технической мощи; 8) два представителя Всероссийской сельскохозяйственной палаты; 9) три представителя Центральнокооперативного комитета; 10) представители от рабочих.

Этот принцип «представительства» от различных организаций, по которому конструировались Центральный и областные ВПК, давал возможность буржуазии надевать на комитеты маску всесословности и «надклассовости».

Крупную роль в военно-промышленных комитетах играла буржуазная профессура и техническая интеллигенция. В работе Московского ВПК принимали деятельное участие профессора Чичибабин, Соболев и ряд других. Киевский ВПК из общего числа 103 членов имел в своем составе 24 профессоров и преподавателей и 12 инженеров¹. В Новочеркасском ВПК из 123 членов было 46 инженеров, 7 профессоров, 17 юристов и т. д.²

В 1916 г. Центральный военно-промышленный комитет проводил анкетное обследование областных и местных комитетов, имевшее целью выяснить «представительство общественных групп в ВПК». Разумеется, статистические методы ЦВПК и приемы группировки материала не дают нам возможности выяснить подлинное социальное лицо комитетов. Однако это обследование проливает кое-какой свет на интересующий нас вопрос. Под рубрику «технические силы» ЦВПК подводил инженеров и мастеров предприятий. По 118 комитетам, откликнувшимся на анкету ЦВПК, лиц, зачисленных в эту рубрику, оказалось 713 человек, что составляло 16,2% к общему составу¹.

Военно-промышленные комитеты были тесно связаны с союзами земств и городов. Последние, как известно, представляли организацию наиболее либеральных помещиков, октябристского толка городских домовладельцев, купцов и т. п. Во главе этих организаций стояли кн. Львов и Челноков.

Союзы земств и городов организовывали военные лазареты, оказывали помощь беженцам и вели работу по снабжению армии, главным образом продовольствием и обувью, опираясь на кустарные мастерские и мелкие предприятия. Руководители союзов земств и городов вошли впоследствии в состав «прогрессивного блока». Таким образом, в политическом отношении это были родственные военно-промышленным комитетам организации. К концу 1916 г. намечался созыв объединенного съезда военно-промышленных комитетов и союзов земств и городов, который, однако, не состоялся, так как был запрещен правительством.

В дальнейшем мы подробно остановимся на тех политических целях, которые ставила перед собой русская буржуазия, создавая военно-промышленные комитеты. Однако официальной программой деятельности комитетов были мобилизация промышленности и снабжение армии необходимыми средствами вооружения. Посмотрим, как военно-промышленные комитеты справлялись с этой прямой своей задачей.

Текущая деятельность военно-промышленных комитетов заключалась в распределении заказов военного ведомства между промышленными предприятиями. Так как собственных предприятий у комитетов вначале не было (они появились только впоследствии, и то в самом незначительном количестве), официальная программа ВПК — мобилизация промышленности на войну — могла быть выполнена только при условии объединения громадного числа промышленных предприятий. Централизация заказов военного ведомства в руках военно-промышленных комитетов передавала бы им ряд важнейших регулирующих функций: установление цен на промышленные изделия, распределение денежных авансов на заказы. Со временем перед военно-промышленными комитетами встала задача снабжения промышленных предприятий сырьем и топливом, а также квалифицированной рабочей силой. Заказы были весьма важным рычагом, при помощи которого военно-промышленные комитеты могли влиять на объединяемые ими предприятия. Этого и добивались комитеты, и если бы им удалось сосредоточить в своих руках все или по крайней мере значительную часть заказов военного ведомства, то, безусловно, они превратились бы в главный хозяйственный штаб страны, который распределял бы среди предприятий металл, топливо, рабочую силу и финансировал бы заводы, работавшие на оборону. Но в том то и дело, что русской буржуазии так и не удалось этого достигнуть.

По данным Центрального ВПК, всего им было привлечено для выполнения заказов военного ведомства около 1300 предприятий. Но это были средние и мелкие предприятия, крупнейшие же фабрики и заводы страны получали заказы непосредственно от ведомств и в посредничестве военно-промышленных комитетов не нуждались. Из 1200 предприятий, существовавших в районе деятельности Московского военно-промышленного комитета, к моменту организации ВПК уже работало на оборону 492. Это и были наиболее крупные предприятия, которые в дальнейшем получали заказы от военного ведомства, минуя посредничество ВПК Список фабрично-заводских предприятий Московского района, занятых работой оборону. — М., 1915. Крупнейшие металлообрабатывающие заводы Петрограда получали заказы непосредственно от Главного артиллерийского управления. Южные металлургические и металлообрабатывающие заводы работали по заданию организации генерала Ванкова, которая имела в своем распоряжении большие средства и полномочия. Правда, военно-промышленные комитеты делали некоторые попытки объединить и крупные предприятия. На первом съезде ВПК ставился вопрос об установлении контакта между синдикатом «Продамет» и Центральным военно-промышленным комитетом в целях совместного распределения заказов военного ведомства Труды I съезда ВПК. — Пгр., 1915. — С. 214. Но практически из этих попыток ничего не вышло. В юбилейной статье, посвященной годовщине военно-промышленных комитетов, «Известия главного комитета по снабжению армии» писали: «Непосредственное влияние комитетов привлекло к работам на оборону только часть средней и мелкой промышленности и почти не коснулось крупной, имеющей в этом отношении первенствующее значение» Известия Московского военно-промышленного комитета. — 1916. — № 25—26. — С. 44. (В списках заводов, которым передавались заказы Московского военно-промышленного комитета, публиковавшихся в «Известиях МВПК», нет ни одного предприятия, принадлежащего крупной известной фирме.).

Магнаты капитала Коноваловы, Терещенко, фон Дитмары, Нобели и др., игравшие руководящую роль в военно-промышленных комитетах, предпочитали, однако, получать заказы для своих собственных предприятий непосредственно от казны, минуя военно-промышленные комитеты. Перестройка промышленности, расширение работы крупнейших заводов, создание новых предприятий — все это в большинстве случаев проходило помимо военно-промышленных комитетов.

Распределение заказов между предприятиями производилось военно-промышленными комитетами следующим образом. Непосредственно от военного ведомства заказы получали только Центральный и Московский областной комитеты. ЦВПК распределял затем заказы между областными комитетами, а последние передавали заказы местным комитетам. Впрочем, на практике это правило нарушалось. Нередки были случаи, когда ЦВПК связывался непосредственно с предприятиями, а областные комитеты чаще всего обходили местные и передавали заказы прямо заводам. Это вызывало путаницу и трения, и по требованию ряда провинциальных комитетов, считавших себя обойденными в получении заказов, на втором съезде ВПК был подтвержден порядок распределения заказов через областные и местные комитеты. Однако и в дальнейшем это правило нарушалось.

Беспорядочное распределение заказов приводило к разнобою в ценах. На совещании 34 представителей военно-промышленных комитетов, проведенном в 1916 г., представитель Тульского комитета жаловался на то, что различные комитеты «не координируют своих заказов». Тульский комитет взял заказы на подковы по 1 руб., а Московский ВПК предлагал по 1 руб. 40 коп. Вследствие этого заводы забросили заказы Тульского комитета и принялись выполнять заказы Московского ВПК Сообщения представителей 34 военно-промышленных комитетов. — С. 106.

С другой стороны, распределение заказов производилось ЦВПК без учета промышленного профиля данного района. ЦВПК передавал заказы на производство снарядов и сложных предметов вооружения даже в такие комитеты, в районе деятельности которых не было металлообрабатывающей промышленности. В своих отчетах областные и местные ВПК жалуются на «снарядный гипноз», по которому ЦВПК обязывает производить снаряды даже там, где сделать это нет никакой возможности См., например: Отчет Омского ВПК. Деятельность областных и местных ВПК. I. — С. 97.

С самого начала организации военно-промышленных комитетов все их усилия были направлены к тому, чтобы получить от правительства как можно больше заказов. На торжественном открытии Московского ВПК Рябушинский требовал увеличения заказов и расширения организаторских функций ВПК. На совещании 34 представителей военно-промышленных комитетов почти все они требовали увеличения заказов. Представитель Киевского ВПК указывал на возможность развертывания работ химических заводов и настаивал на увеличении заказов на продукцию химической промышленности. Владивостокский ВПК в своем отчете писал: «Чтобы удовлетворить общее желание работать на оборону, необходимо получать заказы и заказы» Деятельность областных и местных ВПК. I. — С. 23.

Борясь за заказы, промышленники спешно переоборудовали свои предприятия на производство предметов вооружения. Даже такой захудалый военно-промышленный комитет, как Владикавказский, не остался в стороне от этой борьбы за заказы и в 1915 г. защищал проект переоборудования небольшого спиртоперегонного завода Сараджевой и приспособления его на изготовление серного эфира Труды Владикавказского ВПК. — Владикавказ, 1915. — С. 13. При зачаточном состоянии химической промышленности производство химических изделий было весьма выгодным делом. Это великолепно учитывали предприниматели и военно-промышленные комитеты. При Центральном и Московском областном военно-промышленных комитетах были созданы специальные химические отделы, которые усиленно занимались насаждением новых химических предприятий, проводили работы по освоению производства отравляющих веществ и ряда других продуктов военной химии, переоборудовали существующие предприятия и т. д. Харьковский ВПК развернул в довольно больших масштабах производство бензола Сообщения представителей 34 ВПК. — С. 102.

Погоня военно-промышленных комитетов за заказами приводила к тому, что часто комитеты принимали заказы без учета пропускной способности своих предприятий. В ряде случаев военно-промышленные комитеты с трудом размещали полученные от военного ведомства заказы, Московский ВПК, у которого дело с выполнением заказов обстояло лучше, чем у других комитетов, на 1 июня 1916 г. получил заказов на предметы вооружения и военного снаряжения на сумму 93 млн руб. с лишним, а выполнил только на 56 млн руб. Правда, деятельность Московского военно-промышленного комитета широко развернулась в области распределения заказов на хлопчатобумажные ткани, которых было произведено для интендантства за это же время на 400 млн руб. Известия МВПК. — 1916. — № 23−24. — С. 175 Ростовскийна-Дону ВПК на 1 августа 1916 г. получил заказов на 24 млн руб., разместил среди предприятий на 21 млн руб., а выполнил только на 4800 тыс. руб. Там же. — № 31−32. — С. 84. Одесский ВПК из полученных на 1 января 1916 г. на 17 млн руб. заказов сумел распределить между предприятиями только на 10 млн руб. Деятельность областных и местных ВПК. I. — С. 85. См. также: Известия МВПК. — 1916. — № 14. — С. 82. Трудности в распределении заказов испытывали почти все военно-промышленные комитеты См.: Деятельность Моск. обл. ВПК на I/IV 1917 г.; Краткий обзор деятельности Закавказского ВПК с 1/V по 30/XI 1916 г.; ряд других отчетных материалов ВПК.

Ряд военно-промышленных комитетов в погоне за заказами совершенно не задумывался о возможности их выполнения. Кременчугский ВПК, например, на 10 февраля 1916 г. принял заказов на 3790 тыс. руб., а выполнил только на 283 тыс. руб. Свою неудачу Кременчугский комитет объяснял недостатком сырья и топлива и отсутствием квалифицированной рабочей силы Деятельность областных и местных ВПК. I. — С. 51.

На заседаниях ЦВПК неоднократно указывалось, что заказы выполняются с большим запозданием и что это вызывает неудовольствие со стороны правительственных органов. Сами деятели военно-промышленных комитетов признавали, что «по заказам комитета оказались большие недопоставки» Известия ЦВПК. — 1/1 1917 г. В целом было выполнено не более 50% полученных военно-промышленными комитетами заказов. Вообще удельный вес продукции военно-промышленных комитетов в общем производстве страны был крайне незначителен. Стоимость заказов, выполненных военнопромышленными комитетами, не превышала 2—3% общей стоимости заказов военного ведомства Труды II съезда военно-промышленных комитетов. II. — С. 443. Крайне незначительную роль ВПК в деле снабжения армии признал также Терещенко, выступавший на II съезде. Исключение из этого правила составляет снабжение армии хлопчатобумажными тканями. Здесь Московский военно-промышленный комитет сосредоточил в своих руках все заказы, выполнявшиеся текстильной промышленностью района.

Со второй половины 1916 г. положение еще более ухудшилось. В связи с обострением оппозиционной борьбы буржуазии правительство начинает резко сокращать заказы военно-промышленным комитетам. Это видно хотя бы из таких суммарных данных. На 1 февраля 1916 г. механический отдел ЦВПК получил заказов на 129 млн руб., а в течение целого года, с 1 февраля 1916 г. по 1 февраля 1917 г., — только на 41 млн руб. Известия ЦВПК. — 1Д 1917. Статья Клопотова. Эти заказы на 41 млн руб. падают, очевидно, главным образом на первую половину 1916 г.

Первым забил тревогу Московский военно-промышленный комитет. 13 июня 1916 г. зам. председателя комитета проф. Смирнов в письме к председателю ЦВПК Гучкову указывал на резкое сокращение правительственных заказов. «В настоящее время, — писал Смирнов, — заказы, переданные Московскому ВПК главным военно-техническим и артиллерийским управлением, почти все распределены и частью исполнены, новых же заказов названные главные управления Комитету до сих пор не передали. Он стоит перед возможностью прекращения деятельности своего механического отдела» Известия МВПК. — 1916. — № 27−30. — С. 57. Периодическая печать военно-промышленных комитетов вступает в полемику с правительством, рассматривая сокращение заказов, как «поход против мобилизованной общественности». Руководители военно-промышленных комитетов Гучков и Рябушинский обратились с рядом писем к военному министру Шуваеву с требованием предоставления заказов, ссылаясь на «недопустимость с точки зрения интересов армии такой преждевременной демобилизации производительных сил» Известия МВПК. — 1916. — № 25−26. — С. 105.

Представители Московского военно-промышленного комитета на совещании представителей районных заводских совещаний (органа Особого совещания на местах) тщетно доказывали необходимость сосредоточения всех военных заказов в руках ВПК и обеспечения последних сырьем и оборотными средствами Моск. обл. арх. упр. Ф. 1. Оп. 2. Д. 12.

