Образование Владимирской губернии

Реферат

«Образование Владимирской губернии»

Образование Владимирской губернии

губерния морозовский завод владимирский Владимирская губерния была образована по Указу Екатерины II от 2 марта 1778 года. Указ так и назывался «Об учреждении Владимирской губернии».

Губерния была образована в составе 13 у.е.здов, которые в Указе не названы. Этим же указом назначался в губернию генерал-губернатором граф Роман Илларионович Воронцов.

Не успела Владимирская губерния оформиться, как ее преобразовали в наместничество по именному Указу Екатерины II от 1 сентября того же 1778 года. Указ назывался «Об учреждении Владимирского наместничества».

В состав Владимирского наместничества входило 14 у.е.здов: Александровский, Владимирский, Вязниковский, Гороховецкий, Киржачский, Ковровский, Меленковский, Муромский, Переславль-Залесский, Покровский, Судогодский, Суздальский, Шуйский и Юрьев-Польский.

12 декабря 1796 года был принят Указ «О новом разделении государства на губернии». В числе перечисленных российских губерний значится и Владимирская губерния. 31 декабря 1796 года были утверждены «Штаты губернии». Согласно им Владимирская губерния делилась на 10 у.е.здов: Владимирский, Вязниковский, Гороховецкий, Меленковский, Муромский, Переславский, Покровский, Суздальский, Шуйский, Юрьев-Польский. В 1803 году были восстановлены уезды: Александровский, Ковровский и Судогодский. Территория бывшего Киржачского уезда осталась в составе Покровского уезда.

Так из 13 у.е.здов губерния существовала до революции 1917 года.

После революции внешние границы губернии неоднократно менялись. По постановлению НКВД от 18 июня 1918 года от нее отошли во вновь образованную Иваново-Вознесенскую губернию Шуйский уезд и части Суздальского и Ковровского уездов. В 1921 году был ликвидирован Покровский уезд, часть территории которого отошла к Московской губернии.

Изменялось много раз административное деление и внутри губернии.

Владимирская губерния была ликвидирована 14 января 1929 года.

Из территории бывшей Владимирской губернии были образованы три округа: Александровский, Владимирский и Муромский.

10 июня 1929 года был определен состав Ивановской промышленной области и Нижегородской области. В Ивановскую область вошла большая часть территории бывшей Владимирской губернии, а именно округа Александровский и Владимирский. В состав Нижегородской области вошел Муромский округ.

До 1944 года территория бывшей Владимирской губернии находилась в составе трех областей: Ивановской, Горьковской и Московской.

Владимирская область была образована 14 августа 1944 года по Указу Президиума верховного Совета СССР. В состав Владимирской области вошли в основном те территории, которые раньше входили в состав Владимирской губернии.

Таким образом, Владимирская область является правопреемницей бывшей Владимирской губернии.

Губерния была богата лесами. Они занимали более половины ее территории. Под реками и озерами — почти 1,6% от ее территории, под болотами — более 3,6%, под дорогами — менее половины процента.

А города занимали чуть более 0,005% от всей территории губернии. Городов было всего 14, и были они небольшими. К древним городам относились: Муром, Владимир, Гороховец, Переславль-Залесский, Суздаль, Шуя, Юрьев-Польский. В 1778 году городами стали Александров, Вязники, Киржач, Ковров, Меленки, Покров, Судогда.

Екатерина II разделила территорию России на 50 губерний из расчета, что в каждой губернии будет жить от трехсот до четырехсот тысяч человек.

Население же Владимирской губернии составляло более полумиллиона человек.

Приведем высказывания князя Ивана Михайловича Долгорукова, известного поэта своего времени, который был владимирским губернатором целых десять лет, с 1802 по 1812 год. Ежегодно он объезжал губернию дважды и поэтому хорошо знал население. Для нас его суждения представляют интерес. Вот что писал князь о владимирских крестьянах: «Мужик смышлен и по состоянию своему изрядно образован».

