Вопрос о «конституционных» реформах

Вопрос о реформах конституционного порядка возник еще во второй половине 50-х годов в связи с революционной ситуацией в стране. Уже тогда в правительственных кругах стала обсуждаться проблема объединения деятельности всех отраслей государственного управления или, как тогда говорили, «единства власти» .

Дело в том, что существовавший тогда порядок решения государственных дел не обеспечивал такого единства. Каждый министр докладывал свои вопросы императору лично. При этом нередко министры действовали несогласованно, а то и просто не знали о действиях друг друга. Правительства как коллегиального органа не существовало. Правда, существовал Комитет министров. Но этот Комитет занимался решением мелких повседневных вопросов, вплоть до назначения пособий и пенсий чиновникам.

Император в условиях абсолютной монархии был наделен всей полнотой как законодательной, так и исполнительной власти. Именно он лично должен был координировать и объединять деятельность всех министерств и ведомств. Но государственное управление усложнялось настолько, что он физически не в состоянии был это делать. Поэтому в 1857 г. и был создан Совет Министров. В отличие от Комитета министров, по-прежнему занимавшегося мелкими текущими делами, Совет министров под председательством императора обсуждал и решал важнейшие вопросы государственной жизни.

Нередко использовалась такая форма обсуждения вопросов, как созыв различных Особых совещаний. Обычно царь поручал двум-трем министрам или иным видным сановникам разобраться в каком-то вопросе. Иногда в работе совещания участвовал и царь. Рекомендации таких совещаний оформлялись затем императорскими указами. Отсутствие коллегиального правительственного органа весьма отрицательно сказывалось на государственном управлении.

Революционная ситуация конца 50-х — начала 60-х годов резко сузила социальную базу царизма. Недовольство проявляли не только крестьяне, разночинная интеллигенция, но и господствующий класс.

Оппозиционные настроения проявляли довольно широкие слои буржуазного и либерального дворянства. Они требовали дальнейших реформ госаппарата, суда, отмены цензуры. Наконец, выдвигали требования привлечения их представителей к управлению государственными делами — создания представительных органов.

Недовольна правительством была и масса дворян-крепостников. Они считали, что правительство ущемило их интересы проведением крестьянской реформы, и также выдвигали личные конституционные проекты, сформулированные, например камергером Безобразовым, графом П. Шуваловым (занимавшим 1866−1874 гг. пост начальника III Отделения и шефа жандармов), суть которых сводилась к неким политическим компенсациям дворянству за потерю крепостных, введению «аристократической конституции, призванной усилить политическую власть и влияние аристократии.

В верхушке царской бюрократии боролись две основные группировки: буржуазно-либеральная, группировавшаяся вокруг великого князя Константина Николаевича — брата царя, занимавшего пост председателя Государственного совета, и сторонников незыблемости самодержавия во главе с наследником престола, будущим царем Александром III и его воспитателем и наставником обер-прокурором Синода К. П. Победоносцевым.

Столкновения этих группировок происходили при подготовке практически всех законопректов о реформах. Первые конституционные законопректы, выдвинутые министром внутренних дел П. А. Валуевым в 1863 г. и великим князем константином Николаевичем в апреле 1866 г. были отвергнуты царем. Однако вторая революционная волна в конце 70-х — начале 80-х годов заставила правительство вернуться к этим проектам и поставить их на официальное обсуждение в Особом совещании под председательством царя. Собрание 29 января 1880 г. отвергло оба эти проекта, хотя они и не представляли конституцию в полном смысле этого слова. Суть их сводилась к созданию в том или ином виле выборных представительных органов, причем не законодательных, а лишь законосовещательных.

Взрыв в Зимнем дворце 5 февраля 1880 г. привел к диктатуре М. Т. Лорис-Меликова, ставшего начальником Верховной распорядительной комиссии с неограниченными полномочиями. Популярный генерал, герой русско-турецкой войны 1877−1878 гг., он хорошо понимал, что одними репрессиями укрепить самодержавие невозможно. Поэтому он проводил, с одной стороны, политику беспощадных репрессий в отношении участников революционного движения, а с другой — старался привлечь на свою сторону либеральное дворянство и буржуазию обещаниями «конституции». В январе 1881 г. М. Т. Лорис-Меликов подал императору Александру II записку с проектом, который вошел в историю как «конституция Лорис-Меликова» .

Лорис-Меликов предлагал создать две временные подготовительные комиссии для подготовки законопроектов по финансовым вопросам и местному управлению, а также общую законосовещательную комиссию. В эти комиссии должны были войти наряду с чиновниками выборные депутаты, избираемые губернскими земскими собраниями (по 2 от губернии) и городскими думами (от крупных городов). Предлагалось также дополнить Государственный совет 10−15 выборными представителями общественности. При всей скромности и ограниченности этого проекта он все же вводил в государственный механизм важный конституционный принцип — принцип народного представительства. Преобразованный Государственный совет становился как бы зародышем будущего парламента, а сам проект знаменовал возможное зарождение парламентской системы.

Александр II в общих чертах одобрил проект М. Т. Лорис-Меликова. Он даже утвердил проект соответствующего «Правительственного сообщения». По иронии судьбы это произошло утром 1 марта 1881 г. В этот же день Александр II был убит террористами-народовольцами.

Новый царь Александр III долго колебался, а затем отверг «конституцию Лорис-Меликова». Новое правительство Александра III из которого были изгнаны либерально настроенные министры (Лорис-Меликов, Милютин, Абаза), взяло курс на укрепление самодержавия, усиление роли дворянства и укрепление репрессивного аппарата.