История нашей реликвии

Каждая семья — это своя история, свои традиции, свой монастырь. А ещё нечто особенное и уникальное, то, что не только отличает одну семью от другой, но и позволяет ей стать крепче, роднее. У каждой — свои реликвии, своя память.

Есть памятные вещи и в нашей семье. Домотканые прабабушкины полотенца, которые до сих пор хранят тепло её рук. Старый солдатский прадедушкин котелок, прошедший с ним всю Великую Отечественную войну. Икона, которой уже больше двухсот лет и которая передаётся от матери к дочери в день свадьбы. Старинные монеты, медные колокольчики… Но всё же самой памятной для меня вещью, реликвией является дубас.

Дубас мне достался от прапрабабушки Анастасии Николаевны Савельевой.

Наста (коми-пермяцкое произношение Насти) родилась в 1886 году в деревне Секово Архангельской волости Соликамского уезда Пермской губернии. Она была первым ребёнком в крестьянской семье Анны и Николая. В ту пору сековским крестьянам всё ещё жилось трудно, хотя уже как 20 лет было отменено крепостное право. В бассейне реки Иньва, притока Камы, в своё время простирались наследственные владения графов Строгановых. А деревня Секово стоит на берегу Иньвы. Коми-пермяки, как и крестьяне всей России, получив личную свободу, не получили достаточно земель. Земельный вопрос был решён в пользу графини Н. П. Строгановой. Из актов 1872 и 1873 гг. по 10 обществам Кудымкарской волости видно, что общая выкупная сумма за полученные 16 306 десятин земли составила 209 тыс. рублей, т. е. больше 10 рублей за десятину, хотя продажная цена была 2 рубля 56 коп. Из-за неурожаев хлебов и трав, постигших край в течение1862−1867 годах, сельские общества денег не имели. «Упущенную выгоду», как говорят ныне, графиня получила в виде государственного кредита, который был оформлен как долг сельских общин. Тем не менее вековое стремление коми-пермяков стать «вольными хлебопашцами» у иньвенских коми-пермяков было столь сильным, что они, не обращаясь к займам, в течении 30 лет до копеечки расплатились с казной.5.

Анна помогала мужу как дома, так и в поле, но большого достатка в семье не было.

Кроме Насти родились ещё Василий, Наталья, Нюра. Наверное, от непосильно тяжёлой работы, от нужды моя пра-пра-прабабушка умерла рано. Николай женился снова. Церковь разрешала тогда три брака. Вторая жена подарила мужу ещё четверых детей: Марию, Василису, Петра и Григория. Семья прибавилась, прибавился надел земли, но прибавились и едоки.

Мачеха рано посадила старших девочек Настю и Наталью за шитьё приданого. От родной мамы Анне в наследство достались хорошие холсты (сцдз). Холст синили и набивали в синильных мастерских в Карпово, у Синильщика Егора. Егор Николаевич выполнил свою работу мастерски. И через сто с лишним лет ткань сохранила свой первозданный вид. (Приложение 12) Самое главное надо было сшить дубас, как праздничный и как свадебный наряд. А это очень трудоёмкая работа. Шили вручную, и на один дубас уходил не один месяц. Одно из отличий нашей реликвии — красивая сборка сзади. (Приложение 13) Похоже, много старания и усердия было вложено в эту деталь. И сейчас мои подруги (участницы ансамбля) с восхищением и некоторой завистью смотрят на неё. Необходимо было ещё соткать покромки и кушаки, которыми невеста одаривала всю родню жениха. А жениху — обязательно вышитую рубаху и набранное полотенце.

Настю сосватали в её родной же деревне за Савельева Григория Ивановича. Это была очень интересная пара: жених — высокий, рослый, и невеста — маленькая, щупленькая. Недолго пожили молодые вместе. 1904 год. Началась Русско-японская война. Григория призвали в армию. Может из-за роста, а может случай, но попал Савельев на флот, и оказался в Порт-Артуре. Оборона Порт-Артура — это одна из героических и трагических страниц в истории нашей страны.