О купцах: «Любят жить во всяком довольстве. Дома у них каменные и прибраны не хуже господских. Деньги сорят без счету, гостей подчивают охотно. Но… купечество не везде ровно богато. Например, в самом губернском городе оно очень бедно. Торговля подробная, в рядах самая ничтожная, потому что всякой, будучи близок от Москвы, из нее запасается всем для себя нужным. Гуртовый торг ни в каком городе губернии так обширен не бывает, как в Шуе, Вязниках и Муроме. Там купцы имеют знатные капиталы в товарах и разные выгодные заводы: они торгуют даже в иностранных землях и с отменным успехом».

Дворян Владимирской губернии князь Долгоруков увидел всех вместе на выборах губернского предводителя дворянства в декабре 1802 года. Вот какую картину он описал: «Благородные, наполнив огромную залу, шумели и спорили о пустяках… Помещики толпились кучами, сидели за недостатком стульев на лавках, столы накрыты были лоскутками, изношенными еще в воеводских канцеляриях, но вечерам сальные свечи освещали собрание дворянское в разбитых бутылках. Над тремя голыми приступками повыше кресел, когда-то обитых бархатом, висел портрет Государев без всякого украшения… Нередко после обеда выводили из собрания дворян безобразно пьяных… Выборы продолжались дней пять и сопровождались обычными пирами, балами и маскарадами».

Здесь речь идет о дворянах мелкопоместных и среднего достатка. Но имелись во Владимирской губернии и крупные имения, которые приносили отличный доход.

Известно, что Россия — страна крестьянская. И во Владимирской губернии, как говорилось выше, большую часть населения составляли крестьяне. Крестьянин же призван заниматься земледелием. Но во Владимирской губернии пахотной земли было мало. И кроме Юрьевского и Суздальского уездов, была малоплодородной. Поэтому, чтобы прокормить семью и заплатить государству все многочисленные подати, владимирскому крестьянину приходилось искать приработка на стороне. В начале XIX века из губернии уходило на заработки до 60 тысяч крестьян, то есть более 14%. Владимирские мужики участвовали в строительных работах в Москве, Петербурге, Одессе, Николаеве и других городах России.

Но не все же уходили на заработки. Многие оставались дома. А поскольку неплодородная земля не могла прокормить, население стало заниматься кустарными промыслами.

Во Владимирском крае промышленное производство возникло очень рано. Для него здесь имелась благоприятная почва — людские квалифицированные ресурсы. Первые мануфактурные производства: суконные, полотняные, кожевенные и другие появились задолго до образования губернии. Так, первый железоделательный завод возник в Муромском уезде, близ села Панфилово, еще в 1722—1724 гг. Другой железоделательный завод Баташевых вступил в действие в 1759 году в Меленковском уезде.

В 1890 году в губернии имелось 612 промышленных предприятий, из них крупных — 218. Шестьдесят два процента от общего числа крупных предприятий составляли текстильные фабрики. В текстильной промышленности наблюдалась наибольшая концентрация производства и рабочих. Владимирскую губернию называли ситцевым краем, так как здесь вырабатывалось 20 процентов всей пряжи и 31 процент всех хлопчатобумажных тканей, производившихся в России.

Владимирская губерния подарила миру немало выдающихся ученых, писателей, художников, государственных и общественных деятелей.

Владимирская земля богата не только талантливыми людьми, она богата еще и памятниками истории и культуры. Памятников выявлено около трех тысяч. А города Владимир, Александров, Гороховец, Муром, Киржач, Суздаль. Юрьев-Польский и поселок Боголюбово вошли в список 115 исторических городов России.

Губерния богата была церквями и монастырями. В 1912 году в ней насчитывали монастырей — 36, церквей — 1377.

8 декабря 1856 года был утвержден герб Владимирской губернии. В червленом поле золотой львиный леопард в железной, украшенной золотом и цветными камнями, короне, держащий в правой лапе длинный серебряный крест. Щит увенчан императорскою короною и окружен золотыми дубовыми листьями, соединенными Андреевскою лентою. Этот герб в настоящее время является гербом и Владимирской области.

Но губерния по своей территории была значительно больше нынешней области. Размеры губернии после революции неоднократно менялись, к сожалению, в сторону уменьшения. В настоящее время область занимает территорию в 29 тысяч кв. км. Она протянулась на 170 км с севера на юг и 280 км — с запада на восток. На западе и юго-западе граничит с Московской областью, на севере — с Ярославской и Ивановской областями, на юге — с Рязанской, а на востоке — с Нижегородской областью.