Но правительство все эти требования отнюдь не склонно было выполнять. На совещании областных военно-промышленных комитетов 26 сентября 1916 г. представитель ЦВПК проф. Савин указал на то, что в связи с сокращением заказов «уже теперь мобилизованная промышленность оказывается в тяжелом положении», а в ближайшем будущем военно-промышленные комитеты стоят перед опасностью освобождения от работы по выполнению заказов около 700 мастерских, стоимость оборудования которых достигает 40 млн руб. Известия МВПК. — № 31−32. — С. 141.; приспособить же указанные предприятия к производству на широкий рынок весьма трудно ввиду отсутствия металлов. Так же пессимистически оценивали положение вещей и другие участники совещания.

К ноябрю 1916 г. заказы Центрального военно-промышленного комитета были исчерпаны. На заседании бюро ЦВПК от 7 ноября 1916 г. указывалось, что в случае неполучения новых заказов ряд заводов и мастерских должны будут сократить свою работу и уволить несколько тысяч рабочих Утро России. — 8/Х1 1916 г.

Таким образом, хозяйственная деятельность военно-промышленных комитетов шла по нисходящей кривой и вообще носила гораздо более скромный характер, чем этого хотели вожди русской буржуазии.

Создавая военно-промышленные комитеты, Гучковы-Коноваловы стремились прибрать к своим рукам всю промышленность, изолировав правительство от руководства хозяйством страны. В этом заключался лозунг мобилизации промышленности, как его понимали руководители русской буржуазии. Уже в первом изданном ЦВПК организационно-установочном документе отмечено со всей категоричностью, что «мобилизация промышленности должна быть организована самими промышленниками» Организация военно-промышленных комитетов. — С. 6. Но на практике «уже в конце 1915 года выяснилось, что мобилизация промышленности в ее целом будет лежать вне сферы деятельности военно-промышленных комитетов и что в лучшем случае на их долю придется работа по урегулированию тех или иных областей» Известия ЦВПК. — 1/1 1917 г., статья Клопотова.

Автор цитированной статьи Клопотов, один из деятелей военно-промышленного комитета, с сокрушением указывал, что работа комитетов «протекала далеко не в том масштабе, в котором она должна была бы развернуться». Вместо руководства всей мобилизованной промышленностью в целом военно-промышленные комитеты, по существу, превратились в исполнителей отдельных поручений ведомств и контрагентов казны по частным заказам.

Необходимо отметить, что в крайне немногочисленной литературе, посвященной экономическому положению России в годы войны, проявляется полное непонимание роли военно-промышленных комитетов. Так, в одной из таких работ читаем: «Вначале военно-промышленные комитеты поставили своей целью посредничество между органами государственного управления и промышленностью. Однако вскоре же жизнь поставила их в положение главных распределителей военных заказов» Шигалин Г. Подготовка промышленности к войне. — М., 1928. — С. 206. В действительности дело обстояло как раз наоборот. Военно-промышленные комитеты ставили своей целью стать главными распределителями военных заказов, но на практике им удалось получить совершенно незначительное число заказов, главным образом в первый год своего существования.

Такое же чрезмерное преувеличение экономической роли военно-промышленных комитетов имеет место в работе Я. Рудого, который в категорической форме утверждал, что «ВПК в своей деятельности стал органом регулирования промышленности на капиталистической основе в интересах самого капитала, который видел в нем своего ставленника и защитника» Рудой Я. Государственный капитализм в России в годы империалистической войны. — М.-Л., 1927. — С. 43.

Необходимо отметить, что автор вообще крайне упрощенно разрешает вопрос о государственном капитализме в России в годы войны. По его мнению, во время войны русская буржуазия становится «ярой сторонницей государственного регулирования». Между тем в действительности русская буржуазия высказывалась только за такое регулирование, которое проводилось бы ею же самой созданными организациями, а отнюдь не правительством. В действительности дело было значительно сложнее. Военно-промышленные комитеты стремились стать всеобъемлющей хозяйственной организацией, они хотели захватить в свои руки регулирование всей промышленности, но эти стремления не были осуществлены.

Помимо нежелания правительства выпустить из своих рук такой мощный рычаг политического и экономического воздействия на хозяйственную жизнь страны, как распределение военных заказов, деятельность военно-промышленных комитетов встречала все большие и большие затруднения в связи с развивавшейся разрухой. Главные трудности, с которыми сталкивались военно-промышленные комитеты, шли по линии снабжения предприятий сырьем, топливом и квалифицированной рабочей силой.

Уже на первом съезде военно-промышленных комитетов, происходившем в конце 1915 г., раздавались тревожные голоса о топливном и металлическом голоде, причем промышленники требовали централизации снабжения сырьем и топливом в руках у военно-промышленных комитетов Труды I съезда ВПК. — С. 215. В отчете о своей деятельности на 1 февраля 1916 г. Саратовский ВПК писал: «Главным препятствием правильной и аккуратной работы Саратовского ВПК и связанных с ним промышленных предприятий является недостаток и затруднения в доставке топлива, металлов, станков и других машин. Комитет не жалел средств на доставку их в Саратов, имея для этого постоянно разъезжающих агентов для приобретения материалов. Благодаря этому комитету удалось приобрести в необходимом количестве эти материалы не только для своего завода, но и для других общественных учреждений и частных предприятий, работающих на оборону. Но бывали случаи промедления доставки уже закупленных материалов вследствие расстройства транспорта, от чего происходило замедление в выполнении заказов» Деятельность областных и местных ВПК. I. — С. 121. На съезде военно-промышленных комитетов в Одессе в январе 1916 г. указывалось на трудности в снабжении предприятий железом и топливом Известия ЦВПК. — 31/1 1916 г. Такие же жалобы раздавались со стороны большинства военно-промышленных комитетов См., например, сообщения Херсонского, Елисаветградского ВПК — «Сообщения представителей 34 воен.-пром. комитетов». — С. 49, 58. Наиболее резко подчеркивал трудности, связанные с недостатком топлива, Московский ВПК, в районе деятельности которого были случаи приостановки ряда предприятий из-за недостатка топлива Деятельность МВПК на 1/1 1916 г. — С. XIII.

Перебои в снабжении промышленных предприятий топливом не могли не тревожить буржуазию. Периодические органы печати военно-промышленных комитетов этому вопросу уделяли большое внимание. Основная причина топливного кризиса, по мнению «Известий МВПК», заключалась не в абсолютном сокращении добычи угля, связанном с потерей Домбровского района, а в железнодорожной разрухе, в которой буржуазия винила правительство. По данным «Известий ЦВПК», на 1 декабря 1915 г. в Донбассе остались не вывезенными 200 млн. пудов угля. «Известия» требовали немедленной переброски вагонов из Петроградского узла и с фронта в Донбасс и усиления погрузочных и разгрузочных средств согласно плану, разработанному Центральным и Московским военно-промышленными комитетами Известия МВПК. — 1916. — № 13, статья проф. М. Сиринова.

Однако истерическая статья «Известий МВПК» не могла, конечно, спасти положения. Топливный кризис все больше обострялся. Добыча каменного угля в 1915 г. упала до 1954 млн. пудов против 2200 млн. пудов, добытых в 1913 г. Кроме того, во время войны совершенно прекратился импорт английского угля, которым до войны пользовалась вся промышленность Петрограда. Из месяца в месяц из-за транспортных затруднений увеличивались запасы невывезенного из Донбасса угля. По данным Особого совещания по топливу, за шесть месяцев, с сентября 1915 г. по март 1916 г., вместо назначенных к вывозу из Донбасса 799 млн. пудов угля было вывезено всего 557 млн. пудов Обзор деятельности Особого совещания по топливу за 7 месяцев (с августа 1915 г. по март 1916 г.). — С. 11.

В еще более тяжелом положении находилось снабжение промышленных предприятий металлом. Боевое и материальное снабжение армии потребовало резкого увеличения чугуна и стали. По подсчетам официального докладчика ЦВПК на втором съезде военно-промышленных комитетов проф. Савина, потребление черных металлов на военные цели в России выросло в 15 раз, а качественной стали в 5,5 раза. Между тем металлургическая промышленность в 1915 и 1916 гг. несколько сократила свою производительность по сравнению с 1913 г., не говоря уже об общем сокращении сырьевого баланса страны, связанного с потерей Россией Домбровского района.

Положение металлургической промышленности являлось предметом неоднократного обсуждения на заседаниях ЦВПК См., например: Журналы 22-го заседания ЦВПК от 13/Щ 1916 г. и 24-го заседания от 18/ЩП 1916 г. На втором съезде военно-промышленных комитетов в феврале 1916 г. специально обсуждался вопрос о мерах борьбы с недостатками чугуна. Докладчиком по этому вопросу выступил крупный московский предприниматель Гужон. Перебои в снабжении заводов металлом он объяснял исключительно расстройством транспорта. По подсчетам Гужона, потребность работавших на оборону предприятий в южном чугуне исчислялась в 200 млн. пудов. Чтобы организовать подвоз руды и угля к металлургическим предприятиям для выплавки требуемого количества чугуна, Екатерининской ж.д. не хватало 3000 вагонов и 60 паровозов, Гужон предлагал самим владельцам чугуноплавильных заводов озаботиться обеспечением Екатерининской ж.д. этим подвижным составом, стоимость которого исчислялась в 9 млн руб. Приобретя в собственность 3000 вагонов и 60 паровозов, владельцы чугуноплавильных заводов сумеют в течение одного года покрыть эти затраты, повысив цены на чугун по 4,5 коп. на пуд Труды II съезда воен.-пром.комитетов. — Пгр., 1916. — С. 420—421.

— Без чугуна, господа, у нас нет возможности работать на оборону! — патетически закончил свой доклад Гужон.

Проект Гужона, однако, не был осуществлен. В 1916 г. производство вагонов и паровозов внутри страны почти прекратилось. С другой стороны, недостаток чугуна только отчасти объяснялся расстройством транспорта. На самом деле тут действовали и другие причины: общее сокращение производства металлов, непроизводительное расходование металла в огромных размерах, связанное с войной, топливный кризис и т. д. Словом, недостаток чугуна был одним из проявлений того развала капиталистического хозяйства России в целом, который давал себя знать уже в 1916 г. Но буржуазный делец Гужон проявил в этом вопросе крайнюю ограниченность. В его докладе не было и намека на общий анализ хозяйственного состояния страны.

Помимо доклада Гужона, на съезде особо обсуждался вопрос о мерах снабжения предприятий, объединяемых военно-промышленными комитетами, сырьем и металлами. По этому вопросу было принято следующее решение: «Съезд признает необходимым, чтобы Центральный комитет, совместно с областными, принял на себя заготовку металлов, нужных для исполнения заказов, распределяемых при посредстве Центрального комитета». В качестве текущих практических мер, могущих смягчить остроту положения, съезд наметил организацию местных складов железа и металлов при военно-промышленных комитетах. Кроме того, ЦВПК предложено было добиваться перед правительством прав внеочередных перевозок металла по железным дорогам Там же. — С. 641−642.

После второго съезда в ряде военно-промышленных комитетов (Закавказском, Ростовском-на-Дону и др.) были организованы склады металла. Однако это не могло спасти положения, и организованные склады все чаще и чаще пустовали.

Попытки сосредоточить в своих руках все снабжение предприятий металлом вылились в организацию специального бюро при ЦВПК. При помощи этого бюро по распределению металлов буржуазия предполагала организовать «плановое» снабжение предприятий, работающих на оборону. Детально была разработана система распределения металлов по карточкам, в зависимости от количества выполняемых предприятием заказов. Но это бюро, как и следовало ожидать, оказалось беспомощной организацией, в связи с чем было вынесено решение о передаче его в ведение Особого совещания по обороне. При Особом совещании этот орган был переименован в металлургический комитет, во главе которого стоял уполномоченный Особого совещания. Буржуазия пыталась влиять на действия металлургического комитета См.: Журнал 22-го заседания ЦВПК. Однако обеспечить централизованное снабжение своих предприятий металлом Центральному военно-промышленному комитету так и не удалось.

Это объяснялось, с одной стороны, тем, что и само Особое совещание не в состоянии было организовать распределение металла между предприятиями, и все его регулирующие попытки дали крайне незначительные результаты Народное хозяйство в 1916 г. III. — Пгр., 1921. — С. 40. С другой стороны, Особое совещание с середины 1916 г. в связи с общей политикой правительства по отношению к военно-промышленным комитетам сознательно перестало снабжать предприятия, объединяемые комитетом, металлом. На Московском областном съезде ВПК, происходившем уже после Февральской революции (17— 18 марта 1917 г.), зам. председателя МВПК проф. Смирнов заявил, что военный министр Беляев давал секретные предписания подведомственным ему лицам не отпускать военно-промышленным комитетам железа Деятельность Московского военно-промышленного комитета на 1ДУ 1917 г. — С. 119.

Стремясь сосредоточить в своих руках все производство на войну, стать единой всеобъемлющей хозяйственной организацией, военно-промышленные комитеты большое внимание уделяли заграничному опыту мобилизации народного хозяйства на время войны. Особенно интересовалась буржуазия Германией, где централизация промышленности вылилась в законченную систему военно-государственного капитализма. Промышленники понимали, что капиталистическая Россия не в состоянии создать такую же единую и централизованную систему хозяйства, как в Германии. На втором съезде военно-промышленных комитетов фон Дитмар прямо заявил, что русским промышленникам нужно учиться у Германии системе мобилизации промышленности Труды II съезда ВПК. — С. 53.

Русская буржуазия считала централизацию хозяйства, создание единой регулирующей системы необходимым мероприятием. Однако в отличие от немецкого образца буржуазия хотела отстранить от этой роли правительство, сосредоточив важнейшие регулирующие функции в руках созданных ею военно-промышленных комитетов.

Анализируя организацию хозяйства Германии в годы войны, В. Назимов выдвигал требование создания в России военно-хозяйственных центров, аналогичных немецким. «Зорко следить за врагом, — писал В. Назимов, — и после ликвидации войны усовершенствовать и сохранить создавшиеся у нас военно-общественные организации и в мирное время — таковым является требование не только благоразумия, диктуемого предусмотрительностью, но и реальным положением вещей. Германскому „Экономическому и финансовому главному штабу“ должен быть противопоставлен русский „Хозяйственно-промышленный главный штаб“, созданный из элементов сложившихся у нас военно-общественных организаций». Эти планы не были осуществлены. Царское правительство не пошло на передачу важнейших регулирующих функций в руки буржуазии, а попыталось само организовать хозяйственное регулирование на время войны. Но это государственное регулирование, проводимое самодержавием, могло носить лишь самый поверхностный характер.