Вместе с другими защитниками крепости Григорий оказался в японском плену. А в это время дома, в далёкой коми-пермяцкой деревушке, у него родилась дочка Степанида (моя прабабушка). Григорий Иванович надеялся, что родится сын и, уезжая, придумал имя мальчику Степан.

Домой Григорий вернулся живой, но израненный и с расшатанной психикой. В пьяном виде стал поднимать руку на жену, несладко приходилось и детям. Кроме Степы в семье ещё появились Семён, Николай и самая младшая Екатерина. Именно Степаниде пришлось нянчиться со своими братьями и сестрой. Она всегда чувствовала себя старшей, ответственной за судьбу своих близких, более того их мама — Анастасия — скончалась рано. Отец тяжело переживал, перестал пить, больше не женился и до конца своей жизни помогал детям растить внуков.10.

Жизненный путь Степаниды Григорьевны имеет более чёткие очертания. Всё это благодаря тому, что в 1937 году она написала свою биографию. (Приложение14).

Степанида в 1914 году поступила в начальную Архангельскую школу. Директором школы был тогда Баяндин Денис Андреевич, отец будущего писателя-фронтовика Баяндина Анатолия Денисовича. Степа была любознательным ребёнком, легко усваивала материал, но окончить начальную школу ей так и не удалось: не было хорошей одежды, да и учиться было не на что. С 13 лет она уже наравне со взрослыми работала и в поле, и на покосе, и дома — по хозяйству. Хозяйство не было богатым — 1 дом, 1 лошадь, 1 корова, пахотной земли 3 гектара, луговой — 2,5 гектара. После сдачи всех налогов, семейству хлеба не хватало, поэтому приходилось работать на местного кулака Сыстерова Власа Лазараревича.

В 1918 году с войны в деревню начали возвращаться мужики, именно они приносили вести о больших переменах в стране, о революции, об отречении от престола императора и т. д. Взрослое население это воспринимало как трагедию, а молодёжь с восторгом принимала грядущие перемены. Степанида, которая с детства привыкла к самостоятельности, оказалась среди активистов. В 1923 году она становится членом РКСМ (российский коммунистический союз молодёжи). С 1925 года член Сековского Совета, а с1930 член президиума Архангельского сельского совета. Искренне веря, что колхозы — это благо для крестьян, ведёт агитацию по созданию колхоза. Она даже смогла уговорить родителей вступить в колхоз. В 1928 году в деревне Секово образуется колхоз «Труженик». В 1943 году колхоз объединится с колхозом «Совет», где в качестве сековской бригады находится и поныне.

В 1930 году Степаниду Григорьевну принимают кандидатом ВКП (б), а в 1937 году — членом компартии. (В тот период престижно было быть коммунистом. И не все коммунисты занимались репрессиями. Были тысячи честных тружеников, которые свято верили идеалам коммунизма и добросовестно выполняли свою работу, поднимая экономику страны, развивая культуру и воспитывая патриотов государства.)4.

С 1931 по 1934 годы Степанида училась в Кудымкарской Совпартшколе. Была направлена в село Архангельское, где до 1946 года работала заведующей сельской избой-читальней. Приходилось вести большую общественную работу среди населения, развивать художественную самодеятельность. Вот здесь пригодился Степе мамин дубас. Он служил реквизитом для различных постановок, в том числе и таких, которые высмеивали религиозность граждан. Умом понимая, что всё делает правильно, выполняя требования партии и правительства, душой многие порядки не принимала. Думаю, моя прабабушка Степанида поняла, что невозможно вот так взять и перечеркнуть прошлое, каким бы оно ни было. Иначе как объяснить то, что она бережно хранила дубас и даже сохранила икону, которой благословляли родители Анастасию. Эту икону она передала своей дочери Альбине, чтоб брак был удачным. А бабушка Альбина Александровна благословила ею мою маму, и теперь эта икона XVIII века является реликвий нашей семьи.