В настоящее время на территории области находится 22 города, из них 9 городов областного подчинения: Владимир, Александров, Вязники, Гусь-Хрустальный, Ковров, Кольчугино, Муром, Собинка, Суздаль; 16 районов: Александровский, Вязниковский, Гороховецкий, Гусь-Хрустальный, Камешковский, Киржачский, Ковровский, Кольчугинский, Меленковский, Муромский, Петушинский, Селивановский, Собинский, Судогодский, Суздальский и Юрьев-Польский; 35 рабочих поселков.

Владимирская область имеет достаточные природные, людские, экономические, научные и культурные ресурсы для своего плодотворного развития.

Владимирцы — народ не простой и тем более не простоватый, а «бывалый», деловой, выдержанный, мастеровой, умеющий держать свое слово. Как говорится, крепкий народ. Ему и жить па своей земле, любить и беречь ее, украшая своим трудом.

Промышленность и ее особенности

После отмены крепостного права развитие промышленности заметно ускорилось. По-прежнему ведущей отраслью ее оставалось текстильное производство. За Владимирской губернией прочно утвердилась слава ситцевого края. После заминки в первой половине 60-х годов, вызванной резким падением ввоза хлопка в связи с гражданской войной в Северной Америке, хлопчатобумажная промышленность губернии быстро набирала темпы. С окончанием гражданской войны возобновился приток американского хлопка, а главное — после присоединения Средней Азии хлопчатобумажное производство обрело новую, стабильную сырьевую базу в пределах Российской империи.

В 1882 г. в губернии действовали 98 текстильных фабрик, на которых было занято 121 235 рабочих. Промышленный переворот в хлопкои льноткачестве стал совершившимся фактом. С меньшим успехом в губернии развивалось шелковое ткачество. Оно размещалось в Покровском и Александровском уездах. В нем преобладали мелкие заведения, оплетенные сетью торгового капитала. В 1880 г. только в Александровском уезде их насчитывалось 44. Наиболее значительное предприятие (мануфактура) находилось в д. Никулино около Киржача в Покровском уезде. В конце XIX в. в шелкоткачестве появились предприятия фабричного типа. В 1901 г. в губернии было учтено 58 шелкоткацких и шелкопрядильных заведений, на которых трудилось 5295 рабочих. Они произвели продукции на 3,4 млн. рублей. [1, 232−233 стр.]

Владимирская губерния занимала первое место в России по производству стекольных изделий. Во второй половине XIX в. к старым, возникшим еще в XVIII-первой половине XIX в. заводам, присоединились новые: купцов Бармина (1857), Коняшина (1862), Широкова (1867) Безбородова (1870) в Судогодском, Павлова (1853) в Переславском, Сабанина (1864) в Александровском уездах. Шло техническое переоснащение производства. В 1882 г. из 26-ти стекольных предприятий губернии 8 имели паровые двигатели. Среди них — знаменитый Гусевский хрустальный завод Ю.С. Нечаева-Мальцова, Нечаевский хрустальный и стекольный завод помещика Касаткина в 11-ти верстах от ст. Эсино Муромской железной дороги, Гординский стеклозавод купцов Федоровских, Иванищевский завод помещика Рамейкова (Судогодский уезд) и др. Однако технический переворот в стеклоделии был далек от завершения. Вплоть до конца XIX столетия в стекольной промышленности господствующие позиции занимала мануфактура.

Из других отраслей легкой промышленности в губернии имелось несколько десятков крахмалопаточных, кожевенных и винокуренных заводов, 4 писчебумажных предприятия, 3 крупных мукомольных мельницы и несколько лесопильных заводов. Наиболее значительные: писчебумажные фабрики дворян Протасьевых в с. Татарово Вязниковского, наследников дворян Солениковых в с. Сергиевском Покровского, паровая мельница купца Большакова в Ковровском, кожевенные мануфактуры «Торгового дома А. Мездрикова сыновья» в Муромском, купцов Колесова, Турланова в Шуйском, лесопильный завод дворянина Способина в Судогодском уездах. Большое число мелких и мельчайших заведений было занято производством пищевых продуктов, домашней утвари, одежды, обуви, восковых и сальных свечей, несложного сельскохозяйственного инвентаря и ремесленных орудий труда. Они размещались преимущественно в городах и давали средства к жизни городскому мещанству.