Одним из серьезнейших затруднений, на которые наталкивалась капиталистическая промышленность России в годы войны, был недостаток квалифицированной рабочей силы. Поэтому военно-промышленные комитеты чрезвычайно много занимались вопросами труда. Призыв в армию оторвал от промышленных предприятий значительное число квалифицированных рабочих. В первый год войны правительство проводило сплошную мобилизацию, не освобождая от военной службы даже квалифицированных рабочих, занятых на предприятиях, производивших предметы вооружения. Только на единичных, наиболее крупных предприятиях администрация сумела отстоять квалифицированных рабочих от призыва в армию. Так было, например, на Путиловском заводе, где из 5000 мобилизованных рабочих 3500 человек по ходатайству администрации были возвращены на завод См.: Мительман М., Глебов Б. и Ульянский А. История Путиловского завода. — М., 1939. — С. 501.

С организацией военно-промышленных комитетов они стали добиваться по ходатайству предприятий, работавших на оборону, возвращения из армии квалифицированных рабочих и техников. Организованный при ЦВПК отдел по снабжению промышленных предприятий рабочим составом получал с мест множество телеграмм с воплями о недостатке рабочей силы. Однако возвращение квалифицированных рабочих из армии, как свидетельствует МВПК, наталкивалось на большие трудности Деятельность МВПК на 1/VI 1917 г. — С. 14. В своих отчетах МВПК жаловался на то, что официальные руководящие круги не понимают того, что в интересах успешного ведения войны квалифицированных рабочих нужно сохранять на заводах, а не посылать на фронт.

Особенно остро чувствовался недостаток в квалифицированной рабочей силе во второй половине 1915 г., в первые медовые месяцы деятельности ВПК. На первом съезде ВПК Гужон заявил: «Каждый день нам посылают новые заказы, и я уже 1,5 месяца посылаю их обратно, потому что у меня рабочих нет, а когда будут рабочие, буду их принимать. Я не могу исполнять казенных заказов» Труды I съезда ВПК. — С. 157. Гужон энергично настаивал на возвращении всех рабочих из действующей армии. «Если нам не вернут рабочих, то через 2 месяца мы совершенно станем», — заявил он.

Вопрос об обеспечении промышленных предприятий квалифицированной рабочей силой специально обсуждался на втором съезде военно-промышленных комитетов. В результате оживленного обсуждения была вынесена следующая резолюция: «Недостаток квалифицированных рабочих чувствуется весьма остро. Между тем правительственные мероприятия последнего времени, придавая посылке на фронт квалифицированных рабочих совершенно недопустимое значение наказания, резко ухудшают положение. Необходимо признать, что каждый квалифицированный рабочий несравненно полезней для дела обороны в своей специальности, чем на фронте. Вследствие этого съезд признал необходимым не только сохранение существующего состава квалифицированных рабочих с полной отменой вышеуказанных мер, но и возвращение квалифицированных рабочих из армии в соответствующие промышленные предприятия» Труды II съезда ВПК. — С. 633.

В июле 1916 г. на совещании военно-промышленных комитетов представитель ЦВПК Казакевич сообщил, что усилия ЦВПК, направленные на возвращение квалифицированных рабочих из армии, не увенчались успехом Известия МВПК. — 1916. — № 25—26. — С. 211.

Если борьба военно-промышленных комитетов за возвращение из армии квалифицированных рабочих и техников не дала почти никаких результатов, то буржуазии удалось к концу 1915 г. добиться закона о предоставлении отсрочек лицам, занятым в «производстве на оборону». По этому закону от военной службы освобождались служащие тех предприятий, «из коих немедленный призыв военнообязанных в армию мог бы нарушить ход их дел и повредить делу государственной обороны» Там же. — 1916. — № 13. — С. 33. Для предоставления отсрочек военнообязанным были учреждены Главный комитет по делам о предоставлении отсрочек военнообязанным при Главном управлении Генерального штаба и местные (окружные, уездные и городские) комитеты по делам об отсрочках. В эти комитеты входили представители военно-промышленных комитетов и Совета съездов представителей промышленности и торговли. Военно-промышленным комитетам было дано право ходатайствовать об освобождении от призыва в армию. Это право было широко использовано буржуазией. По ходатайствам одного только Московского ВПК за шесть месяцев было предоставлено 35 тыс. отсрочек военнообязанным Там же. — № 23—24. — С. 69. Борьбой за освобождение рабочих и инженерно-технического персонала от призыва в армию главным образом занимался организованный при Центральном военно-промышленном комитете специальный отдел по обеспечению промышленных предприятий рабочим составом, которым руководил фон Дитмар.

Освобождение от военной службы рабочего и инженерно-технического состава предприятий, работавших на оборону, дало возможность приостановить сокращение числа рабочих на этих предприятиях. Однако это мероприятие не устраняло, конечно, острого дефицита рабочей силы, образовавшегося уже с самого начала войны. Поэтому проблема обеспечения промышленных предприятий рабочей силой была одной из актуальных на всем протяжении деятельности военно-промышленных комитетов. Буржуазия пыталась использовать труд военнопленных, ссыльных, инвалидов, организовывала бюро спроса и предложения труда, создавала курсы по подготовке и переквалификации рабочих и т. д.

Промышленные предприятия испытывали недостаток не только в квалифицированных рабочих, но иногда и в простых чернорабочих. На совещании, организованном ЦВПК, представитель Пермского военно-промышленного комитета заявил, что из-за отсутствия топлива 40% доменных печей Урала бездействуют. Исходя из этого, Пермский ВПК требовал переброски на Урал для заготовки дров несколько десятков тысяч военнопленных, «которые в настоящее время без всякого дела находятся в ближайших к Уралу районах» Сообщения представителей 34 ВПК. — С. 60.

На введении всеобщего принудительного труда военнопленных категорически настаивал Гужон, выступивший на заседании МВПК от 17 февраля со следующим заявлением: «Необходимо привлечь к работам и пленных немцев, а если они будут отказываться, то их следует перестать кормить» Известия МВПК. — 1916. — № 15—16. — С. 97.

Наряду с предпринимателями-зубрами типа Гужона, стремившимися сделать труд военнопленных принудительным и наполовину даровым, наиболее передовые представители буржуазии смелее подходили к вопросу и указывали, что при такой постановке дела труд военнопленных будет малопроизводительным. Исходя из этого, Омский военно-промышленный комитет, например, возбудил перед ЦВПК вопрос об уравнении заработной платы военнопленных с русскими рабочими Сообщения представителей 34 ВПК. — С. 93.

Наряду с военнопленными военно-промышленные комитеты применяли труд китайцев, которых специально ввозили из Манчжурии и пограничных районов Китая. Периодическая печать военно-промышленных комитетов превозносила невзыскательность и выносливость китайских рабочих и рекомендовала широкое использование их См., например: Известия ЦВПК. — 1915. — № 25. В Харбине была образована специальная посредническая контора, которая доставляла китайских рабочих в Россию, причем доставка каждого рабочего до Самары, включая комиссионное вознаграждение, обходилось конторе в 75 руб.

Всего было привлечено на предприятия, объединяемые военно-промышленными комитетами, 67 тыс. китайцев. В ЦВПК ставился также вопрос о привлечении рабочих из Персии Изв. Моск. нар-пром. ком-та. — 1918. — № 54—55. — С. 32; Журнал 23-го заседания ЦВПК от І8/УІІ 1916 г.

Несмотря на все эти мероприятия, положение с рабочей силой, особенно с квалифицированной, оставалось очень тяжелым. Это толкало промышленников на крайний либерализм в рабочем вопросе. Переход буржуазии от политики репрессий к политике соглашений с рабочими диктовался не только политическими, но и чисто экономическими соображениями.

Военно-промышленные комитеты стремились распространить свое влияние и на заграничные заказы. Уже с середины 1915 г. военно-промышленные комитеты развертывают в печати кампанию за передачу в их руки заказов, выполняемых за границей. Они стремились также создать специальный орган при ЦВПК, через который проходили бы все заказы, передаваемые правительством за границу. Это чрезвычайно усилило бы позиции военно-промышленных комитетов, так как в одной только Америке было произведено заказов на 1800 млн руб. См., например: Известия МВПК. — 1915. — № 12.

Но и эти притязания буржуазии не были осуществлены. Уже в марте 1916 г. в Лондоне был организован русский правительственный комитет, в задачи которого входило передавать заказы иностранным предпринимателям и производить закупки за границей. Лондонский комитет состоял исключительно из правительственных чиновников. Впоследствии буржуазия вела тщетную борьбу уже только за включение в состав Лондонского комитета своих представителей, о чем второй съезд военнопромышленных комитетов, по докладу Жуковского, вынес специальную резолюцию Труды II съезда ВКП. — С. 626; См.: Представительство общественных организаций в Лондонском комитете от 26/ІІ 1916 г. Отчет XVI заседания ЦВПК // Известия ЦВПК. — 24/11 1916 г.

Военно-промышленные комитеты ставили также вопрос об организации собственных предприятий. Всего военно-промышленные комитеты имели 120 собственных предприятий. Большинство из них носило, очевидно, мелкий кустарный характер Это видно хотя бы из того, что 67 предприятий находились в ведении 42 местных комитетов, которые не могли, конечно, иметь крупные заводы. В ряде случаев создание собственных мастерских было связано с деятельностью военно-промышленных комитетов на фронте. Так создавались мастерские по ремонту оружия и пушек, артиллерийских повозок и т. д. На фронтах были организованы склады, обозопочиночные мастерские, производился сбор металлического лома и т. п. Моск. обл. арх. упр. Ф. 1. Св. 2. Д. 13. Однако и эта сторона деятельности военно-промышленных комитетов не получила широкого развития.

Итак, военно-промышленные комитеты не оправдали возлагавшихся на них надежд в области снабжения действующей армии вооружением и предметами снаряжения. Но, создавая военно-промышленные комитеты, буржуазия имела в виду и другие цели.

Один из активных деятелей военно-промышленных комитетов, проф. Сиринов, подводя итоги годичного существования комитетов, указывал на то, что смысл существования последних заключался не только в поставках на армию. «Если бы комитеты только выполнением заказов и занимались, — писал Сиринов, — их роль была бы более скромной и их существование было бы временное и случайное… Но они поняли свои задачи шире — они занялись главным образом устройством тыла, т. е. организацией народного хозяйства, — и вот здесь-то и развернулась вся мощь общественно-промышленной инициативы, здесь-то они прикоснулись к предметам огромного государственного значения» Производительные силы. — 1916. — № 1. — С. 4.

Когда военно-промышленные комитеты только создавались, буржуазия официально постоянно подчеркивала, что они являются чисто деловыми организациями, что единственной их целью является помощь армии и т. п. Так, Авдаков, полностью исходя из формулы единения «деловых кругов» с правительством, заявил: «Цель создания военно-промышленных комитетов чисто деловая. Мы все взялись за то, чтобы помочь нашей доблестной армии в деле снабжения вооружением и разными другими предметами» Труды съезда ВПК. — С. 3.

Но уже тогда сокровенной целью буржуазии было захватить при помощи военно-промышленных комитетов командные хозяйственные высоты, а также увеличить свой политический вес и могущество в стране. Уже в момент организации ВПК, т. е. тогда, когда буржуазия меньше всего склонна была выбалтывать свои сокровенные цели, ряд крупнейших ее представителей в своих публичных выступлениях не могли обойти вопроса о политической роли военно-промышленных комитетов.

Мы уже указывали, что военно-промышленные комитеты создавались в городах и районах, не имевших промышленного значения. Так, например, Дагестанский ВПК в своем отчете писал: «В районе комитета фабрично-заводская промышленность развита крайне слабо, и промышленных предприятий, которые можно было бы использовать и целях обороны, нет. Поэтому до сих пор деятельность комитета выражалась лишь в доставлении разных сведений как Центральному, так и областным военно-промышленным комитетам» Деятельность областных и местных ВПК. I. — С. 39. В маленьком захолустном городе Средней Азии Андижане, в котором совершенно не было фабричной промышленности, все же организуется военно-промышленный комитет. Понятно, что производственная деятельность этого комитета была крайне ничтожна Там же. — С. 4. Такой же непроизводительной была деятельность Полтавского, Воронежского, Новочеркасского, Красноярского и ряда других военно-промышленных комитетов К организации Полтавского военно-промышленного комитета. — Полтава, 1915; Год работы (обзор деятельности Новочеркасского ВПК).

Архангельский ВПК в своем отчете на 10 февраля 1916 г. откровенно признавал, что его деятельность по организации производства на оборону равнялась нулю. Единственное, что сумел сделать Архангельский комитет, — это организовать несколько разгрузочных артелей, которые занимались разгрузкой пароходов, прибывавших из-за границы, и доставкой грузов на железнодорожные станции Деятельность областных и местных ВПК. I. — С. 27.

В ряде крупных центров дореволюционной России, где были промышленные предприятия, военно-промышленные комитеты не сумели развернуть свою работу. Так, Тифлисский ВПК с 17 июня по 1 октября 1915 г. выполнил заказ лишь на 33 тыс. руб. Краткий обзор деятельности Тифлисского ВПК с 17/Щ по 1/Х 1915 г. Уральский областной военно-промышленный комитет, находившийся в центре металлургической промышленности, за полугодичное существование сумел организовать лишь справочно-информационную работу. Крупные уральские заводы получали заказы непосредственно от военного ведомства и не нуждались в посредничестве военно-промышленного комитета.