Замуж прабабушка Степанида не вышла. Тогда модно было жить в гражданском браке. В 1939 году родилась моя бабушка Альбина. Своего отца она не помнит. Он погиб в 1941 году.

В годы войны Степанида с дочкой вернулась в родной дом, где проживал отец со снохой Фёклой и внучкой Лидой. Отец нянчился с девочками. А Фёкла со Степанидой целыми днями пропадали на работе. Было трудно, часто ели хлеб наполовину с микиной, но всё же вместе. В 1942 году пришло известие о том, что пропал без вести брат Семён, муж Фёклы, а в 1943 году — похоронка на младшего брата Николая. (Приложение 15) Степанида пишет запросы в Военный комиссариат Молотовской области (так в тот период называлась Пермская область). И радость — нашёлся Семён. Он оказался в фашистском плену. С гноящейся раной, хромой, болезненный, но живой вернулся Семён Григорьевич домой в 1947 году. Выяснила Степанида и где похоронен младший брат. Накопив немного денег, (а денег в семье катастрофически не хватало — небольшую зарплату живыми деньгами получала только Степанида) прабабушка всё же съездила на могилу своего брата, увезла горсть родной коми-пермяцкой земли.

После войны Степанида работала в Юсьвинском райкоме партии. На пенсию Степанида Григорьевна вышла в 1959 году. Вплоть до самой смерти (1989 г) она оставалась в рядах коммунистической партии. 13.

Своей дочери Альбине Степанида Григорьевна (Приложение 16) дала престижное по тем временам образование — педагогическое; помогла получить медицинское образование племяннице Лиде Моя бабушка Альбина Александровна (Приложение 17), после окончания Кудымкарского педтехникума в 1959 году, всю жизнь проработала учителем начальных классов Доеговской школы Юсьвинского района. Вместе с дедом Иваном Степановичем вырастили и воспитали троих детей: Германа, Елену, Николая. В настоящее время Герман Иванович, являясь кандидатом исторических наук, работает в Чайковском институте физической культуры; Елена Ивановна — учитель истории и обществознания Архангельской средней школы, руководитель общественного историко-краеведческого музея; Николай Иванович является мастером Юсьвинского ПУ-5.

Бабушку в селе знают как хорошего педагога, спортсменку, общественницу, участницу художественной самодеятельности, гитаристку и мандолинистку. Альбина Александровна и сейчас является членом Совета ветеранов и участницей хора ветеранов.12.

В 50- 60-е годы в сельской местности Коми округа на концертах доморощенные артисты выступали в дубасах. Потом про них забыли — появились специальные концертные костюмы. Бабушка Альбина не выбросила свой дубас и не превратила его в тряпку, как сделали в то время многие. Она хранила его по всем правилам — в скрученном виде.

Моя мама Елена Ивановна (Приложение 18) одевала этот дубас только один раз — на новогоднюю ёлку. До сих пор помнит, с какой неохотой доставала из старинного сундука её мама дубас, считая, что в новогодней кутерьме можно испортить бабушкину память. Во время учёбы Елена, как и многие школьницы, часто выступала на концертах в Доеге и в близлежащих деревнях. Но исполняли в основном современные песни и танцы. Фольклор, как говорят, был тогда не в моде. Но, не смотря на это, отношение к старинным вещам у Елены Ивановны особое. Она считает, что каждая вещь — это шедевр, они, как и люди, проживают свою жизнь и старятся, и у каждого особая история. Наверное, поэтому моя мама является руководителем местного музея на общественных началах.

Теперь дубас принадлежит мне. Если у вещей есть душа (предположим), то наверняка наш дубас радуется своей второй молодости и вспоминает добрые умелые руки моей прапрабабушки Насти. И я ей очень благодарна. Всякий раз, когда выхожу на сцену, незримо чувствую чью-то заботу, и это придаёт уверенность и спокойствие. А ещё я знаю — передам свой дубас дочери и обязательно расскажу о Насте, Степаниде, Альбине и Елене.