Отрасли тяжелой промышленности во Владимирском крае не получили развития. В начале 80-х годов в губернии насчитывалось 18 чугунолитейных и металлообрабатывающих заводов. На них было занято свыше 2 тыс. рабочих. Продолжал действовать (правда, с перерывами) Колпинский железоделательный завод близ Мурома. В конце 70-х-начале 80-х годов он принадлежал купцу В. П. Зворыкину. Завод состоял из двух домен, одной вагранки и железоделательного цеха, в котором выделывалось полосовое железо разных сортов. На заводе ежегодно плавилось до 500 тыс. пудов руды и вырабатывалось до 150 тыс. пудов железа. Руда находилась при самом заводе, а также в Карачаровской лесной даче, в 15−20-ти верстах. В качестве технологического топлива использовались дрова и древесный уголь. В последние годы к ним присоединился торф, большие запасы которого владелец находил в собственных дачах. В 1884 г. завод перешел в аренду товариществу Московского металлического завода, а в 1901 г. был закрыт и больше не возобновлялся. Столь же неустойчиво держались заводы наследников И. А. Баташова и князя Голицына в Меленковском уезде. Наиболее значительный из них — Верхнеунженский завод в 1872 г. вообще прекратил существование. Но устойчивый спрос на металл железоделательных промыслов побуждал предпринимателей открывать все новые металлургические предприятия. В 1879 г. вступил в действие Санчурский завод с двумя домнами. В 1887 г. около с. Бородино Заколпской волости Меленковского уезда открылся Белоключевский, в 1894 г. — Егорьевский, в 1900 г. — Лубянский заводы. Сырьевой базой для них служили небогатые местные железные руды. Бедность руд в сочетании с примитивной техникой делали чёрную металлургию в крае совершенно не перспективной. Местные железоделательные промыслы всё больше ориентировались на привозной металл. На привозном сырье работала цветная металлургия губернии. Ее предприятия размещались, как и раньше, в Покровском и Александровском уездах. Наиболее значительный медеобрабатывающий завод принадлежал семейной фирме «В. Кольчугин и К°». Он выпускал латунные листы, медную и латунную проволоку. Металл на завод доставлялся по железной дороге Москва — Ярославль до Александрова, а от последнего к месту назначения гужевым транспортом. В 1896 г. в двух верстах от завода прошел рельсовый путь Александров-Иваново. Это радикально улучшило связь завода с поставщиками сырья и рынком сбыта. Завод и возникший возле него рабочий поселок получили новый стимул для дальнейшего роста.

В губернии, по существу, не было машиностроения. Единственное крупное предприятие этой отрасли — Ковровские железнодорожные мастерские. В начале 90-х годов на них действовали четыре паровых машины в 116 л. с. и было занято 734 рабочих. Рабочие кадры для мастерских готовило механико-техническое училище, открытое на базе общеобразовательной школы в 1877 г.

Таким образом, промышленность Владимирской губернии в конце XIX в. имела неоднородную экономическую структуру. Мелкие заведения с 2−10 рабочими сочетались с относительно крупными мануфактурными предприятиями, покоящимися на ручном труде и примитивной технике, и такими гигантами фабричной индустрии, как текстильные фабрики: И. А. Треумова в Коврове, «Товарищества Горкинской мануфактуры», «Товарищества Воскресенской мануфактуры», «Товарищества Лежневской мануфактуры» (Ковровский уезд), на каждой из которых было занято от 500 до 3000 и более рабочих. [1, 234−237 стр.]