Таким образом, хозяйственная роль целого ряда военно-промышленных комитетов сводилась либо к нулю, либо была крайне ничтожна. Тем не менее буржуазия всюду, где только можно было, усердно эти военно-промышленные комитеты насаждала. В чем же заключался смысл существования военно-промышленных комитетов в этих местностях? Смысл их существования заключался в том, что они являлись представительными органами русской буржуазии. Создавая военно-промышленные комитеты, буржуазия ставила перед ними широкие задачи. Она хотела иметь всеобъемлющий, разветвленный по всей империи аппарат, на который можно было бы опираться не только в экономическом, но и в политическом отношении. Поэтому то обстоятельство, что ряд военно-промышленных комитетов бездействовал, что в ряде мест вообще не было почвы для их практической деятельности, нисколько не пугало заправил Центрального и Московского военно-промышленных комитетов. В свете задач, которые ставила перед собой русская империалистическая буржуазия, существование этих комитетов вполне оправдывалось Немецкий исследователь Р. Клаус обратил внимание на эту особенность в развертывании местной сети военно-промышленных комитетов. «Насколько можно судить по имеющимся данным, — писал он, — организация военно-промышленных комитетов проводилась несколько схематично, без достаточного внимания к тому, имеются ли в том или ином районе существенные для военной промышленности предприятия» (Клаус Р. Война и народное хозяйство в России. — М., 1925. — С. 59). Но Клаус даже и не подошел к тому, чтобы объяснить причины этого «схематизма» и установить, почему же комитеты организовали там, где они, казалось, не имели никакой почвы для существования.

Военно-промышленные комитеты на всем протяжении своего существования вели политическую борьбу, смысл которой был совершенно ясно охарактеризован Гучковым в его показаниях Чрезвычайной следственной комиссии Временного правительства как борьба за реформу. «Мне казалось, — заявил Гучков, — что переход умеренных политических кругов на позиции такой резкой оппозиционной борьбы может образумить власть и вынудить ее на известные уступки» Падение царского режима. — Л., 1926. — С. 254.

Эта же установка лежала в основе политической программы, сформулированной так называемым «прогрессивным блоком», возникшим летом 1915 г. по инициативе кадетской партии и объединившим все «конституционные элементы».

Для характеристики политической роли военно-промышленных комитетов важное значение имеют материалы комитетских съездов, которые в значительной мере были для русской буржуазии политической трибуной. Здесь обсуждались не только или, вернее, не столько узкопрактические, сколько общие вопросы экономической политики государства. В съездовских дебатах все чаще и сильнее критиковались действия царского правительства и провозглашались лозунги привлечения буржуазии к управлению государством.

Политическая роль военно-промышленных комитетов как массовых организаций буржуазии, стоящих на платформе «прогрессивного блока», ярко определилась уже на первом съезде. Так, кн. Львов в своей приветственной речи на съезде указал на то, что организация военно-промышленных комитетов есть первый шаг к захвату предпринимателями хозяйственных высот. «Да, — заявил кн. Львов, — мы берем на себя исполнение наивысших функций государственной власти. Мы становимся в положение победителей над старым порядком государственной власти» Труды I съезда ВПК. — С. 7.

Еще более резкий характер носило выступление Рябушинского, который под аплодисменты всего зала заявил: «Мы действительно хотим сильной власти, а в то же время мы этой власти не чувствуем, так что у нас является полное недоумение, кто же управляет Россией в настоящее время? Если бы серьезно ответить на этот вопрос, мы бы сказали — мы не знаем» Труды I съезда ВПК. — С. 35.

Один из лидеров «прогрессивного блока» Ефремов, выступая на съезде, прямо выдвинул лозунг «ответственного министерства» Там же. — С. 67.

Аналогичные мотивы звучали в речах В. Жуковского и ряда других ораторов съезда Там же. — С. 17, 59.

Таким образом, уже через каких-нибудь два месяца после создания военно-промышленных комитетов буржуазия должна была нарушить сформулированную в «Биржевых ведомостях» П. Б. Струве линию единения с царским правительством.

Еще сильнее звучали политические мотивы на втором съезде военно-промышленных комитетов, состоявшемся в конце февраля 1916 г. Съезд был демонстрацией сил либеральной буржуазии. На открытие его прибыли все лидеры «прогрессивного блока»: Милюков, Шингарев, Крупенский, Ефремов и др. Утро России. — 27/11 1916 г. Политическая линия этого съезда нашла свое выражение в приветствии, обращенном к Государственной думе. В этом приветствии были следующие пункты, полностью совпадающие с программой «прогрессивного блока»: 1) создание ответственного перед «народным представительством» министерства; 2) отмена национальных ограничений; 3) война до победного конца Там же. — 1/111 1916 г.

На втором съезде интересную оценку деятельности военно-промышленных комитетов сделал Терещенко. Признав незначительную роль военно-промышленных комитетов в деле снабжения армии, Терещенко заявил: «Каждый из нас сознает, что помимо этой одной фактической стороны есть другая сторона, и притом не одна». Основная заслуга военно-промышленных комитетов заключалась, по мнению Терещенко, в том, что они политически и экономически объединили русскую буржуазию. «Мы не объединились вокруг тех, кому надлежало бы вести государственный корабль, — заявил Терещенко, — а объединились вокруг военно-промышленных комитетов» Труды II съезда ВПК. — С. 465.

Эти откровенные признания одного из виднейших деятелей буржуазии лишний раз показывают, что рассматривать комитеты лишь как узко практическую, хозяйственную организацию не приходится. Военно-промышленные комитеты энергично и настойчиво добивались участия и руководящей роли во всех высших экономических органах, созданных во время войны. В особых совещаниях в центре, в заводских совещаниях на местах, в Главном комитете по предоставлению отсрочек военнообязанным, в правительственном комитете в Лондоне по производству иностранных заказов — всюду военно-промышленные комитеты стремились иметь своих представителей, которые могли бы оказывать определяющее влияние на решения этих органов.

В течение всего своего существования военно-промышленные комитеты вели борьбу за расширение представительства в Особом совещании по обороне. Как известно, в первоначальном проекте, представленном Государственной думой, буржуазия должна была быть решающей силой в Особом совещании по обороне, но в правительственном законе все дело свелось к полному подчинению этого органа военному министру, с одной стороны, и к ограничению участия буржуазии в Особом совещании четырьмя представителями Центрального военно-промышленного комитета — с другой От ЦВПК в Особое совещание входили Гучков, Коновалов, Рябушинский и Чуковский. Правда, представительство буржуазии в целом здесь будет гораздо шире, так как сюда входили и представители Государственной думы, союзов земств и городов. Но аппетиты буржуазии шли значительно дальше: она хотела полностью подчинить себе особые совещания, что ей не удалось.

Характерно, что даже Московскому ВПК, по размаху своей деятельности и количеству объединяемых предприятий игравшему исключительную роль среди областных комитетов, было отказано в праве иметь своих представителей в Особом совещании. К тому же в ряде случаев решения Особого совещания по обороне, вынесенные под нажимом буржуазии, отменялись Советом министров. Так было, например, с вопросом об участии представителей военно-промышленных комитетов и Лондонском правительственном комитете по заграничным заказам. Несмотря на положительное разрешение этого вопроса Особым совещанием, правительство отказало военно-промышленным комитетам в представительстве. Вопрос этот рассматривался в правительстве пять раз и неизменно решался отрицательно для военно-промышленных комитетов Известия МВПК. — 1916. — № 27−30. — С. 5.

Еще сильнее было урезано буржуазное представительство в других особых совещаниях. В Особом совещании по топливу военно-промышленные комитеты имели трех представителей, а в совещаниях по продовольствию и перевозкам им и вовсе было отказано в представительстве. Таким образом, военно-промышленные комитеты были лишены возможности непосредственно влиять на такую важную отрасль народного хозяйства, как железнодорожный транспорт На первом съезде представители ВПК требовали предоставления комитетам права контроля на станциях железных дорог за отправкой и доставкой грузов (Труды I съезда ВПК. — С. 223).

Вопрос об участии буржуазии в особых совещаниях оживленно обсуждался уже на первом съезде военно-промышленных комитетов. Делегаты съезда резко критиковали правительственный проект организации особых совещаний, указывая на то, что военно-промышленным комитетам здесь не обеспечена решающая роль. Так, близкий к буржуазным кругам представитель Министерства торговли и промышленности Литвинов-Фалинский, входивший в состав Центрального военно-промышленного комитета, заявил: «Подобное отношение к промышленникам я считаю глубоко оскорбительным и неуместным в настоящее время» Труды I съезда ВПК. — С. 26.

Буржуазия претендовала на то, чтобы все военные заказы целиком были сосредоточены в руках военно-промышленных комитетов. Делегат первого съезда Токарский заявил: «Нужна организация такая, чтобы военное министерство давало задание, а выполнение его с начала до конца лежало на нас» Там же. — С. 39.

Гораздо шире поставил вопрос Рябушинский, указавший, что дело не в одном только Особом совещании, а в правительстве в целом. Поэтому нужно, чтобы «наши представители, которым верит вся Россия… были призваны на царский высший совет в ту самую минуту, когда Россия переживает великую опасность, потому что только совместным советом можно многое предусмотреть и многое изменить» Там же. — С. 37.

Борьба за расширение представительства военно-промышленных комитетов в особых совещаниях, проводившаяся в печати, на различных съездах, не прекращалась вплоть до самой Февральской революции.

Было бы, впрочем, неправильно думать, что организованная в военно-промышленные комитеты буржуазия не оказывала никакого влияния на экономическую политику царского правительства. В ряде вопросов, относившихся к распределению металлов и топлива, секвестру предприятий и др., представители ЦВПК оказывали заметное влияние на решения Особого совещания по обороне. Под давлением буржуазии был издан закон об отсрочках военнообязанным, работавшим «на оборону». Налоговая политика царизма в годы войны полностью соответствовала интересам русских капиталистов. В ряде случаев буржуазия срывала экономические мероприятия царизма, шедшие вразрез с ее интересами. Так было, например, с законом о милитаризации промышленности, подготавливавшимся правительственными кругами. Таким образом, буржуазия в годы войны добилась известного влияния на государственные дела. Но буржуазия добивалась большего. Она хотела полного сосредоточения в своих руках хозяйственных рычагов и вообще управления страной.

Добиваясь участия в Особом совещании по перевозкам, военно-промышленные комитеты резко критиковали работу транспорта. Несмотря на категорический отказ министра путей сообщения Трепова от всякого содействия со стороны военно-промышленных комитетов, обсуждение вопросов, связанных с работой железнодорожного транспорта, не сходило о повестки Центрального ВПК. На заседании ЦВПК от 18 июля 1916 г. Пальчинский указывал на острую нужду предприятий в металле в связи с расстройством железнодорожного транспорта. «От ведомства путей сообщения, — заявил он, — нельзя ждать содействия промышленности, работающей на оборону». Таким же образом высказывался на этом заседании и Гучков. В результате ЦВПК поручил Курову и Пальчинскому и бюро уполномоченных горнопромышленников Юга России представить специальные доклады о состоянии перевозки грузов для Урала, Волги и Юга и о необходимых мерах для улучшения транспорта Журнал 23 заседания ЦВПК от 18/МП 1916 г.

Решительное противодействие, которое правительство оказывало буржуазии в ее стремлениях захватить в свои руки важнейшие хозяйственные рычаги и оказывать решающее влияние на экономическую политику, усиливало оппозиционную борьбу военно-промышленных комитетов с царской властью. Руководящую роль в этой борьбе играл Гучков, который в конце 1915 г. намечал даже создание особой подпольной организации («комитета народного спасения»), стоявшей на платформе «прогрессивного блока» и выдвигавшей новый состав министерского кабинета, во главе которого стоял бы сам Гучков Красный Архив. I. 1928. — С. 212. Правда, организация эта, по-видимому, существовала только на бумаге, так как русская буржуазия, иногда очень решительная на словах, проявляла исключительную трусость, когда от слов надо было переходить к решительным действиям против самодержавной власти.

С начала 1916 г. реакционно-монархические круги в ответ на усиление активности буржуазии, стремившейся наложить руку на снабжение заводов металлом и топливом, распространить свое влияние на заграничные заказы, установить непосредственную связь с союзными правительствами путем посылки за границу специальной парламентской делегации, начали проводить целый ряд репрессивных мер по отношению к военно-промышленным комитетам.

Атака была начата на заседании Государственной думы 11 февраля 1916 г. пресловутым Марковым 2-м. Деятельность земского и городского союзов и военно-промышленных комитетов Марков 2-й расценил следующим образом: «Все эти общественные организации, которые шумно и громко объявили, что они спасут Россию от того, от чего не могла спасти законная власть, которые заявили, что они засыпят армию пушками, снарядами и винтовками, они ровно ничего не сделали, ни одной пушки не поставили, ни одного ружья не дали и только после Рождества дали жалкую горсточку ручных гранаток; вот и вся деятельность этих шумящих, кричащих и обманывающих своей похвальбой доблестную армию общественных учреждений» Стеногр. отчеты Гос. думы IV созыва, сессия IV. — С. 1450.

Выступление Маркова 2-го буржуазия оценивала как «клеветническую выходку», «бесплодную демагогию» и т. п. Тем не менее «Известия ЦВПК» подчеркивали, что Марков 2-й не одинок, а за ним стоит, правда, немногочисленная, но подчас «весьма влиятельная группа реакционеров, далеко еще не считающая себя побежденной» Известия ЦВПК. — Г7/ХП 1916 г.

С ответом Маркову в Государственной думе выступили Родзянко, Некрасов, Коновалов Стеногр. отчеты Гос. думы IV созыва, сессия IV. — С. 1542—1560. В своих речах Родзянко и Коновалов указывали на то, что военно-промышленные комитеты и не имели в виду собственными усилиями производить пушки, ружья и все необходимое для армии. Задача их заключалась лишь в том, чтобы объединить промышленность, мобилизовав ее для работы на оборону. Подробно перечислены были заслуги военно-промышленных комитетов, их деятельность в Особом совещании и заводских совещаниях, борьба за проведение закона об освобождении от призыва работающих на оборону, создание регулирующих учреждений по снабжению металлами, переданных затем Особому совещанию, и т. д.

Следующим шагом, предпринятым правительством для наступления на ВПК, была записка департамента полиции о военно-промышленных комитетах, которая обсуждалась на заседании Совета министров в мае 1916 г. Записка обвиняла Центральный военно-промышленный комитет в попытке объединить существующие общественные организации в единую, имеющую целью «замену существующего правительства новым, ответственным перед народным представительством» Известия МЗПК. — 1916. — № 23—24. — С. 62. Необходимо отметить, что тенденция к объединению земского, городского союзов и военно-промышленных комитетов действительно существовала. Еще в июле 1915 г. на Экономическом совещании по борьбе с дороговизной, состоявшемся в Москве при Всероссийском союзе городов, была вынесена следующая резолюция: «Для полного согласования и объединения деятельности общественных и промышленных учреждений в деле снаряжения армии и для непосредственного руководства всей технической и хозяйственной стороной в этих организациях необходимо незамедлительное объединение центральных организаций Земского и Городского союзов и Военно-промышленного комитета в один общий руководящий Центральный комитет, находящийся в Москве и состоящий из представителей всех трех вышеперечисленных учреждений» (Резолюции Экономического совещания по борьбе с дороговизной, состоявшегося в Москве 11—13/УП 1915 г. — С. 15). Такого же рода решения выносились и на последующих съездах союзов земств и городов. Второе обвинение, предъявленное департаментом полиции военно-промышленным комитетам, заключалось в том, что они пытаются организовать рабочих «в политических целях».

Записка департамента полиции в заключение указывала, что деятельность ВПК «приняла угрожающий для государственного порядка размер, почему представляется настоятельно необходимым принятие соответствующих целесообразных мер предупреждения и пресечения дальнейшего развития общественной их деятельности» ЦАПС. Ф. 10. Д. 295.

Одновременно с департаментом полиции с особой запиской о деятельности военно-промышленных комитетов выступили правые, язвительно подчеркивавшие, что комитетами проводится «мобилизация промышленности… без промышленников» Утро России. — 14Д⁷ 1916 г. По мнению авторов записки, военно-промышленные комитеты являлись «лишь вредными комиссионерами, затягивающими заказы и повышающими цены на необходимые для обороны предметы» Известия МВПК. — 1916. — № 25—26. — С. 13. Наконец, Марков 2-й внес в Государственную думу предложение ликвидировать военно-промышленные комитеты. Предложение было отклонено.

На основании всех этих материалов председатель Совета министров Штюрмер получил возможность на «частном» совещании Совета министров поставить вопрос о пересмотре отношения правительства к военно-промышленным комитетам. Резко враждебную позицию по отношению к комитетам занял на этом совещании министр торговли и промышленности кн. Шаховской, который предложил «немедленно же усилить правительственный контроль за комитетами путем учреждения должности правительственного контролера с широкими полномочиями» Там же. — № 23—24. — С. 64. Выступление Штюрмера по вопросу о военно-промышленных комитетах было сенсацией дня и послужило причиной оживленной полемики в периодической печати. Махрово-черносотенная «Земщина» решительно поддержала правительство, называя деятельность ВПК «преступной», а Гучкова — «явным предателем». С другой стороны, вся буржуазная печать — «Утро России», «Киевская мысль», «Биржевые ведомости» и др. — решительно поддерживала военно-промышленные комитеты, доказывая несостоятельность выпадов правительства. В результате совещания у Штюрмера принято было решение об усилении правительственного контроля за военно-промышленными комитетами Утро России. — 23/УЕ 1916 г. Помимо этого, по совету Распутина, с целью дискредитировать военно-промышленные комитеты в газетах было помещено сообщение о финансовой поддержке их правительством Семенников В. Монархия перед крушением. — Л., 1927. — С. 170. Было также вынесено специальное решение о прекращении заказов военно-промышленным комитетам Там же. — С. 145.

Накануне Февральской революции, в связи с общим обострением политического положения в стране, самодержавие усиливает нажим на военно-промышленные комитеты. В декабре 1916 г. намечался созыв третьего съезда ВПК. Однако на открытие съезда прибыл в сопровождении полиции чиновник петербургского градоначальника и заявил, что он будет присутствовать на съезде с целью контроля его деятельности. Съезд, по предложению Коновалова, решил прекратить свою работу. В январе 1917 г. правительство арестовало «рабочую группу» Центрального военно-промышленного комитета.

После Февральской революции положение военно-промышленных комитетов изменилось. Буржуазия получила в свои руки политическую власть. Военно-промышленные комитеты выделили из своей среды трех министров буржуазного Временного правительства — Гучкова, Коновалова и Терещенко. В эти дни, когда контуры нового государственного аппарата еще не были определены буржуазией достаточно четко, она, естественно, рассматривала военно-промышленные комитеты как основную организацию, на которую ей можно было опереться. Представители ЦВПК направлялись во всевозможные комиссии, созданные при министерствах Известия ЦВПК. — 22/Ш 1917 г., военно-промышленные комитеты обсуждают и разрабатывают проекты различных законов, они обращаются с воззваниями, призывающими поддерживать Временное правительство и вести войну «до победного конца» Известия МВПК. — 1917. — № 34. — С. 36.

Совместно с Временным правительством Центральный военно-промышленный комитет особенно стремился поскорее восстановить буржуазный «порядок», прекратить дальнейшее развертывание революции, перерастание ее из буржуазно-демократической в социалистическую, упрочить основы буржуазного строя. Имея известный опыт в пропаганде идеи «гражданского мира», ЦВПК через своих подголосков в «рабочих группах» намеревался принять широкое участие в «рабочем» законодательстве. Речь шла о том, чтобы помочь Временному правительству одурманить рабочие массы лозунгами «защиты Отечества», «единства интересов предпринимателей и рабочих» и т. д. На заседании ЦВПК от 2 марта 1917 г. была выделена специальная комиссия для разработки новых законов по рабочему вопросу.

Однако вся эта политическая активность относится лишь к самым первым дням Февральской революции, когда военно-промышленные комитеты пытались помочь политическим вождям буржуазии организовать и укрепить новый государственный аппарат.

В основном же после Февральской революции роль военно-промышленных комитетов резко снизилась. Получив непосредственно в свои руки политическую власть, буржуазия не нуждалась уже в борьбе за заказы. С другой стороны, 1917 г. был первым годом яркого проявления давно назревавшего хозяйственного кризиса. Оба эти обстоятельства не могли не наложить резкого отпечатка на деятельность комитетов. Характеризуя деятельность военно-промышленных комитетов, управляющий делами ЦВПК Терне в речи, произнесенной на заседании ЦВПК 11 декабря 1917 г., отметил, что «27 февраля 1917 г. политическая роль военно-промышленных комитетов была окончена. Военно-промышленные комитеты продолжали лишь свою деловую работу» Известия ЦИНК. — 21/Х11 1917 г.

Военно-промышленные комитеты подробно сформулировали экономическую программу русской буржуазии. Во время войны усиленно выдвигался лозунг «экономической независимости России» Даже на обложке «Трудов Владикавказского военно-промышленного комитета» был помещен эпиграф «Пора сбросить экономическое рабство и создать промышленно независимую Россию». На совещании с представителями печати в декабре 1915 г. руководители ЦВПК говорили об освобождении промышленности от «иностранной опеки» (Известия ЦВПК. — 24/ХП 1915 г.). Буржуазия при этом особенно охотно говорила о «немецком иге», невыгодных условиях торгового договора 1904 г., благодаря которому русский рынок наводнен немецкими машинами, изделиями химической и электротехнической промышленности Германии, а хлебный экспорт из России в Германию обкладывается высокими пошлинами (см.: Литвинов-ФалинскийВ. Война и промышленность: Доклад на IX торгово-промышленном съезде. — Пгр., 1915; Гольдштейн И. Немецкое иго и освободительная война. — М., 1915 и ряд других).

Однако все это были только слова. Как только буржуазия подходила к реальной, деловой программе хозяйственного строительства после войны, тотчас же выявлялись ее бессилие и невозможность собственными силами без новой поддержки западноевропейских и американских капиталистов восстановить потрясенное войной капиталистическое хозяйство России. Получалось, таким образом, полное несоответствие между декларативными заявлениями русской буржуазии об «экономической независимости» и реальным содержанием ее экономической программы.

Экономическая программа военно-промышленных комитетов, наиболее полно и четко сформулированная накануне Февральской революции, начала вырисовываться уже в первый год войны. Фон Дитмар, например, уже в 1915 г. изложил программу развития капиталистического хозяйства России после войны Дитмар Н. фон. Задачи промышленности в связи с войной. — Харьков, 1915. По мнению автора, усиление капиталистического хозяйства России возможно было только путем развертывания новых отраслей промышленности. Чтобы освободиться от иностранной зависимости, фон Дитмар требовал отмены стеснений при организации акционерных обществ, увеличения таможенного обложения на ввозимые из-за границы товары, улучшения постановки технического образования в России и т. д. Дитмар Н. фон. Задачи промышленности в связи с войной. — Харьков, 1915. — С. 8. В дальнейшем эта программа была развита и конкретизирована военно-промышленными комитетами.

Вопрос о путях развития капиталистического хозяйства России после войны живо обсуждался широкими кругами буржуазии, буржуазной профессуры, инженерно-технической интеллигенции, либеральной печатью и т. д. В феврале 1916 г. руководители военно-промышленных комитетов и Совета съездов биржевой торговли направили специальную делегацию к Штюрмеру для постановки вопроса о программе экономической политики правительства после войны. В состав делегации входили фон Дитмар, Жуковский, Бубликов, Нобель, Путилов и ряд других Утро России. — 7/11 1916 г.

Позднее, на заседании Государственной думы 31 июня 1916 г., по инициативе «прогрессивного блока» был принят запрос к председателю Совета министров о мерах, которые принимаются для разработки программы экономической политики после войны Стеногр. отчеты IV Гос. думы, сессия IV. — С. 4249. При обсуждении этого вопроса один из лидеров «прогрессивного блока», кадет Шингарев, заявил: «Совершенно очевидно, что после войны экономическая конъюнктура государства должна резко измениться, необходимость улучшения нашего расчетного баланса должна поставить на очередь вопрос о самостоятельном развитии многих отраслей промышленности, и обязательство для государства помочь развитии нашей отечественной промышленности ставит на очередь очень серьезный вопрос не только финансово-экономической, но и внутренней политики» (Там же. — С. 4246). Правительство вынуждено было заняться разработкой плана будущей экономической политики и создало с этой целью специальную комиссию под председательством государственного контролера Н. Н. Покровского.

Военно-промышленные комитеты относились к работе комиссии Покровского с недоверием, боясь, что программа будущей экономической политики царизма не отразит полностью интересы буржуазии. Ввиду этого буржуазия поспешила детально разработать свою программу, которая впоследствии была изложена в докладной записке Совета съездов промышленности и торговли, направленной в комиссию Покровского. Записка настаивала на реорганизации кредитного дела и, в частности, на облегчении условий государственного кредитования промышленности. Особенно подчеркивалась необходимость издания законов, способствующих развитию капиталистических монополий. «Необходимо, — говорилось в записке, — выработать нормальные условия существования картелей и синдикатов, без которых немыслима капиталистическая эволюция и которые не могут впредь влачить жалкое существование» Производительные силы. — 1916. — № 2. Военно-промышленные комитеты полностью солидаризировались с запиской Совета съездов промышленности и торговли.

Особенно детально была разработана программа будущего железнодорожного строительства. В октябре 1916 г. по инициативе Центрального военно-промышленного комитета было созвано совещание для обсуждения «плана железнодорожного строительства». Официальным поводом для созыва этого совещания было окончание работ специальной комиссии Министерства путей сообщения под председательством товарища министра путей сообщения И. Н. Борисова. Как только начала работать комиссия Борисова, Центральный военно-промышленный комитет со своей стороны выделил специальное совещание под председательством Бубликова для параллельной разработки этого вопроса.

Буржуазия боялась, что ее интересы не будут достаточно полно отражены в комиссии Борисова.

Впоследствии план, разработанный группой лиц, выделенных ЦВПК, под председательством Бубликова, был вынесен на совещание представителей областных ВПК. В его работах приняли участие кроме особо приглашенных лиц представители Центрального и 30 областных военно-промышленных комитетов. В работах совещания наряду с верхушкой русской буржуазии принимали участие и представители «рабочей группы» ЦВПК во главе с пресловутым Кузьмой Гвоздевым. На совещании было намечено новое железнодорожное строительство, которое не только должно было резко увеличить рельсовую сеть страны (в ближайшие пять лет предполагалось построить 28 тыс. верст новых путей), но и увязать направление железнодорожных линий с интересами капиталистической экономики.

Любопытно, что на совещании буржуазные дельцы впервые пытались положить в основу железнодорожного строительства идею «плана». Основной докладчик совещания Л. А. Бубликов доказывал, что транспортные затруднения России происходят не из-за незначительности ее железнодорожной сети, а из-за хаотичности и стихийности ее распределения Труды происходившего 20—22 октября 1916 г. совещания представителей Центрального и областных ВПК для обсуждения плана железнодорожного строительства на ближайшее пятилетие. I. — Пгр., 1916. — С. 1.

Намечая «план» железнодорожного строительства, буржуазия ставила перед собой две задачи. Бубликов многое не договаривал. Он указывал лишь на одну из этих задач — на создание новых железнодорожных путей в соответствии с запросами капиталистического хозяйства России после войны. Эта задача была основной. Однако дело заключалось не только в этом. Само по себе железнодорожное строительство должно было способствовать росту металлургической промышленности, увеличению продукции вагонои паровозостроительных заводов и связанному с этим общему подъему капиталистического хозяйства в России По подсчетам члена МВПК Курова, выполнение плана железнодорожного строительства потребовало бы 150 млн пудов металла ежегодно (Труды совещания. I. — С. 19).

Это, в свою очередь, означало создание новых крупнейших источников прибыли для капиталистов. Именно поэтому были намечены оптимальнейшие размеры железнодорожного строительства, а в списке внеочередных линий наряду с новыми железными дорогами, сооружение которых имело действительно важное значение для всего хозяйственного организма капиталистической России, фигурировали и второстепенные линии.

Какие широкие перспективы намечала буржуазия, видно из выступления представителя МВПК Курова, который огласил резолюцию Московского военно-промышленного комитета, намечавшую широкий «план» экономических мероприятий, связанных с новым железнодорожным строительством. По мнению московских промышленников, это строительство должно производиться исключительно за счет продукции отечественной промышленности, «для чего надлежит воздержаться от ввоза иностранных материалов и товаров» и «повысить таможенное обложение, более всего гарантирующее производительные силы русской промышленности и тормозящее ввоз предметов иностранного производства» Труды совещания. I. — С. 25. Помимо этого московские промышленники требовали установления правительством высоких контрактных цен на поставку рельсов, вагонов и паровозов, отмены всяких стеснений в организации акционерных обществ, освобождения от военной службы инженерно-технического персонала и квалифицированных рабочих и т. д. Точно таким же образом оценивали значение будущего железнодорожного строительства буржуазная печать и ряд местных военно-промышленных комитетов См., например: Отзыв Екатеринославского ВПК о плане железнодорожного строительства (Труды совещания. II. — С. 8); Проф. Котляровский // Производительные силы. — 1916. — № 1; Проф. Соболев // Там же. — № 2.