Промышленность Владимирского края получила всероссийское и мировое признание. Продукция ряда текстильных фабрик и стекольных заводов неоднократно отмечалась наградами на промышленных выставках в России и за рубежом. В 1878 г. на Всемирной выставке в Париже получила Большую золотую медаль (Гран-при) фабрика Барановых. Четыре года спустя на Всероссийской выставке-ярмарке ее продукция удостоилась почетного диплома. Барановым было разрешено на изделиях изображать государственный герб России. В 1883 г. на Бостонской выставке Соколовская мануфактура Барановых получила орден персидского шаха. Гусевский хрустальный завод в 1893 г. был награжден на всемирной Колумбийской выставке бронзовой медалью и дипломом, а в 1900 г.; на выставке в Париже получил высшую награду — Гран-при. На Нижегородской, Чикагской, Парижской выставках удостаивалась золотых медалей Вязниковская фабрика Сеньковых, выпускавшая тончайшее отбельное полотно, не уступавшее качеством голландскому батисту. Высокими наградами отмечались великолепные хлопчатобумажные ткани шуйских, иваново-вознесенских, лежневских, переславских фабрик. В 1902 г. на Всероссийской кустарно-промышленной выставке в Петербурге народные умельцы из Владимирской губернии получили 3 золотых, 19 малых серебряных и 33 бронзовых медали.

Владимирский край прочно вошел во всероссийский и мировой рынки. Выражением связей с внешним миром явилось развитие транспорта. На Оке и Клязьме появились пароходы, резко подорвавшие речное судоходство на бурлацкой тяге. Значительную часть грузов гужевого транспорта взяли на себя железные дороги. В 1860—1862 годах была построена железная дорога Москва — Нижний Новгород. Четырнадцатого июня 1861 г. из Владимира вышел первый поезд в Москву. Правда, этот дебют был неудачным — поезд в пути сошел с рельсов, но тем не менее начало железнодорожного сообщения с первопрестольной столицей было положено. В 1868 г. открылось движение на линии Кинешма-Иваново-Новки. В конце 60-х-начале 70-х годов губернию пересекла дорога Москва-Ярославль-Вологда. В 1873 г. первый поезд на этом пути пришёл в уездный Александров. В 1880 г. открылось железнодорожное сообщение на участке Муром-Ковров.

Промышленный переворот, развернувшийся в губернии, сопровождался образованием и ростом промышленного пролетариата. Главным источником его пополнения являлась деревня. В 1897 г. из 116,8 тыс. фабричных рабочих только 43,4 тыс. (37,2%) были потомственными рабочими, а 73,4 тыс. (62,8%) крестьянами-отходниками, но не порвавшими еще связь с деревней. Это накладывало свою печать на весь фабричный быт. Весной и летом на предприятиях сокращалось производство, а некоторые из них останавливались вовсе. Здесь же коренилась одна из причин низкого уровня заработной платы. Избыточное рабочее население давило на рынок труда. Месячный заработок рабочих-текстильщиков составлял в 1891 г. во Владимирской губернии 5 руб. 40 коп., в Петербургской — 12 руб. 50 коп., Московской — 6 руб. 30 коп. при равном рабочем дне (12 час.). Заработная плата рабочих с наделом, какими являлось большинство владимирских ткачей, всегда была меньше заработка чистых пролетариев.

Рабочий-отходник отличался от кадрового рабочего. Дело не только в крестьянской психологии отходника, а в том, что его трудовой опыт, приобретенный в сельском хозяйстве с его неспешным чередованием природных циклов, не соответствовал напряженному труду на непрерывно движущихся фабричных машинах и механизмах. Следуя крестьянской привычке, такой рабочий мог опоздать на работу, во всякое время отлучиться от станка, не осторожно выполнить технологическую операцию и тем самым допустить брак или поломку механизма. Новый способ производства требовал и новой дисциплины труда. Предстояло, как говорили современники-публицисты, «выварить мужика в фабричном котле».

Важнейшим средством приучить недавнего крестьянина к новой трудовой дисциплине являлись штрафы.

Штрафы налагались за несоблюдение дисциплинарных правил и «за дурное качество изделий». На текстильных фабриках Морозовых в конце 70-х годов за пять минут опоздания рабочий расплачивался дневным заработком, за отлучку с фабрики — трехдневным заработком за каждый день отлучки, за курение на дворе — двухдневным заработком и т. д. За брак и низкое качество по приемке изделий снижались расценки. Владелец Никольской мануфактуры (близ Орехово-Зуева) Тимофей Морозов увольнял с фабрики недостаточно строгих браковщиков, поэтому штрафы на его фабрике были особенно высоки: штрафовались все рабочие, в размере от 30 до 50% заработка. Штрафные деньги оставались у фабрикантов. Штрафы, таким образом, являлись дополнительным средством эксплуатации рабочих.