План нового строительства охватывал по преимуществу центральные районы, имея целью разгрузить уже существующие линии. Ряд дорог (Москва — Штеровка, Саратов — Азовское море) имел целью соединить прямыми линиями донецкий уголь с промышленными районами и Волгой. Намечено было также облегчить выход эмбинской нефти в Петроград и Москву (линия Александров-Гай — Эльба — Чарджуй с достройкой моста через Волгу у Саратова). Немало было и линий чисто экспортного значения (Киев — Одесса, Котлас — Сорока и т. д.). Наконец, в списке нашли себе место и дороги стратегического значения, намеченные военным министерством (Рязань — Тула — Барановичи; Полоцк — Житковичи).

На совещании развернулась борьба между различными местными группами буржуазии, защищавшими строительство наиболее выгодных для них участков. Представители Центрального и Московского военно-промышленных комитетов особенно защищали линию Москва — Штеровка, которая должна была дать прямой выход донецкому углю в Петроград и Центрально-промышленный район. «Обсуждение вопроса о постройке дороги Донецкий бассейн — Москва, — заявил Бубликов, — равносильно обсуждению вопроса о том, быть или не быть московской промышленности, голодать ли ей в отношении топлива, как это было до сих пор, или иметь обеспеченное снабжение топливом» Труды совещания. I. — С. 51.

Архангельский военно-промышленный комитет отстаивал строительство Обь-Беломорской ж.д., в сооружении которой были заинтересованы также крупные капиталисты Центрально-промышленного района, в частности Рябушинский, который во время войны приобрел крупнейшее предприятие — «Товарищество лесопильных заводов Русанова», рассчитывая захватить в свои руки весь лесной экспорт Рябушинский П. Цель нашей работы (секретно). — М., 1916. — С. 35—40. Представитель Одесского ВПК Гутник горячо защищал строительство линии Киев — Одесса. План строительства местных участков защищали представители Пермского, Омского и ряда других военно-промышленных комитетов.

Таким образом, к концу 1916 г. русская империалистическая буржуазия, объединенная в военно-промышленные комитеты, наметила совершенно законченную экономическую программу, охватывающую важнейшие отрасли народного хозяйства. Каким же образом буржуазия рассчитывала осуществить эту программу? Осуществление одного только плана железнодорожного строительства требовало капиталовложений в размере 6 млрд руб. Выполнение же всей программы требовало громаднейших капиталов. Между тем к концу войны гигантски возросла государственная задолженность царской России, очутившейся на пороге полного финансового краха.

Представители буржуазии, как это видно из ряда статей, помещенных в журнале «Производственные силы» № 1 за 1916 г., передовая и статьи проф. Гольштейна и др., отдавали себе ясный отчет, в какое катастрофическое финансовое положение попадет Россия после войны. И все же буржуазия, как мы видели, выдвинула широкую программу промышленного и железнодорожного строительства. Это противоречие буржуазия во всех своих экономических планах разрешала старым испытанным методом — привлечением иностранных капиталов. Невозможность без иностранной помощи, за счет одних отечественных капиталов, развернуть намеченное строительство была ясна для каждого сколько-нибудь дальновидного представителя буржуазии.

Программа привлечения капиталов извне наиболее полно была сформулирована в докладной записке Совета съездов представителей промышленности и торговли. «Откуда добыть необходимые для экономического возрождения России средства? — читаем мы в этой записке. — Нет спора, что лучшим разрешением вопроса было бы питание хозяйства туземными капиталами. Конечно, в стране имеются известные сбережения. Но в значительной степени они явятся результатом бумажно-денежной инфляции. Этим предопределяется ожидающая их судьба. Для блага русского народного хозяйства желательно извлечение из оборота бумажноденежных масс посредством государственных займов, т. е. консолидация беспроцентного текущего долга казначейства, долга, столь разрушительно влияющего на денежную систему. Иными словами, рынок капиталов после войны окажется весьма бедным, и вряд ли мыслимо, опираясь на него, разрешить великие экономические задачи. Иностранная помощь (со стороны союзников и нейтральных государств) неизбежна, на первое время это необходимо также и в интересах валютного курса, ибо приток заграничных средств улучшает расчетный баланс (обременяя его впоследствии оплатой дивидендов и процентов). Хотя общая конъюнктура международного рынка капиталов после столь разорительной войны не будет блестящей, но Россия должна заблаговременно обеспечить себе известную долю богатства» Производительные силы. — 1916. — № 2. — С. 55. В еще более циничной и откровенной форме эта программа была впоследствии сформулирована в книге видного капиталистического идеолога, члена Московского военно-промышленного комитета проф. Гриневецкого «Послевоенные перспективы русской промышленности».. Предвидя затруднения в деле привлечения иностранных капиталов, докладная записка предусматривала особо льготные условия для иностранных капиталистов, вкладывающих свои капиталы в русские предприятия. Вся буржуазная печать трубила о необходимости привлечений иностранных капиталов в Россию, без которых не мыслилось восстановление капиталистического хозяйства в стране См., например, передовую «Русских Ведомостей» (14/УП 1916 г.).

Исходя из этого, Центральный военно-промышленный комитет предпринял практические шаги для привлечения иностранных капиталов к намеченному железнодорожному строительству. Накануне Февральской революции ЦВПК вел переговоры с американским National City Bank и группой владельцев американской строительной промышленности National Corporation об участии их в строительстве двухпутного железнодорожного пути Москва — Донбасс, стоимость которого определялась в 550 млн руб. ЦВКП считал необходимым обратить главное внимание на привлечение капиталистов из Америки, так как она, «снабжая воюющие страны материалами, скопила у себя громадные запасы денег» Известия ЦВПК. — 2/У 1917 г.

Необходимость привлечения американских капиталов подробно обосновывал проф. И. X. Озеров, по мнению которого сферой приложения для американских капиталов могли быть промышленность, строительство железных дорог, оросительное дело, торговля, эксплуатация природных богатств и т. д. «Нам нужен прилив капиталов, — писал проф. Озеров, — а американские капиталы могли бы принести нам и новые методы хозяйственной жизни» Озеров И. Новая Россия. — Пгр., 1917. — С. 80. Для содействия привлечению иностранных капиталов в Россию Озеров предлагал создать особый русско-американский банк.

Привлечение американских капиталов стало лозунгом дня русской буржуазии накануне Февральской революции. В феврале 1917 г. при Совете съездов промышленности и торговли был образован специальный Русско-американский комитет «с целью содействия экономическому сближению России и Америки» Моск. обл. арх. упр. ф. Моск. бирж. ком-та. Св. 72. Д. 776. Так на деле выглядели пышные фразы русской буржуазии об «освобождении от засилья иностранных капиталов».

При условии огромной задолженности России после войны дальнейшее широкое привлечение иностранных капиталов означало превращение России в колонию западноевропейских империалистических стран.

План создания «Великой России» силами буржуазии был построен на песке.

Наш очерк был бы неполным, если бы мы не остановились на борьбе военно-промышленных комитетов за установление гражданского мира в стране. Подчинение рабочего движения интересам буржуазии являлось составной частью программы военно-промышленных комитетов.

«Либерализм» русских промышленников в годы войны был обусловлен политическими и экономическими причинами. Получая огромные прибыли на военных заказах, буржуазия склонна была пойти на небольшие уступки рабочим с тем, чтобы обеспечить себе «здоровый тыл».

Промышленность в годы войны испытывала острую нехватку в квалифицированной рабочей силе. Организованные по типу английских тред-юнионов профсоюзы могли бы помочь буржуазии урегулировать рынок труда. Вот почему военно-промышленные комитеты в программе мероприятий, направленных на обеспечение предприятий рабочей силой, выдвигали также требования создания бирж труда, свободы профсоюзов и организации примирительных камер.

В основе курса на «европеизацию» рабочего движения, провозглашенного русскими промышленниками, лежали и очень веские политические причины. Рост революционного рабочего движения в стране, руководимого партией большевиков, не мог не тревожить русскую буржуазию. Опираясь на опыт своих западноевропейских собратьев, русские промышленники решили стать на путь разложения рабочего движения путем подчинения рабочих организаций буржуазной политике «защиты Отечества». Выдвигая лозунги единства интересов труда и капитала, русская буржуазия при этом ссылалась на войну как на «единую национальную задачу», в успешном разрешении которой были заинтересованы все классы общества.

Полную поддержку в этом вопросе оказывала русской буржуазии ее «социалистическая» агентура в лице явных и замаскированных оборонцев Гвоздева, Чхеидзе, Мартова и Троцкого, стоявших за участие рабочих в буржуазных организациях национальной обороны, боровшихся против революционного рабочего движения в стране, стремившихся всеми силами ликвидировать забастовки и установить «социальный мир». В этих условиях буржуазия провозгласила «новый курс» в рабочем вопросе и решила перейти от политики репрессий к политике соглашений.

Уже на первом съезде военно-промышленных комитетов было вынесено решение о создании при них рабочих групп. Специально разработанный буржуазией и утвержденный Советом министров наказ о порядке образования военно-промышленных комитетов предусматривал участие в ЦВПК 10 «рабочих представителей» Известия ЦВПК. — 15/ГУ 1917 г.

Несколько позднее Центральный военно-промышленный комитет подробно сформулировал свою программу в рабочем вопросе. Основной тезис этой программы заключался в том, что «рабочий класс должен быть опорой государства, а не враждебной ему силой» Некоторые соображения о современном рабочем движении и необходимых мерах к его урегулированию: Докладная записка ЦВПК. — 1916. — С. 14. Записка, составленная ЦВПК, прежде всего пыталась установить причины роста забастовочного движения в конце 1915 г. Указывая на дороговизну жизни, на усилившийся спрос на рабочие руки, ЦБКП вместе с тем подчеркивал, что «рабочий класс правительственной властью всегда рассматривался как чуждый государственности. С ним вели борьбу административным образом, путем репрессий Докладная записка ЦВПК. — С. 5. Приводя в пример западноевропейские страны, авторы записки резко подчеркивали, что в России не ведется борьба за использование рабочего движения, и «это есть глубокое заблуждение, за которое русская промышленность столь сильно платится во время войны». По мнению Коновалова, нужно опереться на «организованные элементы», т. е. на оборонцев, которые помогут «преградить доступ в рабочую среду деморализующим пораженческим тенденциям» Там же. — С. 7. Гарантией прочного отвлечения рабочих от революционной борьбы должно являться, по мнению ЦВПК, привлечение «представителей от рабочих к действительному участию в организации производительных сил страны».

В качестве «уступок» рабочему движению выдвигались следующие пункты: организация примирительных камер между рабочими и предпринимателями, свобода профсоюзных организаций, институт фабрично-заводских старост (со ссылкой на закон от 10 июня 1903 г.), организация бирж труда, кооперативное движение, урегулирование заработной платы. «Государством и обществом, — писал Коновалов, — должны быть приняты все меры к тому, чтобы рабочий класс в сознании своей полной солидарности мог слить свой труд с другими общественными элементами как истинный сын родины, а не ее пасынок. Улучшение материальных условий рабочего класса, содействие развитию профессиональных рабочих союзов, широкое предоставление рабочему классу прав политических должны лечь в основу рабочей политики государства» Производительные силы. — 1916. — № 1. — С. 3.

Ленин в статье «Прикрытие социал-шовинистской политики интернационалистскими фразами», посвященной выборам рабочих в ЦВПК, писал: «Чтобы влиять на рабочих, буржуа должны наряжаться социалистами, эсдеками, интернационалистами и т. д., иначе влиять невозможно» Ленин В. И. Соч. Т. XVIII. — С. 334.

Приняв курс на «европеизацию» рабочего движения и привлечение рабочих в военно-промышленные комитеты, буржуазия должна была убедить в необходимости этого мероприятия царское правительство. Последнее склонно было вести борьбу с рабочим движением старыми, «исконно русскими» способами. Уже в августе 1915 г. Гучков и Коновалов посетили министра внутренних дел, начальника Петроградского военного округа и петроградского градоначальника, убеждая их в необходимости обеспечить полную свободу выборов «рабочих представителей» в военно-промышленные комитеты. В результате этих переговоров промышленники добились правительственного разрешения на выборы рабочих в военно-промышленные комитеты.

Кампания по выборам «рабочих представителей» в Центральный военно-промышленный комитет началась в августе 1915 г. Выборы были назначены двухстепенные. Рабочие на отдельных предприятиях выбирали выборщиков, общее собрание которых должно было избрать десять представителей в Центральный и шестерых в Петроградский военно-промышленный комитеты. Руководители ЦВПК уделяли серьезное внимание выборам «рабочих представителей» в комитеты. Они организовывали предвыборные собрания, пропагандировали выборы в буржуазной печати, на различных совещаниях и т. д. В этом им деятельно помогали их подпевалы из «социалистического» лагеря во главе с Гвоздевым Кузьма Антонович Гвоздев родился в 1882 г. в деревне Чекаевка Саранского уезда Пензенской губернии (Мордовия). Умер 26 июня 1956 г. в Москве. Русский революционер, деятель Временного правительства, меньшевик. Большевики считали необходимым принять участие в самой выборной кампании, чтобы в ходе ее вести борьбу за бойкот рабочими военно-промышленных комитетов и пропагандировать большевистские лозунги.

В программной статье «Несколько тезисов», написанной в 1915 г. и имевшей целью определить направление дальнейшей работы большевистской партии, Ленин снова возвращается к вопросу о военно-промышленных комитетах. «Мы против участия в военно-промышленных комитетах, — пишет он, — помогающих вести империалистскую, реакционную войну. Мы за использование выборной кампании, например, за участие на первой стадии выборов только в агитационных и организационных целях» Ленин В. И. Соч. Т. XVIII. — С. 311.

Вокруг выборов в военно-промышленные комитеты развернулась ожесточенная борьба между большевиками и социал-соглашательскими партиями всех мастей и разновидностей. Выборы в военно-промышленные комитеты внесли оживление в партийную работу большевистской партии. На рабочих собраниях большевики разъясняли массам подлинный, империалистический характер войны, разоблачали предательскую роль соглашательских партий, стремившихся подчинить рабочий класс интересам буржуазии.