На фабриках и заводах широко практиковалась задержка выплаты рабочим заработка. В 70-х — первой половине 80-х годов на многих предприятиях губернии расплата с рабочими производилась лишь два раза или даже один раз в год. Это побуждало рабочих приобретать предметы первой необходимости по талонам в заводских лавках, где продукты и товары продавали по повышенным ценам. За такой кредит рабочие расплачивались фактическим уменьшением заработка.

Условия труда и жизни промышленных рабочих были невероятно тяжелыми. Шло первоначальное накопление капитала. Капиталисты экономили на всем: производственных площадях, отоплении, освещении, технике безопасности. Фабричный инспектор В. Ф. Свирский, посетив Меленковскую льнофабрику, писал: «Осматривая помещение,… я был поражён неблагоприятными санитарными условиями работы вообще в отбельных, тяжёлым и нездоровым видом рабочих».

Тяжёлым, изнурительным был труд на Кольчугинском медеобрабатывающем заводе. В цехах — закоптелые окна, никакой вентиляции, духота, воздух насыщен едкими испарениями. Люди нередко умирали прямо у станков и машин. В Ковровских железнодорожных мастерских работы велись днем и ночью. В ночную смену работали со свечами и керосиновыми лампами. Мастерские имели маленькие подслеповатые окна, которые почти не пропускали света, дым от горнов не успевал выходить в вытяжные трубы и заполнял всё помещение. Рабочие, спасаясь от удушья, выбегали на улицу, простужались.

Медицинская помощь почти отсутствовала. Лишь на немногих предприятиях имелись больницы. В 1890 г. больничные покои были только при 15 текстильных фабриках, причём своих врачей имели лишь две фабрики. Жилища рабочих не отвечали минимуму санитарных требований. Более половины рабочих жили в заводских казармах и бараках. В одной комнате помещались две-три семьи. Многие рабочие ночевали там, где работали, спали, где попало — на полу под станком, на верстаках, на столах. Они никогда не имели постелей, спали, подостлав под себя рогожку, мешковину, в лучшем случае войлок и очень редко тюфяк, набитый мочалой или соломой; но сплошь и рядом спали прямо на голых досках. Подушек не было, их заменяло собственное платье, вместо одеял покрывались полушубками или иной верхней одеждой. Отходники из ближайших деревень ежедневно возвращались на ночлег домой, проделывая, таким образом, 2−5-верстный путь (туда и обратно) и увеличивая свой рабочий день на 1−2 часа.

Низкая и часто задерживаемая заработная плата, бесконечные штрафы, нередко совершенно не справедливые придирки, а иногда и побои мастеров и управляющих вызывали протесты рабочих. Вся пореформенная история края полна стихийными бунтами и стачками. 28 мая-26 июня 1861 г. произошла первая после падения крепостного права стачка рабочих Гусевского чугуноплавильного и железоделательного завода, в августе-сентябре 1863 г. первая крупная экономическая забастовка на Никольской мануфактуре Покровского уезда. За десятилетие, 1870−1879 гг., в губернии прошло 14 стачек и 7 волнений с участием 12 тыс. рабочих. В следующее десятилетие на промышленных предприятиях края отмечены 63 стачки и 43 волнения, в которых участвовало уже 86,5 тыс. рабочих. В их числе знаменитая Морозовская стачка в Орехово-Зуево (1885 г.).

Никольская мануфактура Морозовых была самой крупной из хлопчатобумажных фабрик России и включала полный цикл производства от бумагопрядения до отделки тканей. Число рабочих на ней доходило до 12 тыс. На фабрике царили кабальные формы эксплуатации, такие, как наем на полугодие — с Покрова до Пасхи и с Пасхи до Покрова, рабочие обирались посредством хозяйской «харчевой лавки», штрафов. С 1882 г. пять раз снижалась заработная плата. Особенно неистовствовал по части штрафов ткацкий мастер Шорин. Стачка началась 7 января. Рабочие вышли из фабричных корпусов на улицу. Возбуждённая толпа начала громить квартиры директора, мастера Шорина и харчевую лавку. Перепуганная администрация срочно выслала телеграммы владельцу мануфактуры, владимирскому губернатору, министру внутренних дел. К ночи в Орехово-Зуево стали прибывать войска. Одновременно Т. Морозов пытался успокоить рабочих, пообещав вернуть все штрафы за два месяца. Уловка, однако, не удалась. Стачка продолжалась, приняв более организованный характер. Ее возглавили бывший член «Северного Союза русских рабочих» Пётр Моисеенко и молодой ткач Василий Волков. Бастующие предъявили требования, имевшие общероссийское значение.

Вот главные из них:

· Ограничить законом предельный размер штрафа — 5% с заработанного рубля.

· Вычеты за прогул не должны превышать 1 руб.

· Издать закон, упорядочивающий приём и увольнение рабочих.

· Приём готовых изделий и их браковку производить только с участием уполномоченных от рабочих.

· Выдачу заработной платы производить деньгами, два раза в месяц. Кроме того, рабочие требовали восстановить прежние расценки, уволить тех служащих и мастеров, на которых они укажут.

Стачка была подавлена военной силой. Руководители её подверглись арестам. Свыше 800 рабочих было выслано по месту приписки, на родину. Восемнадцатого января во всех цехах фабрики работы восстановились. Состоявшийся в следующем году во Владимире суд над стачечниками заставил ещё раз заговорить о стачке всю страну. Видя, сколь безобразными были порядки на фабрике Морозова, присяжные заседатели ответили «нет» на 101 вопрос, поставленный обвинением, и вынесли оправдательный приговор подсудимым. [1, 240 стр.]

Историческое значение Морозовской стачки очень велико. Она имела как экономический, так и политический характер, поскольку рабочие предъявили требования не только хозяину, но и правительству. Правительство пошло на уступки, издав закон 3 июня 1886 г., ряд статей которого явились прямым ответом на требования морозовских стачечников. Закон предписывал при найме рабочего вносить в расчетную книжку условия найма, предупреждать об увольнении за две недели, заработную плату выдавать не реже двух раз в месяц и притом деньгами. Штрафы не могли теперь превышать установленного размера, а штрафные деньги отчислялись в фонд пособий рабочим, потерявшим трудоспособность. Правда, закон в первые годы коснулся только Владимирской и Московской губерний, но затем был распространён на всю Европейскую Россию.

Стачка, однако, не стала законным средством защиты интересов рабочих. Закон 1886 г. рассматривал ее как уголовное деяние. За досрочный отказ от работы он устанавливал наказание арестом до одного месяца. Но остановить рост стачечного движения властям не удалось. В мае 1885 г. прошла стачка ткачей фабрики Терентьева в Шуе. Осенью того же года бастовали рабочие на семи иваново-вознесенских предприятиях. В начале октября произошли крупные стачки на фабрике Треумова в Коврове и фабрике Шарыгина в с. Горки Ковровского уезда. Рабочие добились повышения заработной платы на 10−15%.

Фабриканты попытались игнорировать закон 3 июня. Это вызвало новую волну стачек в 1887 г. По числу стачек в этом году Владимирская губерния заняла первое место: из 89 волнений и стачек в стране 11 произошли в нашем крае. После некоторого спада в 1888 г. стачечное движение вновь поднялось в 1889 г. В апреле провели стачку ткачи Шуи, Иваново-Вознесенска и Коврова. В 1890—1899 гг. в губернии произошло 75 стачек и 65 волнений с участием свыше 100 тыс. рабочих. Требования рабочих носили экономический характер, а стачки вспыхивали и проходили стихийно. Стачка стала действенным регулятором отношений между предпринимателями и наёмными рабочими. Благодаря стачечному движению рабочим удалось к концу XIX в. добиться сокращения рабочего дня и повышения реальной заработной платы.

Географическое положение

Владимирская губерния граничит с севера Ярославскою и Костромскою, с востока — Нижегородскою, с запада — Московскою и Тверскою, с юга — Тамбовскою и Рязанскою; занимает пространство в 40 339 квадрат. верст. Наибольшая длина ее от востока к западу (325), а ширина от севера к югу (240 в.).