Огромную работу провели большевики на предвыборных собраниях Путиловского завода. Многие путиловцы шли за большевиками. Приехавшему на собрание рабочих пушечной мастерской Путиловского завода К. Гвоздеву не дали говорить и свистками заставили его уйти с трибуны Мительман М., Глебов Б., Ульянский А. Указ. соч. — С. 546—547. Общезаводское собрание путиловцев единогласно приняло большевистский наказ уполномоченным по выборам в ЦВПК, выработанный в сентябре 1915 г. Петербургским комитетом большевиков. «Главный враг каждого народа, — говорилось в наказе, — в его собственной стране… На завоевание власти путем гражданской войны должны быть направлены усилия пролетариата…» Далее в наказе говорилось:

«1. Очевидно речи быть не может об участии представителей рабочих в Центральном военно-промышленном комитете.

• 2. Подобное участие было бы фальсификацией воли пролетариата, изменой его революционному интернационалистическому знамени.
• 3. Поэтому рабочие-уполномоченные должны громогласно заявить об отказе участвовать в каких бы то ни было учреждениях, способствующих войне" Петроградский пролетариат и большевистская организация в годы диетической войны 1914—1917 гг. — С. 84−85.

В сентябре 1915 г. от 101 петроградского предприятия с общим числом 219 036 рабочих было избрано 218 выборщиков Там же. — С. 87. На общегородское собрание выборщиков 27 сентября 1915 г. явилось 176 человек. Придавая огромное значение борьбе вокруг выборов в военно-промышленные комитеты, Петербургский комитет большевиков специально командировал на это собрание двух членов ПК, которые, пройдя по мандатам двух выборщиков Путиловского завода, беспартийных рабочих Кудряшева и Дикова, смогли участвовать в собрании.

В результате весьма бурного 11-часового обсуждения вопроса все беспартийные делегаты пошли за большевиками, и 95 голосами против 81 была принята большевистская резолюция. По требованию меньшевиков было проведено повторное поименное голосование, снова принесшее победу большевикам, за резолюцию которых голосовали 90 человек против 81.

Выборщиками была принята следующая резолюция, предложенная большевиками: «Уполномоченные фабрично-заводских предприятий Петрограда, руководствуясь наказом, данным избирателями, считающими принципиально недопустимым участие представителей пролетариата в организациях, каким-либо образом способствующих данной войне, доводят до сведения означенного комитета, что петроградский пролетариат от выбора своих представителей в Центральный военно-промышленный комитет отказывается и заявляет, что, если в составе военно-промышленного комитета окажутся каким-нибудь образом рабочие, против них, как изменников и противников воли петроградского пролетариата, будет вестись решительная борьба» Петроградский пролетариат и большевистская организация в годы империалистической войны 1914;1917 гг. — С. 88.

Победа большевиков в вопросе о выборах в ВПК имела большое значение. Она показывала рост влияния большевистской партии на пролетариат. Работник русского Бюро ОД большевиков А. И. Ульянова-Елизарова в корреспонденции в газету «Социал-демократ» характеризовала отказ питерских рабочих от участия в ЦВПК как «большую и прекрасную победу» Там же.

По поводу бойкота рабочими выборов в Центральный военно-промышленный комитет «Известия ЦВПК» писали: «Отказ рабочих принять участие в ЦВПК явился большой неожиданностью» Известия ЦВПК. — 10/Х 1915 г. Автор статьи, ссылаясь на оборонческую позицию Дейча и Плеханова, высказывал надежду, что «рабочие пойдут рука об руку с остальными классами населения, ибо это работа не партийная, а национальная».

Через несколько дней в буржуазных газетах и меньшевистском «Рабочем утре» появилось предательское письмо Гвоздева, в котором он указывал, что на выборном собрании вместо путиловских рабочих присутствовали «какие-то другие лица», и требовал новых выборов.

Само собой разумеется, что Гучковы-Коноваловы полностью поддержали Гвоздева.

Вторичными выборами, происходившими 29 ноября 1915 г., руководил «сам» Гучков. Благодаря специально предпринятым охранкой и буржуазией мерам оборонцы явно преобладали. Из 153 выборщиков приняли декларацию большевиков и оставили зал заседания 54 человека. Выборы «рабочей группы» ЦВПК произведены были из числа оставшихся 99 человек. Из числа 16 человек, избранных в Центральный и Петроградский военно-промышленные комитеты, 13 были меньшевиками (один из них, Абросимов, был провокатором) и трое — эсерами.

Петербургский комитет большевиков откликнулся на вторичные выборы специальной листовкой, в которой пролетариат призывался к беспощадной борьбе с гвоздевцами как изменниками и предателями рабочего класса Мительман М., Глебов Б., Ульяновский А. Указ. соч. — С. 90—91.

Необходимо отметить, что подавляющее большинство петроградского пролетариата шло за большевиками и относилось резко отрицательно к созданию «рабочих групп» в военно-промышленных комитетах. Уже с первых шагов своей деятельности «рабочие группы» должны были столкнуться с этим явлением. Членов «рабочей группы» петербургские пролетарии презрительно называли «военно-промышленными социалистами» Там же. — С. 551. Сам ЦВПК признавал, что «рабочей группе» пришлось начинать свою работу при наличии «сильной оппозиции в среде петроградских рабочих». «Рабочая группа» в своей практической работе была совершенно изолирована от масс, которые не скрывали своего враждебного отношения к оборонцам. Когда «рабочая группа» обратилась в одну из профессиональных организаций с просьбой прислать устав, ей в этом было отказано, причем правление профсоюза выразило свое нежелание вступать в какие бы то ни было отношения с участниками военно-промышленных комитетов как «изменившими принципам рабочего класса… играющими на руку интересам буржуазии» Известия ЦВПК. — 22/IV1917 г.

На первом заседании «рабочей группы» после приветственной речи Гучкова «рабочие представители» избрали своим председателем К. Гвоздева. Последний в своей речи указал, что русские рабочие должны пройти тот этап, который пройден западноевропейскими странами. «Социализм не на очереди дня, — заявил Гвоздев, — на очереди борьба с теми, кто не хочет расширить права народа» Красный Архив. — 1933. I. — С. 57.

В дальнейшей своей работе ЦВПК энергично добивался создания «рабочих групп» во всех военно-промышленных комитетах. Второй съезд ВПК в одной из своих резолюций «вменил в обязанность» всем военно-промышленным комитетам озаботиться «повсеместным привлечением в состав ВПК представителей от рабочих с предоставлением им права образования самостоятельных рабочих групп».

Выборы в рабочие группы состоялись в Москве, Киеве, Самаре, Ростове-на-Дону и ряде других городов. В Москве в выборах приняли участие 62 предприятия. К выборам было допущено 89 948 рабочих, но в выборах участвовали только 45 987 человек. Буржуазии оставалось утешать себя ссылками на «абсентеизм рабочих» Известия МВПК. — 1915. — № 8.

В Москве меньшевики, в работе которых принимали участие Чхеидзе и Скобелев, деятельно боролись за вхождение «рабочих представителей» в военно-промышленные комитеты. В результате 21 из 111 выборщиков отказались принимать участие в выборах, и «рабочая группа» в составе 10 человек была избрана из числа оставшихся 90 выборщиков.

Несколько иначе протекали выборы «рабочих групп» в провинциальные военно-промышленные комитеты. Здесь большевистские организации были слабее, полицейско-административный нажим на выборах — откровенней и сильнее, и поэтому сторонников бойкотистской тактики было незначительное количество. Только в Баку, Нижнем Новгороде и Саратове рабочие-выборщики приняли резолюцию отказа от участия в ВПК и выборы были сорваны.

Давая разрешение на создание «рабочих групп» в военно-промышленных комитетах, самодержавие все время относилось к ним с большой опаской и неотступно следило за каждым шагом «рабочих представителей». В ряде городов местные органы власти чинили препятствия выборам рабочих в военно-промышленные комитеты. Так, харьковский губернатор не разрешил проводить выборы рабочих в военно-промышленный комитет «за неимением места для предвыборного собрания» Там же. — 1916. — № 14. Архангельский губернатор запретил выборы рабочих в ВПК на том основании, что в Архангельске «нет предприятий, работающих на оборону» Там же. — № 15−16. Под разными предлогами полиция и местная администрация чинили препятствия выборам в Ростове-на-Дону, Нахичевани, Екатеринославе, Тифлисе. В ряде городов местные власти разрешали производить выборы лишь в присутствии полиции Сообщения представителей 34 ВПК. — С. 46; см. также: Краткий обзор деятельности Закавказского ВПК с 1/11 по 30/1У 1916 г. — С. 72. Большую шумиху подняла буржуазная печать вокруг так называемого дела Самарского военно-промышленного комитета. Весь президиум Самарского ВПК был привлечен полицией к судебной ответственности за организацию выборов «рабочих представителей» в военно-промышленный комитет Известия ЦВПК. 8/УП 1916 г.

С обострением оппозиционной борьбы буржуазии против правительства царские власти в центре и на местах усиливают преследование «рабочих групп». С другой стороны, некоторые военно-промышленные комитеты сами отказывались от выборов рабочих представителей. Так, Симферопольский военно-промышленный комитет постановил «признать выборы и представительство рабочих по местным условиям нецелесообразным» Известия МВПК. — 1916 г. — № 13. Это свидетельствует о том, что курс на «европеизацию» рабочего движения был воспринят не всей буржуазией.

Таким образом, рабочие группы были организованы только в части военно-промышленных комитетов. Из анкеты, проведенной ЦВПК, видно, что из 118 комитетов, приславших сведения, «рабочие группы» были организованы лишь в 25 комитетах Представительство общественных групп в военно-промышленных комитетах. — С. 23. (Всего к апрелю 1916 г. насчитывалось 36 «рабочих групп».).

Выборы «рабочих представителей» в военно-промышленные комитеты с восторгом приветствовались социал-соглашателями всех разновидностей как внутри России, так и в союзных странах. «Известия Московского военно-промышленного комитета» с торжеством опубликовали отклики лидеров II Интернационала на организацию «рабочих групп» в военно-промышленных комитетах. Жюль Гэд, например, заявил: «Я приветствую вступление рабочих в военно-промышленные комитеты как первый шаг братского единения русского пролетариата с английским и французским в тяжелом деле навязанной нам Германией кровавой борьбы и верю, что наш союз, окрепший в боевых полях, принесет великие и прекрасные плоды в период мира» Известия МВПК. — 1916. — № 31−32. — С. 8. В таком же духе высказывался и Вандервельде. Рядом с приветствиями Гэда и Вандервельде «Известия МВПК» поместили махрово-шовинистическое выступление Плеханова, одобрявшего вступление рабочих в военно-промышленные комитеты.

3 декабря 1915 г. на заседании Центрального военно-промышленного комитета «рабочая группа» огласила свою декларацию, которая полностью вытекала из программы по рабочему вопросу Гучковых—Коноваловых. Декларация высказывалась за поддержку Государственной думы, протестовала против недопущения правительством съездов военно-промышленных комитетов и выдвигала программу рабочего законодательства, в свое время сформулированную Коноваловым Маевский Е. Канун революции. — Пгр., 1917. — С. 23.

Наряду с этим «рабочая группа» обратилась со специальным «циркулярным письмом» к рабочим организациям, опубликованным в меньшевистской прессе. В этом письме обосновывалась необходимость активного участия в ВПК («разгром и гибель страны больше всего угрожают интересам трудящихся») и излагалась следующая программа деятельности «рабочей группы» в Центральном военно-промышленном комитете: 1) организация и участие в биржах труда; 2) организация примирительных камер; 3) установление института фабрично-заводских старост; 4) связь с избирателями и 5) созыв рабочего съезда.

Об одном скромно умолчали социал-шовинисты — о борьбе с забастовочным движением, которая красной нитью проходит через всю кратковременную историю существования «рабочей группы» при ЦВПК. Именно в этом заключалась ценность существования «рабочих групп» при военно-промышленных комитетах для Гучковых—Коноваловых.

После Февральской революции Гучков, желая отвести от себя упрек некоторых представителей буржуазии в чрезмерной революционности «рабочих представителей», распорядился опубликовать в «Известиях ЦВПК» подробный отчет о деятельности «рабочей группы». В этом отчете подробно и довольно откровенно была развернута вся картина антиреволюционной деятельности «рабочей группы». Прежде всего обращает на себя внимание глубоко деморализующая роль, которую играла «рабочая группа» во время ряда забастовок в конце декабря 1915 г. на крупных заводах; адмиралтейском судостроительном, механическом заводе Лесснера, «Динамо», на петербургском заводе Нобеля, николаевском заводе «Наваль» и ряде других. Во время этих забастовок «рабочая группа» своими попытками посредничества между рабочими и предпринимателями лишь размагничивала революционную энергию забастовщиков. «Рабочие представители» обычно уговаривали рабочих приступить к работам, обещая, что после этого предприниматели пойдут на уступки. На самом же деле это давало возможность администрации заводов успешней и жестче расправляться с рабочими. Так было во время забастовки на адмиралтейском судостроительном заводе, в результате которой завод был закрыт, а 350 рабочих отправлены в армию. Такая же история произошла и с забастовкой на николаевском заводе «Наваль», заводе Лесснера и ряде других. Во всех этих случаях предательская деятельность «рабочей группы» лишь помогала предпринимателям расправиться с забастовщиками.

Особенно предательскую роль сыграла «рабочая группа» во время февральских событий 1916 г. на Путиловском заводе. Февральская забастовка путиловцев носила, как известно, политический характер. Здесь наряду с экономическими требованиями выдвигались и политические лозунги. Движением руководила партия большевиков. Вот почему «рабочая группа» потратила немало усилий (правда, безуспешных) для того, чтобы это движение разложить изнутри. «Рабочая группа» обратилась со специальным воззванием к путиловцам, в котором призывала прекратить забастовку, так как движение рабочих, изолированное «от движения всех других прогрессивных слоев общества», идет якобы «во вред интересам рабочего класса, а не на пользу». Воззвание подчеркивало, что «подобные стихийные вспышки лишь ослабляют и разбивают нарастающий конфликт всего русского общества с царской властью» Известия ЦВПК. — 15/УГ 1917 г. Активная роль Гучкова в секвестре Путиловского завода в известной степени объяснялась тем, что здесь «рабочей группе» не удалось прекратить забастовку; для того чтобы приостановить движение, нужно было превратить рабочих в военнообязанных.