По виду своей поверхности Владимирская губерния может быть разделена на несколько неравных частей: средняя часть ее, занимающая наибольшую площадь, представляет почти ровную, хотя и довольно высокую плоскость; северо-восточные же уезды и отчасти северо-западные, сохраняя тот же плоский вид, оказываются низменными и усеянными болотами; особенно замечательна малая высота над ур. моря частя Покровского у. как местности, очень отдаленной от Каспийского моря по течению рек; напротив того, в восточной части, к югу от р. Клязьмы, поверхность становится холмистою и значительно возвышенною, что местами замечается и в северо-западной части губернии. В связи с этим находится и неравномерное распределение вод: местами они скопляются в изобилии, появляются в излишестве; местами же (напр. в Судогодском уезде), напротив, замечается скорее недостаток их. Г. Дубенский насчитывает всех рек, речек и ручьев во Владимирская губернии до 562, причем они разделяются следующим образом: на песчаных почвах 1 река приходится на каждые 40 кв. в.; в Опольщине (части уу. Юрьевского, Владимирского и Суздальского с плодородной почвой) — 1 река на 60 кв. в., в ковровском известняке — на 83 кв. в., а на (полосатом) суглинке — на 85 кв. в. («Журн. Моск. общ. сельск. хоз.», 1856 г., № 7). По западной и северной окраинам губ. проходит более возвышенная полоса, составляющая водораздел притоков Оки и Волги. Этот кряж возвышенностей входит в Переяславский уезд из Ярославской губернии близ д. Скоморохова и Ченцы. Он направляется сперва на юг до д. Горки и Новоселки, отсюда поворачивает на юго-восток, у д. Рязанцева круто поворачивает на юг, а от с. Давыдовского идет сначала на запад, а потом к юго-западу. Кряж этот служит водоразделом Волги и Клязьмы; с сев.-зап. его склона текут в Волгу р. Дубно, Кубра и Нерль; в Плещеево озеро — р. Трубеж, с восточного — в Клязьму: р. М. Нерль и притоки ее Сотьма, Киржач и Серая. Скаты этого кряжа отлоги, ширина от 5 до 6 в., высота до 700 ф. Поверхность этого кряжа понижается по направлению с запада, севера и северо-запада к югу и юго-востоку. Второстепенных возвышенностей в губернии 3. Первая из них является как бы отрогом главного кряжа и направляет воды с северного склона в Малую Нерль (р. Шах, Соленку, Ирмис и Каменку). Высшая часть этой возвышенности находится в Юрьевском уезде. Остальные две возвышенности проходят через южную половину губернии: одна находится в середине ее и служит водоразделом рек, текущих с одной стороны в Клязьму (Судогда, Нерехта и т. д.), с другой в Оку (Бужа, Пола, Гусь, Кольна и т. д.); другая же выходит с юга из Рязанской губернии и отделяет притоки Оки (в Рязанской губ.) от притоков Клязьмы (р. Сеньга и Помо) и затем соединяется с предыдущею возвышенностью. Из низменностей самая замечательная находится в Муромском уезде (см. этот уезд).

1. Копылов, Д. И. История Владимирского края в XIX столетии: учеб. пособие для шк. Владим. обл. / Д. И. Копылов. — Владимир, деп. образ. адм. Владим. обл. 1999. — 144 с. — ISBN 5−88 638−045−0.

2. Владимирский областной информационный Интернет-справочник «Виртуальный город Владимир»: [электронный ресурс] - режим доступа: http://vgv.avo.ru.

3. Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона (Brockhaus and Efron Encyclopedic Dictionary) [электронный ресурс] http://brockhaus-efron.gatchina3000.ru/

4. «Кустарные промыслы во Влад. губернии» исследование С. А. Харизоменова и В. С. Пругавина.

5. Вопросы социально-экономической истории Владимирского края периода феодализма / редкол. Д. И. Копылов и др. — Владимир, ВГПИ им. П.И. Лебедева-Полянского. 1979. — 80 с. (в качестве вспомогательного материала)