Так же безуспешна была попытка «рабочей группы» приостановить широкое забастовочное движение, развернувшееся в Петрограде в 1916 г. в связи с готовившимся военно-полевым судом над арестованными членами большевистской организации Балтийского флота. «Рабочая группа» в своих воззваниях, выпущенных по этому поводу, призывала рабочих «не верить ложным слухам», немедленно прекратить стачки и обратиться «к энергичной общественно-организованной работе» Там же. — 18/ГУ 1917 г. Эта «общественно-организованная работа», если расшифровать туманную формулу «рабочей группы», заключалась в поддержке оппозиционной борьбы буржуазии с царизмом. В декларации «рабочей группы» на втором съезде военно-промышленных комитетов указывалось, что задачей вступления «рабочих представителей» в комитеты было «координирование усилий пролетариата с усилиями буржуазно-прогрессивных слоев русского общества» Маевский Е. Указ. соч. — С. 31.

По указке своих хозяев из ЦВПК «рабочая группа» в начале ноября 1916 г. обратилась со специальным дружественным посланием в Государственную думу с просьбой «применить все средства, чтобы путем свободно и широко распространенных думских отчетов ознакомить население и армию с работой Госуд. думы» Там же. Впоследствии, после ареста «рабочей группы» царским правительством в начале 1917 г., ЦВПК в специально составленной докладной записке доказывал царскому правительству благонадежность «рабочей группы» и подчеркивал заслуги ее в деле предотвращения стачек и быстрой «ликвидации конфликтов», возникавших между предпринимателями и рабочими, и «успокоения стихийной вспышки рабочих движений» Красный Архив. — 1933. Г. — С. 50.

Все вопросы «рабочая группа» рассматривала и разрешала в тесном контакте с руководящей верхушкой ЦВПК. Решения «рабочей группы» утверждались ЦВПК в целом. 18 августа 1915 г. по докладу Коновалова ЦВПК вынес решение о создании примирительных камер Журнал 24-го зас. Примирительную камеру, которая должна была разрешать конфликты и споры путем «обоюдного соглашения рабочих и предпринимателей», удалось организовать лишь при Центральном военно-промышленном комитете.

Действия этой камеры должны были распространиться на все предприятия Петрограда. Средства на ее содержание были ассигнованы ЦВПК. Однако практически эта камера никакой роли не сыграла, и в ней не было рассмотрено ни одного конфликта Отчет «рабочей группы» // Известия ЦВПК. — 17/1 1916 г. Также безуспешна была попытка организации бирж труда.

Вообще так называемая экономическая деятельность «рабочей группы» была крайне ничтожна. В сущности говоря, Гвоздев в этом отношении стремился создавать лишь видимость работы. Годы войны были временем самого сильного нажима на рабочий класс. На втором съезде ВПК в присутствии представителей «рабочей группы» и при их участии обсуждались проекты лишения рабочих права отдыха в воскресные дни, причем ряд ораторов рекомендовал в случае протеста рабочих применять труд китайцев Труды II съезда ВПК. — С. 207−208. А «рабочая группа» в ответ на это организовала «анкетное обследование экономического быта рабочих», бесконечно много говорила о введении института фабрично-заводских старост, о примирительных камерах, но ничего реального не предприняла для действительного улучшения положения рабочих. Таким образом, Гвоздев старательно выполнял социальный заказ буржуазии и сделал немало для того, чтобы отвлечь пролетариат от революционной борьбы. Для характеристики деятельности «рабочей группы» ЦВПК чрезвычайно характерно письмо А. И. Гучкова к Гвоздеву, написанное в начале 1916 г. Уезжая в отпуск, Гучков просил Гвоздева охранять «социальный мир, который нам в данное время необходим более чем когда бы то ни было». Гучков рассматривал Гвоздева и «рабочую группу» ЦВПК как надежную опору, при помощи которой можно будет бороться с революционным рабочим движением. «Я твердо верю, — писал Гучков, — в государственный смысл и деятельный патриотизм рабочих масс, всегда думал, что пораженческие идеи чужды рабочему классу, и поэтому еще раз взываю к Вам». В конце письма Гучков откровенно указывал, что «мы всегда умели находить общий язык» Известия МВПК. — 1916. — № 19−20. — С. 43. В последнем, конечно, Гучков не ошибался. Гвоздев поспешил написать ответное письмо, в котором принял все выдвинутые Гучковым положения Там же.

Впоследствии «рабочая группа» ЦВПК пыталась свою работу распространить на более широкие массы пролетариата. Методом, при помощи которого можно было этого достигнуть, был созыв «рабочего съезда». Растущее влияние на пролетариат большевистской партии пугало Гвоздевых и их хозяев из ЦВПК. Рабочий съезд и должен был «обработать» рабочий класс в духе программы ЦВПК. Последний придавал большое значение созыву «рабочего съезда», рассчитывая при его помощи привить более широким массам оборонческие идеи. На заседании ЦВПК, а впоследствии второго съезда ВПК стоял специальный доклад Гучкова, посвященный этому вопросу, причем и ЦВПК, и съезд «отнеслись к идее созыва рабочего съезда сочувственно».

В январе 1916 г. «рабочая группа» ЦВПК опубликовала обращение ко всем рабочим о созыве всероссийского рабочего съезда. Однако идея созыва съезда не была осуществлена вследствие полной непопулярности «рабочей группы» среди пролетариата.

Тактика «европеизации» рабочего движения была воспринята далеко не всей буржуазией. На специально организованном ЦВПК совещании от 29 января 1917 г. в связи с арестом «рабочей группы» правительством слышны были голоса, категорически осуждавшие политику соглашения с рабочими. На этом же совещании против рабочей политики ЦВПК выступил Милюков, назвавший ее тактикой «развязывания народной стихии».

Резко пытался ограничивать деятельность «рабочей группы» Московский военно-промышленный комитет, члены которого вначале испугались «социалистической» фразеологии «рабочих представителей». Однако очень скоро «рабочая группа» МВПК добилась трогательного единения с промышленниками. Когда в начале 1916 г. московские промышленники поставили в военно-промышленном комитете вопрос о сокращении пасхального перерыва на предприятиях, эта драконовская мера, жестоко бившая по материальным интересам рабочих, была поддержана «рабочей группой» Известия МВПК. — 1916. — № 17−18. — С. 69. С резкой критикой предательской политики «рабочей группы» МВПК по этому вопросу выступил большевистский журнал «Вопросы страхования» Вопросы страхования. — 31. У 1916. — № 5.

В конце 1915 г. член «рабочей группы» МВПК Черегородцев опубликовал открытое письмо к председателю МВПК П. Рябушинскому. В этом письме Черегородцев подчеркивает, что главной задачей «рабочей группы» было достижение общего языка с промышленниками. «Рабочие представители, — писал Черегородцев, — не отказывались подчиняться решениям военно-промышленного комитета и подчиняться его контролю». Черегородцев откровенно пишет об оборончестве «рабочей группы» («рабочий класс не менее и даже более других классов заинтересован в защите страны»). В заключение письмо указывает на «заслуги» «рабочей группы» в деле обуздания рабочего революционного движения Известия МВПК. — 1915. — № 15—16.

Это лакейское письмо, откровенное до цинизма, лишний раз подтверждает роль «рабочих групп» в рабочем классе. Такой же характер носила деятельность «рабочих групп» на местах. В Самаре, Киеве и других местах — всюду существовало трогательное единодушие между «рабочими группами» и всем составом военно-промышленных комитетов.

«Рабочая группа» ЦВПК была втянута Гучковым и Коноваловым в «высокую политику». Отдельные представители буржуазии не прочь были в разгаре оппозиционной борьбы с царизмом попугать его призраком революции. Начиная с января 1917 г. «рабочая группа» под давлением ЦВПК выпускает ряд воззваний, в которых призывает рабочий класс к «организованному выступлению» и поддержке Государственной думы АвдеевН. Революция 1917 года. — М.-П., 1923. — С. 13. Ведя борьбу с политическими притязаниями буржуазии, самодержавие прежде всего обрушилось на «рабочую группу», члены которой были арестованы в ночь с 26 на 27 января 1917 г. Арест «рабочей группы» был ответом самодержавия на оппозиционную деятельность буржуазии.

Арест «рабочей группы» вызвал бурю протеста со стороны оппозиционной буржуазии. Немедленно после ареста Гучков и Коновалов отправились с визитом к председателю Совета министров кн. Голицыну, прося об освобождении арестованных. Кн. Голицын ответил на эту просьбу уклончиво и обещал снестись с министром внутренних дел Протопоповым. 31 января 1917 г. бюро ЦВПК опубликовало в газетах протест по поводу ареста «рабочей группы». ЦВПК высказывал уверенность в том, что следствие выявит полную невиновность «рабочей группы».

Этот документ, между прочим, весьма интересен в том отношении, что он наиболее ярко вскрывает подлинную предательскую роль «рабочей группы». «Центральный военно-промышленный комитет, — писалось в протесте, — чрезвычайно дорожил участием в нем рабочих элементов страны. Полная политическая обособленность рабочих и принципиальное их отчуждение от всяких общений с так называемыми буржуазными элементами представляет несомненно серьезную опасность для нормального политического развития страны, для поддержания в ней внутреннего спокойствия, столь необходимого для борьбы с внешним врагом. Поэтому ЦВПК высказывает самый горячий протест против разгрома рабочей группы. Это несомненно тяжелый удар делу национальной обороны, угашающий в народных массах последнюю искру веры в плодотворность участия в общественной работе для защиты родины» Там же. — С. 16.

Известия ЦВПК. — 30.III.1917 г. Речь.18.11.1917 г.

9 февраля было созвано специальное расширенное заседание ЦВПК, посвященное аресту «рабочей группы». На этом заседании Гучков доложил о своих безрезультатных переговорах с Голицыным и градоначальником генералом Хабаловым по поводу освобождения арестованных «рабочих представителей». Гучков резко критиковал деятельность правительства, давая самую «похвальную» характеристику «рабочей группе». «Их подозревали, — заявил Гучков, — в организации забастовки, но деятельность группы направлена как раз в обратную сторону, т. е. против забастовок в пользу социального мира»¹.

Вопрос об аресте «рабочей группы» обсуждался также на заседании Государственной думы 17 февраля 1917 г., где с протестом против ареста «рабочей группы» выступил Коновалов. Если буржуазия проявила большое беспокойство в связи с арестом «рабочей группы», если ее виднейшие представители, добиваясь освобождения арестованных, публиковали протесты и т. д., то пролетариат проявил исключительное равнодушие к этому факту. Это также красноречиво говорит о том, чьим органом была так называемая «рабочая группа».

Гвоздевым не удалось выполнить миссию, возложенную на них буржуазией. «Рабочая группа» никогда не пользовалась доверием у пролетариата, а к 1917 г. она оказалась совершенно изолированной. «Рабочая группа» не сумела пустить глубоких корней в рабочем классе и потерпела полное поражение.

Подведем итоги.

• 1. Организовывая военно-промышленные комитеты, русская буржуазия ставила перед собой широкие задачи. Она стремилась создать самодовлеющую хозяйственную систему и поставить в зависимость от нее царское правительство. Однако эти стремления не были осуществлены. Военно-промышленные комитеты не сыграли крупной роли в экономической жизни страны. Стоимость выполненных ими военных заказов не превышала 2—3% всех заказов военного ведомства.
• 2. В годы войны буржуазия добилась заметного влияния на государственные дела. В особых совещаниях по обороне и топливу представители буржуазии оказывали большое влияние на решение вопроса о распределении металла, топлива, о секвестре предприятий и т. д. В ряде случаев буржуазия срывала экономические мероприятия царского правительства, если они расходились с ее интересами. Так было, например, с законом о милитаризации промышленности, подготовлявшимся правительственными кругами.

Но буржуазия стремилась к большему. Она хотела полностью сосредоточить в своих руках регулирование народного хозяйства и управление страной. Самодержавие на такие серьезные уступки не шло. Царское правительство не хотело передавать в руки буржуазии важнейшие регулирующие функции, средства, заграничные заказы и т. п. Резко сократив с середины 1916 г. заказы военно-промышленным комитетам и запретив представительство их в ряде организаций (Лондонском комитете, Особом совещании по перевозкам и т. п.), царское правительство поставило военно-промышленные комитеты в крайне затруднительное положение.

3. Военно-промышленные комитеты выработали обширную программу экономического развития страны после войны. В основе этой программы лежали старые требования русской буржуазии: отмена стеснений для акционерных обществ, содействие росту синдикатов и трестов, государственная помощь промышленникам и т. д.

Военно-промышленные комитеты развернули довольно широкую программу нового железнодорожного строительства, которое должно было способствовать развитию металлургии, добычи каменного угля, паровозои вагоностроения и других отраслей промышленности. При помощи строительства новых железных дорог буржуазия надеялась вызвать общий подъем капиталистического хозяйства в стране.

Восстановление и развитие капиталистического хозяйства после войны буржуазия надеялась осуществить при помощи нового широкого привлечения иностранных (в первую очередь американских) капиталов.

4. Военно-промышленные комитеты были не только хозяйственным, но и политическим объединением русской буржуазии. Деятельность военно-промышленных комитетов должна рассматриваться в связи с общеполитическими устремлениями русской буржуазии в годы империалистической войны.

Военно-промышленные комитеты стояли на платформе «прогрессивного блока», будучи широко разветвленными организациями русской буржуазии. Опираясь на военно-промышленные комитеты, буржуазия хотела добиться создания буржуазного кабинета и предотвратить надвигавшуюся революцию.

5. Для этой цели военно-промышленные комитеты среди прочих мер стремились установить «гражданский мир» в стране. Пытаясь разложить рабочее движение и подчинить его интересам буржуазии, русские капиталисты, заимствуя в этом отношении опыт Западной Европы, стали на путь создания «рабочих групп» в военно-промышленных комитетах.

Деятельность «рабочих групп» заключалась в борьбе с забастовочным движением и растущим влиянием большевиков в рабочих массах. Русскому пролетариату оборонческие идеи привить не удалось. «Рабочие группы» потерпели полное поражение.